Одно сердце на троих

      Вся следующая неделя была просто адской, вы писали одну проверочную работу за другой, тест за тестом. На большой перемене ты галопом объясняла близнецам и Суне оставшиеся темы по разным предметам, стараясь акцентировать внимание на самых важных, по твоему мнению, моментах. Вечерами вы снова перешли на онлайн занятия, к которым теперь присоединился и Ринтаро, так как ходить домой к братьям времени не было, слишком много всего надо было успеть. Несмотря на то, что это префектура, требования к знаниям и оценкам в старшей Инаридзаки были не ниже, чем в столичной престижной академии Фукуродани, поэтому каждый вечер ты засыпала без задних ног, жутко уставшая и истощенная.       Всю неделю ты игнорировала Акио, каждый раз вздрагивая, пересекаясь с ним взглядом, ты старалась сторониться парня, который, в свою очередь, сверлил тебя взглядом все время. Ты ощущала на себе его прожигающий взгляд на уроках, на переменах, но особенно на обеде, когда занималась с братьями и Суной. Волейболисты подсознательно чувствовали, что ты все время напряжена, но не могли понять причину. Атсуму постоянно замечал пристальный взгляд баскетболиста на тебе, но решил ничего не предпринимать, опасаясь вновь расстроить тебя, решив, что пока баскетболист тебя не трогает, то он будет держать себя в руках. Ах, если бы Атсуму только знал, что случилось в тот день после тестирования… Токугавы бы точно уже не было в живых. А баскетболист, тем временем, все никак не мог угомониться: каждое утро ты замечала его у школьных ворот, он просто стоял и ждал именно тебя, ты смогла в этом убедиться, когда осознала, что он сразу же шел за тобой, стоило тебе вступить на школьный двор, и сопровождал до самого класса. Юноша даже пытался заговорить с тобой единожды, но ты просто убежала от него, скрывшись в толпе школьников. Братьям ты не стала ничего говорить, ведь это только усугубило бы мнение Токугавы и породило бы больше насилия и ненависти. Благо, близнецы провожали тебя до дома каждый день, что уберегло тебя от новой «милой» встречи с баскетболистом, который, кажется, все ждал момента, когда ты останешься одна. — Лисичка, у меня по всем предметам выше 72 баллов! — хвастался связующий на вашем последнем на этой неделе субботнем обеде. — Ты самый лучший сенсей!!! — Может уже хватит?! — пробубнил Осаму, дожевывая свой онигири. — Как девчонка, с утра верещишь об этом. — Завидуй молча, балбес Саму! — огрызается блондин. — Чему? У меня оценки выше твоих! — самодовольно хмыкает доигровщик. — Тебя вообще не звали, ты сам навязался, а меня Т/иша сама согласилась обучать! — пыхтит от злости сеттер. — У неё не было выбора, ты бы видел свою жалкую физиономию, когда умолял её тебе помочь! — Захлопнись!!!       Вы с Ринтаро синхронно вздохнули, не проронив ни слова с самого начала обеда. Ведь стоило обоим близнецам оказаться в твоём классе, они так и препирались весь обед, даже слова вставить вам не давали. — В понедельник последний тест по биологии, а потом летний лагерь! — Неужели тебя берут??? — скептически спрашивает пепельный. — Конечно! Что за глупый вопрос?! — фыркает Тсуму. — Я разговаривал с Китой-саном, он сказал, что состав уже утверждён и я точно еду! — Надо было сказать маме не подписывать то разрешение, — дразнит доигровщик. — Это тебя брать не стоит, бесполезный Саму, опять будешь лажать и позорить наше имя! — Единственный, кто позорит нас, это ты, придурок! — Че сказал? Свали уже! Мы целую неделю с Т/ишей будем играть, правда Лисичка? — обращается к тебе связующий, но немного теряется, замечая твой расстроенный вид.       Ты понимала, что больше нет смысла умалчивать, поэтому грустно вздохнув, ответила: — Я не еду в лагерь.       Все трое уставились на тебя, раскрыв рты… даже Ринтаро. — Хах, хорошая шутка, Лисичка, — хихикает Атсуму. — Это не шутка, я не еду в летний лагерь, — стараясь говорить спокойно, подтвердила ты, откидываясь на спинку стула, скрещивая руки на груди, словно отгораживаясь от волейболистов. — Почему, Милая? — осторожно интересуется Осаму. — Не могу, у меня другие планы. — Какие ещё планы?! — возмутился Атсуму, — Т/и, отменяй все свои планы, мы едем в летний лагерь! — Я не могу, я уже все решила, — пожала плечами, пряча взгляд от волейболистов. — Т/и! Но как же так?! Мы же договаривались, что поедем туда вместе, ты же обещала!!! — связующий начинал злиться. — Я ничего тебе не обещала, и мы ни о чем не договаривались с тобой! — нахмурилась ты, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Ты же сказала, что поможешь мне с учёбой и мы поедем в лагерь вместе! — настаивал блондин. — Я сказала, что сначала мы разберёмся с твоей поездкой, а потом поговорим о моей. Но я ничего тебе не обещала и, уж точно, ни о чем не договаривалась с тобой! — Т/и, Милая, у тебя что-то случилось? — Осаму понимает, что ты не просто так уклоняешься от чёткого ответа. — Да, скажи, Т/и, что такого ВАЖНОГО могло случиться, что ты отказалась ехать в волейбольный лагерь?! — вспылил Атсуму, вскакивая с места. — Тсуму, успокойся! — одергивает брата доигровщик.       Ты опешила от тона связующего… снова он накричал на тебя, снова набросился… как и в прошлый раз в той истории с бенто. — Я не обязана тебе ничего объяснять! Ещё раз повысишь на меня голос, Мия… вообще больше не подходи ко мне! — ты демонстративно встала со своего стула и вышла из класса.       Слёзы подступили к глазам, поэтому ты поспешила удалиться прочь, чтобы не показывать своих эмоций парням. Внутри все кипело и разрывалось от обиды и злости, хотелось кричать, рвать и метать! Зачем ты только сказала об этом?! Тебе, итак, было плохо от мысли, что ты не едешь, так реакция Атсуму, вместе с требовательным и обвинительным тоном — еще больше подлили масла в огонь, заставляя тебя сорваться. Как им объяснить, что ты не «не хочешь» ехать в лагерь, а не можешь?! Как им объяснить, что не у всех такая потрясающая и замечательная мама? Как им объяснить, что не все зависит от тебя, и ты не всесильна?!       Ты неслась по коридору, убегая прочь от близнецов и своих собственных демонов… скорее бы уже прошёл этот чёртов лагерь, чтобы не слышать о нем на каждом шагу от Атсуму и остальных. В груди неприятно давило, заставляя тебя горько всхлипнуть, ты не смогла больше сдерживать жгучее чувство несправедливости, которое быстро растекалось по венам, отравляя тело и голову ядом ненависти и презрения. Надоело! Все надоело! Хотелось убежать далеко, спрятаться ото всех и реветь, рыдать и кричать, чтобы вырвать, наконец, из груди этот мерзкий клубок чувств, что сплела и запутала твоя мама. Чтобы больше не чувствовать… ничего не чувствовать!!!       Кто-то резко хватает тебя за руку и дёргает назад, заставляя обернуться. Атсуму нависал над тобой, разгневанный твоим туманным ответом. — Почему?! ПОЧЕМУ ты не хочешь ехать в лагерь?! — не унимался связующий. — Отвали, Мия! — ты вырвала руку и собиралась было уйти, но волейболист схватил тебя за плечи и несильно встряхнул. — Почему ты не можешь сказать мне правду?! Что происходит, Т/и?! Почему ты никогда ничего мне не говоришь??? — кричал спортсмен, сжимая твои плечи до болезненных ощущений. — Почему всегда убегаешь?! — Это тебя не касается, отпусти меня! — ты уже начинала биться в истерике. — НЕТ! НЕ ОТПУЩУ, ПОКА НЕ ОБЪЯСНИШЬ МНЕ ВСЕ!!!       Ваши крики были слышны на весь кампус, благо была суббота, и в школе практически никого не было. — Т/И, СКАЖИ МНЕ ПРАВДУ! — ПРАВДУ?! — не выдержала ты. — Какую ПРАВДУ ты хочешь услышать?! То, что моя мать не подписала это чёртово разрешение или то, что она просто, блядь, выкинула его в мусорку! Какую именно правду, ты хочешь знать?! — прокричала ты прямо в лицо блондину, полностью теряя над собой контроль. — Ч-что? — Атсуму ошеломленно смотрел на тебя, пытаясь осознать сказанное тобой. — ДОВОЛЕН?! — выпаливаешь, вырываясь из рук волейболиста.       Отступаешь на пару шагов назад и замечаешь ещё двух спортсменов, позади Тсуму, что помчались вслед за вами, с такими же ошарашенными лицами, что было и у связующего. Нервно поджимаешь губы, теперь они знают… знают, какая у тебя мать… знают чья ты дочь! Знают, что ты просто ошибка, которой бы лучше не было… ты бросаешься прочь, прикрывая глаза руками. — Т/и, постой…       Атсуму пытается удержать тебя, но ты вырываешь руку с криком: «Не прикасайся ко мне!», и убегаешь прочь, находя пристанище в женском туалете.       Ледяная вода обжигает нежную кожу, но ты все равно умываешь лицо, снова и снова, пытаясь смыть это ненавистное чувство от катящихся по щекам дорожкам слез. Почему он всегда такой настырный, почему не может просто понять, когда ему говорят нет?! Зачем каждый раз так давить и гнуть свое? В такие моменты ты ненавидела Атсуму и подобных ему людей всем сердцем! Ведь… ведь самой не хватало такой настойчивости и силы воли, ты все всегда делала из-под палки, из чувства страха… но таким людям, подобным Тсуму, страх неведом… хотя быть может, он для них несёт совсем другой смысл. Но ты не Атсуму, ты — просто Т/и, которая снова стоит с зареванным лицом, снова отравлена проклятым чувством беспомощности, жалкая… даже самой противно смотреть на себя, отчего ты с отвращением брызгаешь водой в зеркало, лишь бы не видеть собственное отражение! Кто тянул тебя за язык? Надо было сказать в самый последний момент… но что сделано, то сделано. Однако, вы снова поругались и тебя очень задело поведение связующего, он всегда думал лишь о себе, эгоист чёртов!       Ты вышла из туалета, громко хлопнув дверью и поплелась обратно в класс. Видеть волейболистов ты не хотела, но твои вещи остались там, поэтому выбора не было. Ты надеялась, что может быть они уже ушли и тебе не придётся снова с ними видеться, но это было лишь наивной надеждой. Конечно же, они ждали тебя… все трое. Парни стояли около твоего класса, терпеливо ожидая. Естественно, братья уже успели поссориться — из-за несдержанности Атсуму вспылил и Осаму, после чего они почти подрались, но их вовремя разнял Ринтаро. Поэтому сейчас близнецы стояли по разным сторонам, нервно заламывая пальцы.       Когда ты появилась в коридоре, спортсмены встрепенулись и встали почти по стойке смирно, впиваясь в тебя взглядом. Однако, ты шла, опустив взгляд под ноги, не желая никого из них видеть. Ты прошла мимо них в кабинет, собрала свои вещи и также молча вышла обратно, направляясь в сторону лестницы. — Т/и… — Нет! — обрываешь блондина на полуслове. — Не хочу никого из вас видеть!       Бросаешь напоследок фразу, полную злости и обиды, и уходишь.       Вернувшись домой, сразу же запираешься в своей комнате, пряча всю боль и слезы в своей подушке, которая уже успела впитать их немало. Твой телефон снова разрывался от звонков и сообщений от близнецов, поэтому ты его просто выключила, выбросив подальше от себя. Как бы ты ни старалась, как бы ни пыталась — подавить чувство горькой несправедливости и обиды не получалось. Почему она просто не подписала это проклятое разрешение?! Ей ведь ничего это не стоило… зачем было так подло поступать?! Что ты ей сделала такого, что она, словно, отыгрывалась и мстила тебе! Да, карьера твоей матери, чуть не полетела ко дну, но ты не была в этом виновата… по крайней мере, не напрямую, ведь тебе досталось не меньше в той неприятной ситуации, причиной которой ты стала. К слову, ты до сих пор не могла понять, кому было нужно так подставлять тебя? Поднимаешь заплаканные глаза и смотришь на свою книжную полку, меж плотно и ровно стоящих школьных учебников и тетрадей, стояла тонкая папка, в которой хранились фотографии… те самые фотографии, из-за которых ты и оказалась в Хиого.       Вернувшийся вечером Кай заметил припухшие покрасневшие глаза и задумчивый вид, когда ты спустилась на ужин, да и в целом, ты была молчалива весь вечер. Студенту было больно видеть тебя такой, но он не знал, как помочь тебе. Точнее сказать, у него была идея, но он сомневался, получится ли у него её воплотить, да и как ты отреагируешь, брюнет тоже не мог знать, ведь обещал тебе не вмешиваться.       Все воскресенье вы провели с Каем, лениво валяясь на диване за просмотром нового сериала, выхода которого так долго ждали. Сегодня ты выглядела намного лучше, чем прошлым вечером, однако, практически все время молчала, погруженная в свои мысли. Неожиданно в дверь позвонили, вы удивлённо переглянулись со студентом и поняли, что никто из вас никого не ждёт. Шибаяши поднялся с дивана и пошёл к двери, ты же, решила выглянуть в окно, словно, что-то почувствовав. И сразу же запаниковала, увидев братьев Мия около калитки ваших ворот. — Скажи, что меня нет!!! — резко выкрикнула ты, чем весьма сильно удивила брюнета, ещё не успевшего открыть автоматические уличные ворота. — Т/и? В смысле? — Просто скажи, что меня нет! — повторила ты, подойдя к двери зала, где вы смотрели телевизор, прячась, чтобы тебя не заметили.       Кай недоуменно оглянулся в твою сторону и все же открыл дверь. — Здравствуйте, Кай-сан, извините за вторжение, — братья низко кланялись студенту. — О, Мия, привет, — здоровается брюнет, слегка усмехаясь, по виноватым лицам близнецов и твоей последней реплике, он понял, что, судя по всему, эти двое что-то натворили, из-за чего, по всей видимости, ты и была такая задумчивая со вчерашнего вечера. — А Т/и дома?! — нетерпеливо интересуется Атсуму. — Нет, её нет дома. — А она не говорила вам, куда пойдёт? Её телефон отключен… и мы волнуемся, — уточняет Осаму. — Нет, не говорила… — Ну, может, хотя бы упоминала? — настаивал пепельный. — Послушайте, — Кай обречённо вздохнул, понимая, что оказался меж 2, а точнее, 3 огней и выяснении отношений между влюблёнными подростками. — Не знаю, что вы сделали, но она не хочет вас двоих видеть, — программист решает говорить прямо, ибо не видит смысла в глупых отмазках и прятках. — Когда будет готова, она включит свой телефон и ответит вам, ну или увидитесь в школе, а пока вам лучше уйти.       Братья все поняли, выслушав студента, и напряженно вздохнув, кивнули. — Пожалуйста, вы не могли бы ей передать, что мне очень жаль, — обратился к нему Атсуму. — Я не хотел её обидеть, я не знал что её м… в общем, я очень виноват перед ней и мне искренне жаль! — связующий низко поклонился брюнету, опустив взгляд. — И не могли бы вы передать ей это, пожалуйста, — Осаму протягивает пакет и тоже низко кланяется. — Хорошо, — Кай принимает пакет из рук доигровщика и закрывает дверь, попрощавшись с близнецами. — Ты все слышала? — ехидно интересуется Кай, обнаружив тебя, притаившуюся около дверного проёма зала. — Да… — тихо ответила ты. — Они онигири принесли, будешь? — НЕТ! — раздраженно фыркаешь, ещё чего, ты их не простила, поэтому есть их подношение точно не собираешься. — Тогда я съем, раз ты не хочешь. В прошлый раз они были очень вкусные, — дразнит тебя Кай и уходит на кухню ставить чайник.       Ты плюхнулась на диван, подогнув ноги и скрестив руки на груди. Мало того, что хватило наглости припереться, так ещё и информацию выуживали, где ты и с кем?! Совсем обнаглели!       Студент копошился довольно долго, то на кухне, то уходил наверх, пока ты ждала его, чтобы досмотреть сериал, но Кай все не возвращался. Ты же все это время так и сидела на диване, нервно покусывая губы, мысленно понося братьев на чем свет стоит. Запарившись ждать, ты встала с дивана и направилась на кухню. Программист сидел за столом и спокойно пил чай, листая ленту соц сетей в телефоне, когда ты вошла, перед ним стояла открытая коробочка бенто… совершенно пустая. — А где онигири? — вырвалось у тебя. — Съел… ты же сказала, что не будешь, — спокойно ответил брюнет, бросая на тебя удивлённый взгляд. — Или ты хотела?! — лукаво спрашивает программист. — Нет, конечно! Просто спросила, — буркнула ты и сразу же вышла из кухни, услышал за спиной смешок.       «Ещё чего? Больно нужны мне их онигири…» бубнила про себя, поднимаясь по лестнице в свою комнату. Кай был прав, онигири, что в прошлый раз принесли братья, да и мисо суп — были просто обалденные! И в какой-то момент, тебе, и правда, захотелось их попробовать ещё раз. Но ты ведь сама сказала, что не будешь, поэтому сейчас шла немного разочарованная, что Кай все съел сам. Зайдя в свою спальню, ты почувствовала странный запах… еды? Ты окинула свою комнату взглядом, задерживая его на своем письменном столе, на котором стоял небольшой поднос с горячей кружкой чая и тарелкой с тремя онигири. Подходишь ближе и замечаешь на подносе маленькую записку: «Приятного аппетита, Детка» от студента, отчего расплываешься в тёплой счастливой улыбке. Кай никогда о тебе не забывает… никогда!       Онигири были просто божественными, ты сидела за столом, и довольная ела их с глупой улыбкой на лице, кажется, теперь у тебя есть любимое блюдо. *** — Т/и, летний лагерь очень важен для развития команды, если ты планируешь играть в волейбол и на 3 году обучения, то тебе просто необходимо поехать туда, — настаивал Куросе-сенсей. — Я понимаю, но, к сожалению, обстоятельства не позволяют мне поехать с вами, извините, — ты низко поклонилась тренеру.       В понедельник с самого утра, тебя перехватила перед уроками Изуми и попросила зайти к тренеру волейбольной команды. Мужчина был весьма удивлён, что до сих пор не получил подписанного разрешения от тебя, ведь отъезд был запланирован на завтрашнее утро. — Т/и, ты наш основной связующий, у нас пока нет достойной замены на твою позицию. Ты очень подводишь команду, своим отказом от поездки, — мужчина серьёзно смотрел на тебя поверх своих очков. — Я понимаю, но не могу ничего с этим сделать, ещё раз прошу прощения, что не оправдала оказанного доверия, — ты ещё раз низко поклонилась мужчине и молча вышла из его кабинета.       Настроение у тебя было хуже некуда, хотелось сбежать домой… но последние контрольные не позволяли этого сделать. Ты вошла в класс практически со звонком, встретив по пути близнецов, которые ждали тебя около кабинета. Но ты прошла мимо, полностью проигнорировав братьев, и молча зашла к себе на урок. Снова выслушивать про лагерь и оправдываться уже просто не было сил. То же самое было и на следующей перемене… и на следующей… ты просто делала вид, словно их не существует, проходя мимо них и игнорируя любые их попытки с тобой заговорить. Атсуму не решался больше нарушать твоего личного пространства, поэтому не прикасался к тебе. Когда прозвенел звонок на большую перемену, ты решила пообедать с Моной в столовой, чтобы близнецы снова не заявились к тебе в класс. — Ох, Т/и, я так устала… наконец-то последний день и можно отдохнуть, я ещё никогда так не ждала летние каникулы, — устало говорила Мона, растирая ноющие виски. — Угу, — пресно ответила ты, шагая в ногу с подругой по шумному коридору.       Неожиданно перед тобой вытягивается чья-то рука, преграждая путь, в которую ты чуть не впечаталась лбом. Ты поднимаешь раздраженный взгляд и к своему великому удивлению видишь Ринтаро, который не смотрел на тебя, его взгляд был устремлен куда-то за твою спину. — Чего тебе? — недовольно фыркаешь. — И тебе привет, — спокойно отвечает блокирующий. — Дай пройти, — игнорируешь внутреннее возмущение своей совести по поводу того, что ведёшь себя сейчас достаточно грубо с блокирующим, но продолжаешь сверлить взглядом волейболиста.       Ринтаро опускает на тебя свои зелёные глаза, в которых, кажется, плескалось дикое недовольство. — Прекрати вести себя как эгоистичный ребёнок, никто из нас ведь ничего не знал… — Ну, теперь знаете… — говоришь сквозь зубы, обращая взгляд вперёд. — Знаешь, ты всегда так злишься из-за поведения Атсуму, а ведёшь себя сейчас хуже него. — ЧТО? — Маленькая, вредная, капризная волейболистка… — Суна кладёт свою ладонь на твою макушку и слегка треплет волосы, взяв это за дурную привычку. — Мне очень жаль, что ты не поедешь с нами, я тоже надеялся поиграть с тобой, Т/и.       Ринтаро тяжело вздыхает и уходит прочь по коридору. Ты немного опешила от слов спортсмена и сейчас смотрела ему в спину, провожая озадаченным взглядом. — Т/и? — Мона, что все это время была свидетелем странной сцены, подала, наконец, голос, приводя тебя в чувство. — Идём, — ты решаешь не обсуждать это с одноклассницей, молча направляясь в столовую.       Слова Ринтаро никак не выходили у тебя из головы, весь обед ты задумчиво ковыряла палочками, вполуха слушая щебетание Моны о предстоящих каникулах. — Т/и, поехали с нами, раз не едешь с клубом своим? — Куда? — смотришь на девушку, отвлекаясь от размышлений. — На пляж, Т/и! Помнишь, я говорила, что мы с семьёй каждый год ездим отдыхать. — Аа, скорее всего не смогу, отец ещё не вернулся, а без его разрешения я не могу. — Ты же говорила, что он вернётся в конце месяца? — Да, но пока ещё не приехал. — Блиин, ну поехали, Т/и, там классно! После стольких нервов и этих душных экзаменов, просто необходимо расслабиться и позагорать!       Тяжело выдыхаешь, все словно сговорились насчёт всяких поездок, что аж выть хотелось. Так и не добившись от тебя положительного ответа, шатенка потянула тебя прогуляться на улице, чтобы подышать воздухом перед последним в этом учебном году тестом по химии.       Братья Мия снова сделали попытку поговорить с тобой, нагнав тебя на пути домой. — Лисичка, извини меня, — молил о прощении Атсуму, так и не удостоенный твоим взглядом, ведь ты молча шла по тротуару, уставившись вперёд. — Т/и, пожалуйста, выслушай нас, — с другой стороны извинялся Осаму. — Послушайте, — наконец, заговорила ты, когда вы дошли до перекрёстка, где ваши пути до дома расходились. — Я не обижена на вас… просто… — ты тяжело вздыхаешь и смотришь на братьев. — Мне не повезло в этом году, так уж сложились обстоятельства. — Т/и… — Я желаю вам удачи, хорошо проведите время, — подавляя внутреннее чувство дикой обиды, ты старалась быть искренней. — Извините, наверное, Ринтаро прав, и я перегнула палку в прошлый раз, но… просто, все очень сложно и… мне немного тяжело смириться со всем этим, а вы были не виноваты, я не должна была срываться на вас. Поэтому простите, — ты низко поклонилась братьям, которые удивлённо слушали твои извинения. — Не подведите команду.       Извинившись перед волейболистами, ты быстро развернулась и ушла в сторону своего дома, не давая им возможности что-то ответить. Ты знала, если они начнут просить прощения, уговаривать или того хуже — жалеть, а этого ты точно больше не выдержишь и снова расплачешься, поэтому практически убежала от них.       Вернувшись домой, Кая ты не обнаружила, чему была очень рада, хотелось побыть в одиночестве. Лица близнецов стояли у тебя перед глазами все это время, тебе было стыдно перед ними. Слова Суны действительно, словно, отрезвили тебя… ведь Атсуму вспылил только потому, что хотел, чтобы ты тоже поехала в этот лагерь, а ты весьма эгоистично сорвалась на нем, выплеснув свой гнев и обиду на всех троих, совершенно незаслуженно.       «Нужно будет извиниться, когда они вернутся…» думала ты, сидя на окне в своей комнате перед сном, глядя в звездное летнее небо. Как бы ты не старалась, не думать о произошедшем, да и вообще об этой поездке не получалось, все мысли и чувства сейчас слились в один большой водоворот, затягивающий куда-то на дно, заставляя захлебываться сожалениями и несбывшимися надеждами. Ты получила несколько сообщений от Изуми и Наоми, которые очень переживали из-за того, что ты не сможешь поехать завтра с ними, и пообещали привезти сувениры, ведь рядом со школой, где проходил лагерь, была куча сувенирных лавочек и магазинов. Около 23:30 ты получила сообщение от доигровщика. [Сообщение от <Защитник Мия>] Т/и, Милая, ты так быстро ушла сегодня, даже слова нам не дала сказать… Нам очень жаль, Солнышко, мы правда виноваты перед тобой, мы не хотели тебя обидеть, если бы мы знали, что все так сложно для тебя… [Сообщение от тебя] Саму, пожалуйста, не надо… Это я была не права и еще раз прошу прощения за свое поведение… поэтому давайте забудем об этом, я не хочу больше это обсуждать [Сообщение от <Защитник Мия>] Милая, можно мы придём, мы все-таки хотим тебя увидеть, чтобы поговорить [Сообщение от тебя] Нет… пожалуйста, не надо… Просто, давайте забудем об этом и все! Увидимся, когда вы вернётесь… а пока, лучше сосредоточьтесь на поездке. Спокойной ночи, Саму [Сообщение от <Защитник Мия>] Спокойной ночи, Милая Я очень надеюсь, что все у тебя наладится       Прочитав о просьбе встретиться, ты запаниковала. Да, ты понимала, что должна была извиниться перед близнецами лично, но пока не была морально готова к разговору, поэтому и отказалась от встречи. Все ещё не поборов внутреннюю горечь, ты не хотела сейчас разговаривать с волейболистами, тебе нужно было время, чтобы остыть и собраться с мыслями. Они ведь, и правда, были не виноваты, поэтому наказывать их за то, что они хотели поехать с тобой — было неправильно. Ты осознала это после разговора с Ринтаро в коридоре на большой перемене. Перед блокирующим, кстати, ты тоже извинилась, написав длинную тираду с извинениями и благодарностью за то, что вправил тебе мозги, за что блокирующий потребовал желейные палочки, которые ты пообещала купить Суне, как только они вернутся. Но вот к разговору с близнецами ты готова не была, оправдывая все глупыми отговорками, боясь себе признаться, что оказалась неправа в этой ситуации, выставив себя полнейшей эгоисткой. И тебе было страшно… страшно оказаться «плохой» в их глазах… страшно оказаться никчемной и глупой… страшно, в конце концов, потерять их… их доверие… их присутствие в твоей жизни. Уже лежа в кровати, ты все-таки решилась написать и Атсуму, который, на удивление, не прислал ни словечка. [Сообщение от тебя] Привет, Мия Хотела ещё раз извиниться перед тобой, что сорвалась в тот день, мне очень жаль, правда… прости пожалуйста меня Ещё хотела сказать, что очень тобой горжусь, я рада, что ты успешно сдал все контрольные, ты большой МОЛОДЕЦ! И по поводу лагеря, я знаю, что ты всегда выкладываешься на 300%, но постарайся не создавать команде слишком больших проблем 😁 Удачи Вам на играх, увидимся, когда вернётесь Доброй ночи /сообщение не прочитано/       Ответа от связующего ты так и не получила, более того, он даже его не прочитал, при том, что на часах было уже начало первого ночи. Ты решила не заморачиваться на этот счёт, предположив, что скорее всего юноша занят сборами к поездке. Однако, ты даже не догадывалась, что Атсуму после того, как вы разошлись на перекрёстке, пошёл обратно в школу вместе с Осаму и они оба до сих пор ещё не вернулись домой. Ты так и уснула с телефоном в руках, надеясь получить весточку от блондина.       Первый день летних каникул, начался, ну просто отвратительно. Мало того, что тебе в очередной раз снилась какая-то хрень, из-за которой ты проснулась ни свет ни заря, так в добавок, тебе снова с утра позвонил тренер, ещё раз убедиться, не сможешь ли ты поехать. Настроение было испорчено в конец! Как ни старалась, заснуть обратно у тебя не получилось, поэтому ты звёздочкой лежала на своей кровати, уставившись в «живописный» потолок своей комнаты, мельком поглядывая на часы.       «7.15. Они все уже должны были собраться в спортивном и зале… 7.30. Сейчас, наверняка, слушают инструктаж по поводу техники безопасности и поведения в дальних поездках… 7.45. Грузятся в автобус… 8.00. Выезжают…»       8.10. Вот и все! Они уехали… а ты осталась здесь… одна… было чертовски обидно, но плакать ты больше не хотела. Что толку? Слезами ничего не изменишь! Где-то в глубине души ты надеялась на чудо, ты понимала, что это глупо и чудес не бывает, но нам ведь всегда хочется надеяться на лучшее, на нечто хорошее, что случается в последний момент. Но реальность неумолима, ведь электронные часы над твоим столом показывали 8.30, а значит они уже далеко. А ты проведёшь всю эту неделю дома, одна… «наслаждаясь» своими заслуженными каникулами!       Весь день ты пыталась отвлечь себя чем-нибудь, лишь бы не думать о лагере. Убралась в своей комнате, перебрала стол, приготовив место для нового учебного года, избавившись от ненужных больше конспектов и книг; сходила в магазин за продуктами по просьбе Кая; помогла брюнету приготовить обед, потом вы досмотрели тот самый сериал, который смотрели на выходных. Обычный рутинный выходной, с лёгким окрасом обиды и привкусом горечи.       Под вечер к вам заглянули Шон и Тоши, студенты готовились к сессии и работали над совместным проектом, поэтому ты сразу же ушла к себе, не желая видеть Тоширо, который сразу же начал к тебе лезть. Ты лежала на своей кровати, листая ленту соц сетей, когда получила сообщение около 10 вечера. [Сообщение от <Рин-чан>] Привет, Мелкая! Как проводишь заслуженный отдых? [Сообщение от тебя] Привет) Лениво валяюсь на кровати, пытаясь не умереть от скуки Как ты? Как прошёл первый день? Всех разгромили? [Сообщение от <Рин-чан>] Ну, как тебе сказать… скорее нас разгромили, причём четыре раза из четырёх… [Сообщение от тебя] В смысле? Прикалываешься? [Сообщение от <Рин-чан>] Нет, я вполне серьёзно… Тренер, если говорить очень мягко, весьма недоволен твоими ненаглядными… [Сообщение от тебя] Кем? [Сообщение от <Рин-чан>] ОНИ «🦊🐺» с утра подрались опять и с тех пор не разговаривают… *прикрепленное фото* (ссылка в конце главы) [Сообщение от <Рин-чан>] Тренер их снял со всех матчей, заставив следить за табло, но это нам не особо помогло. Первогодки ещё сыроваты, а из третьегодок приехал только Кита-сан. Поэтому нас снова разгромили) *прикрепленное фото* (ссылка в конце главы) [Сообщение от тебя] Если Кита-сан не может с ними справиться, то уже никто не сможет 😅 А из-за чего подрались-то? [Сообщение от <Рин-чан>] Даже не знаю~… 🤔 Может из-за одной маленькой, вредной, капризной волейболистки, которая не приехала? [Сообщение от тебя] ЧТО? А я-то тут причём? 😳 Я вообще с ними не разговаривала сегодня! [Сообщение от <Рин-чан>] Так может в этом-то все и дело?)))😈       Ты уже начала строчить блокирующему длиннющее сообщение, полное негодования, возмущения и протеста, но потом задумалась… «Почему именно из-за меня? Что могло стать причиной? Моё отсутствие? Но ведь это нелогично, зачем из-за этого ссориться?» Вчера — Я желаю вам удачи, хорошо проведите время, — братья ясно видели с какой болью даются тебе эти слова, твой голос дрожал, а хрупкие ладошки нервно теребили подол школьной юбки. — Извините, наверное, Ринтаро прав и я перегнула палку в прошлый раз, но… просто, все очень сложно и… — близнецы видят, что ты едва сдерживаешь подступающие слезы. — Мне немного тяжело смириться со всем этим, а вы были не виноваты, я не должна была срываться на вас. Поэтому простите, — грудь сдавливает, они полностью бессильны что-то изменить и это угнетает больше всего. — Не подведите команду.       Спортсмены видят, как ты срываешься с места в сторону дома, не решаясь тебя останавливать. Почему? Почему ты ничего не сказала раньше? Они были сто процентов уверены, что вы поедите в лагерь вместе! Каждый из них уже строил планы, как они будут выкрадывать тебя из общежития и гулять по вечерам, покажут красивые места, ведь летний лагерь проводился близ курортной зоны, где были: море, потрясающий пляж, большой пирс и красивый парк. И, хотя, они этого никогда не обсуждали, но каждый из них внутри себя решил, что признается тебе в своих чувствах именно там! Но все в один момент рухнуло… разбилось с таким дребезгом, что осколки вонзились в самое сердце, нещадно раня влюбленные души. И то, каким образом они это все узнали, причинило боль всем троим.       Атсуму молча разворачивается и идёт обратно в школу, Осаму следует за ним. Они молчали, со вчерашнего дня даже словом не обмолвились друг с другом. Осаму был вне себя от поведения младшего, когда он снова повысил на тебя голос, да ещё и руки распустить посмел в коридоре школы. Если бы Ринтаро не вмешался, то кровь бы пролилась в том же самом ненавистном коридоре.       Они обивали пороги весь оставшийся вечер! Сначала они пошли к тренеру, безуспешно пытаясь добиться от него одобрения поехать тебе без разрешения родителей. Когда их выставили за дверь, они направились к завучу, пытаясь донести щекотливость твоей ситуации и всю важность твоего присутствия в летнем лагере. Снова потерпев неудачу, они отправились к директору домой, ведь на часах было уже почти 9 вечера. Мужчина весьма удивился увидеть школьников в столь поздний час на своём пороге и, внимательно их выслушав, в сотый раз объяснил, что такого рода поездки для несовершеннолетних школьников, должны быть одобрены ответственными за этих самых детей взрослыми — родителями или опекунами. Ведь если что-то произойдёт — это ответственность, вплоть до уголовной. И никто не возьмёт на себя такую ответственность, ибо это незаконно.       Полностью потеряв надежду, братья поникли, чувство полной беспомощности и отчаяния захлестнуло близнецов. Они не знали, что делать… им хотелось увидеть тебя, поэтому они направились сразу к тебе, покинув дом директора. На часах было начало 12 ночи, Мия стояли около твоего дома. Спортсмены знали, что время очень позднее и явились они без приглашения, кроме того, не были уверены, захочешь ли ты видеть их. Поэтому стояли на тротуаре и смотрели на хрупкую фигуру девушки, что сидела на подоконнике своей комнаты на 2 этаже дома, укутавшись в тоненькое одеяло, и печально смотрела на звёздное небо. Редкие слезы катились по щекам спортсменки, которые она изредка стирала изящной ладошкой, скорее всего слушая грустную музыку.       Осаму сделал попытку написать тебе и просить о встрече, но ты отказала, и спортсмен не стал настаивать. Близнецы стояли под твоим окном, скрытые ночной пеленой до тех пор, пока в твоей комнате не потух свет, означающий, что самое дорогое их сердцу создание отправилось спать.       Домой парни вернулись уже за полночь, Хитоми встретила сыновей на пороге, сразу же отчитывая за столь позднее возвращение, особенно перед поездкой. Однако, её недовольство сменилось искренним удивлением, когда её старший сын прямо с порога заявил, что не поедет в летний лагерь и ушёл к себе. Хитоми вопросительно посмотрела на Атсуму, который провожал спину брата хмурым взглядом, не проронив ни слова. Что снова стряслось, что оба её мальчика пришли домой темнее грозовой тучи?       Спустя полчаса женщина тихонько постучала в дверь комнаты Осаму, твёрдо намереваясь выяснить причину таких громких заявлений пепельного. Доигровщик сидел на своей кровати, сцепив руки в замок, молча уставившись в пол. — Саму, Милый, что произошло? — осторожно пытается начать разговор женщина.       Но юноша молчит, кажется, совсем не замечая присутствие матери. Слезы… ты снова плакала, грудь волейболиста рвало на части, твои слезы всегда отзывались адской болью в его груди, спортсмен очень остро всегда реагировал на твои переживания. Он хотел, чтобы ты улыбалась… очень хотел, однако слезы были частым явлением на твоих глазах. И вся эта история — была последней каплей, он не хотел ехать в этот лагерь без тебя! Как можно было уехать, зная в каком ты состоянии, зная, что ты плачешь, сидя на окне в своей комнате?! К черту все!!! Он все равно не планировал посвящать свою жизнь волейболу, поэтому ему было наплевать на эту поездку, но, после того, как он познакомился с тобой, поездка приобрела особый смысл, он видел в этом шанс… шанс, наконец, сказать тебе обо всем, что он чувствует к тебе, обо всем, что он испытывает и о том, как много ты для него значишь. Но все полетело коту под хвост и теперь доигровщик возненавидел эту чёртову поездку всем сердцем, ведь она приносила тебе боль и заставляла плакать. Видеть, как любимому человеку плохо — просто невыносимо, но ещё хуже — быть беспомощным что-то изменить или исправить. — Мам, как мне поступить? — неожиданно произносит доигровщик, совсем тихо, почти шёпотом. — Она плачет, она постоянно плачет… и я не знаю, что мне сделать, чтобы это прекратить! Женщина подсела ближе к сыну, поглаживая юношу по спине. — Милый, что произошло? Кто плачет? — Т/и… чтобы я не делал, все равно происходит что-то, из-за чего ей плохо, как бы я ни старался, она все равно плачет. Почему это происходит именно с ней?! — Саму, ты не можешь отвечать за неё, ведь не все зависит от тебя, ты же это понимаешь, Милый? — Да, но… я не могу смотреть, как ей плохо… — волейболист сжимает кулаки до хруста костей, подавляя рвущийся наружу гнев. — Её мама не подписала разрешение на поездку в лагерь… почему? Почему она это сделала? Т/и очень плохо из-за этого, но хуже всего то, что она не сказала нам… она стыдилась этого, я уверен… если бы мы знали… — Это бы ничего не изменило, Дорогой. Ты не знаешь истинных мотивов мамы Т/и, как и самой Т/и… у неё были на это свои причины, и ты не мог повлиять на это. — Я не поеду в лагерь, я останусь здесь… с ней! — твёрдо заявляет доигровщик. — И что бы Т/и сказала на это? — Хитоми склоняется ближе к сыну, который опустил голову, стискивая челюсть до скрежета зубов. — Она расстроена из-за того, что не может поехать, но ко всему этому ты добавишь ей ещё и чувство вины, ведь из-за неё не поехал и ты. Осаму молчит, нервно выдыхая, ведь понимает, что Хитоми права. — Поступай, как считаешь нужным, Милый, но лучшее, что ты можешь сделать для неё — это поехать в этот лагерь и привезти хорошие воспоминания. Т/и прекрасно понимает, что вы не виноваты в том, что она не поехала, — ласково произносит женщина, стараясь успокоить Осаму, при этом силясь унять свое собственное внутреннее переживание за сына, которого впервые застает таким подавленным из-за девушки. — Кроме того, Вас не будет всего неделю, а потом вы вернётесь и у вас будет целое лето, чтобы провести с ней время. — Я не знаю, мам… — вздыхает пепельный. — Я уверена, все будет хорошо, — Хитоми любяще целует сына в висок и встаёт с кровати. — Я собрала и твои вещи в поездку, но в любом случае, у тебя есть время подумать до утра. Спокойной ночи, Дорогой. — Спокойной ночи…       Хитоми выходит из комнаты старшего сына, прикрывая за собой дверь, и замечает Атсуму, что стоял у стены в коридоре, скрестив руки на груди. Женщина понимает, что связующий слышал весь их разговор и тоже очень переживает по поджатым губам и встревоженному взгляду. — Всё будет хорошо, Милый, — Хитоми подходит к младшему сыну и тянется к его лицу, заставляя сына склониться, и ласково целует его в лоб. — Я уверенна, что все у вас наладится.       Женщина понимает, что оба её сына очень переживают из-за всей этой истории с летним лагерем, но ведь это всего лишь одна поездка на 7 дней, которые пролетят очень быстро. Но для влюблённых подростков — это кажется чем-то катастрофичным и даже фатальным, но они должны пройти через это сами, чтобы научиться и стать сильнее, а она просто будет рядом, чтобы поддержать своих любимых мальчиков. *** [Сообщение от <Рин-чан>] Молчишь и даже не отрицаешь 😈 [Сообщение от тебя] Вообще не понимаю, о чем ты… 🤷 [Сообщение от <Рин-чан>] Ну-ну😈 Ладно, спокойной ночи, Мелкая, спать хочу… подзапарился я сегодня прыгать за двоих, отдуваясь ещё и за Саму [Сообщение от тебя] Спокойной ночи       Переписка с Ринтаро оставила странное послевкусие. Почему братья снова подрались из-за тебя? И в тот раз тоже…       Со вчерашнего вечера ты не получила ни одного сообщения от близнецов, после последней переписки с Осаму. Конечно, во время дневных тренировок все телефоны убираются в шкафчик в обязательном порядке, но раз тебе написал Суна, значит и братья могли написать, но оба молчали. Ты долго думала, стоит ли написать самой, обдумывая и слова блокирующего, но все же отложила телефон, решив оставить все как есть.       Ближе к 11 ночи, судя по голосам, ты поняла, что студенты покинули ваш дом, и ты вышла из своей комнаты, спустившись вниз к Каю, который как раз поставил чайник. Вы пили горячий чай с пирожными, которые специально для тебя принёс Шон, к слову, он был единственным из друзей Кая, кто всегда приносил для тебя что-то из сладкого или фруктов. Даже тот же Тоши, что вечно клеился к тебе, ничего подобного никогда не делал. Шон был самым воспитанным и внимательным, чем-то напоминавшим самого Кая, кого ты точно могла назвать «классным», как и Шибаяши. Кай вёл себя немного странно во время вашего чаепития, как тебе показалось. Студент был на редкость молчалив, хотя обычно всегда поддерживал разговор. Брюнета словно что-то беспокоило, он то и дело поглядывал на часы, нервно теребя в руках свой мобильный. На твой вопрос программист ответил, что ждет очень важного звонка, и ты не стала уточнять подробностей, и около полуночи вы разошлись по своим комнатам.       Долгожданные летние каникулы, можно немного выдохнуть и, наконец, выспаться. Но привычка — вещь коварная, поэтому глаза ты открыла, когда на часах было 8 утра. Лениво потянувшись в тёплой кроватке, ты перевернулась на другой бочок, чтобы продолжить заслуженный отдых, но услышала мужские голоса снизу. Сонно потерев глаза, ты прислушалась…       «Не может быть…» ты сразу же соскочила с кровати и помчалась вниз. Твой слух тебя не подвёл, из кухни и правда доносился голос твоего отца и Кая. — Папа! Ты вернулся! — радостно воскликнула ты, войдя на кухню, все ещё сонная и немного растрепанная. — Доброе утро, Т/и, — кивает мужчина, сидя за столом над какими-то бумагами. — Когда ты приехал? — Прилетел под утро, ты спала, когда я приехал, поэтому мы не стали тебя будить. — С возвращением, папа! — сама не понимая почему, ты была действительно рада видеть отца, у тебя возникло дикое желание обнять мужчину, но он всегда был очень холоден и сдержан, поэтому ты подавила в себе этот порыв. — Ты ничего не хочешь мне рассказать, Т/и?! — этот вопрос от твоего отца, заданный таким серьёзным, даже суровым тоном, заставляет неприятному холодку пробежаться по твоей спине.       Ты замерла, уставившись на мужчину, нервно бегая глазами по его серьёзному сосредоточенному лицу, пытаясь судорожно вспомнить, что ты такого сделала, что натворила, где оступилась, чем смогла так расстроить отца, который только вернулся и уже так недоволен. — Почему, не успеваю я прилететь, как в 7 утра мне звонит со школы твой завуч?!       Чувствуешь, как сердце уходит в пятки… ты провинилась… ты не знаешь, где точно, но что-то ты сделала… что-то, за что очень горько поплатишься сейчас. В голове путаница, ты перебирала все возможные варианты, что могло пойти не так? Всё оценки были хорошими, по всем предметам практически высший балл, к директору или завучу тебя не вызывали, вроде все было хорошо… правда та стычка с Суюки, именно завуч застала тот ваш небольшой конфликт… ты чувствуешь, что почва уходит у тебя из-под ног, и как бы ты ни старалась, твёрдо стоять на ногах не получалось. Пристальный взгляд отца заставлял кровь в жилах холодеть, ты понимала, что слишком долго молчишь, но понятия не имела что сделала не так, поэтому не могла подобрать нужных слов. — П-пап, я-я… — Почему я узнаю от завуча, что нужно было подписать некое разрешение, которое необходимо было подать ещё месяц назад?! — Р-разрешение? — ты шумно сглатываешь, пытаясь заставить мозг соображать. — Да, вот это разрешение, Т/и, — мужчина показывает тебе документ, над которым сидел и ты узнаешь в нем ТО самое злосчастное разрешение, из-за которого ты столько пережила. — Почему ты сама ничего мне про него не сказала? Почему я узнаю об этом от посторонних людей??? — П-прости, пап… я… я не хотела тебя беспокоить…       Ты чувствовала, как дрожали твои колени, впрочем, как и вся ты. Твоё, ещё не полностью проснувшееся сознание сейчас пыталось подобрать нужные слова, чтобы сгладить острую ситуацию. Тебе было действительно страшно, а вдруг отец выйдет из себя и накажет… сказать по правде, он НИКОГДА ничего подобного не делал, он тебя никогда не бил, никогда не наказывал, он даже голос-то на тебя никогда не повышал, но ты все равно почему-то всегда дико боялась его… его гнева и ярости. — Пап, я все сейчас объясню, понимаешь… просто… эта поездка… и она… — голос надламывается, ты забываешь, что хотела сказать, нервно заламывая пальцы.       Чувствуешь, что начинаешь паниковать, ведь не можешь ничего внятно ответить. Переводишь взгляд на Кая, что стоял позади твоего отца и замечаешь его улыбку, окончательно растерявшись… — Т/и, — спокойный голос Акинори заставляет вновь взглянуть на мужчину. — Почему ты не сказала мне, что хочешь поехать в летний волейбольный лагерь?       Ты молчишь, внутри сейчас творился полнейший хаос, первый вопрос отца выбил тебя из колеи, но сейчас до тебя начало доходить, что это не было претензией или угрозой и улыбка Кая тому доказательство. — Ты ведь уехал, я не стала тебя отвлекать от работы по таким пустякам… — Пустякам?! Ты же всегда говорила, что любишь волейбол, разве нет? — Люблю… — тихо ответила ты, опуская взгляд. — И приняли тебя в команду вроде сразу, поставив на первую же игру против сильной школы, которую вы выиграли или я ошибаюсь? — Да, но…       Ты хотела было что-то ответить, но вдруг замолчала. До тебя вдруг дошёл смысл его слов. Он слушал? Он действительно слушал твой рассказ в тот вечер?! Он слушал, когда ты говорила, что любишь волейбол?! Ты уставилась на отца, распахнув глаза, из которых начали катиться слезы. Это осознание подобно мощному селевому потоку моментально снесло некие невидимые барьеры, что были между вами, как ты думала. — Папа, я… — Т/и, ты должна была позвонить мне и сказать, что хочешь поехать в этот лагерь, я бы решил этот вопрос, всегда можно подписать документ удалённо. — Ты бы позволил мне поехать туда? — ты сама боялась поверить в это. — А почему я должен был тебе это запретить?! Ты же ездила в прошлом году, кроме того, это ведь очень важно для тебя. — Папочка…       Ты не выдерживаешь и бросаешься к мужчине, крепко обнимая его. И к твоему великому удивлению, Акинори обнимает тебя в ответ, гладя по голове. Ты до сих пор не можешь поверить! Возможно, это всего лишь сон, ты сейчас проснёшься и снова окажешься в той реальности, где твой отец — будет просто твоим отцом, каким обычно был. И точно совершенно не тем человеком, который сейчас трепетно тебя обнимал, пытаясь успокоить свою любимую дочь. Ты слегка отстраняешься, чтобы посмотреть мужчине в глаза, Акинори замечает твои слезы и немного хмурится, аккуратно стирая с твоих щечек влажные дорожки. — Если мне ничего не сказала из-за того, что я уехал, почему не обратилась к своей матери? Ты судорожно вздрогнула, снова услышав про неё. — Я… она… я ездила к ней, но она… — ты собрала волю в кулак, не давая разгорается внутренней истерике. — Она не захотела со мной говорить и просто его выбросила.       Акинори замечает, как дрожат твои губы, а глаза снова наполняются слезами, и снова притягивает тебя к себе. — Эта женщина… — ты чётко слышишь ледяные нотки негодования в голосе отца и чувствуешь, что тебя прижимают сильнее. — Т/и, давай договоримся, если тебя что-то беспокоит или тебе что-то нужно, ты должна, в первую очередь, говорить об этом мне! Я твой отец! — Акинори смотрит на тебя сверху, внимательно вглядываясь в твои заплаканные глаза. — Если получится так, что меня нет, рядом с тобой всегда есть Кай, который позаботится о тебе.       Ты, наконец, размыкаешь руки, отпуская мускулистую грудь отца, и стираешь остатки слез, тихо всхлипывая и согласно киваешь. Ты все ещё с трудом веришь в то, что слышишь… ты важна для него, важна! Мужчина отстраняется от тебя и берет в руку ручку, ставя подпись на том самом разрешении, протягивая тебе заветный листочек бумаги. Если бы… если бы ты только знала, что все будет так легко! Боже… ты столько всего пережила, столько всего натворила, а ведь решение было совсем простым! Целый месяц пустых и совершенно ненужных страданий, столько пролитых слез, столько сказанных слов… а ответ ведь был совершенное элементарным — просто позвонить папе и все рассказать. Ты взяла документ дрожащими руками… столько страданий и все зря, ведь команда уехала вчера рано утром, и эта подпись уже ничего не изменит. — Спасибо, пап… ты не представляешь, как много это для меня значит… — прижимаешь листочек к груди, тихо всхлипнув. — Однако, ты, кажется, совсем не рада… — Просто… они уехали ещё вчера и… в общем, спасибо большое!       Ты поклонилась отцу и направилась в свою комнату, все еще прижимая к груди тот самый заветный листочек бумаги, ставший камнем преткновения весь последний месяц. До слез смешно, до боли обидно… какая же ты глупая! В твоей голове сейчас вихрем проносились все события прошедшего месяца, все пустые переживания и слезы. Хотелось упасть на кровать и биться в дикой истерике, разнося в клочья свою глупость! Акинори, одной лишь только подписью, в пух и прах разбил все твои надуманные страхи и опасения, ломая все представления о нем. Твоя мать всегда очень презрительно о нем отзывалась, ведь после развода твои родители вообще не общались, их связывала лишь ты, а точнее алименты, которые Наоки требовала каждый месяц от своего бывшего мужа, никогда не забывая проверять поступления на свою карту.       Однако, она не знала, что твой отец, помимо официальных алиментов, каждый месяц переводил деньги и на твою личную карту, которую отправил тебе курьером, тайком от матери. Ты не говорила об этом Наоки, тихонько откладывая деньги и, тратя их на свои хотелки, посиделки с друзьями и походы по магазинам. Ты воспринимала этот жест отца, как откуп за то, что вы не общаетесь, от слова, совсем. И в принципе, тебя все устраивало в какой-то мере, какой подросток откажется от дополнительных денег, за которые не надо отчитываться, а Акинори точно не был мелочным, и переводил внушительные суммы для школьницы, чтобы ты могла баловать себя, ведь знал, что Наоки очень скрупулёзная и дотошная в плане денег, жадной она не была, но и излишества тебе не позволяла. И весьма безразличное отношение со стороны матери к твоей жизни — здесь играло тебе на руку, она не интересовалась, откуда у тебя новые джинсы и юбочка, на какие деньги вы ходили в кафе с друзьями, откуда новые сережки. Палка с двумя концами, но как оказалась, другой конец палки тебе был совершенно незнаком, как говорится, вблизи все оказывается не таким, каким казалось издалека. — Тебе часа хватит?       Вопрос мужчины заставляет тебя остановиться в дверях кухни и вынырнуть из водоворота душных мыслей, ты обернулась и вопросительно посмотрела на папу, не совсем понимая суть вопроса, ведь снова ушла себя, утопая в сожалениях. — Часа? На что? — Чтобы собрать вещи, я тебя отвезу, твой завуч мне все утро тараторила по поводу важности твоего присутствия в этом лагере, отправила адрес, номер твоего тренера.       С каждым произнесённым словом, твои глаза расширялись все больше… сон, нет это точно сон! Разве такое может быть возможно в твоей жизни? Ты смотрела на отца не моргая, словно боялась, что он испарится, стоит тебе закрыть глаза. Исчезнет, словно мираж, словно призрак! Нет, это точно галлюцинация твоего воспаленного сознания, это все слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Т/и, ты в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? — Акинори замечает твой полностью обескураженный вид и подходит ближе, приложив свою крупную ладонь на твой лоб. — Папа… — твой голос тихий, практически шёпот. — Это правда? Ты действительно отвезёшь меня туда? — ты боишься спугнуть это видение, даже шевельнуться не решаешься. — Ты… — Конечно, если ты хочешь туда поехать.       Ты поднимаешь взволнованный взгляд на отца, все внутри готово взорваться от радости и счастья, ты пытаешься сдержать этот напор, рвущихся наружу эмоций… а вдруг — все ложь? Вдруг мимолетное, обманчивое счастье, которое в тот же миг обернётся разочарованием, стоит тебе в него поверить… но не можешь! Губы растягиваются в счастливой улыбке, а глаза начинают сиять ярче утреннего солнца, лучи которого освещали вашу кухню, наполненную не только запахом вкусных свежих блинчиков, но и самым настоящим искренним счастьем, которое, буквально, искрилось в воздухе! Это был самый счастливый момент в твоей жизни, ты была готова кричать от переполняющих тебя эмоций. — Конечно, конечно! Я успею, я быстро! — затараторила ты и помчалась в свою комнату, перепрыгивая через 2 ступеньки.       Однако, ты останавливаешься на середине пути, и снова радостная залетаешь на кухню, впечатываясь в широкую отцовскую грудь, обнимая его, что есть силы. — Спасибо, папа! Спасибо!       Тебя просто распирало от счастья! Суматошный поток мыслей закрутился в твоей голове, напрочь стирая все обиды, слезы и переживания. Мир словно заискрился вокруг, всеми счастливыми и радостными оттенками, наполняя душу светом и теплом. Ты прижималась к мужчине всем телом, ощущая себя самой счастливой и любимой дочерью! Ты его девочка, его маленькая девочка, в глазах которой он, наконец, стал настоящим отцом. — Тебе, кажется, надо спешить? — усмехается мужчина, крепко прижимая тебя к себе. — Да! Да! — весело восклицаешь и мчишься к себе, вытаскивая свой дорожный рюкзак и закидывая туда все подряд.       Голова шла кругом, а на лице сияла счастливая улыбка все время, пока ты собиралась. Ты не могла поверить, это просто какое-то сказочное и совершенно волшебное чудо. Ты едешь в волейбольный лагерь! И отец сам отвезёт тебя туда! И пусть один день уже полностью потерян — это неважно, значит оставшиеся шесть ты точно проведёшь как надо!       Солнце ярко озаряло утренний Хиого, освещая путь белому седану, что несся вдоль шоссе. Потоки тёплого летнего воздуха врывались в салон через приоткрытое окно, заставляя волосы щекотать нежную кожу, вызывая счастливую улыбку. Ты сидела на переднем сидении рядом с отцом, радостно осматриваясь вокруг. Совсем незнакомая дорога, но она вела тебя туда, где ты хотела сейчас быть больше всего.       Акинори рассказывал тебе о своей поездке в Европу и Южную Америку, и ты с упоением слушала мужчину, внимая каждому его слову. Вы впервые так разговаривали, как самые настоящие отец и дочь, и ты была на седьмом небе от счастья. Почему вы не делали этого раньше? Почему ты всегда была такого плохого мнения о нем? Ты осознала, что совершенно ничего о нем не знаешь, ни что он за человек, ни что любит, что ценит, чем дорожит. И сейчас ты узнавала его для себя впервые!       3 часа пролетели незаметно, на подъезде к месту проведения летнего лагеря в школе Сукуна, пейзаж стал красочнее. Вблизи, в лучах полуденного солнца, искрилось синее море с пестрящим цветными зонтиками пляжем, радовала глаз зелёная гладь пышно цветущего парка, вдоль всей линии пляжа. Справа виднелись синие и красные крыши домиков курортной деревеньки. Ну и сама школа, с огромным кирпичным четырехэтажным зданием, окружённая высоким кованым забором. Позади учебного здания, виднелся огромный спортивный комплекс, общежитие и спортивная площадка. Припарковавшись около ворот, Акинори помог тебе с вещами, надев красный рюкзак на твои плечи и достав спортивную сумку такого же цвета с заднего сиденья салона.       Встретить вас вышли младший тренер Ооми-сенсей и Изуми. — Т/и! Т/и!!! — радостно махала тебе девушка, подбегая и заключая в объятия. — Зу-зу! — ты крепко обняла капитана, тоже искренне радуясь вашей встрече. — Здравствуйте, — после поклонилась тренеру, подошедшему чуть позже. — Т/и, я так рада, что ты приехала, нам так тебя не хватало, ты не представляешь! Когда девочки узнают, что ты приехала, они просто офигеют! — Никто не знает? — Нет, я решила, пусть это будет сюрпризом! Все как раз отправились на обед в столовую, это будет фурор! Особенно для Мако! — весело смеялась Айко. — Правда? — хихикнула ты. — Ага, она вчера весь день язвила по поводу твоего отсутствия.       Вы весело болтали с Изуми, пока твой отец что-то обсуждал с тренером и передал ему то разрешение. Когда все вопросы между мужчинами были решены, ты попрощалась с отцом, ещё раз крепко обняв его напоследок и радостно поблагодарив. — Хорошо проведи время, Т/и. — Спасибо, папочка! — ты радостно улыбалась мужчине и махнула рукой, вприпрыжку помчавшись в сторону общежития вслед за Изуми, с которой тебя определили в одну комнату.       Старшая школа Сукуна — была элитной школой-интернатом, где школьники жили всю учебную неделю, отправляясь домой только на выходные, и то, по желанию. Комнаты были рассчитаны на 2 человека, со своим персональным душем и туалетом. Этакая школа для «крутых», учитывая её расположение в курортной зоне. Сбросив все вещи в комнате, которая располагалась на третьем «женском» этаже, ты переоделась в спортивную форму и, захватив олимпийку, поспешила в столовую вслед за капитаном. — Т/и?!       Чей-то удивлённый и очень взволнованный голос окликнул тебя, когда вы вышли из общежития. Ты оборачиваешься и видишь на аллее доигровщика, потрясённо смотрящего на тебя. — Привет, Сам…       Но ты не успеваешь договорить, ведь юноша в один миг сократил между вами расстояние, крепко стискивая в своих объятиях, выбивая из лёгких весь воздух. — Т/и… Милая… — Осаму обхватывает тебя за талию, отрывая от земли и утыкается лицом в твою шею, опаляя нежную кожу горячим дыханием.       Ты немного растерялась, совсем не ожидая от пепельного таких объятий, но была искренне рада его видеть, поэтому обняла спортсмена в ответ, обхватывая его мускулистую шею, широко улыбаясь. — Привет, — тихо шепчешь, прижимаясь к юноше сильнее. — Я так рада тебя видеть.       Осаму стискивает тебя до невозможности, не веря в происходящее. Как?! Что за чудеса?! Это правда ты? Конечно, ЭТО ТЫ! Он знает твой запах, он знает твой голос, он знает тепло этого тела, которое пусть совсем немного раз, но ему удавалось обнимать, однако этого было достаточно, чтобы он запомнил. Он никогда и ни за что бы тебя ни с кем не спутал! — Эм… ну я пойду, наверное… — Изуми поняла, что явно здесь лишняя. — Осаму-кун, проводи потом пожалуйста Т/и в столовую.       Вы простояли так довольно долго, Осаму никак не мог разомкнуть объятия, боясь, что ты исчезнешь, и отпустил тебя, только когда ты сказала, что задохнешься. Доигровщик опускает тебя на землю, но все ещё прижимает к себе за талию. — Т/и… Милая… — юноша смотрит тебе прямо в глаза, касаясь твоей щеки массивной ладонью.       Ты улыбаешься пепельному, не скрывая своей радости, ведь действительно счастлива не только быть здесь, но и видеть его. Но Осаму совсем не улыбается в ответ, он смотрит на тебя с такой болью и сожалением, что тебе становится не по себе. — Саму, что с тобой? — Прости меня, Т/и… — спустя минуту напряжённого молчания, отвечает доигровщик. — Что?! За что? Ты ничего не сделал! — Ты плакала… а я ничего… ничего не смог сделать для тебя… — Саму… — ты удивлено посмотрела на юношу, недоумевая, о чем он говорит. — Саму, все хорошо! — касаешься лица волейболиста, оглаживая мужскую щеку. — Извини, что заставила беспокоиться, я правда, такая дурочка! Сама создала проблему из ничего, хотя все можно было решить куда проще, — ласково улыбаешься парню, тронутая его заботой. — Мне очень приятно, что ты беспокоился обо мне. Это я должна просить у вас прощения, у тебя и Атсуму.       Осаму поднимает на тебя тяжёлый взгляд, все внутри сводит от осознания, что ты сейчас стоишь здесь, рядом с ним. Если бы он не послушал Хитоми и остался дома, то сходил бы с ума там, зная, что ты все-таки уехала. Боже… какая ирония! Лицо волейболиста, наконец, озаряет улыбка и он облегчённо выдыхает. — Я так рад, что ты здесь, Милая… — шепчет доигровщик, склоняясь ближе. — Я тоже рада, — улыбаешься в ответ.       Юноша невольно опускает взгляд к твоей улыбке и чувствует, как его сердце пропускает удар, как же он любил, когда ты так искренне улыбалась… он все готов отдать, за эту милую и самую нежную улыбку. Доигровщик становится серьезным, когда вновь смотрит тебе в глаза, его взгляд сосредоточенный и глубокий, ты чувствуешь, что он проникает в самую суть тебя, словно ищет в них ответ… ответ на давно мучающий его вопрос. Вторая рука, что покоилась на твоей спине, плавно опускается на твою другую щёчку и Осаму медленно склоняется к тебе, не разрывая зрительного контакта. Ты стояла неподвижно, словно заворожённая этими глазами, цвета грозового неба. Ты чувствовала, что сердце начало биться быстрее, заставляя кровь пульсировать по венам. Дыхание участилось, а зрачки расширились, стараясь не упустить ни единого движения юноши перед тобой. Ощутив его тёплое дыхание на своих губах, ты замерла, затаив дыхание, не моргая. Осаму почти коснулся твоих губ своими, задевая нежные розовые подушечки, но в последний момент, словно испугался чего-то, поэтому сменил направление и поцеловал в щеку, лишь едва задев уголок таких желанных губ. — Идем, все будут рады видеть тебя.       Ты все ещё стояла, как вкопанная, изумленно уставившись на доигровщика, который отступил на шаг, нежно улыбаясь тебе, и пришла в себя, только когда волейболист взял тебя за руку, приглашая следовать за ним. — Д-да, конечно, идём, — пытаясь собрать разбежавшиеся в разные стороны мысли, стараешься говорить уверенно.       Ты смущенно улыбаешься и покорно следуешь за Мия старшим, украдкой поглядывая на волейболиста, что шёл немного впереди. «Он снова хотел это сделать?» перед глазами всплыла картинка из кондитерской, но тогда тебя «отвлекли», а сегодня Осаму сам остановился. «Передумал?» почему-то тебя в тот момент волновал именно этот вопрос, не то, что доигровщик хотел тебя поцеловать — этот факт, кажется, совсем тебя не смущал, а именно то, что он передумал это сделать в последний момент. Размышляя над мотивами доигровщика, ты не заметила, что тебя завели в столовую, представляющую собой большое квадратное помещение с колоннами в центре помещения и прямоугольными столами на 6 человек по всему периметру. Опомнилась ты только когда услышала свист и радостные возгласы своих товарищей, причем и из мужской волейбольной команды тоже. — Т/и, ты приехала!!!       Девочки из женской сборной Инаридзаки сразу же окружили тебя, радостно обнимая, когда Осаму завёл тебя в помещение. — Привет!!!       Всё были искренне рады видеть тебя, как и говорила Изуми. Понимая, что стал лишним, Осаму отпустил твою руку и, улыбнувшись, направился к столу, где сидели парни с мужской Инаридзаки.       Весёлое щебетание вашего стола было слышно на всю столовую, девчонки весело смеялись и радовались, ведь теперь они могут достойно ответить на площадке, особенно Сукуне. Всего один день, но оказывается столько всего произошло, рассказы девчонок не заканчивались, одна перебивала другую, пытаясь пересказать все вчерашние игры. Конечно, такое оживление за столом женской Инаридзаки не осталось незамеченным, привлекая к себе внимание всех пяти школ, что участвовали в летнем волейбольном лагере. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то с интересом, кто-то с раздражением, а кое-кто с негодованием. Но тебе было все равно, ведь среди такой толпы незнакомых людей, ты не смогла найти одну знакомую лисью мордашку. — Они ушли почти сразу с обеда… — Что? — ты вопросительно посмотрела на Изуми, которая тихонько шепнула тебе на ушко. — Мия… они вчера учинили такую драку, что их выгнали из зала. Тренер был просто в бешенстве, — уточнила Айко. — С тех пор их не пускают на площадку, они то за табло стоят, то мячи подают. Ходят по одному и ни с кем не разговаривают.       Ты открыла рот от удивления, Ринтаро вчера не уточнил, что все настолько плохо. Ты поднимаешь обеспокоенный взгляд и находишь Осаму, что украдкой смотрел на тебя, вполуха слушая Гина.       После обеда спортсменам давался час свободного времени перед послеобеденной тренировкой. Выйдя из столовой, ты столкнулась с Ринтаро, который снова потрепал тебя по голове, приветствуя. — А вот и наша звездочка пожаловала, — ехидничал Суна, лукаво усмехаясь. — Теперь, думаю, твои ненаглядные помирятся и вернуться в строй, а то я запарился один отдуваться за них.       Ты укоризненно посмотрела на блокирующего, но не стала ничего говорить, перестав, наконец, отрицать, что братья тебе небезразличны. Ты засунула руку в карман олимпийки и достала оттуда большую пачку яблочных желейных палочек, которые купила на первом этаже общежития, заметив автомат со сладостями, когда вы шли в столовую с Изуми, и протянула их брюнету. — Спасибо… — благодарно улыбаешься волейболисту, и Суна одобрительно усмехается, принимая твои извинения. — Он на аллее около пляжа, — добавляет Ринтаро, словно знает, кого ты искала взглядом весь обед.       Ты сначала щуришься, а затем киваешь брюнету в знак благодарности, ускользая в сторону моря. На заднем дворе школьного кампуса имелись ещё одни ворота, через которые можно было попасть прямиком на пляж. Ты прошла через открытые кованые ворота и оказалась на центральной аллее, что тянулась вдоль всей береговой линии, усыпанной множеством лавочек, тележек с едой, напитками и мороженым. Хотя было только начало июля, но народу было прилично, по аллее туда-сюда гуляли парочки в курортном гардеробе: в цветных рубашках, шортах и сарафанах, слышался детский смех тех, кто приехал на отдых с семьёй.       Во всем этом потоке цветных шляпок, кепок и летящих сарафанчиков, ты пыталась разглядеть знакомую блондинистую макушку пушистого упрямого лиса. Сама не зная почему, но ты очень хотела увидеть Атсуму. И хотя логичнее было позвонить, ты отчего-то решила выбрать более трудный путь, хотя тебе это было свойственно. Но сегодня явно твой день, потому что ты почти сразу замечаешь знакомую фигуру на лавочке. Юноша сидел в одиночестве, устремив свой взгляд в сторону моря. Сердце сразу же наполняется радостью, и ты спешишь к связующему, погруженному в свои мысли. Сначала ты хотела окликнуть его, но потом решаешь немного пошалить, поэтому тихонько подкрадываешься сзади и закрываешь волейболисту глаза, притягивая его к своей груди. — Какого ху… — Атсуму поначалу вздрагивает, хватая чьи-то руки, посмевшие прикоснуться к его лицу, спортсмен очень это не любил, однако замолкает, что-то в этих руках показалось ему знакомым.       Юноша ослабляет хватку и теперь уже нежно касается твоей руки, проводя пальцами по бархатистой коже, растягивая губы в улыбке. — Неужели?! Моя маленькая Лисичка?! — Атсуму резко разворачивается и, встречаясь с тобой взглядом, подскакивает и перепрыгивает через лавочку. Тебя резко подхватывают и начинают кружить, крепко прижимая к себе. — Т/и, Детка! Ты приехала! Малышка моя! — Тсуму не мог сдержать своих эмоций, радостно восклицая в перерыве между поцелуями, которыми усыпал твою шею, в которую уткнулся лицом, стискивая тебя до хруста костей.       Ты весело хихикала, пытаясь отстраниться от спортсмена, который щекотал своим тёплым дыханием нежную кожу, но Атсуму даже не думал ослаблять хватку. — Девочка моя… — выдыхает связующий, ставя тебя на землю и покровительственно целует в лоб, прижимая теперь к своей груди. — Я так рад, что ты смогла приехать…       Он не знает как… они оба не знают, но им все равно, главное, что ты здесь. Атсуму отстраняется от тебя и внимательно рассматривает твоё личико, ласково улыбаясь и проводя мозолистыми подушечками пальцев по щеке. Ваши взгляды встречаются… твоё сердце замирает, отдавая взволнованным эхом по всему телу. Такой глубокий и тёплый взгляд, проникающий в самые недра души, согревая все внутри своим сияющим озорным огоньком. Он теплый… Атсуму всегда такой теплый, что ты неосознанно тянешься к нему, желая оказаться в этих нежных согревающих объятиях. Связующий подобен солнцу, манит и притягивает к себе, не оставляя даже мысли о побеге. Атсуму нервно выдыхает, немного хмурясь, одолеваемый внутренними сомнениями, он не сдерживается и проводит большим пальцем по твоей нижней губе, словно пытается проверить твою реакцию. Ты судорожно выдыхаешь, удивлённо уставившись на юношу, который будто чего-то ждал от тебя, но ты растеряно смотрела на спортсмена, ожидая его дальнейших действий. — Люди вокруг! — бархатистый голос доигровщика заставляет Атсуму поднять глаза и посмотреть за твою спину.       Осаму стоял неподалёку, положив руки в карманы своей куртки, прожигая младшего недовольным взглядом. На самом деле, пепельный шел за тобой с самой столовой, не выпуская из виду ни на минуту. Юноша знал, что ты ищешь его брата и хотел увидеть… но сам не знал, что именно. То ли убедиться, что ты не потеряешься, то ли убедиться, чтобы его близнец не позволил себе слишком много, то ли понять, кому из них ты была больше рада, кого хотела увидеть сильнее, кто из них тебе дороже, приятней, чьи объятия желанней? А может все сразу… — Саму… — ты выскальзываешь из рук блондина и, беря его за руку, ведёшь к доигровщику.       Парни удивлённо смотрят на тебя, когда ты ставишь их лицом к лицу, демонстративно складывая руки на груди, и взираешь укоризненным взглядом. — А теперь миритесь! — требовательно обращаешься к братьям. — Чего? — Атсуму хотел уже было возмутиться. — Ничего не желаю слышать! Мне надоело, что вы постоянно ссоритесь на волейбольной площадке из-за меня! Миритесь сейчас же! Или я вообще не буду с вами разговаривать до конца лагеря! — Но я не виноват! — запротестовал связующий, нервно дернув плечом. — Мне все равно, кто из вас виноват! Но из-за этого страдают другие, в том числе ваши товарищи по команде, которых вы подводите! Я не знаю, почему вы вечно из-за меня ругаетесь, но выходит, что крайняя становлюсь я! И меня это бесит! Поэтому немедленно миритесь и марш на площадку, чтоб разгромили сегодня всех!!! — Но, Лисичка… — Извини, я был неправ… — перебивает брата пепельный, протягивая руку, вызывая у того дикое недоумение.       Осаму признал, что был неправ? Младший вообще такого не припомнил, ведь везде и всюду виноват только он! Поэтому сейчас удивлённо смотрел на брата, пытаясь найти подвох в поведении старшего. — Какая муха тебя укусила? — язвит Тсуму, скептически поглядывая на ладонь доигровщика. — Я повёл себя жалко в той ситуации и признаю это… — спокойно отвечает пепельный, глядя близнецу в глаза. — И спасибо, что вправил мозги.       Связующий медлит, все ещё сомневаясь в происходящем, но потом все же жмет руку брату и самодовольно ухмыляется. Ты радостно хлопаешь в ладошки и, хватая обоих братьев за руки, спешишь обратно, сгорая от нетерпения оказаться в спортивном зале, и снова коснуться мяча. Волейболисты совершенно не сопротивляются, готовые следовать за тобой куда угодно! Они счастливы видеть тебя и оба уверенны, что эта неделя будет особенной. И будут чертовски правы! Ведь этот лагерь вы запомните на всю жизнь, место, где все началось… и чуть было не закончилось…