***
Спокойным шагом передвигаясь по лестнице, считая взглядом каждую из ступенек, Дарлин сама не заметила, как дошла до комнаты Виктории, пребывая в явно не самом лучшем настроении. Дверь в помещение открылась, девушка вошла в него, ощущая под ногами приятный пушистый ворс ковра, подошла к кровати, провела по ней рукой, убеждаясь, что не сядет на что-нибудь ненароком, и плюхнулась на мягкое одеяло, сминая его своим телом. После сегодняшнего утра она вдруг заново начала разглядывать интерьер: Обычные стены, обычная лампа, обычное всё. Дарлин лениво осматривала предметы, что окружали её, но вдруг взгляд наткнулись на Вик, что стояла в дверном проёме, ожидая, пока на неё обратят внимание. Де Анджелис всё же решила присоединиться к девушке и присела рядом с ней. — И что это было? — Виктория наклонила голову набок и потрогала лежащую рядом девушку за плечо. — В смысле? — притворно недоумевающе произнесла она. — Даже не пытайся притвориться, что не поняла, о чём идёт речь. Со мной такое не прокатит, — в ответ на свою реплику Виктория получила лишь недовольный вздох. — «Что это было?» Действительно, что? Я не считаю себя виноватой, он первый начал, — твёрдо сказанная фраза чётко слетела с губ Дарлин. — Не спорю. Но ты ведь могла не продолжать? — произнесла Вик. — Я не терпила, извини, — Дарлин строила из себя каменную скалу, на деле же, она подумывала о том, чтобы закончить эти перепалки, но, естественно, собственная гордость никак не позволяла этого сделать. — А я не говорю тебе терпеть, просто слегка подталкиваю к тому, что надо жить дружно, Дар, — в ответ на это, девушка подскочила с кровати и забегала глазами по комнате. — А почему я должна извиняться? — Дарлин решила отстаивать свою позицию до конца. — Я не знаю как, не знаю при каких обстоятельствах, но вам надо помириться, иначе без летального исхода не обойдётся, — в шутку произнесла Вик, — Просто прими к сведению мои слова и подумай над ними, а пока я пойду. И с этими словами Виктория встала, удаляясь из комнаты и оставляя подругу наедине со своими мыслями. Дарлин же тяжело вздохнула и, несмотря на свою гордость, решила положить конец сложившейся ситуации. А Виктория, тем временем, направилась вправлять мозги другому идиоту, что находился в этом доме и никак не мог понять, что жить дружно — не значит поубивать друг друга к чёртовой матери. Ещё немного, и этих двоих придётся брать за руки и заставлять проговаривать детский стишок «мирись-мирись». Пару раз стукнув по двери, Виктория, оперевшись о проем, посмотрела на Дамиано, что ходил по комнате, сложив руки за спиной. Его ноздри были раздуты, вены на висках распухли. Ну прям настоящий бык, не хватает ещё красной тряпки в виде Дарлин. Наконец, оторвавшись от своих очень важных раздумий, Давид соизволил направить свой взгляд на блондинку. Девушка сразу оживилась, наигранно улыбнулась и произнесла: — Успокоился или мне ещё подождать? Если вы, о мой господин, ещё не настроены на разговор, я вполне способна ещё полчаса простоять в дверном проёме вашей комнаты, — парень, очевидно поняв намёк девушки, закатил глаза, но всё же рукой пригласил Викторию пройти в комнату. — Не ёрничай. Разве не понятно, что у меня и так настроение ни к чёрту? — Дамиано выдохнул и присел рядом с Вик, что уже успела нагреть себе место на кровати. — А тебе, друг мой, не кажется, что ты переборщил? — Давид выгнул бровь. — В каком смысле? — в ответ на это басистка только цокнула и продолжила свою речь. — Ещё один любитель строить из себя дурачка. Ты же понял, о чём я, — вокалист заглянул в глаза Виктории, затем отвёл взгляд и опёрся руками о колени. — Не знаю. Может быть. Но она тоже виновата, — Вик положила руку на плечо Дамиано. — Во-первых, расслабься, во-вторых, речь сейчас идёт о тебе, а не о Коралин, ну, и, наконец, в-третьих… тебе самому не надоело? — Давид неотрывно смотрел на девушку. — Может и надоело. Но я не пойду… — тут басистка резко прервала речь парня. — Нет, ты пойдёшь и извинишься. Думаешь, Да… — Виктория вновь чуть не произнесла то, что в секрете было ей доверено — Коралин тоже приятно вечно пребывать в такой обстановке, находясь рядом с тобой? Уверяю тебя, она тоже хочет мира, но гордость ей не позволит извиниться первой, — завершая свою тираду Вик сложила руки на груди. — Но почему я тогда должен переступать через себя и через собственную гордость? — фронтмен пошел в наступление, отчего девушка вымученно упала в подушку и заорала прямо в неё, после чего сказала: — Потому что иначе, вы, двое идиотов, никогда не сдвинитесь с мёртвой точки и ни за что не придёте к согласию. Так что подумай над моими словами и сделай вывод, — она приобняла парня за плечи и быстро удалилась из комнаты с победным выражением лица.***
Он шел по коридору, проводя рукой по шершавой поверхности стены, что отрезвляюще действовала на разум, не давая бросить все свои намерения на полпути и, развернувшись, уйти. Ковер неприятно щекотал ступни, волосы спадали на глаза, а мозг в который раз прокручивал сценарий того, что он будет говорить. Вот уже и дверь в комнату подруги предстала перед глазами. Мандраж усилился в разы, а мышцы каменели и сразу расслаблялись, пытаясь успокоить хоть не разум, но тело точно. Одним лишь пальцем он глухо и тихо постучал по деревянной поверхности, в ответ получив короткое «Вик заходи», он открыл дверь. *** Она встала с кровати так, будто покинула царство спокойствия и подойдя к зеркалу, взглянула в отражение: измученное тело, с опухшим от слез лицом и растрепанной причёской. Да, она плакала из-за ситуации за столом. Ей было до боли неприятно и обидно, ведь она, по факту, не сделала ничего криминального, за что на нее так распсиховались. В попытках привести себя в более презентабельный вид, поправила волосы, одежду, и развернулась к двери, в которую стучали. Вероятнее всего это была блондинка, что вернулась с душа. Бросив " Вик, заходи», Дарлин начала подходить ближе, чтобы поведать подруге о своих планах, на которые она, все же решилась, но дверь открылась, и за ней стоял совсем не тот, кого можно было бы назвать Викторией. Она ударилась об его грудь, на что Дамиано оперативно, но бережно отодвинул Дар за плечи, растерянно смотря в пол. Девушка отскочила на пару шагов, выставляя руку вперёд и пребывая в не менее шокированным состоянии. Все же в извинениях парень ее определил. — Прости пожалуйста, я не хотел, — извинения тут же посыпались с его губ, желая загладить ситуацию. Она же ошарашенно смотрела на него, без сил на какую нибудь фразу. Дарлин просто возвратилась на кровать, сжимая край матраса, и, опустив голову, бегала взглядом по ковру, пока рядом стоящий нервно хрустел пальцами. После характерного хлопающего звука, присущему двери, девушка вздрогнула, поднимая взгляд к источнику шума, и сразу перевела его на Дамиано. — Коралин, нам надо поговорить, — он сказал это тихо и очень виновато, подходя к кровати и садясь перед ней на корточки. Рука Дарлин сразу оказалась в его руке, а он, не зная с чего начать, поглядел в окно, за которым виднелось небо с полной луной в нем, и звёздной россыпью, что так и манит пройтись по двору, рассматривая созвездия. *** Ночь обнажает души, обнажая вместе с тем истинные эмоции и желания, чувства, что мы так боимся показать днём. Стыдимся всего, что не носит серый цвет. Ночью рамки стираются, растворяя все зажимы и маски, ночь — время искренности нежности, страсти, раскаяния и обещаний, любви и расставаний, правды и раскрепощенности, время свободы и ветренности, ссор и примирений. Каждому отведена своя ночь, свой нелегкий разговор или же веселье до утра. Кому-то суждено разделить ее с другим за чашечкой чая, что служит проводником напряженной энергии от одного к другому, кому-то одному в своих мыслях, ведь ночью открываются способности мыслить иным образом, ну а кому-то в объятиях того, кто днём кажется каменной стеной, что не способна на чувства. Потаённые и такие искренние.***
Они сидели молча, кидая в пространство искры напряжения. Дыхание в унисон и мурашки от прикосновения Дамиано будоражили Дар, что и без того находилась в непонятках. — Красивое небо. — он первый прервал молчание, в попытках разрядить обстановку. Переведя взгляд с окна на девушку, он впился в ее глаза, которые она тут же отвела в сторону ночного пейзажа. — Да, люблю звёздные ночи… Ходишь, смотришь на луну, покрываешься вся с ног до головы мурашками и все равно до жути наслаждаешься атмосферой. — весьма романтическое заключение, видимо, пришлось по душе парню. Воодушевленными глазами он пробежался по лицу Дарлин. — В таком случае, юная леди, приглашаю вас на прогулку под звездами. — покрепче ухватившись за ее руку, он с силой потянул девушку на себя, пока та со смехом нелепо упёрлась в его грудь. — Такими темпами мы покалечился быстрее, чем придем к какому-либо выводу, пошли уже. — перехватив руку Дамиано, она с резвым хохотом направилась за дверь, завлекая с собой глухо смеющегося Дамиано, которому вот-вот оторвут руку, если он не последует за Дар. Словно забыв все свои ссоры, они как школьники, сбегающие с урока, неслись по лестнице, то и дело спотыкаясь на ступеньках. Прошмыгнув мимо сидящих на кухне Томаса и Итана, они ввалились в коридор, поспешно обуваясь, пока Вик не вышла из ванной и не заметила пропажу, иначе бы непременно подала в розыск. Отличное объявления: «Потерялись два идиота! Отличительные черты: парень и девушка агрессивного поведения, пытающиеся убить друг друга. Если вы знаете какую-либо информацию — звоните психологу, пускай он их научит коммуникации друг с другом.» Двор Виктории встретил их до мурашек пробирающим ветром. Они шли на безопасном расстоянии друг от друга вдоль стены, глядя на звёзды. — Смотри, медведица! — он указал пальцем в небо, с восторгом переводя взгляд с Дарлин на звёзды. Она же, часто моргая, и щурясь от ветра, проследила вдоль направления его руки, считая количество звёзд, что составляли на ковш похожее созвездие. — Дамиано, мы вышли совсем не за этим, предлагаю не медлить, и разобраться со всем сейчас. Мне абсолютно не нравится то, что происходило это время. То ты мило со мной беседуешь, даже любезничаешь, а сегодня так на меня наехал, будто я виновата в исчезновении динозавров, и вообще, сколько можно?! — ее тон сменялся со спокойного на повышенный, если не истерический, обиженный очевидно. После этой фразы, Дамиано медленно опустил руку, и отвёл взягляд в землю. Он понимал, что накосячил, понимал, что подобная реакция — нормп. Он понимал все, но был не готов. Никто ещё не осмеливался разговарить с ним таким образом, Виктория — не в счёт, все же ей было можно. Девушка зло дышала, глядя на Дамиано, она ждала от него хоть каких-либо слов. Удушающее напряжения действовало на обоих с одинаковой силой, было невыносимо это терпеть, хотелось закончить все прямо сейчас, но гложащее чувство недосказанности противным комком бы преследовало их, пока эту недосказанность не устранят. Дамиано, как и полагается виновному, начал первый. — Для начала, хочу сказать спасибо за ужин, было вкусно… — Ага, настолько вкусно, что ты чуть не разгромил своим недовольством кухню, и меня вместе с ней? — она перебила его сразу же, пуляя взглядом искры разгорающейся злости, на что Дамиано, выдохнув, продолжил: -… и я хотел бы извинится за это. — Размеренно и четко он проговорил каждый слог так, словно объяснял в сотый раз ребенку, что не нужно совать пальцы в розетку, — Правда, не знаю, что на меня нашло. Как-то все разом свалилось, личные проблемы ещё и ты не угодида чем-то, я потому и вспылил. — да уж, навыков раскаяния хоть отбавляй, и не дрогнул же даже. Лишь смотрел в пол, вдыхая запах пионов и морщась от этого шлейфа.«Был бы мой двор — посадил бы розы»
— Значит я не угодила?! — теперь уже на разъяренного быка походила она. Раздутые ноздри, широко раскрытые глаза, уставленные на парня. И перечить ей не выйдет, полностью права же. — Как с тобой сложно… Я в полной мере осознаю вину и прошу прощения за все ситуации, в которых я чем-либо тебя обидел и расстроил. — видно, что такие чистосердечные признания давались Дамиано с трудом, там не менее все это было искренне, без намека на притворство. — Окей Дамиано, я тебя прощаю, и прошу прощения за то, что тоже наговорила тебя не столь приятных вещей, — очень четко, выделяя пятое слово, она разложила мысль по полочкам, предварительно вытерев с каждой из них пыль, на что парень облегчённо вздохнул, но не тут то было. — Но ты все равно виноват! — Коралин, ну мы же обсудили. — он выдохнул так тяжко, что хотелось выдать ему шоколадную медальку и рукописную грамоту «Лучшему актеру дня», на Оскар ещё не тянул. — Дарлин. — Что? — парень остановился. Следуя примеру, за ним остановилась и его спутница. Поразмыслив с секунды две, она посмотрела ему в лицо, но так и нее найдя слов, зашагала прямо, на что Дамиано поспешил за ней. — Да стой же ты — догнав темноволосую, он уже было развернул ее за плечо, но остановившись, она развернулась сама. — Это долгая история… — Времени у нас достаточно.***
Садовая качеля тихо поскрипывала, создавая атмосферу до жути уютную и дружелюбную. Прям гитарки и костра не хватало, ей-богу, хоть петь начинай — все равно гештальт веселья не закроешь. Однако ситуация была отнюдь не для песен и плясок, а вместо гитары этим маленьким песикам, что скубяться между собой, не хватало доброй бутылки вина и сигарет, ну очень уж напряжённые разговоры пошли. И плевать, что самой младшей было шестнадцать, один раз можно. — И как ты говоришь, «боялась показать себя настоящую»? — с внимательным прищуром он глядел на собеседницу, которую извел своими расспросами так, что бедная сидела и мяла край футболки с толикой расстеряности. — Да, Дамиано Давид, я боялась показывать себя настоящую, ибо мне больно и неприятно было в который раз чувствовать себя на дне из-за некоторых умов как ты. — Я?! А я-то что сделал? — Тебе напомнить ситуацию за столом и все твои истерические фразочки? Или может быть ситуацию парами часами ранее этой, когда ты выходил из ванной? Тоже мне трагедия, два человека столкнулись в проходе и не могут обойти друг друга, конечно, из этого же нужно раздувать трагедию немыслимых масштабов и винить того, кто ни слухом ни духом про ваши характеры и строение мозга, больного по всей видимости… — она очнулась тут же, как поняла что перешла черту — В целом да, «Коралин» — наравне с щитом. Чувствую себя с ним увереннее, защищённее и типо того. А теперь твоя очередь пояснять за все эти выходки и необоснованные приступы агрессии. — Выходит, что тоже, защитная реакция. Пойми, в жизни много ублюдков, они встречались и тебе и мне. Твой щит перед незнакомцами — имя, мой — манера общения, которую, прошу заметить, я использую с новыми людьми, на которых у меня есть подозрения. И это вовсе не значит то, что тебя я посчитал супер бандиткой, нет. Просто когда ты пришла с Итаном на прослушивание, я насторожился, ведь до этого никто так не делал, не приходил вдвоем, мало ли чего ты могла натворить, да ещё и Виктория на ночь оставила, мало ли, что ты — незнакомый абсолютно человек — сделать захочешь, и это опять же не потому, что ты давала на это намеки, а потому, что это просто мера безопасности, применяемая ко всем. — во время сего монолога они смотрела в глаза друг другу, едва моргая и тихо дыша. — Я тебя понимаю и принимаю. — как только улыбнулась, так сразу камень с души упал. Они раскрыли друг другу тайны, пока не все, но основные — точно. Наконец разобрались со своими конфликтами, нереализованными диалогами, закрыли гештальт в этом плане. — Спасибо, что рассказал, иначе бы я и дальше думала, что ты псих с непроработвнным общение с людьми. — Сказала та, которая со своим именем чуть ли не двойную жизнь ведёт. — он усмехнулся в манере своей неповторимой, и легонько ткнул Дарлин в плечо. — Шутник недоделанный! — девушка потрепала его по волосам и залилась тихим смехом, воздушно-капельным путем заражая им и Дамиано. — Ну что ж, Дарлин Дэмисон, мы теперь, друзья, получается? — фронтмен протянул ей мизинец, пока та глядела ему в лицо с улыбкой. — Да, Дамиано Давид, мы теперь друзья. — она тут же обвила его мизинец своим, пока теплый ветер уносил с собой весь тяжкий разговор этого вечера. Они поняли многое, но главное, они поняли себя. Разъединив пальцы, они обнялись так крепко, что казалось, ребра друг другу попереломают. Дамиано сжимал ее волосы, то и дело утыкаясь Дарлин то в плечо, то в шею, пока она, зеркаля поведение, проводила рукой по темым волосам, сжимая свободной ладонью рубашку, пропахшую сигаретным дымом. Они запомнили этот вечер надолго. Запах пионов, скрип качели, прохладу ветра, шум дерева… Они запомнили свое состояние и запах, манеры, движения собеседника. Они запомнили друг друга. Встав с качели и глухо цокая обувью, друзья, держась за руки, направились к выходу, совершенно не подозревая, что их светловолосая подруга, зовущаяся Викторией, наблюдала за всей этой драмой, на память делая снимки этой удивительной пары людей, которые оба таят в себе тайны, что этой ночью вырвались наружу.