Осень

Из-за разбушевавшейся стихии, вовсю блиставшей своей свирепостью аккомпанементом из ежеминутно озаряющих небо молний, в полицейском участке закоротило электричество. Видимо, одна из грозовых вспышек все же угодила туда, куда ей не следовало, и мигающий свет стал совсем пропадать. Телефонная линия молчала, и от стационарных телефонов не было никакого толку. Из-за этого в ночном участке царила неторопливая суматоха и по коридору с разной периодичности пробегал кто-то из сотрудников, пытающийся решить какие-то возникшие вопросы. Сергей, облюбовав скамейку, стоявшую в самом углу, исподлобья наблюдал за полицейскими и смел предположить, что отрубившиеся телефоны создали проблемы не только для него. Теперь оставалось только ждать, когда линию починят, или, хотя бы, шторм слегка поутихнет. Лениво покачав ногами и поозиравшись, ребенок уже в тысячный раз рассматривал коридор, в котором за пару часов ничего не изменилось, и перевел взгляд на свои ноги. Красные истрёпанные кеды сбоку расклеились и судя по потихоньку отваливающейся подошве, сегодняшний день был их последней прогулкой. Мальчик грустно вздохнул, пальцем поковыряв расслоившуюся дырку, белый носочек издевательски просвечивал через щель. Ладно они и так уже тесны, но ведь нравились, жалко, что из-за этого гадкого ливня придется выбросить. Из сменки осталась только школьная обувь, но в начале сентября должны привезти одежду, может получится выцепить что-нибудь нормальное. Потерявший счет времени сколько он уже сидит в этом коридоре, Сергей, пытаясь не убить кеды раньше времени, перестал их расковыривать и отвернулся к углу, упершись в него лбом. Одежда слегка просохла, но все равно оставалась неприятно влажной, добавляя ко всему прочему волнение за свое завтрашнее состояние. Он и так не отличается крепким здоровьем, а пару часов сидеть холодным и мокрым, явно не пойдет на пользу, но проболеть остаток лета ему совсем не хотелось, тем более такого убогого и паршивого лета. Когда его сюда привели, Разумовский был не в состоянии назвать даже собственного имени, а пока вспомнил телефон и номер своего детского дома, пропал свет и телефонная линия умерла. Теперь же пока ее не починят, придется сидеть в этом коридоре хоть до самого утра, дожидаясь, когда за ним приедут. А кто сегодня на смене? Мальчик грустно вздохнул, поджав губы, вперился взглядом в штукатурный узор, выкрашенный противной грязно-зеленой краской. Да какая разница кто, в любом случае он получит, очень хорошо получит. — Погулял, блин! Лучше бы весь день в кустах сидел… Сергей всё-таки надеялся, что сможет обойтись хоть и противным, но только наказанием, и лупить его не будут, ведь он же не специально заблудился… А брата и за большее не всегда бьют, хотя тот и за меньшее мог схлопотать ремня. — Эх… Похоже всё-таки стоит морально готовиться к порке. Пальцы, касаясь шероховатой поверхности стены, начали непроизвольно выводить незамысловатые узоры, пытаясь хотя бы так отвлечься. Вот одна завитушка уползает в другую и получается морская волна, а если соседнюю немного довести, то уже похоже на бабочку, а вот эта, если провести ее чуть ниже и загнуть, и вот еще немного сюда, то получается… унитаз. Сергей, недовольно скривившись получившейся фигуре, быстро отвернулся от угла, поглаживание стен явно не успокаивает, теперь-то уж точно придется драить туалеты до конца лета. Отдыхом в полицейском участке даже Влад похвастаться не смог, а он молодец, хоть в чем-то превзошёл брата… «Позорище какое…» Стыдно. — Давай вставай! Сергей, дернувшись, выпал из тягостных раздумий о своей грядущей судьбе и посмотрел на парня в форме, махнувшего ему рукой. Похоже какие-то крупицы удачи он всё-таки оставил при себе. Один из полицейских нарядов собирался выезжать в его район и, видимо, решили подбросить, раз все равно нет возможности позвонить и сообщить, где он находится. Сергей, быстро вскочив с насиженного места, сначала обрадовался, но потом расстроился еще сильнее. Неизвестно что хуже: дождаться злого воспитателя и ехать с ним через весь город или прибыть в детдом в сопровождении полицейского конвоя. Они с близнецом и так никак не могут распрощаться со своей «популярностью» после поджога двора, а теперь еще вот это.