Самолёт "Ленинград - Амстердам"

Сообщение в мессенджере было прочитано полчаса назад, телефон на звонки упрямо не отвечал — и Дракон начинал терять терпение. Уже почти неудержимо хотелось доехать до логова его капризного и замороченного босса и устроить тому хорошую трёпку. Потому что наёмник точно знал, что ничего страшного с Алтаном не случилось. Пока. И у этого «пока» очень короткий срок годности. Но младший из клана Дагбаевых вряд ли об этом знал. Иначе вся эта комедия с тишиной в эфире просто не происходила бы сейчас. Но она упорно продолжалась. Дракон стал подозревать, что его хозяин решил довести количество неотвеченных звонков до какой-то только ему ведомой «красивой цифры» — и потому продолжает молчать. На хрен знает который по счёту звонок в трубке раздалось недовольное: «Что?» Вадим не рискнул делать драматическую паузу, в которую, по идее, должен был уместится весь словарь русского матерного — и просто сказал: «Через полчаса, там, где пили кофе…». И выключил телефон. Пока он ехал до той самой кафешки, где назначил «стрелку» Алтану, на душе было так себе. На золотых весах фортуны мерно качались его репутация профессионала и поселившаяся в сердце собачья привязанность. И ещё несколько гирек по мелочи. Весы сияли и качались с таким отвратительным скрипом, с которым должен был качаться и скрипеть несвежий средневековый висельник. Было тошно и безысходно. Но надо было что-то делать, потому что времени оставалось всё меньше. Если выбрать репутацию, то останется тоскливая рутина, напоминающая многолетнюю хроническую болезнь. И безупречное досье убийцы. Если закрыть глаза и плюнуть на профессиональную честь, работа закончится, останется жизнь в характере мелодраматического боевика. Там, где удачный побег, плохо стреляющие наёмники и полиция, а потом – тихая жизнь в иностранной деревне до конца дней и терпения. Может, были ещё какие-то полутона и варианты, но Дракону об этом думать было лень. Пока версия про побег нравилась ему больше. Во всяком случае — она грозила быть веселее. Кафешка была обычная, сетевая. Несмотря на явно завышенный ценник, персонал в ней был небыстрый, но кофе здесь делали вкусный. Пару недель назад они с Алтаном случайно оказались здесь, просидели два часа и даже написали одну жалобу. Босс настоял на том, что это просто необходимо сделать, и Дракону пришлось вписывать недовольство Алтана аккуратными, почти печатными буквами в пустую жалобную книгу. Наследник бурятских шаманов не любил общепит — и они крайне редко оказывались даже в дорогих ресторациях, а уж сетевые забегаловки и вовсе не стоили внимания. Потому, назначая место встречи, Вадим ни минуты не сомневался, что его ненаглядный отлично поймёт, куда ехать. Как и положено капризному аристократу, Алтан опоздал. Он медленно вошёл в кафе, почти брезгливо глядя по сторонам, отыскал взглядом Дракона за дальним столиком и с недовольной миной подошёл к своему телохранителю. Тот сидел, задумчиво ковыряя ложечкой в вазочке с ванильным мороженым — и, увидев босса, просто сказал: «Падай, дело есть». Алтан опасливо отодвинул стул и аккуратно присел за столик. Народу в кафешке почти не было. Бариста что-то заядло драил за стойкой и делал вид, что ужасно занят. Официантов тоже видно не было. Однако Дракон хлебосольно улыбнулся и спросил: «Кофе будешь? Или мороженку?» Его хозяин в ответ сделал еще более кислую гримасу, хотя казалось, что недовольнее быть уже невозможно. Было понятно, что только бесконечное доверие к Вадиму заставило его переступить порог этой сетевой дыры и сесть за этот — несомненно грязный — столик. Однако Дракон явно не торопился переходить к делу. Очевидно, он отыгрывался за хрен знает сколько пропущенных звонков. Ситуация начинала Алтана бесить, но, будучи не на своей территории, он не знал, как себя вести. В итоге он первым нарушил затянувшееся молчание и спросил: «Какого хрена?» Наёмник в ответ пожал плечами и, выдержав паузу, мстительно ответил: «Дело есть». Золотые весы скрипели, мороженое таяло, время шло. Алтана так трясло от бешенства, что находиться рядом становилось небезопасно. Наконец Дракону, очевидно, надоело — и он, не глядя на босса, бросил без предисловий: «Заказали тебя. Сегодня утром. Мне». И снова замолчал, равнодушно размазывая мороженое по стенкам вазочки. Алтан в ответ как-то сразу перестал искрить, опустил плечи и устало вздохнул. Потом помедлил и спросил тихо: «Кто?» Прежде, чем ответить на вопрос, наемник еще раз перебрал свой утренний разговор с Юмой, и весы, в последний раз отвратительно скрипнув, наклонились в сторону принятого решения. Ложечка со звоном упала на пол, и Дракон насмешливо ответил: «Сестра твоя… Любит, наверное, очень, но, говорит, содержать тебя дорого стало». Дальше, как пишут в романах, «за столом повисло гнетущее молчание». Алтан, по всему, был растерян, но не удивлён. Повозившись где-то очень глубоко в себе, он посмотрел на своего телохранителя и спросил: «Ну и зачем ты мне про это говоришь? Тебе так интереснее, что ли?» В голосе сквозила обида на весь мир — и ничего больше. Дракон, глядя на все это, внезапно испытал умиление — и понял, что принял верное решение. Он ещё минуту полюбовался растерявшим высокомерие боссом, потом ответил вопросом на вопрос: «Паспорт с собой есть?» Алтан в ответ растерянно кивнул. Конечно, так бывает только в пресловутых «мелодраматических боевиках»: и загранпаспорта в карманах у героев, и действующий Шенген в них, а ещё — подходящий авиарейс до самого города Амстердама. Но вполне возможно, что бегство из Петербурга в Голландию благословил сам отец-основатель города на Неве — и всё сложилось как-то быстро и разом. Когда Дракон предложил всех кинуть и свалить подальше, Алтан спорить не стал и просто согласился. Перспектива пышных похорон на родине его совсем не увлекала, а копаться в мотивации наёмника у него не было ни сил, ни желания. Инстинкт самосохранения говорил: «Беги, просто беги». С Драконом, несмотря на обстоятельства, было совсем не страшно. Он вряд ли бы потащил Алтана так далеко, если бы собирался выполнить заказ. А в остальном с ним было невыносимо, но не скучно. Таможню прошли легко, Дагбаев-младший вполне пришёл в себя, чтобы совпадать по надменности со своей фотографией в паспорте. Вадим же выглядел телохранителем на работе круглые сутки и весьма органично смотрелся возле в качестве человекообразного питбуля. На таможне в Нидерландах их вообще не заметили. В кофешопе они первым делом упёрлись в приветливые улыбки персонала и кумар свободного общества, сходный с запахом горящей полыни. На том, чтобы пойти легально курить «травку», настоял Дракон. В армии это зелье было в ходу и в большом почёте и всегда означало хорошее настроение — несмотря ни на что. Замечание Алтана, что кто-то бросил и не курит, наёмник пропустил мимо ушей и, ловко воспользовавшись картами в телефоне, нашёл нужное место. Обосновавшись за столиком, Вадим с удовольствием закурил. Видеть его без привычной бесящей зубочистки было странно, но этот день в принципе выходил странным. Казалось, сегодняшняя утренняя посиделка в сетевой кафешке Питера и вовсе приключилась в другой жизни. Алтан где-то за время перелёта растерял излишки своей капризности и брезгливости — и стал занимать значительно меньше места в окружающем пространстве. Курить он отказался, заметив, что — учитывая его предков — это либо бессмысленно, либо небезопасно. А потом Вадим в очередной раз глубоко затянулся, задержал дыхание и… превратился в настоящего дракона. Дым он выпускал уже из чешуйчатой морды. Глядя на эту внезапную метаморфозу, не удивился никто. Алтан за день достаточно напсиховался, чтобы испытывать ещё какие-то эмоции. Посетители, учитывая специфику заведения, не удивлялись тож. А персонал здесь и вовсе видел многое, потому привычно и понимающе улыбался. И всё же они сочли за благо покинуть заведение. А потом они шли по набережной и любовались закатом. Ветер с привычным запахом речной воды успокаивал сердце. Вадим так и остался в драконьем обличье, предположив, что это всё так и будет, «пока не отпустит», отчего забавно переваливался на кривых когтистых лапах и не очень ловко балансировал сложенными крыльями. Алтан в очередной раз начинал новую жизнь и экономил душевные силы — говорящий дракон его не тревожил. Никто из прохожих не бежал и не голосил — все демонстрировали спокойствие и толерантность развитой европейской страны. И только очень пожилой гражданин Нидерландов, живущий почти век в доме, помнящем восстание гёзов, печально смотрел на странную парочку. Смотрел и думал, что китайцы, видимо, близки к тому, чтобы править миром, раз уж они так беззастенчиво выгуливают по набережной Амстела своих красных драконов.