В следующий раз

      Все как-то слишком быстро выходит из-под контроля. Вот они минуту прожигают друг друга злыми и полными превосходства взглядами, а вот — Сяо Чжань сокращает между ними расстояние и врезается в Ибо, жестко целуя.              Ибо давится воздухом, не успевая сообразить. Сяо Чжань тут же пользуется этим: пропихивает язык к нему в рот, усиливая напор, Ибо цепляется за его плечи чисто машинально, чтобы не упасть.              Кто из них стонет — не знает. Ощущение, что оба, потому что Ибо еще никогда так не целовали, а он — никогда так не отвечал. Жадно, мокро, горячо настолько, что возбуждение грозится выплеснуться через край только от соприкосновения их тел. Сяо Чжань вжимает его в парту так сильно, почти бросает на нее, и, морщась от легкой боли, Ибо тянет его за собой, кусаясь в поцелуй.              Не разобрать, где чьи руки. Рубашка вместе с жилеткой задрана что у него, что у Сяо Чжаня, и они оба пытаются дотянуться до заветного участка кожи, стать чуточку ближе, не в силах выносить охватившее их обоих желание.              Устроившись между его ног, Сяо Чжань стаскивает окончательно с Ибо жилетку, трогает и мнет пальцами бока, отчего Ибо кажется, что еще секунда и он умрет. От прикосновений Сяо Чжаня по телу дрожь, кожа горит огнем, и пламя это сильное, мощное, охватывает внутренности.              — Это еще ничего не значит, — удается шепнуть ему в перерывах, когда Сяо Чжань позволяет глотнуть ему воздуха. — Мы договорим.               — Конечно.              Звенит пряжка ремня, вжикает молния, Ибо откидывает голову назад, подставляя шею под поцелуи, которые вперемежку с укусами, когда Сяо Чжань забирается ему в штаны. Сжимает через белье член, не сильно, но ощутимо, проводит по всей длине, заставляя закрыть глаза и зашипеть от слишком сильной хватки.              — Это просто гормоны, — пытается оправдаться Ибо, пытаясь найти чужие губы. — Ничего не значит.              Сяо Чжань молчит, Ибо целует его — властно, напористо, пихая свой язык ему в рот, чуть кусаясь, — и расстегивает штаны. Гладит, сжимает его член, ловя губами слабые стоны. Ему нравится, о, Ибо уверен, что да, иначе бы он не подавался вперед и не толкался в ласкающую его ладонь.              От желания у Ибо мутнеет перед глазами, в ушах гул и только хриплое дыхание, их общее, а в крови — пузырится, горит и рвется наружу острая необходимость получить разрядку.              Дальше все сливается для него в одно сплошное «хочу», подстрекаемое самим Сяо Чжанем: тот выгибается, втискивается своими бедрами в промежность Ибо, ерзает, создавая трение меж их телами. Сквозь одежду ощущения немного другие, Ибо не знает, как лучше — он еще не пробовал с Сяо Чжанем без, но исправит, обязательно исправит, но позже, после того, как они смогут дышать не через раз.              Это происходит быстро. Слишком быстро, Ибо не успевает сообразить, в какой именно момент у него отключается рассудок, уступая место чему-то неукротимому, мощному, хаотичному. Он только чувствует член Сяо Чжаня своим, его руки у себя на теле, притягивает его к себе ближе, сминая чужие ягодицы; целует, посасывая его язык у себя во рту, ловит хриплые стоны и слышит, как раз за разом они становятся громче.              Это полный пиздец.              У него дрожат колени, у него не хватает воздуха в легких; Сяо Чжань спускает их белье, заваливает Ибо на парту, и они трутся головками, пачкая их предсеменем.              Ибо опускает руку, обхватывает ствол, и Сяо Чжань замирает в его руках, дрожа всем телом. Ибо не очень-то понимает, что нужно делать, но знает, как бывает хорошо, когда делаешь это сам. В этом нет ничего сложного, так что Ибо уверен: справится.              И справляется.              Сначала просто ласкает ствол, проходясь пальцами по всей длине. Нежно, неторопливо, чуть дразня. Затем чуть ускоряясь, сжимая пальцы на головке, поглаживает ее пальцем, размазывая смазку. Сяо Чжань охает, издает какой-то сдавленный звук, взгляд его расфокусированный, совсем поплывший. Ибо видит в темных зрачках свое собственное отражение — светлые волосы, припухшие губы и точно такой же, полный похоти и голода, взгляд.              Кружится голова. Сильно. Эйфория бурлит в крови, делая его смелым, и Ибо, облизнув пересохшие губы, вдруг меняет их местами, прикладывая всю свою силу. Жилистое тело Сяо Чжаня только на вид выглядит хрупким, на деле — попробуй сдвинь, но у него получается.              Не давая себе ни передумать, ни сделать еще что-то, Ибо опускается на колени, стягивает штаны еще ниже, полностью выпуская член Сяо Чжаня. Он не знает, зачем это делает, просто хочет еще раз услышать этот охрененный звук, который издает Сяо Чжань, когда Ибо касается его члена. Он, звук, действует на Ибо как катализатор, нажимает на какие-то нужные, судя по всему, кнопки, раз у него совсем отказывают тормоза.              — Ты… — Сяо Чжань сдавленно стонет, почти хрипит, когда Ибо, соблазнительно — ну он надеется! — улыбнувшись, нажимает на его бедра, удерживая в одном положении. — Остановишься?              Тихий, с хрипотцой, шепот пробирает насквозь. Взгляд Сяо Чжаня меняется, становясь вдруг хитрым, опасным. Он кладет руку на голову Ибо, вплетая в светлые пряди пальцы, и спрашивает, таким голосом спрашивает, что у Ибо коротит в мозгу.              — Или нет? — ласково, слишком ласково Сяо Чжань гладит его по голове. Будто Ибо — послушный питомец, наконец заслуживший похвалу хозяина. Он и ощущает себя им сейчас, тем самым питомцем, получившим внимание и ласку, готовый подставить брюхо, если попросят. Или не только его.              Черт возьми, думает Ибо, черт возьми.              А потом он берет в рот. Сразу на всю длину, глубоко и смыкая плотно губы. Хватка пальцев в его волосах становится жестче, Сяо Чжань оттягивает их, то ли пытаясь насадить Ибо глубже, то ли отстранить.              Удерживая его за бедра, Ибо начинает ритмично двигать головой, вспоминая собственные ощущения от одного единственного раза. Судя по всему, Сяо Чжаню нравится.              Это хорошо. Очень хорошо.              Его не хватает надолго. Это все еще непривычно, немного неловко и смущающе, но Ибо старается. Тем более, когда его поощряют: Сяо Чжань, откинувшись на парту, двигает рукой и задает ритм, помогая тем самым найти правильный темп.              Ибо лижет, втягивает щеки, чуть всасывая; касается кончиком языка головки, обводит им устье, чувствуя, как Сяо Чжань рвано подается бедрами вперед. Кажется, тот уже готов кончить. Выпустив член изо рта, Ибо прикасается к нему губами, целует и лижет языком ствол, и Сяо Чжань, вцепившись свободной рукой в столешницу, последний раз глухо выдыхает, а потом кончает, сжимая со всей силы ему волосы.              Боль заставляет Ибо очнуться. Он загнанно дышит, не соображая совсем, облизывает припухшие губы, все еще чувствуя фантомно чужой вкус.              Пиздец, кажется, ему понравилось.              Он все еще возбужден, хочет кончить, и плевать, на самом деле, как это выглядит для Сяо Чжаня, когда он тянется к собственному члену, намереваясь подрочить.              Но не успевает. Сяо Чжань быстрее него. Ловким движением вздергивает Ибо, впивается очередным поцелуем, от которого и так ослабевшие ноги подкашиваются, а сам Ибо — всхлипывает, теряясь в ощущениях.              — Не люблю оставаться в долгу, — шепчет Сяо Чжань на ухо, прикусывая мочку. Втягивает ее в рот, посасывает, а потом разворачивает Ибо спиной к себе и опрокидывает на парту. — Так что… ничего личного, Ибо.              Тот уже не слышит. Все его чувства, оголенными проводами выставленные наружу, обращены к Сяо Чжаню, к его рукам, так жадно проходящим по телу. А затем все и вовсе исчезает, стоит Сяо Чжаню навалиться на него, вжать в столешницу и обхватить рукой член, тут же лаская.              Ибо чудится, что его прошибает насквозь острой волной возбуждения и удовольствия одновременно. Сяо Чжань дрочит ему, немного больно, потому что в его движениях нет особой ласки, но Ибо так удивительно хорошо и приятно, что он выгибается и проезжается ягодицами по чужому паху, касаясь ими полувозбужденной плоти.              Больше никто ничего не говорит. Осталось только плотское, дикое, совсем неконтролируемое. Сяо Чжань трется об него членом, прямо в такт движению собственной руки, быстро и резко, сжимая головку, дыша на ухо и оставляя на шее влажные поцелуи.              Заканчивается все так же быстро, как и началось. В одну из особо сильных и резких фрикций, Ибо выгибает дугой, узел внизу живота стягивается настолько сильно, что при очередном движении просто распадается, выплескивая по телу мощный импульс, заставляя его громко застонать и кончить в чужую ладонь.              Несколько минут стоит тишина. Они даже будто бы не дышат. Ибо приходит в себя медленнее, чем Сяо Чжань, отстранившийся от него пару мгновений назад.              Слышно, как вжикает молния и шуршит одежда. Тихие шаги раздаются в этой тишине слишком громко, и Ибо отмирает, наконец, распрямляясь.              — В следующий раз, — бросает он уходящему Сяо Чжаню, останавливая того в дверях класса, — мы репетируем первыми, соученик Сяо.              В ответ Ибо слышит лишь тихое хмыканье.