Валькирия муки и бисквитов

Календарный листок ехидно мигал со стенки и гордо нёс на себе цифру «28» с более скромной надписью «июля». Уже месяц прошёл с тех пор, как формально валькирия-одиночка перестала водиться со знаменитой девочкой Машей, которая вместе с её неугомонной мамой вроде бы поехала к бабушке в деревню, а на деле к новому ухажёру, владельцу заведения с громким названием «Мир детства» (киоском, торгующим второсортными погремушками и странным детским питанием с запахом кошачьего корма). Ирка скучала без неугомонной малышки… Нет, она не просматривала милые картинки с младенцами и не вздыхала целыми сутками, но на детей стала смотреть по-другому: более серьёзно и выжидающе. А ещё она начала ходить в парк и подолгу сидеть на лавочке, кормить голубей и смотреть на детскую площадку. Со стороны Ирка сама себе напоминала заботливую курицу-наседку, но перебороть новую странную тягу не могла. Матвей первое время отпускал язвительные комментарии, шутил и грозился переодеть Антигона младенцем. Изрядно струхнувший потомок нежити, прослышав такие новости, снова куда-то испарился, а в «Приюте валькирии» появлялся исключительно по выходным, когда Багров уходил тренироваться или совершать татарские набеги на продуктовые магазины. В такие дни Ирке приходилось сидеть в старом скрипучем кресле и следить, чтобы Антигон на радостях великих не свернул себе шею где-нибудь в районе кухни. Как метко выразился всё тот же некромаг: «Да пусть сворачивает! Оживим – полезнее будет!» Одиночка не хотела, чтобы кого-то воскрешали в том месте, где она жила, поэтому несла добровольную вахту и попутно жаловалась на жизнь, прикрываясь воображаемыми философами, на книги которых она якобы переключилась от нечего делать. - Нет, ну почему другие люди живут нормально, а мне приходится терпеть этого высокомерного Багрова, который даже в маршрутках за проезд не платит? – спрашивала Ирка в очередную субботу, пользуясь отсутствием объекта ворчания и присутствием Антигона, который после загула был готов на всё, лишь бы его не заставляли работать. – И знаешь, как он мне это объяснил? Оруженосец глубокомысленно пожал плечами и замаскировал зевок под тяжёлый сочувствующий вздох. Ирка, увлёкшись, не заметила подвоха и продолжила: - «Они воруют бензин, продают его алкашам, а двое из тех бедняг уже попадали в аварии. Если я заплачу за проезд, у водителя будет больше шансов загнать бензин подешевле. А я не хочу становиться соучастником!» Нет, звучит-то логично, но почему Матвей не должен платить, а меня постоянно заставляет? Антигон возмущённо закивал и икнул, после чего с виноватым видом пошлёпал на кухню за водой. Ирка улыбнулась и перебралась из кресла в гамак, вытягивая ноги. Выговорившись, она почувствовала себя полной сил и желания действовать. Ей бы сейчас пару десятков старушек – она бы перевела их через все возможные дороги и не по одному разу. Но, как назло, посреди леса был явный недостаток этих самых бабушек, которые не спешили появляться в окрестностях «Приюта валькирии». Пришлось Ирке довольствоваться новой книгой о жизни дельфинов, подаренной ей Бэтлой, чтобы «не скучать и не донимать валькирий своим несчастным видом». В комплекте с детской энциклопедией шли палка колбасы и батон «К чаю», но они до одиночки так и не добрались, поглощённые вечно голодной валькирией сонного копья вместе с пакетом апельсинового сока и пирожными. - Мерзкая хозяйка, можно Антигону сходить в магазин? Оруженосец выглянул из-за двери и выжидающе уставился на Ирку. - Ты же никогда не просишь! – подозрительно нахмурилась валькирия-одиночка. – И ты только что оттуда, неделю пропадал. Ты что, боишься, что Матвей вернётся? - Да пёс его знает… Он же такой хороший, добрый, милый, благородный… - забормотал Антигон, смачно сплюнув себе под ноги. - Хорошо, иди, только купи пару банок сгущёнки и бисквиты – я хотела приготовить торт. - Торт, гадкая хозяйка? А можно тогда совсем не приходить?.. Оруженосец втянул голову в плечи и повёл ушами, кое-где будто припорошенными серебристыми чешуйками. Судя по ним, Антигон не только поглощал заплесневелое варенье, но и закусывал его селёдкой, к которой почему-то пристрастился в последнее время. - Ты хочешь сказать, что я не умею готовить? – чисто по-женски отреагировала Ирка и вскочила на ноги. Несчастный потомок нежити пригнулся и хотел было убежать восвояси, но убивать его никто не собирался. Ирка успокоилась так же быстро, как и вспылила, поэтому она просто миролюбиво потрепала оруженосца за ухо и прошла мимо него на кухню, чтобы оценить состояние припасов. - Так я пойду? – заискивающе спросил Антигон и двинулся в сторону люка. - Стоять! – скомандовала Ирка, и кикимор послушно замер, вытянувшись в струнку. Он ожидал какой угодно пытки, начиная с нежного поглаживания по голове и заканчивая щекоткой, однако валькирия-одиночка его снова удивила. – Мне нужны какао, сливочное масло и сметана. - За-зачем масло и сметана? – заикнувшись, переспросил Антигон. Ингредиенты для будущего торта его совсем смутили. Он даже не представлял, что задумала его хозяйка, и, честно говоря, не стремился представлять. - Как это? Для глазури! - Может, всё же я приготовлю? А вы пока потренируетесь… Но решительно настроенная Ирка замотала головой и выгнала оруженосца из кухни. Сказать по правде, она и сама не понимала, зачем собралась готовить торт. Просто в одно мгновение в голове возникла навязчивая мысль, которая приклеилась, как холодные макароны к кастрюле. Обычно готовку брали на себя Антигон или Багров, но даже самой ленивой и неумелой хозяйке в мире иногда хочется сделать что-нибудь красивое и хотя бы отдалённо вкусное. Нет, в свои кулинарные таланты Ирка верила ещё меньше, чем в Лох-Несское чудовище, однако врождённое упрямство не позволяло ей дать задний ход. Раз уж она взялась за дело, нужно довести его до конца! А кто при этом пострадает… ну, тот сам виноват. Придя к таким утешительным выводам, Ирка села на стул и пролистала толстую кулинарную книгу, взятую на прошлой неделе у хозяйственной Гелаты. Валькирия исцеляющего копья долго смотрела на одиночку, когда та попросила дать ей рецепт торта, потом молча пощупала ей лоб и пробормотала себе под нос: - Вроде температуры нет… Ирка не сказать чтобы обиделась, но всё же почувствовала лёгкую досаду. Такое недоверие показалось ей несправедливым. Конечно, она никогда раньше не бралась за что-то приготовленчески-кухонное, но всё бывает в первый раз! Только после получаса клятвенных обещаний не спалить «Приют валькирии» Гелата всё же смилостивилась и выдала обрадованной Ирке книгу с длинным списком нотаций, что из неё подходит для начинающих, а к чему лучше не приступать. И вот теперь Ирка ждала возвращения Антигона, чтобы приступить к выполнению своего наполеоновского плана. Если Багров перестал видеть в ней девушку (а по-другому объяснить его нежелание платить за неё и за себя в автобусах Ирка не придумала), тогда она докажет, что некромаг ошибся! И что она всё ещё представительница прекрасного пола, за которой нужно присматривать и иногда баловать. Странные «девчачьи» мысли начали одолевать Ирку уже давно, около недели назад. Однажды вечером она сидела в парке, смотрела на молодых мамочек и их крикливых отпрысков и вдруг стала ловить себя на том, что больше не думает о детях как о «мухоморах жизни». Наоборот, они вызывали у неё на лице постоянную улыбку, а в голове – желание подойти и присоединиться к их бессмысленной возне. Как было бы здорово хотя бы ненадолго превратиться в маленького ребёнка, для которого самая большая трагедия – остаться на ужин без сладкого, а самая большая радость – новая игрушка или поход в зоопарк! Мир ребёнка – сказочный и простой, не обременённый грузом ответственности за себя и за Вселенную. Ирка мотнула головой и грустно улыбнулась пустоте. С ней такое часто бывало – сидела себе за ноутбуком или с чашкой чая в руках, а потом вдруг улыбалась кому-то и снова замирала, словно на миг зажигалась лампочка, чтобы тут же погаснуть. Матвей, первым заметивший эту привычку, беззлобно подшучивал над Иркой, но втайне удивлялся тому, что с ней происходило. И, тоже втайне, следил за одиночкой в ожидании этой самой улыбки. Потому что тогда ему начинало казаться, будто мир становился чуточку светлее и добрее. Крышка люка с негромким скрипом открылась, и внутрь протиснулся домовой кикимор с большим шуршащим пакетом. Ирка вскочила со стула и побежала встречать оруженосца, который таинственно подмигнул одиночке и поспешно ретировался, буркнув что-то по поводу срочного дела. Понятное дело, Ирка ему не поверила, но останавливать тоже не собиралась. Она справедливо полагала, что пытаться заставить Антигона никуда не уходить означало лишить его права выбора, а как служитель Света, валькирия не могла так поступить. Ирка неторопливо разложила на столе покупки, хотя так их назвать можно было с огромной натяжкой, потому что Антигон сроду ни за что не платил и от привычек всё таскать с прилавков отказываться не спешил. Если с бисквитными коржами Ирка ещё понимала, что нужно было сделать, то вот относительно прослойки зашла в тупик. В книге Гелаты нашлось так много вкусных рецептов, но большинство из них не подходили для походной кухни валькирии-одиночки. Так, например, она только на картинке видела миксер и не понимала, чем отличается венчик от половника. Никогда не вникавшая в тонкости кулинарии Ирка сейчас готова была хвататься за голову и разводить руками. Непостижимым образом обращение с копьём давалось ей гораздо легче, чем с капризным яичным белком, который ну никак не хотел расставаться со своей второй половинкой, то есть с пресловутым желтком. А уж когда дело дошло до желатина… Ирка просто села прямо на пол и уткнулась лбом в раскрытую на коленях поваренную книгу. Похоже, Матвей был прав, когда заставлял её платить за себя. Она действительно совсем не была девушкой. Ни капли. Обычно представительницы её пола легко могли сделать торжественный ужин из трёх селёдок и листика салата, а вот у валькирии-одиночки даже с полным набором продуктов ничегошеньки не выходило. Точнее нет, выходило, но что-то уж больно странное и жуткое. По крайней мере, «нежный, тающий во рту крем из взбитых сливок» своей консистенцией больше напоминал зубную пасту, а на вкус… Ирка попросту не решилась его попробовать и без сожалений вытряхнула в мусорное ведро, куда её творение упало почему-то с глухим стуком. Смешать сгущёнку с маслом и как следует перемешать у Ирки вышло с первого раза, но она так перемазалась в сладкой массе, что не рискнула ни к чему прикасаться. Правда, это не помешало ей сначала почесать нос, а затем автоматически переместить пятерню на затылок. Что в результате получилось, легко было представить. Но Ирка не для того столько времени потратила на уговоры Гелаты и размышления над собственной сущностью, чтобы так просто отказываться от запланированного. Она с невиданным упорством тряхнула головой (попутно перемазав кончики волос во всё тех же ячных белках) и принялась за следующий вариант прослойки коржей. *** Когда часы уже давно отмерили девять вечера, а за окном солнце сменилось луной, Ирка наконец-то с триумфальным видом поставила на стул своё произведение искусства. Её переполняла редкая гордость творца, который создал что-то по-настоящему гениальное. И пусть для некоторых оно показалось бы слишком простым или невзрачным! Малевич тоже не сразу донёс до мира уникальность своего «Чёрного квадрата»! Щёлкнула задвижка на люке, послышался скрип петель, а после него – неторопливые шаги. Ирка заметалась по кухне, уже понимая, что убрать царивший в помещении хаос не представлялось возможным. Она представила себе глаза Антигона, его укоризненное покачивание головой и кряхтение и почувствовала угрызения совести. Как и все истинно творческие по натуре люди, Ирка по-своему воспринимала мир. То, что для простого человека было настоящим бардаком, для неё приравнивалось к уютной обстановке. Оно и понятно – после каждой уборки кикимора одиночка бегала по «Приюту валькирии» и не могла ничего найти. Там, где совсем недавно лежали любимые сердцу мелочи вроде засохшей апельсиновой корочки или особенно красивого фантика, больше ничего не было. - Вы с Бэтлой что, играли в «вышибала» едой? – осторожно поинтересовался Багров, замирая на пороге кухни и невольно поражаясь изменениям, произошедшим за несколько часов его отсутствия. Он только утром до блеска отмыл пол и всю посуду, а сейчас… Комната больше напоминала декорации к «Снежной Королеве». - Хм… нет, - немного смущённо ответила Ирка и ногой постаралась незаметно задвинуть книгу с рецептами под стол. Не получилось. Матвей оторвался от дверного косяка и наклонился, поднимая компромат. - Это что? – спросил он удивлённо. - Это? Да так, ничего особенного… - Правда? Как интересно! А почему тогда у тебя по всей кухне рассыпана мука?.. – ехидно спросил Багров, а когда наступил в бело-коричневую «лужу», добавил: - И, похоже, какао. - Это всё из-за тебя! Правильно люди говорят: лучшая защита – это нападение! Ирка приняла воинственную позу и грозно взглянула на некромага. Она ожидала любой реакции – что он будет ворчать, как старый дед, что прикажет ей идти в комнату, что начнёт читать нотации, но вместо этого Багров расхохотался, запрокинув голову. Когда он слегка успокоился, то сумел произнести срывающимся голосом: - Ты… себя в зеркале-то видела? Воительница… Валькирия муки и бисквитов. Ирка растерялась от неожиданности и только пожала плечами. Некромаг глубоко вздохнул, успокаиваясь, и повёл одиночку к большому круглому зеркалу в соседней комнате. Поглядев на себя со стороны, Ирка тоже не удержалась от смеха. Теперь ей стало понятно, почему Матвей так развеселился после её слов. Кончики волос местами слиплись, а сверху голова была словно присыпана пудрой, как на париках восемнадцатого века. Коричневые отпечатки пальцев шли от виска к подбородку, нос приобрёл незабываемый оттенок свеклы, напоминая главный признак алкоголика. Дальше было не лучше – Ирка буквально с ног до головы перемазалась в муке, какао, сгущёнке, масле и прочих ингредиентах для будущего торта. - Ну вот, а я так старалась… - слегка расстроено сказала одиночка после довольно продолжительного молчания, во время которого изучала собственное отражение и старалась не обращать внимания на широкую улыбку Багрова. Матвей стоял позади Ирки, держа её за плечи и смешно отфыркиваясь от пряди волос, которая постоянно падала ему на нос. - Может, в следующий раз ты доверишь готовку кому-то более приспособленному? - Но почему все девушки могут приготовить торт, а у меня ничего не получается?! Я что, какая-то неправильная? - Ты самая правильная из всех, кого я знаю, - неожиданно серьёзно отозвался Багров и развернул Ирку к себе лицом. – Просто это не твоё. Но мы всё равно сейчас пойдём на кухню и попробуем твой шедевр. - Правда? – немного застенчиво улыбнулась Ирка и покраснела, что под слоем «макияжа» было совсем незаметно. - Правда. А ещё ты мне пообещаешь, что больше не будешь проводить эксперименты с едой без моего участия. Для общего блага. - Хорошо. Но только ты пообещаешь мне никогда не называть меня «валькирией муки и бисквитов»! - Как скажешь! И с этими словами Матвей потащил Ирку на кухню ужинать, удивляясь, куда мог деться Антигон и почему в воздухе пахло луком.