Долгожданная месть и успокоение

      Хмурый и пасмурный день за окном вот-вот должен омрачиться ещё и дождём. Келли Харт сидит в роскошном кресле люксового номера отеля. Погода её беспокоит меньше всего, ведь скоро ей предстоит очень, очень долгожданная встреча. С минуты на минуту в этот номер зайдёт мужчина и многое в её жизни поменяется. Келли даже не уверена, что она сделает, глядя ему в глаза.       Ей почти тридцать два года, но нервное чувство в сердце напоминает ей о трагичных школьных временах. Напоминают о них и одетые на неё кожаные штаны, которые она полюбила всей душой ещё в те времена, а так же шрамы от ножа под ними. Небольшая тёмная байкерская жилетка обнажала её руки и плечи, а так же придавала форм медленно но уверенно начинавшей обвисать груди. Довершали образ купленные в военторге чёрные сапоги из какого-то комплекта спецназовца и такие же чёрные короткие волосы, выбритые с одного боку. Келли никогда особо не разбиралась в моде или названиях причёсок, но эту парикмахерша назвала ласковым словом "пикси".       Раздался стук. Келли железным голосом разрешила войти. Она внимательно взглянула на зашедшего, раз за разом осматривая его с ног до головы. Синие потрёпанные джинсы, растоптанные туфли, сальный и заляпанный чёрный пиджак, короткие каштановые волосы и такая же щетина. Такой же как она его запомнила. - Ты всё-таки осмелился прийти. - ледяным тоном проговорила она, стараясь смотреть сквозь его лицо. - Да. - тихо и отрешённо ответил он. Келли встала и подошла на расстоянии нескольких шагов. Стоя вместе с ним посреди комнаты, она испытывала целую гамму эмоций и ни одну из них нельзя было назвать положительной. Марвин Хит, человек который отнял у неё шесть лет жизни, который почти каждым своим действием, осознанно или нет, причинял ей боль и который каждый раз оправдывал это безграничной любовью. Келли поняла что не может сдерживаться, что если она сейчас не сделает задуманное, то расплачется прямо на месте. Плакать она не любила.       Пощёчина прилетела прямо по скуле мужчины, мгновенно окрасив в красный треть кожи лица. - Ты ублюдок! - в сердцах выпалила Келли. - Бессердечный урод! Вторая пощёчина пришлась на другую сторону лица, на этот раз тыльной стороной ладони. Её костяшкам не было больно, так как они уже давно затвердели. И этот факт лишь больше подливал масла в огонь её гнева. - Шесть лет, Марвин, шесть лет! Я верила тебе! Пыталась верить! Ты не просто разбил мне сердце, ты его вырвал и унёс собой! Зачем!? Почему именно так!?       Мужчина молчал, отведя взгляд. Келли схватила его за грудки и трясла с такой силой что воротник старого пиджака начал рваться. Они были приблизительно одинакового роста, Келли была лишь немного выше и стройнее. Его руки тряслись словно у тряпичной куклы и когда одна из них случайно задела Келли, ей это лишь напомнило о том как неприятны его касания. Женщина оттолкнула того к стене со всей силой что у неё были. - Ты мог сделать что угодно! Ты мог признаться во всем честно, ты мог уйти оставив записку, ты мог просто исчезнуть из моей жизни! Почему ты этого не сделал!? Зачем тебе понадобилась та ночь!? Ты считал меня странной!? Не понимал моих мотивов!? А я тебе объясню!       Келли стремительно приблизилась к мужчине что прижался к стене. Удар по животу выдавил из него резкий выдох и он согнулся напополам. Она взяла его за волосы и ещё несколько раз ударила в грудь. Громкое и частое мужское дыхание отчётливо разносилось по номеру. Одним небрежным броском Келли повалила его на четвереньки, а после пинка ногой и вовсе навзничь. Мужчина быстро свернулся в позу эмбриона, закрывая ногами живот, а руками голову от последующих ударов, ведь они явно последуют. - Я шестнадцать лет прислуживала своему отцу! С самого рождения старалась быть хорошей девочкой! Я молчала когда он бил маму, молчала когда бил меня! Ты помнишь эти шрамы!? - Келли слегка отвернула безрукавку, демонстрируя частичку шрама на бедре. - Этот ублюдок резал меня пока раздевал, настолько мало ему было жестокости! Я всю свою сознательную жизнь избегала мужчин! У меня было ровно ноль причин доверять кому-либо из вас! Ноль, слышишь!?       С каждым предложением очередной пинок обрушивался на лежачего. И с каждым разом он вздрагивал и громко выдыхал. - И тут нужно было появиться тебе! Шесть, мать твою, лет жизни ты обманывал себя и меня! И чтобы что!? Чтобы потом гордо прийти, назвать меня сумасшедшей лесбухой и заявить об измене, не моргнув и глазом!? Кто из нас сумасшедший, сукин ты сын, а!?       Келли почувствовала себя безмерно уставшей. Будто печаль вместе с гневом выжгли её всю изнутри. Она перестала пинать мужчину, лишь ходила вокруг него склонившись. - Ты думаешь я хотела выглядеть так!? Хотела вести себя как сорвавшаяся с поводка!? Да у меня выбора не было, потому что каждый мужчина, от одноклассника до собственного отца, хотел причинить мне боль! Я ненавижу каждого из вас! Ненавижу! Ненавижу всей пустотой что у меня осталась вместо сердца!       Келли почувствовала как её голос срывается от громкого крика. Она стала дышать так же громко как и лежачий. Женщина медленно обходила его вокруг, шипя оскорбления, а когда он попытался встать, снова пнула обратно на пол. - Ты думаешь мы закончили!? Ну нет, шесть лет страданий так просто не искупить! - она склонилась над ним и впилась когтями в горло, приподнимая на свой уровень. - Я думала что нет никого, кого я могла бы ненавидеть сильнее чем отца, но ты... Ты самый мерзкий! Тупой! Инфантильный и жестокий ублюдок из всех что я когда-либо видала! Если хоть какой-нибудь из богов существует, он отправит тебя в самый худший уголок ада, в самое ужасное место, которое когда-либо существовало во вселенной, потому что именно там тебе и место вместе с моим отцом! НЕНАВИЖУ!       Выкрикнув последнее слово, Келли толкнула мужчину к земле, а затем поняла что плачет. В зеркале она увидела как безжалостно потекла тушь. Она ставляя на лице метки, словно чёрные слёзы существа, в котором не осталось ничего кроме ненависти. "Пустота и ничего кроме ненависти", - подумала Келли и это заставило её плакать ещё сильнее. Она бессильно села на кровать, тщетно пытаясь сдержать слёзы. Мужчина на полу всё так же продолжал дышать, периодически издавая стоны. Слёзы и всхлипы перешли в рыдания, вымывая из глаз остатки жгучих эмоций.       Наконец комнату поглотила тишина. Всеобъемлющая тишина, позволяющая мыслям свободно течь в сознании, обдумывая всё важное и неважное. За окном начался дождь, размывая за своими каплями свет от города. Минуты шли одна за одной, а картина в комнате почти не менялась, настолько персонажам в ней не хотелось менять положение на холсте. Но спустя какое-то время мужчина всё же поднялся с пола, хоть и с небольшим трудом. Он пересёкся взглядом с женщиной, словно ища в её взгляде разрешения, и сел рядом. - Я всё-таки это сказала. - проговорила Келли Харт. - Громко и отчётливо. - ответил Эндрю Кирк. - Спасибо... Мне нужно было это выговорить. Я чувствовала как с этими словами, сгорают тёмные страницы моей жизни. - глядя в пустоту сказала она, а затем опомнившись, посмотрела на собеседника. - Но... Тебе действительно это понравилось? Ты вообще не ушибся?       Ответом ей стал раскатистый смех Эндрю. - Да я давно такого экстаза не получал! Даже стыдно как-то стало что ты плакала, а я       едва ли не в блаженстве валялся. Келли осмотрела Эндрю на предмет повреждений, просто чтобы убедиться. Она старалась не бить в важные места, но мало ли что могло пойти не так. По счастью Эндрю не врал что был здоров как бык, и по итогу оказалось что неважно на нём выглядела лишь одежда, оставшаяся от Мэтью. Но её как раз было не жалко. Келли вообще была удивлена как смогла найти целый комплект бывшего после стольких лет. Впрочем, при осмотре обнаружилось и ещё кое-что. Это что-то сильно выпирало между ног из-под штанов мужчины. - Ну, мда... - слегка смутился Эндрю, увидив куда направлен задумчивый взгляд собеседницы. - Как видишь, я не вру. - Ты знаешь... - спустя некоторое время неловкой паузы начала Келли. - Что? - Я всё-таки би. Смущение на лице Эндрю поменялось на удивление, затем и на радость. - Уверена? Мне расценивать это как "да" на моё предложение? - Да. Возможно. Посмотрим. - поочерёдно ответила она на вопросы, а затем добавила. - А теперь сними поскорее это старьё и выкинь в окно.