Одно сердце на троих

      Стоя утром перед зеркалом, ты тяжело вздохнула. Опухшие, буквально заплывшие от слез глаза, оттекшие веки, скулы и нос. Такое чувство, что тебя били всю ночь, не хватало только синяков для полной картины. Ты почти час провела в холодном душе, надеясь хоть как-то исправить ситуацию, однако это мало чем тебе помогло.       Кай был в полном шоке, когда ты спустилась на завтрак. Студент вернулся поздно ночью, когда ты уже давно спала. Он выключил и убрал ноутбук с твоей кровати, когда заглянул перед сном и заметил, что ты заснула за просмотром фильма и поставил твой телефон на зарядку, заприметив тот на тумбочке около кровати. Возможности разглядеть тебя ночью у брюнета не было, поэтому сейчас он стоял в полнейшем шоке, разглядывая то, что должно было быть твоим лицом. — Т/и?! — Всё хорошо… со мной ничего не случилось… я просто плакала… — сразу же ответила ты на грядущие вопросы, рассказывать о произошедшем ты не собиралась.       Студент вдруг почувствовал острую жгучую занозу, что заколола где-то в районе сердца. Что могло произойти? Почему ты не позвонила? Парень был в полной растерянности. Вчера они с друзьями посидели в баре, отметив удачную сдачу курсовой. Домой приводить друзей Кай зарекся, поэтому они пошли в бар, в котором бывали частенько. Он сделал это, чтобы больше не подвергать тебя опасности, однако, ты сейчас стояла перед ним с опухшим лицом, что говорило о том, что ты снова плакала. Студент тяжело выдохнул и притянул тебя к себе, обнимая. — Т/и… милая… я знаю, что тебе несладко живётся… но я хочу, чтобы ты знала, ты можешь мне доверять. Я всегда поддержу тебя и буду на твоей стороне. Ты всегда можешь со мной поделиться, я не буду ругать или осуждать тебя. Я, правда, желаю тебе только добра и хочу, чтобы ты была счастлива и улыбалась.       Такие избитые слова, которые люди часто говорят, когда видят, что близким людям нужна поддержка. Однако, именно они, эти простые, казалось бы, слова спасали немало судеб. И сейчас, вдыхая аромат студента, к груди которого ты была прижата, ты осознавала, что ТАК пахнет ДОМ, ТАК пахнет уют, ТАК пахнет безопасность и комфорт, именно ТАК ощущается любовь, семейная… родительская любовь. Ты обхватила парня и снова заплакала, не сдержав эмоции. — К-Кай… я… я т-так устала…       Сквозь слезы и всхлипы, студент едва разбирал твои слова, он стиснул тебя до невозможности, словно пытался укрыть от всего, но он не мог…       А мог ли кто-то вообще? По силам ли это кому-то? Сможет ли кто-то защитить тебя по-настоящему? Ты вдруг вспомнила вчерашний день. Ты стояла в одном лишь маленьком полотенце и тонкой спортивной куртке старшего Мия. Близнецы обнимали тебя и это невероятно успокаивало, тебе было уютно… комфортно… и спокойно… но так ли спокойно, как сейчас в объятиях Кая? Ты снова всхлипнула, голова начала жутко раскалываться. Студент усадил тебя за стол и налил тёплый чай.       Первый урок ты, в итоге, пропустила, предупредив старосту. Идти в школу с зареванным лицом не очень-то и хотелось, поэтому около часа вы просидели с Каем на кухне. Ты не стала вдаваться в подробности вчерашнего происшествия, просто упомянув, что тебя хотели обидеть, но близнецы вовремя пришли к тебе на помощь. — Это те двое? — уточнил брюнет.       Ты утвердительно кивнула. Студент на мгновение замолк. Почему-то в тот момент ему стало не по себе, Шибаяши испытывал странное желание защищать тебя, ему было дорого твоё доверие и твое самочувствие. Программист сам до конца не понимал причину этих чувств, которые брали начало в его малоприятном и болезненном прошлом. И осознав, что близнецы Мия уже дважды спасли тебя, парень ощутил ядовитый укол ревности. Ему хотелось быть на их месте, он хотел стать для тебя надёжной опорой, железобетонной стеной, за которой ты смогла бы себя чувствовать в безопасности. Но эту роль у него благополучно увели братья Мия, отчего Кай начинал их немного ненавидеть. Студент сразу же прогнал эти мысли, понимая, что ведёт себя как ребёнок. Главное, что сейчас ты была в безопасности, расстроенная, но целая и невредимая.       Ближе ко 2 уроку тебе написали братья, которым оставался последний день «изгнания». Узнав, что ты все ещё дома, они напросились проводить тебя до школы. Всё твои протесты волейболисты проигнорировали и уже через 15 минут ждали около твоего дома. Ты поблагодарила студента за завтрак и вышла на улицу. Солнце уже полностью вышло из-за горизонта, обещая тёплый солнечный день. Мия стояли неподалёку от твоих ворот, о чем-то горячо споря. — Привет! — лучезарно улыбнулся Атсуму, широко раскинув руки, приглашая в свои объятия. — Доброе утро, — тихо поздоровалась ты.       Ты остановилась в нескольких шагах от близнецов и настороженно посмотрела на связующего, который тепло тебе улыбался, все ещё ожидая в своих объятиях. Парни прекрасно видели твои красные припухшие глаза и румяные щёчки, но решили не акцентировать на этом внимание. Ты поджимаешь губы, пересиливая свои сомнения и все же делаешь несколько шагов вперёд, оказываясь в тёплых и нежных объятиях блондина. — Лисичка моя, я так рад тебя видеть, дорогая! — шепчет в твою макушку Атсуму, осторожно прижимая к себе.       Твоих губ касается лёгкая улыбка, которую ты прячешь, прижимаясь к груди спортсмена. «Такой тёплый… словно солнышко» проносится в твоих мыслях, согреваясь в объятиях связующего, хотя на улице было очень тепло. Однако в душе царили мрак и холод… и Атсуму, подобно первым лучам утреннего солнца ворвался в твою душу, прорываясь сквозь пелену ледяного тумана, согревая твоё сердце своим теплом, ласково и играючи касаясь своими тёплыми и настойчивыми лучиками каждого уголка твоей промерзлой души. Так хорошо и уютно, что ты забываешься в объятиях связующего, вдыхая аромат его сладковато-терпкого одеколона, сжимая ткань его футболки на спине в кулачок. Атсуму вздрагивает, ощущая твои ноготки на своей спине и едва слышно выдыхает, прижимая к себе сильнее. — Девочка моя… — шепчет волейболист и целует в макушку.       Ты слегка отстраняешься и поднимаешь взгляд, встречаясь с янтарными глазами блондина. Тсуму улыбался, глаза спортсмена сияли, красиво переливаясь в лучах утреннего солнца, заставляя тонуть в них. Столько жизни, столько света и огня, о который с лёгкостью можно опалить свои крылья. Но ты не боялась, ты летела на этот огонёк, словно околдованная, совершенно не беспокоясь об этом. Где-то внутри тебя жила уверенность, что для тебя этот огонь, этот свет — не опасен, он никогда не причинит тебе вреда. Ты не знала почему, не знала откуда была эта уверенность, но твоё сердце всегда билось спокойно в объятиях связующего, а если и учащало свой ритм, то по совсем другим и всегда приятным и трепетным причинам.       И сейчас весь страх и тревоги исчезли, растворились в ярком свете этого солнечного и согревающего юноши. Ты улыбнулась в ответ и потянулась к волейболисту, вставая на носочки. Атсуму интуитивно понял твой жест и склонился ниже, подставляя свою щеку твоим нежным губам, которые оставили лёгкий поцелуй благодарности. Блондин засиял ещё ярче и снова стиснул в своих крепких и тёплых объятиях. — Мия, задушишь, — ты слегка рассмеялась в шею парня, вызвав волну приятных мурашек по телу спортсмена.       Твой смех грел сердце волейболиста, который полночи глаз сомкнуть не мог, думая о произошедшем. Его трясло при одной только мысли о том, что могло произойти. Он корил себя за то, что не смог даже рассмотреть тех парней. Они, честно сказать, растерялись с Саму, совершенно не ожидая, встретить парней в женском спортивном зале, и поэтому не успели среагировать и задержать их, ведь все мысли сразу же были о тебе. Но придя домой, они поговорили о случившемся, все указывало на то, что это было дело рук Суюки, исходя из твоих слов. Атсуму злился и в то же время ненавидел себя, ведь первопричиной был все-таки он. Связующий твёрдо решил приструнить негодяйку, осталось только добраться до неё, что парень и намерен был сделать завтра в школе, ведь сегодня был последний день их отстранения.       Он был на взводе с самого утра, из-за чего чуть не поругался с отцом, но сейчас обнимая тебя и слушая твой смех, юноша успокоился и смог немного расслабиться. Волейболист гладил тебя по волосам, перебирая длинными пальцами шелковистые пряди и вдыхая цветочный аромат твоего шампуня, который успел полюбиться. Юноша отстраняется и снова ярко улыбается тебе, касаясь широкой ладонью твоей щеки, проводя большим пальцем по бархатистой коже, заставляя прижаться к этим сильным рукам сильнее. — Детка, все будет хорошо, обещаю тебе!       Сколько раз ты уже слышала эти слова, но ты верила, ЕМУ ты хотела верить, именно сейчас, именно тут! Ты верила. Атсуму притягивает тебя к себе и покровительственно целует в лоб, перед тем как выпустить из своих объятий. Ты отступаешь на шаг назад и замечаешь доигровщика, который стоит в стороне, внимательно смотря на вас. — Здравствуй, — слегка улыбаешься. — Доброе утро, Т/и, — как-то тихо здоровается с тобой пепельный, пряча руки в карманах своей куртки.       Осаму переминается с ноги ногу, немного хмуря брови. Он сомневается, стоит ли подойти к тебе и обнять, все ещё терзаясь мыслями, что возможно он тебе неприятен. Да и то, что он только что увидел, снова разожгло пламя уверенности, что Тсуму нравится тебе больше. Ты внимательно смотришь на доигровщика, ожидая, что он подойдёт, но Саму опускает взгляд и отворачивается, направляясь в сторону школы, сомнения берут верх над старшим Мия.       Ты разочаровано хмыкаешь, поджимая губы, и грустно выдыхаешь. Поведение пепельного в последнее время раздражало: то порывается защищать, то отталкивает, буквально причем… то обнимал вчера, чтобы согреть, ругал по телефону, что не позвонила, а сейчас поздоровался, будто и вовсе не знает тебя. Ты хмуро провожаешь взглядом широкую спину спортсмена, а затем идёшь вслед за ним в сопровождении Атсуму, который очень внимательно наблюдал за твоей реакцией на поведение старшего брата, испытывая странное чувство радости вперемешку с горечью разочарования.       Он никак не мог понять, не мог прочесть твои чувства. Ты радовалась им обоим, как бы Атсуму не хотелось этого признавать, но ты всегда очень тепло относилась к ним обоим. Улыбалась каждому из них как-то по-особенному, не так как всем остальным. Всегда так трепетно и робко обнимала их в ответ, когда братья сжимали тебя в своих объятиях. Но кто из них нравился тебе больше? Кому ты улыбалась чаще? Кого обнимала сильнее? Та простая истина, что они тебе нравились оба — была очевидна для близнецов, но пока не для тебя самой.       Атсуму поравнялся с тобой, в то время как Осаму шёл немного впереди, устремив взгляд под ноги. Ты не знала почему, но довольно холодное приветствие доигровщика задело тебя. Ты ожидала, что он обнимет тебя, стиснет в своих объятиях как Атсуму, но этого не произошло. И этот факт никак не шёл у тебя из головы. Почему вдруг это было так важно для тебя? Почему ты расстроилась из-за этого? Почему ты сейчас шла и злилась на пепельного. С чего вдруг такие непонятные чувства?       Странная накатывающая волна возмущения внутри росла с каждым шагом. Ты стиснула губы, впиваясь раздраженным взглядом в спину старшего Мия. Ты даже не заметила, что Атсуму уже дважды пытался заговорить с тобой, задавая какие-то вопросы. Но ты настолько ушла в себя, внутренне негодуя от такого «возмутительного» поведения Осаму, что совершено не замечала ничего вокруг, в том числе и тот факт, что вы дошли до школы. — Лисичка, мы зайдём за тобой после уроков, хорошо? — Хорошо… — буркнула ты, отвлекаясь на связующего, который старался улыбаться, подавляя внутренне чувство горечи.       Близнецы махнули тебе рукой и направились в обратную сторону, Осаму так больше с тобой и не заговорил. Ты хотела было окликнуть доигровщика, но остановилась в последний момент. «Да какого хера?» пронеслось в голове. «Будто МНЕ это надо… сами вечно лезут, руки свои распускают…» развернувшись на одних каблуках, ты направилась в школу, полностью отравленная раздраженными мыслями.       Холл школьного кампуса встретил тебя шумом, гоготом и огромным столпотворением. Ты вопросительно оглядывалась по сторонам, совершенно не понимая, что происходит. Вся старшая Инаридзаки собралась около доски объявлений и что-то бурно обсуждала, каждый пытался протиснуться поближе, чтобы рассмотреть яркое и очень красочное объявление. Тут и там слышались весёлые разговоры, в которых упоминался «некий» фестиваль. — Т/и, привет! — ты различаешь знакомый голос одноклассника среди всей этой суматохи. — Привет, Акио, — натянуто улыбаешься баскетболисту. — Что происходит? — киваешь на оживленную толпу в холле. — Объявлена дата летнего фестиваля цветов, в Хиого это большое событие. Ну там, знаешь, народные гуляния, традиционные одеяния, уличные развлечения, тележки с едой и все в таком духе. — Ооо, здорово, в Токио такого нет, — удивлённо отвечаешь. — Ну, мы народ простой, — усмехается Токугава. — Кстати, там же пройдёт танцевальный конкурс, наш танцевальный клуб, кажется, тоже участвует. — Аа… понятно, так вот к чему все это время готовилась Мона. — Слушай, Т/и…       Ты поворачиваешься к однокласснику, отвлекаясь от рассматривания взбудораженной толпы, оживленно обсуждающей грядущее празднество. — Я хотел спросить… — юноша мнется на месте, что не укрывается от твоего взгляда, вызывая странное предчувствие. — Ты не хочешь пойти со мной? — Куда? — ты вопросительно смотришь на парня. — Ну, на фестиваль… — А… это… ну… — до тебя теперь дошло из-за чего такое оживление, ведь это способ хорошо провести время с друзьями или сходить на свидание.       Растерянно сжимаешь губы, идти с Акио ты как-то не хотела, да и вообще с кем-либо, учитывая, что только 5 минут назад была раздосадована безразличным поведением старшего Мия. Да, и в целом, не особо любила большие столпотворения, а уж тем более народные гуляния. Поэтому сейчас твой мозг судорожно пытался придумать отмазку, чтобы не идти, но при этом не обидеть одноклассника. «Может сказать, что уже иду с кем-то… но с кем?» конечно же первыми на ум пришли братья Мия, но благо ты сразу отогнала эту мысль. Во-первых, ты только вчера доказывала Акио, что просто помогаешь им с учёбой, а тут на фестиваль с ними собралась, а во-вторых, их нет в школе, так что знать о фестивале они не могли. Ты понимаешь, что слишком долго молчишь, но в голову ничего не приходит. Юноша терпеливо ждёт ответа, внимательно наблюдая за твоей реакцией. — Прости, Акио, я н-не могу пойти с тобой, — ты все же запнулась, хотя старалась говорить уверенно. — Почему? «Черт!» ты надеялась, что простого отказа будет достаточно, но логично, что парень хочет узнать причину. Ты закусываешь губу, мысленно коря себя за трусость. Однако, боковым зрением замечаешь знакомую фигуру, идущую неспешной вальяжной походкой. Спасительная лампочка загорается моментально в твоей головке. — Меня уже пригласили! — слишком резко выпаливаешь ты, отчего баскетболист немного вздрагивает. — Ринтаро, привет! — машешь волейболисту и нарочно громко зовёшь, привлекая его внимание. Суна оглядывается и машет тебе в ответ, направляясь к себе в класс, однако, словно инстинктивно что-то понимает, поэтому разворачивается и направляется в вашу сторону, заметив, кто стоит около тебя. — Привет, Т/и, — лениво здоровается блокирующий и небрежно кивает Акио в качестве приветствия. Баскетболист кивает в ответ и продолжает сверлить тебя взглядом. — Ну что, идем на фестиваль?! — лениво спрашивает Суна, кивая в сторону доски объявлений.       Сейчас ты благодарила всех известных тебе Богов, Ринтаро был очень наблюдательным и невероятно сообразительным. Блокирующий все сразу понял по твоему умоляющему выражению лица, поэтому сразу же сделал контрольный в голову. — Извини, Акио, я иду с Ринтаро, мы с ним давно уже договорились об этом, — слегка кланяешься однокласснику. — Дату только сегодня объявили, как ты мог заранее её пригласить?! — выгибает бровь баскетболист. — У меня свои источники, — спокойно отвечает Суна. — Кроме того… — Рин показательно закидывает руку на твоё плечо и прижимает к своему боку. — Я уже говорил это твоему капитану и повторю тебе. Не трожьте наших девочек! Волейболистки наши!!!       После таких пафосных слов Ринтаро молча развернулся, и направился в сторону лестницы, утягивая тебя за собой. — Спасибо, что выручил, — благодаришь парня, когда вы уже шли по коридору 2 этажа. — Без проблем, — лениво зевает Суна. — Ты очень вовремя появился, — тихо хихикнула ты. — А то в голову ничего не приходило. — Ты же понимаешь, что теперь просто обязана пойти со мной на этот фестиваль? — ЧТО? В смысле? — Как я буду выглядеть перед ним, толкнул такую речь и в кусты? Нееет Т/и, так не пойдёт. Ты идёшь со мной на этот фестиваль. Тебе повезло, что я ещё никого не пригласил на самом деле. — Ну, всякое бывает, не смогла пойти или занята, заболела, да и вообще, кому какое дело?! — Нет Т/и, так дела не делаются, ты идёшь со мной!       Ты скептически посмотрела на юношу, который вёл себя немного странно. Всегда ленивый и отстраненный Ринтаро, сейчас выглядел очень оживленно и даже немного зловеще, учитывая его маньяческую улыбку. Откуда ж тебе было знать, что в голове блокирующего моментально возник блестящий план. Ведь он был знаком с двумя очень самовлюбленными и самоуверенными спортсменами, которые готовы хорошенько «заплатить» за такую отличную возможность пойти с тобой на фестиваль. — Так что я зайду за тобой.       Проводив тебя до твоего кабинета и потрепав по головке напоследок, Рин ушёл к себе в класс, оставив тебя в полном недоумении. Ты никак не ожидала такого исхода, решив, что парень просто подыграет тебе. Однако, ситуация приняла совершенно неожиданный поворот, и тебе видимо, все же придётся пойти на этот фестиваль.       На обеде, к твоему великому облегчению, Акио не стал присоединяться к тебе, дав возможность спокойно поесть в одиночестве. Честно признаться, тебе было стыдно перед одноклассником. Прямо отказывать на такие безобидные просьбы ты не умела, поэтому тебе пришлось прибегнуть к маленькой хитрости, за которую тебе теперь было немного неловко. И как итог, ты идёшь на фестиваль с Ринтаро. — Да уж… — тихо выдохнув, ты закрыла наполовину полную коробочку бенто и убрала её в сумку.       Оставшуюся перемену ты переписывалась с Куроо, который делился последними сплетнями, которые успел собрать за прошедшую неделю. А ещё говорят, что сплетничают только женщины. Из класса ты практически не выходила после вчерашнего происшествие, только если в сопровождении кого-то из одноклассниц. Постоянно озираясь по сторонам, выискивая чокнутую третьегодку. Внутри неприятно зудело противное чувство страха, заставляя сердце ухать при каждом неожиданном звуке. Но, к счастью, за целый день та особа носа своего так и не показала.       Следующий урок литературы был прерван объявлением по школьному радио, в котором говорилось, что все второгодки должны были немедленно пройти в актовый зал. Под тихие перешептывания и хихиканья, вы вышли из своего класса и направились в актовый зал, который находился на 1 этаже здания. Спустя полчаса толкучки, ругани и препирательств, второгодки, наконец-то, были рассажены и утихомирены. На огромную трибуну, что занимала всю северную часть актового зала вышел высокий мужчина в костюме. Он представился и поприветствовал всех учеников. Около часа вы слушали его монолог, практически засыпая под спокойный монотонный голос. — Это круто, я бы хотел попасть в топ-5! — Ты?! Да ты же валенок, туда попадают только самые умные!       Направляясь обратно в свой класс, ты невольно подслушивала разговоры второгодок.       «Фонд розовой Камелии» специализировался на поддержке и продвижении амбициозной и перспективной молодёжи. Каждый год перед годовыми экзаменами проводилось общенациональное тестирование второгодок. Благодаря которому отбирались умные и многообещающие школьники, за успеваемостью которых следили на протяжении следующего третьего (выпускного) года обучения.       При подтверждении необходимого уровня знаний — 5 лучших выпускников страны получали поддержку данного Фонда, в том числе и финансовую. Связи данного Фонда позволяли поступить в лучшие университеты страны и даже способствовали поехать учиться зарубеж. Многие мечтали оказаться в лучшей пятёрке, ведь это открывало множество дверей и перспектив. Тестирование было назначено на следующую неделю, на следующий день сразу после фестиваля. — Т/и, это же круто, я уверен, ты обязательно будешь в топ-5! — улыбался Атсуму, по пути к ним домой.       Братья, как и обещали, ждали тебя около школы после уроков, не намереваясь больше оставлять тебя одну. Даже Саму пришёл, хоть и продолжал вести себя по-прежнему холодно и отстранённо. Ты решила забить на это, переключив все свое внимание на младшего Мия. Ведь в конце концов, мир на нем не сошёлся. Хотя внутри ты все-таки испытывала жгучее чувство обиды и задетого эго.       Ты все задавалась вопросом, когда вдруг внимание Осаму стало так важно для тебя? Вся эта ситуация напоминала тебе моменты с Куроо, когда ты ревновала блокирующего к Кенме. Но ты научилась подавлять эту ревность, в конце концов приняв ту правду, что друг тебе не принадлежит и волен общаться с кем захочет. И сейчас в ситуации с Осаму все повторялось, тебя задевало такое холодное отношение пепельного, ведь хотелось, чтобы он также с тобой говорил, как Атсуму в данный момент. Чтобы обнял тебя утром, прижал к себе. НО! Черт возьми, ты же ГОРДАЯ! Ты бы никогда не сказала об этом прямо, да и сама бы ни за что не сделала первый шаг. Поэтому шла сейчас темнее грозовой тучи, периодически метая в доигровщика молнии. Атсуму прекрасно видел твой недовольный и раздраженный вид, и украдкие сердитые взгляды на старшего, но старался не загоняться и поддерживать с тобой беседу. — Т/и, дорогая, проходи! — Хитоми радостно поприветствовала тебя, открыв дверь.       Ты поклонилась маме близнецов и прошла внутрь. Как всегда, дом семейства Мия встретил тебя тёплой, уютной и радостной атмосферой. Ты точно могла сказать, что тебе нравилось здесь находиться. Всегда улыбчивая и заботливая мама, всегда светло и уютно, всегда пахнет чем-то вкусным и приготовленным с любовью. Наверное, именно так выглядит Счастье, именно так живут Счастливые семьи. Ты молча прошла на кухню, уже выучив, что Хитоми не позволит заниматься на голодный желудок, поэтому сейчас стояла немного в стороне, ожидая приглашения за стол. — Ох, простите, столько дел с утра, обед ещё не готов, — извинилась Хитоми. — Буквально 15 минут и можно будет кушать, — добавила женщина, заглядывая в кастрюлю, что томилась на медленном огне. — Тсуму, помой пожалуйста посуду. Т/и, я приготовила продукты на блины, но не успела испечь их. Можешь пожалуйста замесить тесто и поджарить блинчиков вам к чаю.       Ты испуганно посмотрела на женщину, которая мило тебе улыбнулась, указывая на столешницу, где лежали ингредиенты для блинчиков, и уже переключила свое внимание на старшего сына, давая тому какие-то указания.       Ты подошла к рабочему месту и с ужасом окинула взглядом продукты. Вот надо же было так влипнуть! Ты шумно сглотнула, вспоминая, как пыталась приготовить обычный омлет в доме Тетсу: случайно подожгла полотенце, на которое опрокинула масло, подпалила деревянную лопатку, сплавила ручку сковородки и пластиковую миску. А ведь там были только яйца… а сейчас перед тобой лежали яйца, молоко, сахар, масло и мука… ты с ужасом представила, как все это окажется на стенах и потолке, стоит тебе взять в руки миксер или того хуже, как горит дом близнецов Мия. — ИЗВИНИТЕ!!! — слишком громко выпалила ты, согнувшись практически до пола.       Присутствующие явно не ожидали такого выпада с твоей стороны, поэтому сейчас вопросительно переглядывались, пытаясь понять, за что ты извиняешься и так низко кланяешься. — Т/и, ты чего? Что случилось? — недоуменно обращается к тебе Хитоми. — П-простите, — ты неуверенно выпрямляешься, но взгляд поднять не решаешься. — Я не умею готовить блины… — твой голос сходит на нет с каждым словом, переходя практически на шёпот, ты чувствуешь, как пылают щеки от стыда, но лучше ты будешь краснеть за то, что не умеешь готовить, чем за то, что сожгла дом близнецов. — Ох, Дорогая, твоя мама не научила тебя готовить блинчики?       Такой безобидный вопрос от женщины, который бьёт в поддых, выбивая из лёгких весь воздух. Мама… все тело задрожало при одном только упоминании о ней. Ты хотела ответить, что нет, не научила, она ничему тебя не научила… но слова застряли в горле, ты растерянно посмотрела на женщину, и не выдержав её взгляда… такого тёплого, светлого, полного любви и заботы взгляда, отвела свои глаза, не в силах выдавить из себя даже звука. Грудь сдавило, ты изо всех сил старалась не заплакать, пыталась подавить, поднимающуюся из недр твоей души боль. Но воспоминания словно цунами накрывали с головой, утаскивая на дно отчаяния. Ты сжала кулаки до кровавых отметин от ногтей, закусив нижнюю губу до крови, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о ней. Но эта физическая боль никогда не сравниться с той душевной болью, что она причинила тебе. Ты снова ушла в себя, борясь с собой, совершенно забыв о том, где находишься и что происходит.       Нежное прикосновение к твоему плечу, вытаскивает тебя обратно, словно соломинка для утопающего, вытягивает обратно в реальность. В ту самую реальность — ты стоишь на кухне в доме братьев Мия, перед тобой стоит прекрасная и такая тёплая мама близнецов, лицо которой встревожено. Женщина касается твоей щеки и смахивает одну одинокую слезу, которая все-же смогла прорваться наружу. Женщина не совсем понимает, что происходит… почему ты так остро отреагировала на её вопрос? По озадаченным лицам сыновей, она поняла, что они тоже не в курсе. Но одно она видела точно, что тебе больно… очень больно. Она подавила в себе желание обнять тебя, ведь не знала, как ты отреагируешь, но все же позволила себе прикоснуться к тебе. — Милая, все в порядке. В этом нет ничего постыдного…       Голос женщины такой нежный, такой ласковый, как и её прикосновения. Ты неуверенно поднимаешь глаза, и смотришь на Хитоми, на лице которой читается сочувствие. — Изв-вините, — запинаешься, подавляя всхлип. — Я не хотела доставлять вам хлопот. — Что ты, какие хлопоты?! Я очень рада, что ты приходишь к нам, да и мальчики тоже, правда ведь? — Конечно, Лисичка, ты всегда желанный гость в нашем доме, — кивает Атсуму, одаривая тебя самой тёплой улыбкой. — Поэтому иди умойся и Саму поможет тебе приготовить блинчики, хорошо? — обращается к тебе Хитоми.       Ты растерянно смотришь на женщину, а потом встречаешься взглядом с глазами цвета грозового неба, которые обеспокоенно смотрят на тебя. Сомнения одолевают… первая мысль, что пришла в голову: уйти, убежать прочь. Нет! Ты не можешь… так просто не может быть… как можно с такой нежностью и теплотой относиться к тебе? Ты не заслуживаешь этого? Ведь так? ТАК?! Или же нет?! Это, казалось бы, совершенно обыденный жест — лёгкое прикосновение к тебе, но в нем было столько заботы, столько ласки и любви, что ты не испытывала за всю свою жизнь, одно прикосновение, от которого закружилась голова, от которого затрепетало сердце. Слезы покатились по щекам, сметая барьеры, что ты выстраивала годами. Вся эта семья, все они… почему они так относятся к тебе? Чем ты заслужила такое отношение?! Отношение, о котором в тайне мечтала, пряча слезы и крик отчаяния ото всех в ночи своей тусклой комнаты, которая была подобна клетке… золотой клетке. — П-простите… — шепчешь ты, пытаясь отстраниться, ведь это слишком… слишком для тебя… слишком по-матерински.       Сердце Хитоми сжимается, ей не нужны были слова, она все поняла без них… все твоё одиночество, весь твой страх и тоска, вся твоя боль — отразились в твоих глазах. Материнское сердце все чувствует, оно все знает, ведь чужих детей не бывает. Хитоми не даёт тебе отстраниться, наоборот притягивая к себе и заключая в объятия… твои первые в жизни объятия Матери. Ты понимала, что выглядишь жалко, всем своим несчастным видом, словно, выпрашивая, чтобы тебя пожалели. Но на самом деле, ведь все иначе. Ты не привыкла просить, ты никогда ничего не ждала, ты привыкла, что всего надо добиваться, что внимание и признание родителей надо заслужить.       Но эта Женщина, сами Близнецы нещадно ломали все твои стереотипы и убеждения, такими простыми и обыденными вещами показывая, что все может и должно быть иначе. Ты больше не можешь… сил не осталось… неосознанно прижимаешься к женщине, обнимая её дрожащими руками в ответ. Хитоми едва заметно улыбается, облегчённо выдыхая, гладя тебя по голове. — Всё хорошо, милая… все хорошо… — ласково шепчет мама близнецов, чувствуя, как содрогается твоё тело от безмолвных всхлипов, которые ты пытаешься сдержать.       Лёгкая грусть и ностальгия просыпается в самой Хитоми, ты напомнила ей кое о чем… о чем-то, что однажды почти разрушило ее семью… о чем-то, что практически сломало женщину… о чем-то, что Хитоми предпочла забыть, похоронив где-то глубоко внутри себя… предпочла отсечь от своей реальности, чтобы идти дальше и… жить для своей семьи, жить для своих любимых сыновей.       Когда твое сознание немного прояснилось, ты все же отстранилась от женщины, боясь посмотреть ей в глаза. Но Хитоми опустила руки на твои плечи, склоняясь ближе, в поисках зрительного контакта. Ей хотелось помочь, но она понимала, что это очень щекотливая тема и пытаться сейчас тебя о чем-то расспрашивать, как минимум, неправильно и не тактично. Однако, женщина хотела показать тебе, что ты в безопасности, что тебе рады, и что нет ничего плохого и зазорного в том, что ты чего-то не знаешь. Поэтому Хитоми улыбается тебе, когда все же ты осмеливаешься взглянуть ей в глаза, и нежно стирает мокрые дорожки от слез с твоих румяных щёчек. Женщина заправляет за ушко твои шелковистые локоны, бережно проводя по волосам. — Милая, все хорошо, если хочешь — поплачь. Мальчики сами справятся, а мы с тобой можем посидеть в зале.       Ты сразу же замотала головой, ведь была совсем не готова к задушевным беседам наедине с матерью близнецов. Поэтому, глубоко вздохнув, быстро взяла себя в руки и уже спокойнее ответила. — Извините за беспокойство, со мной все в порядке… — как можно увереннее проговорила ты, коря себя за слабость, которую позволила себе при посторонних. — Могу я воспользоваться вашей ванной? — Конечно, Дорогая, — мягко отвечает Хитоми и кивает тебе, что ты можешь идти.       Сердце женщины обливается кровью, она вдруг осознает всю твою «взрослость», что несмотря на столь юный возраст, ты многое пережила — твои глаза, твои слезы и то, как ты быстро смогла взять себя в руки — говорили об этом. Горько выдохнув, она обернулась к своим сыновьям, но увидела, что они всё поняли и без её слов. Говорить о случившемся никто из них не будет, по крайней мере не сегодня.       Стоя в ванной перед зеркалом, ты с тоской наблюдала за раскрасневшимися и опухшими глазами. Сколько времени пройдёт, прежде чем ты сможешь забыть о том, что произошло, о НЕЙ? А сможешь ли когда-нибудь вообще? Или каждый раз будет ТАК, при одном только упоминании о ней. Тебе нравилась Хитоми, она стала для тебя неким идеалом или даже эталоном Матери, ты с жадностью впитывала всю её ласку и заботу, каждое её слово и жест, но в такие моменты… напоминания о твоей родной матери… этот контраст особенно болезненно будет бить по твоей психике.       Умываясь ледяной водой, ты надеялась, что хоть немного скроешь следы своей слабости. Кожа лица горела, но ты терпела. Румяные щёчки, покрасневшие глаза, а в остальном неплохо — такой ты сделала вывод, посмотрев на себя напоследок в зеркало. Постаравшись натянуть на себя улыбку, ты вернулась обратно на кухню. Хитоми разговаривала по телефону, а Тсуму домывал посуду под колкости брата, который стоял, облокотившись плечом на холодильник. Ты тихонько вошла в помещение, не зная, что сказать, чтобы разрядить обстановку и ретироваться. — Смотрите-ка, Лисичка вернулась и улыбается, — Атсуму лучезарно улыбнулся, заметив тебя в дверях кухни.       Ты подошла ближе к братьям, не зная, что должна сказать, должна ли извиниться или просто сделать вид, что ничего не было. Но близнецы продолжили свою перепалку по поводу «криворукости» Тсуму, поэтому ты лишь тихонько посмеялась и была им глубоко благодарна за тактичность. — Приступим? — обращается к тебе Осаму, на что ты положительно киваешь и наблюдаешь, как юноша берет в руки ингредиенты.       Ты была удивлена, с какой лёгкостью и даже виртуозностью готовит Саму. У него все так органично получалось, словно он был рождён для этого. Доигровщик параллельно рассказывал, что и как делается, но ты была так заворожена спортсменом, что большую часть пропустила мимо ушей. — Хочешь попробовать? — вопрос пепельного застал тебя врасплох. — А?! — ты растерянно посмотрела на доигровщика, перед глазами снова возник образ полыхающего дома близнецов, поэтому нервно замотала головой. — Это не страшно, — мягко улыбается Осаму. — Давай.       Юноша берет тебя за руку и тянет к плите, на которой уже пеклись блинчики. — Бери половник и медленно наливай на сковороду, равномерно распределяй по всей поверхности… вот так… а теперь на плиту…       Ты старалась исполнять все инструкции пепельного, но конечно же получилось так себе: блин вышел толстым и кривым. — Я только все порчу, давай лучше ты сам, — разочаровано выдыхаешь, пряча красные щеки за волосами. — Не сдавайся так быстро, ты можешь, — ласково произносит доигровщик и подходит к тебе сзади.       Ты затылком ощущаешь спокойное согревающее дыхание юноши и чувствуешь, как по спине бегут мурашки. Волейболист нежно накрывает твои хрупкие ладошки своими руками, и вы вместе берете половник с тестом, затем Саму аккуратно направляет твою руку, и вы равномерно распределяете тесто по поверхности сковороды, которую держите в другой руке. Поначалу ты старалась помочь, но потом просто расслабилась, позволяя пепельному направлять тебя. И к твоему великому удивлению, блинчик получился очень тоненьким и ровным. Ты так обрадовалась и широко улыбнулась, обернувшись к доигровщику, но не ожидала, что лицо юноши окажется так близко, поэтому тут же отвернулась, густо покраснев, ведь практически поцеловала спортсмена мазнув губами по губам пепельного. Вы оба замерли… ты затаила дыхание, пытаясь сообразить, что только что произошло, кровь моментально ударила в голову. «Черт… черт… черт… блин… что делать?!» мысли разбежались кто куда, поэтому ты никак не могла сообразить, что тебе нужно сделать и как себя вести. Саму тоже не шевелился, пребывая в неком трансе. Это мимолетное прикосновение желанных губ… он словно провалился куда-то, вновь и вновь прокручивая это мгновение в своей голове, пытаясь запечатлеть его в своей памяти. Ты попыталась отстраниться от юноши, ощущая дикое смущение, но Осаму инстинктивно сжал руки, не позволяя тебе даже шевельнуться. Доигровщик неосознанно потянулся к тебе, ведомый желанием снова прикоснуться к нежным губам… ты почувствовала разгоряченное дыхание на своей щеке, как и мускулистую грудь, что прижалась к твоей спине плотнее. Сердце было готово выскочить из груди, отдаваясь дикой пульсацией в висках и резко поднявшейся температурой тела. Ты вся сжалась, ощущая себя невероятно маленькой, чувствуя руку доигровщика на своем животе, что плотно прижимала тебя к волейболисту. Глубокое учащенное дыхание спортсмена обжигало, заставляя гулко сглотнуть. Ты боялась пошевелиться, словно загнанная в угол добыча, перед хищником… самым очаровательным и надежным хищником, в котором таилось нечто, что заставляло все тело трепетать. Именно таким был Осаму Мия — спокойным, сдержанным, надежным, но обладающим внутренним крепким стержнем, завораживающей энергетикой и просто головокружительным обаянием — под невероятным подавляющим влиянием которого ты сейчас находилась, раскрасневшаяся и смущенная до невозможности. Вы бы так и стояли, если бы… — Эй, горе-повара, у вас блины горят…       Атсуму подошёл к вам, почувствовав запах горелого теста. Связующий заметил, что ты вся красная, сейчас пытаешься отодрать пригоревший блин, в то время как Саму смотрел на тебя каким-то странным взглядом, от которого у блондина моментально сжались кулаки. Тсуму прекрасно видел руку близнеца на твоей талии, что прижимала тебя к доигровщику непозволительно близко, по мнению связующего. — Давайте быстрее… суп готов, — процедил сквозь стиснутые зубы блондин, подавляя дикий укол ревности, осознав, что он снова что-то между вами пропустил.       Стараясь быстро ретироваться, ты уступила рабочее место Саму, который быстро расправился с остатками теста, и вы сели за стол. Ты не смела отрывать взора от своей тарелки, боясь столкнуться глазами с доигровщиком, что сидел прямо напротив тебя, ты точно могла сказать, что как раз пепельный весь обед, наоборот, не сводил с тебя взгляда, прикосновение которого ты, словно, кожей ощущала! Когда с едой было покончено, ты снова сбежала в ванную, судорожно умываясь холодной водой, пытаясь взять себя в руки и собраться с мыслями, ведь тебе еще предстояло заниматься несколько часов наедине с братьями. Ты лишь об одном молилась, только бы Атсуму не выходил из комнаты во время занятий, оставаться наедине с доигровщиком сейчас, ты не хотела.       Занимались вы снова в комнате Осаму, сидя за маленьким столиком. Ты объясняла тему по биологии, судорожно тараторя правила скрещивания генов. Но стоило вам столкнуться взглядами с пепельным, как ты, тут же краснея отводила свой взор, в то время как доигровщик теперь только и делал, что смотрел пристально и прямо в глаза. И снова между вами возникло напряжение, но теперь совсем иного рода, ты испытывала жуткое чувство смущения, как будто случилось что-то очень неприличное. Хотя это даже поцелуем-то не назовёшь… просто случайное секундное прикосновение… но это было впервые для тебя… впервые, когда кто-то так близко оказался около твоих губ.       Осаму же теперь прожигал тебя взглядом, жадно впитывая каждое твоё слово, каждое движение твоих сладких губ. Он больше не сомневался, он был уверен, что они сладкие, как и вся ты. Это лёгкое, буквально эфирное прикосновение пробудило в доигровщике до селе невиданную уверенность — он хочет быть с тобой, очень хочет обнимать тебя, стоя позади, как это было сегодня на кухне. Вдыхать твой чарующий запах, который сводил его с ума, пока вы готовили блинчики, целовать… целовать и ещё раз целовать эти прелестные мягкие губки, которые пытались сейчас донести ему всю важность темы по генам, которая обязательно будет на тесте. Ты заметила, что пепельный сейчас был не с вами в комнате, а летал где-то в облаках. И только ощутимый подзатыльник от младшего брата помог юноше вернуться на землю и раздражённо фыркнуть, ведь он прервал сладостный поток мыслей о тебе.       Кое-как, но это занятие закончилось. Ты поблагодарила Хитоми за вкусный обед, покидая дом Мия и низко поклонилась женщине, мысленно благодаря её за заботу и внимание. Братья вызвались проводить тебя до дома под одобрение матери, игнорируя все твои протесты. И сейчас вы шли по вечернему Хиого, слушая рассказ Атсуму про прошлогодний летний волейбольный лагерь.       Ты шла между близнецами, с горечью осознавая, что не сможешь поехать с ними, но упоминать об этом не стала. В тот момент была ещё одна очень важная вещь, которая не давала тебе покоя уже несколько дней, ты все хотела поговорить о ней со Связующим, но все никак не находила в себе смелости, да и возможности особо не представлялось. — Послушай… — перебиваешь блондина, который хвастался своей убийственной подачей, освоивший ее прошлым летом именно в летнем волейбольном лагере.       Атсуму вопросительно смотрит на тебя, замечая твою взволнованность, а потом удивлённо округляет глаза, увидев, что ты кланяешься ему. — Т/и?! — Мне очень жаль, Мия, — тихо проговорила ты. — Я давно хотела извиниться перед тобой, но… — закусила губу, опуская взгляд, не зная, что лучше сказать. — Т/и, за что ты извиняешься? Ничего же не произошло… — Тсуму переглядывается со старшим, совершенно не понимая причину твоих извинений. — Мне жаль, что тебя сняли с кандидата на пост капитана! Я знаю, как ты хотел этого и что это было очень важно для тебя… поэтому прости… — не придумав ничего лучше, ты решила сказать, как есть. — Ах, ты про это… — тихо ответил блондин, потирая затылок.       Ты была чертовски права, ведь для Атсуму это было действительно важно, он правда очень хотел стать капитаном команды. Столько всего сразу навалилось: драка, твоё исчезновение, скандал с директором и завучем, нравоучения от тренера и Киты, и контрольный в голову — уведомление, что его кандидатура снята с рассмотрения на пост капитана на совете, который должен был состояться перед летним лагерем, который, к слову, тоже теперь под вопросом для обоих братьев. Волейболист был очень расстроен этим известием, но никому об этом не говорил, приняв это как наказание за своё поведение.       И твои извинения сейчас неприятно резанули по сердцу, напомнив ему о несбывшейся мечте, о которой он предпочитал больше не думать, чтобы не грузиться лишний раз. Ты простила братьев и это стало неким эликсиром для него, своего рода спасением или даже утешительным призом, позволившим избежать трясины сожалений и самобичевания. Но твоя внимательность и чуткость, в который раз позволили Атсуму убедиться, насколько ты потрясающая девушка, за которую точно стоит бороться. Волейболист ласково треплет тебя по голове, тепло улыбаясь. — Ты здесь совершенно не причём, Лисичка. Я сам виноват… но спасибо, что беспокоилась обо мне, для меня это очень важно.       Ты заметила, что глаза юноши полны горечи, хоть он и старался улыбаться. Ты виновато поджала губы и подошла к волейболисту, обняв его. Руки спортсмена тут же сомкнулись вокруг тебя, прижимая к широкой груди связующего. — Моя милая Лисичка… — пробубнил в твою макушку парень, зарывшись в густые темные волосы. — Всё будет хорошо, не думай об этом. — Но… — Это всего лишь звание, я же все равно и дальше смогу играть, ведь меня не выгнали из клуба. Так что, не беспокойся об этом.       Ты тяжело вздохнула, он врал, ты точно это знала, он ведь на самом деле очень расстроился из-за этого. Но после драки палкой не машут, ничего уже не изменить, поэтому слова сейчас бессмысленны. Ты крепче прижимаешься к блондину, стараясь поддержать юношу. И ему становится легче, когда ты рядом… все всегда кажется ему таким лёгким и достижимым, стоит тебе оказаться поблизости. Маленькое хрупкое тельце, которое он сейчас прижимал к себе, такое тёплое, такое мягкое и податливое. Он готов был провести целую вечность вот так, в обнимку с тобой и никакие знания ему не были нужны в тот момент.       Лёгкий поцелуй в макушку, нежные поглаживания по волосам и плечам. Тебя это успокаивало, было так хорошо и уютно, хотелось побыть так подольше. Дневные переживания уже практически стёрлись из твоей памяти, и ты была рада, что провела этот день с ними. Атсуму нехотя выпускает тебя из объятий, напоследок тихонько щёлкнув по носу и слегка улыбнувшись тому, как мило ты поморщилась на его выходку.       Ты даришь юноше милую улыбку на прощание и отступаешь назад, переключив внимание на доигровщика, что стоял справа от тебя. Секунду мешкаешь, не зная, как поступить правильно, вспомнив маленькое «происшествие» на кухне, но увидев, разведённые в стороны руки, слегка улыбаешься и подходишь к пепельному, который сразу заключает тебя в свои объятия. — Рад был тебя сегодня увидеть, — тихо шепчет доигровщик. — Спасибо, что научил готовить блины… — Ты хоть что-нибудь запомнила? — скептически поинтересовался Саму. — Ну… кажется, сахар надо класть после яиц…       Юноша бархатисто рассмеялся в твою шею, щекоча своим тёплым дыханием, отчего ты немного напряглась поначалу, но потом сразу же расслабилась, прижимаясь сильнее к мускулистой груди волейболиста. Так спокойно и безопасно, дикое смущение и неловкость моментально растворились, стоило тебе оказаться в его надежных и ласковых объятиях. Осаму казался тебе именно таким — неким оплотом надёжности, безопасности и спокойствия, словно скала, словно крепость. Ты улыбаешься собственным мыслям, вдыхая свежий морской аромат мужского одеколона, прижимаясь сильнее к доигровщику. Саму нежно целует тебя в висок и отпускает, стараясь унять дикое звериное желание впиться в твои губы.       Братья благодарят тебя за помощь в учебе и отправляются домой. Ты машешь им на прощание и входишь во двор своего дома. Улыбка так и не сходит с твоего лица, однако боковым зрением замечаешь тёмное пятно и поворачиваешь голову в сторону.       Чёрный незнакомый автомобиль, с полностью затонированными окнами был припаркован на противоположной стороне дороге через несколько домов, что было довольно странно, ведь в том доме жила одинокая пожилая пара без детей. Ничего особенного, в Токио было много таких крутых машин, но ты впервые видела подобный автомобиль именно здесь, в тихом спальном районе Хиого. Однако, ты не стала заострять на этом внимание, ну мало ли, может кто из дальних родственников приехал навестить… очень крутых родственников, поэтому захлопнула калитку и вошла в дом.       Субботний вечер выдался очень уютным и приятным, после вечернего онлайн занятия с братьями, ты спустилась на первый этаж к Каю, который испек ягодный пирог. Запах стоял просто потрясающий! После утреннего рандеву, студенту хотелось чем-то тебя порадовать, поэтому он приготовил твой любимый пирог и сварил ароматный какао, который ты просто обожала. Вы расположились в гостиной перед телевизором, уплетая еще теплый сладкий пирог за просмотром нового блокбастера. *** — Мона, прошу тебя…       У тебя уже заканчивались аргументы, как и терпение, ведь ты примеряла уже, кажется, 38 купальник. Уверенности, правда, в этом не было, ведь со счета ты сбилась ещё на 22, но тем не менее, подруга все не унималась и приносила в примерочную все новые и новые модели. Как и обещала, ты полностью посвятила это воскресенье Моне, после напряженной недели занятий с братьями Мия. И сейчас видимо шатенка решила отыграться за все те дни, что ты пропустила, занимаясь с близнецами, пока Киосаки приходилось гулять без тебя. — Т/и, купальник — важная часть женского гардероба, поэтому он должен сидеть идеально! Никогда не знаешь, где и с кем окажешься и что может произойти! Ты обещала, что проведёшь эти выходные со мной! Так что на… — девушка приносит ещё кипу вешалок. — Примеряй и не ворчи!       Ты с тоской посмотрела на все эти цветастые тряпочки и с тяжёлым вздохом начала натягивать на себя очередной купальник. Чёрный, белый, розовый, красный, раздельный, слитный, с юбочкой, с рюшечками, с лямками, без лямок… ты уже готова была застрелиться, но «Хвала Небесам», Мона, наконец, осталась довольна белоснежным слитным и чёрным раздельным купальниками, которые подходили и под твои обязательные требования хорошо прикрытой груди, чтобы скрыть твой шрам. Правда на кассе, Киосаки все-таки передумала, и прихватила еще два раздельных купальника синего и красного цвета. (Ссылка после главы)       Ты выдохнула с небольшим облегчением, хотя по программе были ещё накидки, сарафаны, босоножки, шляпки и… далее ты не запомнила, когда одноклассница оглашала список на подходе к торговому центру. Но, несмотря на всю твою нелюбовь к шоппингу, сейчас в глубине души ты была искренне благодарна подруге. Всё что угодно, только бы не оставаться наедине со своими мыслями. Мона обладала невероятной способностью заставлять людей делать то, что ей хочется, причём так органично. Её лёгкий, заводной и весёлый характер кого угодно мог заставить смеяться и радоваться жизни. И сейчас слушая её очередной рассказ про новую коллекцию летних сарафанов, которые были последним писком моды в Европе, ты ощущала лёгкость внутри. Ощущала себя самой обычной девчонкой, без бремени тяжёлых и болезненных воспоминаний, без боли, без сожалений. — Т/и! Глянь какая красота!!!       Эти сияющие глаза подруги, её безмерная любовь к красивым вещам заражала, заставляя и тебя восхищаться очаровательным сарафаном, что стоял на витрине одного из бутиков, в который вы непременно отправились, чтобы его примерить.       Спустя почти 3 часа, потратив практически все деньги, усталые, но счастливые вы сидели за столиком в том самом кафе, в которое ходили с близнецами. Вкусно покушав, вы с наслаждением попивали молочные коктейли и любовались прекрасным видом солнечного города. Мона все щебетала о новых покупках и тебя расслабляла вся эта болтовня ни о чем. Порой нужно выбираться из дома и проводить вот так время с друзьями, с новыми друзьями…       Ты с ностальгией вздохнула, вспомнив парней из Токио, осознавая, что жизнь не стоит на месте, в ней всегда появляются новые люди, с которыми тоже нужно находить точки соприкосновения. И глядя на подругу, улыбнулась, ведь вы начали общаться только благодаря Моне, которая сама стала инициатором вашего знакомства и дальнейшего общения.       Тихий звук твоего мобильного отвлекает тебя от болтовни Моны. Ты внимательно смотришь на экран, пытаясь вспомнить, кому принадлежит номер, с которого тебе звонили, но увы, в голову так никто и не пришёл, поэтому смахиваешь зелёный значок большим пальчиком и отвечаешь на звонок. — Алло… — Кхм… алло… алло? Да что б эту современную технику… кто придумал эти дурацкие изобретения… алло?!       Стоило тебе ответить, как в трубке послышалось раздражённое ворчание, которое ты очень хорошо припоминала. — Нацуми-сама? Это вы? — А кто ещё, по-твоему, это может быть?!       Эту женщину ничто не исправит, ты тихонько хихикнула, все ещё немного удивленная её звонком, кроме того, ты понятия не имела, откуда у неё твой номер. — Здравствуйте, как поживаете? — мягко поинтересовалась ты. — Да как я могу поживать, эти суставы все время ноют, спина болит, ещё этот оболтус что-то напутал, — доносилось из трубки. — Лучше расскажи мне, как ты поживаешь, дорогая? — О, у меня все в порядке, — улыбнувшись ответила ты. — Ну это хорошо… очень хорошо. Так Т/и, мне немедленно нужна твоя помощь, ты можешь приехать? — О… ээ… сейчас? — Да, а когда ещё?! — Ну, это… у вас что-то случилось? Вы в порядке? — Конечно нет, стала бы я тебе звонить, если бы все было в порядке. Ты же помнишь адрес, давай приезжай, я жду!       Ты даже ответить ничего не успела, как старушка бросила трубку. Ты все ещё пребывала в легком недоумении… с какого перепугу вдруг, она тебе позвонила, да и откуда у неё твой номер? — Кто это был? — поинтересовалась Киосаки, заметив твою озадаченность. — А… это… ты её все равно не знаешь, — ты даже не знала, как представить ворчливую старушку. — Слушай, мне нужно идти. — Всё в порядке, Т/и? Ты какая-то взволнованная… что-то случилось? — Надеюсь, что нет… не обижайся, но мне нужно спешить. — Нет — нет, конечно, иди… классно сегодня погуляли, спасибо тебе, — улыбнулась шатенка. — Мне прям надо было отдохнуть от всего перед фестивалем, — благодарно улыбнулась девушка. — Увидимся в школе. — Да, — ты оставила несколько купюр на столе, в качестве оплаты за свой заказ и, помахав на прощание однокласснице, поспешила домой.       Ехать с кучей пакетов — идея была так себе, поэтому ты решила заехать домой, чтобы оставить лишнюю ношу, кроме того, стоило предупредить Кая о своём визите к странной женщине, ведь ты её совершенно не знала. Конечно, ты рассказывала о ней студенту, но подстраховаться все же стоило, поэтому вернувшись домой, ты оставила пакеты в своей комнате, на листочке написала программисту телефон женщины и адрес, куда собиралась поехать… на всякий случай и вызвала такси.       Уже через полчаса ты стояла на мощеной лестнице перед высоким многоэтажным зданием, все ещё испытывая сомнения, стоит ли тебе здесь находиться. Швейцар приветливо улыбнулся и, поклонившись, открыл перед тобой тяжёлую кованную дверь. Ты машинально поклонилась в ответ и вошла внутрь. Просторный светлый холл, отделанный мрамором и фигурной резью по металлу, огромные панорамные окна, большие растения по углам помещения — все говорило о том, что здесь живут весьма состоятельные люди. Напротив входа находился ресепшн, за которым сидела миловидная девушка, увлечённо разговаривая по телефону. Заприметив твою миниатюрную фигуру, неуверенно мнущуюся около входа, она отложила телефон и встала, кланяясь, приветствуя тебя. — Добрый день, — ты подошла ближе и тоже поклонилась. — Я пришла к Нацуми-сама… аа… ээ… фамилию я не знаю… — ты вдруг осознала, что совсем ничего не знаешь, ни фамилии, ни квартиры, ни даже этажа. — Ах, да, меня предупредили о вашем визите, прошу.       Девушка проводила тебя до лифта, кабина которого была полностью зеркальная и нажала на кнопку «25». Едва слышное гудение нервировало, со всех сторон на тебя смотрело твоё собственное отражение, вызывая неуютное чувство, заставляющее опустить взгляд в пол. Почему ты сейчас здесь? Идёшь к совершенно незнакомому человеку, которого едва знаешь безо всякой на то причины. То же было с походом в дом близнецов, что двигало тобой? Раньше, ты бы и мысль о такого рода вещах просто откинула, будучи уверенной, что никогда так безрассудно не станешь поступать, но сейчас все твои поступки были сделаны «на зло» всему миру и особенно матери, которая ни за что бы не потерпела такого безрассудства.       Светлая лестничная клетка, выполненная в тех же светлых тонах, что и холл. Всего 2 квартиры на этаже. Ты сверлила взглядом цифру 48, на белоснежной двери из дорогого дерева, все ещё сомневаясь, не логово ли это хищника? Всё это было довольно странно, зачем Нацуми так неожиданно позвала тебя к себе? Ведь после той ночной поездки в поезде, вы больше не пересекались, ты как-то совсем о ней забыла, но видимо дотошная старушка нет, поэтому ты уже 10 минут топчешься в подъезде, не решаясь нажать на кнопку звонка. Неожиданно раздаётся щелчок и дверь с размахом отворяется, чуть не разбив тебе нос. Ты испуганно заглядываешь внутрь, встречаясь с недовольным лицом женщины. — Чего околачиваешься около двери и не заходишь? — Аа… ээ, здравствуйте, — решив не отвечать на неудобный вопрос, ты просто поклонилась старушке, здороваясь. — Здрасьте, здрасьте, — фыркнула женщина. — Заходи давай!       Ты молча выполнила наказ Нацуми и вошла в квартиру, прикрывая за собой тяжёлую дверь. В доме пожилой женщины пахло камелиями, ты ясно ощутила этот запах ещё на пороге, и чем глубже ты заходила в квартиру, тем сильнее становился запах. Оказавшись в просторной и светлой кухне, ты обнаружила, что являешься не единственным гостем. За столом сидел молодой мужчина лет 27, разговаривая по телефону и что-то печатая в своём ноутбуке. (Ссылка после главы) Ты слегка кивнула незнакомцу, когда тот мельком взглянул на тебя, и отвела взгляд, осматриваясь вокруг. Нацуми стояла около духовки и, судя по всему, пыталась разобраться как её включить. Ты тихонько кашлянула, пытаясь привлечь внимание женщины, чтобы, наконец, понять зачем ты здесь. — Иди сюда, — подзывает тебя пожилая дама. — Я никак не могу её включить, чтобы испечь пирог. Её только вчера привезли, а в этой дурацкой книжонке нет инструкции на японском. Этот балбес мне её чуть не сломал с утра, — старушка недовольно зыркнула на мужчину, который лишь безнадёжно закатил глаза и, вздохнув, продолжил что-то печатать. — Вы меня позвали, чтобы я вам помогла разобраться с духовкой? — ты даже не пыталась скрыть свое негодование, ты бросила все дела, ехала через весь город ради… такой мелочи? — Пофыркай мне тут, — цокнула старушка. — А кому, по-твоему, я должна была звонить?       Ты уже открыла рот, чтобы возмутиться, но потом вдруг задумалась… столь неприметная фраза, брошенная пожилой женщиной, за которой кроется что-то очень глубокое…       Ей некому больше позвонить, кроме как тебе? Неужели у столь состоятельной женщины совсем никого нет, что она звонит малознакомой девушке, которую видела всего раз в жизни? Тебе вдруг стало стыдно за свою дерзость, и ты виновато поджала губы. — Простите, — ты поклонилась Нацуми и подошла к той самой несчастной духовке.       Чудеса интернета спасли ситуацию, вбив в поисковике в своём телефоне модель данной духовки, ты нашла инструкцию на японском и все подробно объяснила Нацуми, женщина очень внимательно тебя слушала и не перебивала, что немного удивило. Когда с обучением было покончено и пирог, наконец, отправился печься, тебя усадили за стол. Женщина пропустила все твои протесты о том, что тебе пора домой мимо ушей и усадила пить с ней чай, дожидаясь приготовления яблочного пирога. — Расскажи мне, как твои дела в школе?       Ты молча смотрела на женщину, теребя в руках кружку с тёплым чаем, вспоминая вашу беседу в поезде, ты понимала, что вероятнее всего ей очень одиноко, раз за помощью она обратилась именно к тебе. Ведь тот мужчина, имени которого ты, к слову, пока не знала, вообще слова не проронил с момента твоего появления здесь, все время занятый чем-то, судя по всему, весьма важным в своём ноутбуке. — Всё хорошо, — выдохнула ты, сдаваясь заранее, зная, что от тебя не отстанут. — Скоро выпускные экзамены, а ещё на следующей неделе объявили общенациональное тестирование «Фонда розовой Камелии», почти все свободное время уходит на подготовку. По-прежнему хожу на тренировки по волейболу. — «Фонд розовой Камелии» очень известный, у них множество связей, в том числе и по всему миру, — неожиданно подал голос незнакомец. — Д-да, я наслышана о нем, в школе все об этом фонде только и судачат, говорят если войти в пятерку лучших, можно и зарубеж спокойно уехать учиться. — Такеши Нобуро. (Ссылка после главы) — Т/и Т/Ф.       Ты слегка улыбнулась мужчине, который, наконец, представился, прикрывая свой гаджет. За детальными расспросами со стороны Нацуми-сама по поводу учёбы, волейбола и личной жизни которой у тебя не было, время пролетело незаметно. Не успевала ты закончить рассказ, отвечая на один вопрос, как тут же прилетал следующий. На улице уже начало темнеть, когда ты закончила рассказывать про прошлогодний весенний турнир по волейболу, в котором твоя команда дошла до полуфинала, но, к сожалению, проиграла со счётом 2:1 будущим чемпионам прошлого года.       Доедая кусочек того самого пирога, который оказался очень вкусным, ты поблагодарила женщину за угощение и начала собираться домой. Нацуми проводила тебя до лифта и строго настрого наказала отзвониться ей, как только доберёшься домой. Ты послушно кивала головой, кланяясь на прощание. Когда двери лифта сомкнулись, ты наконец-то облегчённо выдохнула, ощущая себя, словно, после допроса. Оказавшись на улице, в лицо подул свежий летний ветер, лаская кожу, сгоняя неприятные странные ощущения, после встречи с пожилой женщиной. На дороге уже ожидало такси, готовое отвезти тебя домой.       Закрыв входную дверь, Нацуми вернулась на кухню, где ее ожидал помощник. — Ты все записал?! — сразу же задаёт вопрос женщина, строгим тоном. — Конечно, — чеканит Такеши. — Тогда ты знаешь, что нужно делать…       Мужчина поднимается со своего места, кланяется и покидает квартиру пожилой дамы, прихватив свой ноутбук. Нацуми смотрит сквозь окно вниз на жёлтую машину такси, трогающуюся с места, в сторону твоего дома.