Осень

Все вернулось в свою колею беспросветно серых будней. Марго с Сергеем не сговариваясь решили держать нейтралитет, не контактируя на учебе. Она сама пришла к выводу: пока старший напрочь отказывается посещать класс, младшего трогать не стоит, но тот и так все время витал в облаках, уже только после уроков подходя к ней. Да и пока все стало относительно спокойно. После всего, что случилось и когда классная руководительница увидела ее измученный вид, решила, что с девочкой кто-то подрался. Та, в принципе, ничего не рассказала, вспоминая предупреждение про жалобы. Но классный час был собран, где долго и упорно велась лекция по поводу унижений и наказаний за них. Естественно, все поняли из-за кого было это собрание и оставаться после уроков, выслушивая нотации, никому не хотелось, поэтому воцарилось временное затишье. Уже позже Сергей рассказал Владу всю историю, где и как нашел Марго, а также что «закрытый корпус» на деле оказывается открыт или ему помогли стать таковым. Это несомненно сразу же заинтересовало близнеца. Странно, конечно, что тот стоит столько лет пустым и про него не вспоминают. Не сильно желая попадаться в поле зрения женского корпуса, Сергей попросил приятельницу приоткрыть окно, то, что видел в туалете. Оно было весьма внушающего размера и довольно низко находилось, от чего туда без труда можно было залезть. Так и сделали. Младший близнец с особой неохотой хотел туда идти, делать то все рано там нечего, но Марго с Владом будто сговорились и вскоре пришлось наблюдать пыль и разруху в полупустых помещениях. Впрочем, цель похода быстро обнаружилась — большинство из комнат были закрыты, но для старшего Разумовского это не было проблемой. В основном были однотипные помещения со старыми проржавевшими койками и развалившейся мебелью. Но одно из них было, видимо, чем-то вроде временного склада, куда снесли все более-менее ценное. Среди ценного были старые шторы разного вида, бутылки и бытовая утварь, нашелся даже старый самовар, неизвестно откуда тут взявшийся. У братьев это особого интереса не вызвало, но вот Марго… Она, кажется, нашла свое новое прибежище. Они с мамой частенько составляли композиции из разных домашний вещей, пока та учила ее рисовать. А здесь этих вещей было более чем достаточно, и тут уж точно девочку никто не будет трогать или мешать. Не без помощи братьев, за пару дней она там обустроилась, после чего временно выпала из жизни погружаясь в творчество. После этого Влад, боявшийся, что с ее появлением все радикально изменится, смог спокойно выдохнуть. Девочка практически не появлялась лишь изредка заходила к ним, когда отвлекалась от рисования, Сергей, конечно, немного сник, но это было неважно. Оба понимали, что приятельница сублимирует, пытаясь привести свой внутренний мир в порядок. В их комнате по привычке было тихо, каждый занимался своими делами, младшенький уже как месяц не заглядывал в свою папку, видимо, на фоне Марго чувствовал свою творческую неполноценность и переживал кризис. Тем не менее, разорванные рисунки, которые девочка хотела выбросить, он аккуратно сложил под кровать в нашедшуюся коробку из-под обуви, надеясь впоследствии как-то восстановить. Мерное тиканье часов неспешно разбивало тишину. Когда Влад взглянул на окно, на улице уже темнело, от чего в комнате воцарился полумрак. Он встал, включив свет и посмотрел на полку брата, где стояла уже забытая книга с тем злосчастным скелетом. В последнее время Сергей как-то вообще перестал интересоваться прикладным творчеством, полностью уйдя обратно в литературу. Залез ногами на кровать, тот вопросительно посмотрел на вторгшегося в его пространство близнеца, но брат просто молча вытянул книжку. — Ты ведь так и не закончил? — Влад бросил ее на кровать, намекая, что пора бы снова вернуться к начатому. -Ай, — младший отмахнулся, — Все равно ничего не получается. Но собеседник, спустившись, открыл его тумбочку и найдя папку настойчиво протянул. Тот лениво взял, не шибко собираясь что-то делать. — Так у нас есть художница, попроси помочь, — Влад сел на пол упорно смотря на близнеца. — У нее и так дел хватает, — Сергей тихо вздохнул, видя все тот же настойчивый взгляд, насупился, — Ладно-ладно, — открыл папку. В помещении раздался звонко-счастливый писк, Влад в первые секунды даже испугался, ранее не слышавший таких звуков от близнеца. Разумовский так и сложил тогда папку, даже не открыв, и только сейчас обнаружил «подарок». — Здорово! — со светящимися глазами, он извлек листок пристально рассматривая его, потом хитро глянув на брата по кошачьи сполз к нему на пол и резко навалившись крепко обнял, от чего оба повалились. — Я тебя люблю! Старший близнец, немного ошарашенный, неловко обнял того в ответ. Только сейчас понимая, насколько для них это стало неестественно, отчего-то тактильный контакт со временем сошел на нет. Ночные объятия, спасающие от кошмаров, были не в счет. А вот так просто обнять друг друга было странно, но безумно приятно. Влад почувствовал, как сердце быстро заколотилось, сам смутился от такой странной реакции, но кажется Сергей чувствовал тоже самое и не старался отпустить его из сцепленных рук, только положил голову на его плечо. — Я… Я тебя тоже, — немного заикнувшись старший погладил растрёпанные медные локоны. В голову закрался навязчивый вопрос: почему и когда они перестали просто вот так валятся вместе? Ведь это так приятно, оказывается. Это чувствовалось как какое-то открытие, хотя обнимались же, хоть и давно, но такого странного трепыхания не было. — Почему ты раньше не сказал, что попросил Марго для меня нарисовать? От таких умозаключений брата, Влад немного отвел глаза, дабы не показать, что он к этому не имеет вообще никакого отношения. Но, задумавшись, почему бы не забрать все лавры девочки себе, добавил: — Не я же рисовал, хотел, чтобы подарок был. О том, когда и зачем она сложила лист в папку — он знать не знал. А сейчас просто хотелось растормошить младшенького, ибо показалось, что тот совсем приуныл, но тут свезло. Тем более теперь Сергей крайне умилительно ластился, вжимая его в пол. Тем же вечером старший близнец, все не мог выпустить заевший вопрос из головы. Уже укладываясь, он посмотрел, как на соседней кровати, Сергей, лежа с включённым ночником, читал очередную книжку. Немного помешкав, Влад слез со своей постели. Мысленно все возвращаясь к тому комфортному состоянию, решил почему бы и нет, а собственно, кто запретит? После чего Разумовский решительно направился в противоположную часть комнаты, где нагло завалился на соседнюю кровать, сзади обняв брата. Тот только изумленно посмотрел, не привыкший к таким внезапным порывам нежности. — Тебе почитать? — не зная, чего тот хочет, он вопросительно глянул через плечо. — А что там? — Влад, подобрал под себя подушку и положил голову на его шею. — «Остров сокровищ», я только начал, — ладонь аккуратно легла поверх руки брата, Сергей прижался к тому ближе, укладываясь поудобнее. — Давай. Негромко читая одну за другой главу, он остановился, понимая, что голос уже садится, рука, лежавшая на его талии, безвольно свисла, обернувшись к близнецу, понял — тот уснул. — Спишь? — негромко уточнил он, но и так было понятно, что тот не притворяется. Улыбнувшись самому себе, Сергей аккуратно заложил вьющиеся волосы брату за ухо, рассматривая его лицо. Можно сказать, он впервые видел Влада в только что заснувшем состоянии. Обычно ночью, когда он залезал к тому в кровать, было темно, да и состояние тогда далеко не умиротворенное. А с утра уже не то — сам хочешь спать. Он мягко провел пальцами по бледному лицу, очень непривычно было видеть его таким спокойным. Маленькая морщинка уже потихоньку начинавшая залегать меж напряженных бровей — была расслаблена, а губы, которые тот привык всегда поджимать, сейчас оказались не такими уж и узкими. «Красивый», — проскользнула странная и очень непонятная мысль, ведь себя-то он таковым не считал от слова совсем, скорее даже наоборот. И сейчас мальчик даже немного смутился, учитывая, что смотрит, по сути, на свое отражение. Еще какое-то время наблюдая за размеренно дышавшим братом, он тихо выпутался из-под руки и забрав одеяло с его кровати, аккуратно укрыл, снова ложась рядом. Накатило какое-то давнее воспоминание, как родители перед сном целовали их в лоб. Погасив настольную лампу, он как-то неуверенно нагнулся над Владом, опять слегка погладив того по щеке и мягко поцеловал в лоб, после чего всё-таки отобрал кусок подушки и довольный лег спать. — Спокойной ночи, — пожелав все равно не слышащему близнецу, мальчик быстро уснул.