Tommyinnit's clinic for supervillains

Я хочу, чтобы ты рассказал мне гражданские личности всех в Синдикате. Слова Дрима отдавались эхом в его голове, заставляя мурашки пробежать по спине Томми, пока он изо всех сил старался держать свое выражение лица нейтральным. Он мог сознаться. Он не знал личности никого в Синдикате (Не считая имени Немезиды), они были предельно осторожны, чтобы скрыть эту информацию от него на случай, если ситуация подобной этой произойдет. Но, судя по тону Дрима, тому, как он наклонялся к Томми, как хищник, оценивающий свою добычу, у Томми возникло ощущение, что он не поверит ему, даже если он скажет правду. Поэтому вместо этого Томми сделал следующую самую логичную вещь, которая пришла ему в голову. Он плюнул Дриму на маску. Наступила тяжелая тишина, пока Дрим безучастно смотрел на Томми, слюна Томми стекала по передней части фарфора. Затем Дрим глубоко вздохнул и выпрямился, а Томми приготовился к пощечине. Это то, что они делали на допросах, верно? Он наверняка собирался выбить из него все дерьмо. Дрим сжал руки в кулаки, но затем сделал второй, очень неторопливый вдох, словно пытаясь сохранить самообладание. - Это было грубо, - Дрим сказал ровным голосом. - Вот твой ответ, – Томми прошипел, щурясь на героя. – Я нихуя тебе не скажу, уебок. Его сердце вот-вот выскочит из груди, и если бы его не привязали к стулу, он был уверен, что не смог бы встать, потому что его ноги так сильно тряслись. Но Дриму не нужно было этого знать. Ему было наплевать, что с ним сделает герой, он не собирался сдавать своих друзей. Дрим издал низкий смешок, и это был устрашающий звук. Этот человек был полной противоположностью Герою Номер Один, который, как он видел, читал ему лекции об ответственности, пока он сидел после уроков. Это был настоящий Дрим. Тот самый, который был полон решимости получить то, что он хочет любыми способами. - Ты верен. Синдикату очень повезло найти тебя, - прокомментировал Дрим, потянувшись за своим плащом. Он использовал край темно-зеленой ткани, чтобы вытереть слюну с маски, прежде чем позволить ей скатиться обратно к лодыжкам. – Или же ты просто боишься их? Боишься того, что они могут сделать с тобой, если ты раскроешь их секреты? Потому что если дело в этом, Томми, я могу держать тебя в безопасности. Тебе никогда больше не придется волноваться о Синдикате, если ты мне поможешь. Томми фыркнул. – Я их не боюсь, долбоеб. – может быть он боялся их в начале. Боялся отказывать их предложениям. Боялся того, что они могут с ним сделать, если он все же откажется помогать им. Но сейчас все поменялось. Томми их совсем не боялся. Но боялся ли он за них? Да. Очень даже. Поэтому он ничего Дриму давать не собирается. - Значит это первое. Верность. – Дрим скрестил руки на груди. – Тот вариант труднее. Разрывать манипуляции всегда труднее. На это Томми нахмурился. - Манипуляции? Мной не манипулировали. - Да, тобой манипулировали, - Дрим сказал нежным голосом, будто он разговаривал с ребенком. – Ты этого не осознаешь, но они манипуляциями переманили тебя на свою сторону. Чтобы ты видел их как хороших, а меня как плохого. - Ой, пошел нахуй. Ты ничего не добьешься, пытаясь меня газлайтить или другая неведомая хуйня. – Томми цыкнул. - Чт- я не пытаюсь газлайтить тебя, Томми! Я пытаюсь тебе помочь! – Дрим воскликнул с такой искренней обеспокоенностью, что почти заставило Томми колебаться. – Синдикат перетянул тебя на свою сторону. Вовлекали тебя в то, во что ты не должен быть вовлечен. Я имею в виду, ради всего святого, ты всего лишь ребенок! На мгновение Томми удивленно моргнул. Из всего, что он ожидал от героя, он ни разу не подумал, что Дрим будет заботиться о том, что он ребенок. Нет. Это не имело значения. Дрим на самом деле не заботился. Он просто пытался заставить Томми думать, что он беспокоился. Он не поведется на это. - Довольно смело для Героя Номер Один просто ходить по улицам и похищать детей, - Томми подметил. Дрим вздохнул. – У меня не было другого выбора. Я не мог получить ордер на твой арест, и если бы я просто попытался поговорить с тобой, то Синдикат был бы по мою душу в считаные секунды. - Тогда развяжи меня, раз ты хочешь просто поговорить, - Томми бросил вызов. - Я не могу так сделать, потому что тогда ты просто попытаешься сбежать. Томми фыркнул. – Ты чертовски прав. Неважно, что ты думаешь о Синдикате, они меня хотя бы не похищали. - Но правда ли это? – Дрим спросил, склонив голову набок. – Может быть не буквально. Но они втянули тебя в свой мир, заставили тебя работать с ними в качестве их целителя, пока ты не очутился так глубоко, что выплыть и шанса не было. Томми сжал челюсть. Это была не правда. Конечно, однажды Блейд заставил его исцелить Зефира, но это был единственный раз, когда его действительно заставили лечить кого-то. Его не втянули в Синдикат против его воли. … верно? Сейчас это не имело значение. Он не жалел о том, что связался с Синдикатом. Теперь нет. - Они никогда не заставляли меня делать то, чего я не хотел, - он сказал. Это была небольшая ложь, но опять же, его руку принуждали только один раз. Это было достаточно близко к правде, которая звучала искренне на его языке. – К тому же, они бы не нуждались в целителе так отчаянно, если бы ты не пытался убить их каждый раз, как у вас случалась битва. Дрим фыркнул на это. – Ты думаешь, что я хочу заходить так далеко? Я бы хотел иметь возможность нейтрализовать злодеев, но когда они пытаются убить меня? Или моих друзей? Я имею в виду, ты наверняка видел, как Немезида почти что убила Пламя. Если бы я не вмешался, то он бы умер. - Это только потому, что Пламя почти убил Танатоса! – Томми возразил. - Ты хоть видел ту битву? Когда Немезида и Танатос все еще ходили под именами Арсон и Айсмен, и Пламя отправили туда одного разобраться с ними? – Дрим бросил вызов, его голос стал жестким. - Нет, но я видел последствия. Я почти что сознание потерял, когда пытался излечить Танатоса от тех ожогов, - Томми сказал ему. - Откуда ты знаешь, что это не была самооборона со стороны Пламени? – Дрим затем спросил. – Злодеи нападают на нас, а мы действуем в качестве самообороны. Иногда нам приходится идти на крайние меры, чтобы защитить себя. Мне это не нравится, но это то, как вещи работают здесь. - Какую, черт возьми, Сирена мог представлять тебе угрозу, из-за которой ты должен был засунуть трубу ему, блядь, в живот?! - прорычал Томми, вспоминая ту роковую ночь в переулке, с которой все и началось. Дрим какое-то время смотрел на него, и Томми старался не ерзать на стуле. - Ты не осознаешь, насколько опасны твои ‘друзья’, не так ли? - Я не идиот. Конечно я осознаю, - Томми парировал. В прошлом он видел множество новостей о Синдикате. Он видел, на что они все способны, битвы, которые они выигрывали, отсутствие милосердия, которое они проявляли к своим врагам. Именно поэтому он так боялся их в начале. - И все же ты решил им помочь? Они убийцы, Томми. Ты этого не понимаешь? - Томми открыл было рот, чтобы возразить, но Дрим издал цокающий звук и покачал головой прежде чем он успел. – Скажи мне, как ты думаешь, скольких людей убил Сирена, - он бросил вызов. Томми моргнул. Конечно он знал, что Сирена раньше убивал людей, но он никогда не думал о конкретной цифре. - Я… я не уверен, - Томми признал. Дрим полез в карман и вытащил телефон. Он несколько раз постучал по экрану, прежде чем повернуть его лицом к Томми, показывая ему зернистые кадры с камер наблюдения у портов в Южном заливе. Видео начало воспроизводиться. Томми смотрел, как Зефир и Блейд сражались с бронированными полицейскими, эти двое двигались с такой плавностью и синхронностью, которые появились только за годы совместной работы. Блейд посылал свой меч в воздух, и Зефир поднимался выше лезвия без необходимости говорить. Зефир пикировал со своего полета, чтобы схватить кого-нибудь, а Блейд поднимал свой меч, чтобы послать его прямо в их середину. Это был почти как танец. Но там было много полицейских. Если бы Томми пришлось гадать, то наверняка там их было сто. И не смотря на то, насколько сильны были Зефир и Блейд, их там было только двое. У Томми сбилось дыхание, когда пуля попала Зефиру в бок, и он рухнул на землю. Блейд сразу же оказался рядом с ним, прикрывая своим телом, пока полиция шла с оружием наготове. Затем медовый голос прорвался сквозь статичный белый шум видеозаписи. - Остановитесь, - приказал Сирена, когда он неожиданно оказался рядом с Зефиром и Блейдом, заставив всех полицейских застыть на месте. Томми уставился на видео широко открытыми глазами, и его сердце упало в живот от следующих слов Сирены. - Убейте друг друга. Пока никого не останется. И вот так полицейские набросились друг на друга. Яркие вспышки вспыхнули на экране, пока офицеры снова и снова стреляли друг в друга, их тела в черной броне разваливались грудами, как марионетки, у которых перерезали нитки. Блейд утащил Зефира за пределы экрана, а Сирена остался наблюдать за разворачивающимся хаосом. Хоть Сирена и был ему другом, хоть Сирена и был тем, кому Томми доверял всем сердцем, именно в этот момент он вспомнил, кем на самом деле являлся Сирена. Глядя, как его темный плащ развевается на ветру, дующем со стороны моря, как выражение его лица было непроницаемо под маской, пока он смотрит, как эти офицеры убивают друг друга по его приказу… по спине Томми пробежали мурашки. Когда остался только один офицер, единственный выживший сего хаоса, Сирена перешагнул через тела, пока он не стоял лицом к лицу с мужчиной. - Теперь убей себя. Офицер, не колеблясь, прижал пистолет к подбородку и нажал на курок. Когда Сирена повернулся, Томми увидел брызги крови на его лице и почувствовал, как желчь подступает к горлу. Дрим убрал от него телефон, щелкнув еще раз по экрану и снова сунув его в карман. Затем он посмотрел на Томми, его улыбающееся лицо было таким же непроницаемым, как всегда. - Что думаешь? – он спросил, будто бы это был какой-то фильм, который он показал Томми и хотел узнать его мнение. Томми стиснул зубы, пытаясь скрыть тошноту, которая накатила на него волной. Он и раньше знал, что Сирена убивал людей. СМИ говорили о том, что он мог контролировать целые толпы и в полной мере использовал эту способность, когда это было необходимо. Это не было новостью для Томми. Он просто… никогда не видел запись подобной этой. Обычно новости показывали только небольшие отрывки о массовом контроле разума Сирены, прежде чем оборваться, ссылаясь на то, что кадры часто были слишком детальными, чтобы показывать по телевизору. Теперь он понял почему. - Что они делали у портов? Перед тем, как объявились полицейские? – Томми спросил, изо всех сил стараясь сохранить ровный голос. - Там был склад, который только что получил партию особо опасного оружия, предназначенного для использования героями. Как ножи 404 или мои мечи. Синдикат пытался их украсть, - Дрим объяснил. - Как давно это произошло? Дрим задумчиво постучал пальцем по нижнему краю маски. – Думаю, несколько месяцев назад. При этом что-то холодное проникло в живот Томми. Несколько месяцев назад Зефир и Блейд впервые появились в его квартире, и у Зефира было пулевое ранение в бок. По их словам, Сирена был занят чем-то другим, поэтому он дал адрес Томми Блейду, чтобы исцелить Зефира. Именно этим занимался Сирена. Разбирался с этими полицейскими, пока Блейд тащил Зефира в его квартиру. Часть Томми испытывала искушение попросить у Дрима ведро, чтобы его вырвало в него. Но судорожно вздохнул, не давая Дриму увидеть, как сильно это его задело. Он знал, что Синдикат делал подобные вещи заранее. Это не было для него новостью. Почему на него это так повлияло? Он знал, что это потому, что была разница между тем, чтобы услышать об ужасных вещах, которые творил Синдикат, и тем, чтобы увидеть их собственными глазами. Но даже когда холодный ужас опустился на его плечи, как физический груз, он должен был напомнить себе, что именно этого хотел Дрим. Дрим пытался сдвинуть его верность Синдикату. К тому же, Зефир был ранен. Разумеется, Сирена собирался прибегать к радикальным мерам, когда их окружили со всех сторон, с раненым Зефиром и кучей полицейских, столпившись вокруг них. Но ему все еще не стоило заходить так далеко. Он мог бы просто заставить их всех заснуть прошептал предательский голос в его голове. Нет. Это то, что Дрим хотел, чтобы он подумал. Томми знал, что даже если Сирена злодей, он все еще заслуживал лечения. Все они заслуживали. - Если ты думаешь, что показав мне эту хуевую запись с камер, ты меня сломишь, то тебя ждет еще одно препятствие, - сказал Томми, встретив маску Дрима с молчаливым вызовом в глазах. Дрим усмехнулся. – Ты упрямый. Хорошо это знать. Внезапно 404 нарисовался рядом с Дримом, положив руку на плечо более высокого героя. - Спроси его о его брате, - 404 сказал ему, ухмыляясь Томми. – Я увидел это в его снах. В семье есть больные места. Томми нахмурился. Брат? Семья? О ком, черт возьми, 404 говорил? Он не видел Туббо и Ранбу в его снах. - Как его зовут? – Дрим спросил, взглянув на 404. - Вилбур, - 404 ответил, выглядя таким самодовольным, он был похож на кота, который только что получил сливки. Оу. Оу. Казалось, что хотя он и мог манипулировать его снами и наблюдать за тем, что в них происходило, 404 не мог читать его мысли во время них. Он видел только то, как он общается с Вилбуром, и предположил, что Вилбур был его братом, а не то, что Вилбур, возможно, имел какую-то связь с Сиреной. Слава Богу. Минус еще одна вещь, о которой ему стоит волноваться. Но теперь Вилбур может стать мишенью, если они решат, что он член семьи Томми. Поэтому он подавил тепло в груди, которое все еще проявлялось, когда Вилбура называли его братом, и заставил себя издать саркастический смешок. - Ты думаешь, что Вилбур мой брат? – он спросил, копируя ухмылку 404. – Хоть ты и можешь видеть мои сны, но ты и вправду нихуя не понимаешь, не так ли? 404 нахмурился, ухмылка спала с его лица. – Погоди, он тебе не брат? - Не, он мне просто друг. Я встретил его на работе, - объяснил Томми, пытаясь звучать как можно легкомысленнее, в надежде, что они сочтут, что Вилбур для него не важен. - Но у тебя была комната в его доме, - 404 подметил. - Ага, его семья давала мне оставаться с ним последние несколько недель, потому что моя жизненная ситуация сейчас немного хуевая. Но это все. Он мне не семья или что-то в этом роде, - Томми сказал, и хотя это и была правда, она ощущалась как ложь сквозь его зубы. - То есть, он тебе не важен? – Дрим спросил, скрестив руки на груди. Томми не понравилось, как он задал этот вопрос, но он сохранил выражение лица и пожал плечами. – Я имею в виду, он мой друг, конечно. Но я бы не сказал, что он мне настолько важен. - То есть, ты не возражал бы, если бы мы его навестили? – Дрим продолжил, и Томми почувствовал, как каждая клетка его тела застыла. – Просто поболтать с ним, спросить его, знает ли он что-нибудь о твоей… подработке? Его сердце колотилось в ушах. Дрим просто блефовал. Он не собирался на самом деле навещать Вилбура. - Я имею в виду- я не думаю, что это обязательно. Я не хочу, чтобы он узнал о всем этом деле, последнее, что ему нужно, так это быть вовлеченным во все это, - Томми сказал, его видимость вынужденной небрежности быстро исчезла. - Не, я думаю, что он уже вовлечен в это, благодаря тебе, - Дрим ответил. – Это последствия работы со злодеями. Все, о ком ты заботишься, будут втянуты в твои проблемы вместе с тобой. - Я знаю, как он выглядит, - 404 вмешался, вытащив свой телефон. – Будет не трудно найти его файл. Скольких людей в наше время вообще зовут Вилбур? - Хорошо знать. Может быть мы даже сможем привести его сюда, чтобы он к тебе присоединился, Томми. Насколько нам известно, может быть он видел Синдикат в одну из ночей, когда ты выходил из кафе. Томми сжал челюсть. Они просто блефовали. Это все. - Нашел его файл! – 404 объявил после нескольких мгновений тишины, подняв телефон в воздух с торжествующей ухмылкой. – Вилбур Сут, живет в Южном заливе со своим отцом и братом. - Давай посмотрим адрес, - Дрим хмыкнул, наклоняясь, чтобы посмотреть на экран телефона 404. – О, ага, нам не нужно много времени, чтобы добраться туда- - НЕТ! – крикнул Томми, оборвав их обоих. Дерьмо. Они знали имя Вилбура и знали, где он живет. Это может быть и не блеф, и если это так, то Вилбур может пострадать из-за него. Из-за всей этой хуйни. Он не мог позволить этому случится. Дрим отвел взгляд от телефона и хмыкнул. – О? Ты не хочешь, чтобы мы это делали? - Не смей его, блядь, трогать! – Томми прорычал. – Он и его семья не имеют никакого отношения ко всей этой хуйне, ладно?! 404 и Дрим обменялись понимающими взглядами. - Кажется, 404 попал в точку с комментарием о брате, - Дрим сказал довольным голосом. - Пошел нахуй, - Томми сплюнул. – Твоя проблема со мной в том, что я работаю с Синдикатом, верно? Вилбур никакого отношения к этому не имеет, поэтому оставьте его, блядь, в покое. - Как насчет этого, - Дрим сказал, сделав шаг к Томми. – Ты начнешь отвечать на мои вопросы, а если не начнешь, мы пойдем найдем твоего брата и узнаем, знает ли он что-нибудь об этом. Томми сглотнул. Он проебался, и теперь они знали, что могут использовать Вилбура против него. Блядь. Дерьмо. Ебанное дерьмо. - Но я не знаю ничего, - Томми сознался, умоляюще глядя на Дрима. – Я не знаю личности Синдиката. Они никогда мне ничего не говорили на случай, если что-то подобное произойдет. - А вот это пиздешь, - Дрим сказал, положив руку на плечо Томми. – Ты работал с ними месяцами. Они тебе полностью доверяют. Не может быть, чтобы они никогда не давали ничему проскользнуть. Томми подумал о Немезиде и о том, как ее настоящее имя — Ники — плавает в его голове. Он подумал о Сирене и о том, как с каждым днем ​​ему становилось все труднее и труднее не сравнивать его с Вилбуром. Нет. Он не собирался выдавать эти вещи. - Клянусь, я ничего не знаю! – Томми заскулил. – Прошу, Дрим, они нихуя мне не рассказывали! Мне даже завязали глаза в тот день, когда они привели меня на свою секретную базу, потому что они не хотели, чтобы я знал дорогу! Хватка на его плече усилилась, и Томми почувствовал, как дрожит его тело, когда Дрим наклонился, чтобы они снова оказались лицом к лицу. - Я не люблю врунов, - тихо сказал он. Наступила тишина, пока Томми ждал, что Дрим сделает ход. Он не собирался ломаться. Пошел он нахуй. Внезапно напряженная тишина разлетелась вдребезги, как стекло, когда зазвонил телефон. Томми вздохнул с облегчением, когда Дрим выпрямился, похлопывая себя по карманам, пока не вытащил телефон. Его мелодия звонка была ужасно громкой, и Томми задавался вопросом, у кого, черт возьми, в эти дни телефон вообще выключен. Дрим вздохнул, когда он глянул на экран. – 404, следи за ним. Мне нужно это принять. 404 кивнул, когда Дрим отошел на несколько шагов от стула, ответив на звонок и подняв телефон к уху. - Привет, Пламя, - сказал он в знак приветствия, и упоминание о другом герое заставило Томми мгновенно выпрямиться. – Эм, ага, мы сейчас на публике. Мы патрулируем в Восточной стороне. – пауза. – Ага, конечно все в порядке. Было несколько наблюдений, ничего не обычного. – еще пауза. – Нет, мы ничего не видели. Ты слышал что-нибудь о том, что происходит? - … - Нет? Тогда зачем он хочет, чтобы я вернулся в Башню? - … - Я имею в виду, это должно быть прямо сейчас? - … - Бля. Ладно, хорошо. Я скоро буду там. Дрим положил трубку. - Похоже, наш разговор придется прервать, потому что меня вызывают обратно в геройскую Башню, - он сказал Томми. Томми не мог остановить следующие слова, вылетевшие из его рта. – Пламя не знает обо мне? 404 нахмурился, а Дрим вздохнул. – Это не тебе знать. - Я имею в виду, это ебать как очевидно. Ты наврал ему о том, где вы находитесь и что делаете. Если бы Пламя знал, что вы меня похитили, то ты бы просто сказал ему, - Томми фыркнул, странное чувство удовлетворения нахлынуло на него от осознания того, что герои не так сплочены, как притворяются. – Забавно, не так ли? Ты, 404 и Пламя должны быть как “Дрим тим”, или что-то такое. Но я готов поставить на то, что Пламя не будет сильно рад узнав, что вы похитили подростка, не так ли? Он не такой ебнутый на голову, как вы двое- - ЗАТКНИСЬ! - крикнул Дрим, и его голос эхом разнесся по складу, заставив Томми подпрыгнуть на сиденье. Он бросился обратно к стулу Томми и зарылся пальцами в его волосы, заставив Томми вскрикнуть, когда он потянул его лицо на уровень со своим. – Не говори о хуйне, в которой не разбираешься. В то время как сердце Томми вот-вот выскочит из груди, когда его голова пульсировала там, где Дрим схватил ее, он поймал себя на том, что дико ухмыляется герою. – Скоро это все прилетит тебе прямо в лицо, долбоеб. Ты далеко не так контролируешь себя, как думаешь. В горле Дрима раздалось низкое рычание, а ухмылка Томми стала шире. - Сделай это, ты, ебаное ссыкло. Ударь меня. Я знаю, что ты хочешь. – это была знакомая мантра, которую он говорил старым приемным родителям, когда ему надоело ходить по яичной скорлупе. Когда он просто хотел добраться до плохой части и перестать зависать в ужасной неопределенности, будут они или не будут. Дрим какое-то время смотрел на него, и Томми слышал его тяжелое дыхание сквозь маску. Затем рука отпустила его волосы, и Дрим помчался прочь от него. – Следи за ним, 404. И даже не пытайся снова использовать на нем свою хуйню со сном. Это не сработает второй раз. - Понял, Дрим, - 404 ответил, прислонившись к стене и выглядя как воплощение скуки. Дрим исчез за углом, и Томми мог отдаленно слышать, как захлопнулась дверь. Теперь, наедине с 404, Томми направил свой взгляд на белые очки. - Итак, как должна проходить ситуация с туалетом? Мне просто нужно сказать, когда мне нужно поссать или- - Если ты сейчас не заткнешься, то я снова тебя усыплю, – 404 оборвал его. Томми вздохнул. Что ж, это будет скучно. Это утверждение оказалось более верным, чем ожидалось. Дрим не возвратился до конца дня. Томми наблюдал, как восходит солнце из одного из пыльных окон, расположенных высоко на стене склада, и оно ползло все выше и выше болезненно медленно, пока проходили часы. Его руки и ноги ужасно болели от того, как долго он был привязан к стулу. В конце концов, он начал жаловаться 404, который выглядел так, будто ему было также скучно, как и Томми, но 404 быстро надоело его нытье. В этот раз Томми не видел снов, когда 404 заставил его заснуть. Вместо этого он проснулся, когда небо только-только окрасилось в мягкий серый цвет рассвета. Он больше не чувствовал своих рук и ног и решил, что это по крайней мере лучше, чем то, что они все время болели. Дрим объявился перед тем, как солнце полностью взошло. Томми ожидал, что допрос продолжится, но Дрим казался по странному уставшим. Его голос был приглушен, и он продолжал водить руками по маске, словно протирая глаза ото сна. 404 ушел после того, как появился Дрим, сказав, что вернется через несколько часов, но ему нужно привести себя в порядок и зарегистрироваться в Башне героев. Как только он ушел, нервозность охватила Томми, как покалывание по его коже, ожидая, что Дрим сделает ход теперь, когда они остались вдвоем. Но к его удивлению, вместо того, чтобы встать и снова начать угрожать Томми, Дрим просто уселся на полу, упираясь на ближайшую стену. - Ты знаешь, почему Комитет героев существует, Томми? – Дрим спросил, что-то усталое просачивалось в его голосе. - Чтобы защищать богачей от злодеев и надъебывать всех других? – Томии стрельнул, приподняв бровь. Дрим издал смешок, хоть он и казался грустным, - Нет, хоть я и могу понять, почему ты так думаешь. - Он остановился, сложив руки на коленях. – Герои были созданы, чтобы защищать город от людей, которые использовали свои способности, чтобы получить власть над другими. Сначала это было только потому, что обычные полицейские не всегда могли дать отпор грабителям или преступным организациям, в которые входили люди с очень сильными способностями. Но когда людей с сильными способностями сделали героями и выдали оружие, чтобы сражаться с преступниками, те, в свою очередь, тоже организовались. И вот так вот началась вся эта заваруха с героями против злодеев. Томми закатил глаза. – Но сейчас это не только это, придурок. Это все не о защите граждан. Это не так уже давно. Речь идет о том, чтобы натравить одного на другого, попытаться победить другого любыми средствами, даже если гражданские лица пострадают в результате сопутствующего ущерба - Это сложнее, чем ты думаешь, пытаться победить человека с буквальной непобедимостью, как Блейд, без ущерба по нескольким зданиям, – Дрим подметил. – Мне бы нравилось, если бы мы могли лучше сдерживать драки. Если бы мы могли свести к минимуму ущерб, сохраняя при этом голову в боях. Но это так не работает. - Я помню, когда из-за тебя рухнуло офисное здания со всеми людьми внутри, - цыкнул Томми. – Тебе просто нужно было вытащить одну из опорных балок, потому что у тебя ‘не было другого выбора’. Но люди погибли из-за тебя, Дрим. Невинные люди, которые не были вовлечены в эту хуйню. Плечи Дрима напряглись. – Это… это был ужасный инцидент, - он пробормотал, впиваясь взглядом в свои колени. – Я не- я понятия не имел, что здание неустойчиво. Обычно есть резервы для опорных балок. Ты сможешь вынуть одну, а остальные останутся. Если бы я знал, я бы никогда не вытащил эту балку. – Даже через сменщик голоса Томми мог слышать искреннюю печаль в голосе Дрима, пока он говорил. - Но ты все еще сделал это. И в конце концов, ты даже и царапины на Блейде не оставил, - сказал Томми, еще больше нахмурившись. – Ты говоришь, что ты защищаешь граждан, но в конце концов, кого именно ты защищаешь? - И что, ты думаешь, что мы должны позволить злодеям разгуливать на свободе? Я не должен был пытаться остановить Арлекина от ограбления того казино? Он убил троих заложников, - Дрим заявил. - Ты заботился об этом только потому, что эти игроки были богаты, - Томми фыркнул. – Людей грабят и ранят все время в Восточной стороне, и я никогда не замечал, чтобы вы, героичные уебки, там патрулировали. Дрим фыркнул. – Ты думаешь, что у нас есть свобода выбора места, где патрулировать? Я не могу просто сказать “О, я хочу патрулировать сегодня вечером в Восточной стороне”, Комитет героев в значительной степени финансируется за счет пожертвований людей, живущих в Западном конце. Нам дают расписание из города, где мы должны патрулировать и как долго, и чаще всего это обычно сосредоточено в районах, где живут наши крупнейшие доноры. - О, пожалуйста, ты Герой Номер Один. Что они сделают, если ты один разочек пойдешь патрулировать в Восточной стороне вместо Западного конца? Не то чтобы они тебя уволят. - Быть Героем Номер Один не дает тебе так много свободы, как ты думаешь. Почему, по твоему мнению, Капитан ушла в отставку? Ей надоело не иметь возможности делать ту работу, которую она хотела делать, поэтому она ушла, - Дрим объяснил, наконец подняв взгляд на Томми. – Я знаю, что у Комитета есть проблемы. Но я думаю, что более эффективно будет делать хотя бы то, что я могу вместо того, чтобы уходить полностью. Многие подозревали, что отставка Капитана как-то связана с ее неодобрением того, как работает Комитет героев. Хотя она не была очень публичной фигурой и отказывалась давать интервью, если у нее не было другого выбора, ходили слухи, что она часто вступала в споры с начальством, и в конечном итоге она ушла, когда они не смогли примириться. Теперь Дрим утверждал, что находится в том же положении. Он хотел помочь, но Комитет героев ограничил его. Это расстраивало Томми, потому что, хотя он и хотел прямо отмахнуться от всего, что Дрим говорил, он также мог слышать по крайней мере некоторые крупицы правды в том, что он говорил. - Это все равно не дает тебе право просто пытаться убить злодеев, - Томми сказал, щурясь на Дрима. – Не тогда, когда ты так нагло врешь и говоришь, что пытаешься только обезвредить. - Томми, ты не понимаешь. Здесь убей или будешь убит, - объяснил Дрим, черные глаза-точки его маски сверлили голову Томми. Томми встретился с ним взглядом. – Тогда почему Страж стал злодеем? – он спросил холодно. Когда Дрим выпрямился при вопросе, Томми понял, что попал в цель. - Страж… был сложной ситуацией, - Дрим сказал, переступая через его слова с осторожностью, как если бы он шел по минному полю. – Он был как Капитан, похож на нее в том, что ему не нравилось то, как вещи работают. Но Синдикат смог с ним поговорить, они пробрались в его голову и смогли скормить ему ложь о том, что они здесь делали правильные вещи. Как система поддалась коррупции, и единственный способ исправить ее, было бы уничтожить ее полностью. И вот так Страж отвернулся от нас прямо во время битвы, и когда наш целитель, Суприм, попытался его остановить, он… он его ранил. Тяжело ранил. Томми подумал о Дедале с его мягким голосом и нежным тоном. То, как он так нежно говорил о своей собаке, и как он слушал бессвязные речи Томми с удивительным терпением, и как он никогда не отзывался плохо о героях, с которыми работал. В тех редких случаях, когда Томми пытался расспросить Дедала о его переходе на другую сторону, он всегда говорил об этом только как о необходимом поступке. Что-то, чему он не видел альтернативы. - Дедал думает, что он поступает правильно, - Томми сказал, постукивая пальцами по подлокотнику стула. - Все думают, что они правы, - Дрим ответил, еще сильнее прижимаясь к стене. – Томми, как сам считаешь, Синдикат прав? Томми прикусил внутреннюю часть щеки, перебирая вопрос в уме. Синдикат не был хорош, но и Комитет героев тоже. Он все еще не знал, какова истинная цель Синдиката, но Дрим утверждал, что его цель состояла в том, чтобы помешать Синдикату причинять вред людям. Но действия говорили громче слов, и Томми был не настолько глуп, чтобы принимать слова Дрима за чистую монету. Но не это был вопрос. Вопрос был в том, считал ли он, что Синдикат прав. Если бы Томми согласился, то он бы лгал. Хотя бы частично. Потому что он не соглашался со многим, что делает Синдикат, особенно после той записи с Сиреной. Но в то же время, если бы он сказал нет, тогда с чем он останется? После того, как он раз за разом утверждал, что он излечивал Синдикат потому, что это было правильным поступком, если бы он признал то, что считал Синдикат плохим, делало ли это его плохим в дальнейшем. Признавал ли он, что поступает неправильно? Это все было так сложно, что у него кружилась голова при одной мысли об этом. Поэтому вместо того, чтобы дать ответ, Томми промолчал. Он ненавидел то, как, казалось, что он отдавал победу Дриму.