Каждому человеку иногда нужно отдыхать. Отдыхать за стаканом алкоголя.
Очередным вечером воскресенья подвыпившие Кэйа и Чайльд держали свой путь в «Долю Ангелов».
Большинство здравомыслящих людей уже сидели по домам, но не дуэт закадычных друзей-алкоголиков. Немного пошатнувшись, Кэйа остановился возле двери в таверну.
— Ну что? Готов попробовать лучшее одуванчиковое вино во всем Мондштадте? — отворяя дверь внутрь, спросил Олберич.
В ответ Тарталья лишь бодро кивнул и зашёл вслед за другом.
Внутри было не очень много народу. В углу сидели вернувшиеся с поручений искатели приключений, немного загулявшие рыцари Фавониуса и простые горожане. Для довольно большого помещения народа и впрямь было немного. Тут пахло крепким алкоголем и табачным дымом, слышны были трезвые и уже бессвязные речи, да и вообще царила атмосфера ненапряжного мужского отдыха. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что наверху, там, где никого не видно, сидели и девушки, потягивая слабоалкогольные коктейли.
Кэйа и Чайльд заняли столик недалеко от барной стойки и заговорили на своём полупьяном языке.
В это же время дверь открылась и в таверну вошел молодой человек, лет двадцати-двадцати трёх с огненно-рыжими волосами, убранными в длинный хвост. Он покровительственным взглядом оглядел посетителей таверны. Взгляд его упал на столик, где сидели Кэйа и Чайльд. Губы только что вошедшего искривились в чём-то наподобие разочарованной улыбки, и он прошёл к барной стойке.
Появление в таверне новой для Аякса персоны не было оставлено им без внимания. При попытке глубоко вздохнуть, дыхание спирало, и стало непривычно жарко.
— Эффектное появление. Кто это? — качая головой в сторону красноволосого, спросил Тарталья.
— Ах, это? — Кэйа кинул недовольный взгляд на Дилюка. — Он владелец этой таверны, мастер Дилюк. По совместительству мой братишка, ха-ха.
Чайльд задумчиво взглянул на Дилюка, который хлопотал за стойкой, и с каким-то разочарованием вздохнул. Покачался на стуле, и выпрямив ноги, оторвал передние ножки стула от земли.
Стук каблуков заставил его неуклюже вернуться в горизонтальное положение и взглянуть на того, кто их побеспокоил.
Дилюк остановился возле их столика и, закатив глаза, притворно-мило сказал:
— Что будете пить?
Кэйа оценивающе осмотрел «братишку» с ног до головы и самодовольно ухмыльнулся.
— Мне «Послеполуденную смерть», а моему другу Чайльду… — Капитан кавалерии умолк и перевёл взгляд на уставившегося в профиль Дилюка Тарталью. — Ему одуванчиковое вино.
Хозяин таверны лишь повёл бровью и отошёл от столика.
Как только Рагнвиндр отошёл от них достаточно далеко, Кэйа заговорил:
— Что с тобой, Чайльд? Ты глаза с него не сводишь, как он в таверну зашёл!
Аякс лишь неопределённо пожал плечами.
Олберич потёр пальцами виски и чуть наклонился к своему товарищу.
— Если хочешь познакомиться, то сейчас самое время. Вот он, за барной стойкой, — загадочным шепотом сказал он.
Тарталья задумчиво взглянул на стойку, кивнул сам себе и чуть неуверенной походкой двинулся к своей цели.
— Я чем-то могу помочь, господин Чайльд? — без капли удивления спросил Дилюк.
Чайльд уже, казалось бы, придумал, что и в какой последовательности надо говорить, но принятый на грудь алкоголь помешал нормально связать мысли с действиями, поэтому вместе запланированного «Не могли бы вы дать свой номер?», получилось:
— А где туалет?
Тарталья сразу ощутил всю тупость своих слов и мгновенно покраснел, словно спелый заоблачный перчик.
Хотя Дилюк, как и подобает аристократу, не выказал ни малейшего удивления и махом руки указал на соответсвующую дверь.
— Аха-ха, спасибо… — глупо посмеиваясь, ответил Аякс. — А погода сегодня хорошая, не находите? — задал он первый пришедший в голову вопрос, лишь бы перевести тему.
— Да, погода сегодня и впрямь чудная, господин Чайльд. Не желаете ли вернуться за свой столик? Напитки скоро будут.
— Что? А, да… конечно, спасибо…
Предвестник вернулся за столик, сел, уронив голову на ладони.
Тогда же к столу подошёл молодой парень и поставил перед ними бокалы с напитками.
Кэйа схватил свой коктейль и немного отпил.
— С тобой что-то не так, — между глотками отметил синеволосый.
Тарталья глубоко вздохнул и залпом опустошил бокал. Хищно облизнув губы, он резко встал, бросил на стол несколько монет.
— Пойдем. — резко отрезал он.
— Да что случилось, побери тебя чёрт?!
— Просто пошли. Надо подышать воздухом.
Олберич недоумённо пожал плечами, за пару глотков выпил оставшееся в бокале и поспешил за товарищем, ожидающим его на улице.
***
После той ситуации Чайльд ещё не раз ходил в «Долю Ангелов», но уже один, в надежде вновь увидеть хозяина и попросить прощения за тот вечер.
Каждый раз он брал букет цветов у Донны и сразу шёл к таверне, но ему ни разу не улыбнулась удача. В какой бы день не заглянул, Дилюка за стойкой видно не было.
Но в тот раз Чайльд пошёл на особый принцип. Привязал к букету бирку, кому и от кого. Оставил букет на стойке и ушёл.
***
Спустя какое-то время, когда цветы уже были оставлены в покое, в «Доле Ангелов» проводился небольшой праздник по случаю годовщины винокурни господина Дилюка.
И как же в такой день не опрокинуть пару бокалов?
В таверне скопилось бесчисленное множество народу, едва ли было возможно найти свободное место, не говоря уже о свободном столике. В комнате были слышны громкие звуки музыки, веселое пение артистов. Им в такт горланили уже в меру пьяные искатели приключений, а хозяин торжества занимал место за стойкой.
За дальним столом сидел квартет главных отмечающих, состоящий из Кэйи, Розарии, Венти, и что даже немного удивительно, Чайльда. Последний сверлил взглядом сидящего за стойкой Рагнвиндра.
— Слушай, Тарталья, ну что ты его взглядом пилишь? Подошёл бы и сказал все напрямую! — опуская на столешницу пустой стакан, спросил Кэйа.
Чайльд обернулся на собутыльников и грустно улыбнулся.
— Э-э, не, это так не работает, Кэйа. Люди не могут «подойти и сказать все напрямую». Для этого нужно долго думать, чтобы наконец решиться, — с видом знатока протянул Венти. — Или по крайней мере очень долго и беспросветно пить… Бармен, повтори!
— Может, поменяем тему? — вдруг встряла Розария.
— Да, думаю самое время! Чайльд! Что там по новостям из Ли? — неожиданно встрепенулся Венти.
— Что вам, сплетен мало? — недовольно буркнул Аякс, явно раздражённый чрезмерным вниманием к себе.
Остальные же перекинулись парой еле слышных фраз и отстали от Предвестника.
Артисты играли традиционные мелодии, всё, в общем-то, было хорошо. Чайльд даже немного успокоился и отвлёкся на двух танцующих на сцене девушек.
Хотя через пару минут Тарталья встал, чтобы на время удалиться по неотложным делам, но как только он сделал пару шагов в сторону туалета, то врезался прямо в Дилюка.
Конфузная ситуация не осталась без внимания собутыльников. Они довольно резво переменили свои места так, чтобы Дилюк и Тарталья оказались зажаты.
Возникла неловкая пауза. Обоих покрыл легкий румянец смущения, хотя попытка как-то выйти из этой западни изначально была провальной. Что и говорить, если даже музыканты прекратили игру, а внимание большинства присутсвуюших было приковано к двум уже чуть ли не алым от смущения парням. Неожиданно из толпы донеслось:
— Если эти двое не поцелуются, то я выстрелю!
Это была, скорее всего, Эмбер. Заведомо было ясно, что если она выстрелит, от таверны не останется и горстки пепла.
Все звуки в зале стихли. Можно было слышать, как резво бьются сердца зажатых. Никому из парней не хотелось выполнять требования толпы.
Тарталья был слишком смущён, чтобы даже двинуться, а Дилюк, как аристократ, не мог позволить себе даже мысли о подобном. Хотя отчётливо видел панику в глазах Предвестника.
«
И это одиннадцатый из Предвестников. Стоит передо мной, как мальчик… такой беспомощный, но мне его жаль…» — с сожалением подумал он.
Молчание длилось больше пяти минут. Уже слышен был звук натягиваемой тетивы лука.
— К чёрту все! — неожиданно вскрикнул Чайльд и, ловко перепрыгнув через стол, выбежал за дверь.
Присутсвующие были шокированы столь резким поведением обычно спокойного во всем Тартальи, но больше они удивились, когда Дилюк вышел следом.
В городе было уже темно, едва ли можно было видеть без фонаря, хотя Чайльду это не мешало. Он сначала шёл, а потом перешёл на кривой бег. Бежал, не разбирая дороги. В горле застыл глиняный ком обиды и жгучего стыда, ненависти и тянущей тупой боли. Он бежал, бежал, пока ноги не сдали. Только луна блекло освещала его силуэт. Он сидел недалеко от храма Барбатоса и что-то невнятно бубнил, пока рядом с его жалкой скорченной тенью не появилась еще одна. Высокая и статная. Тень как-то странно согнулась, а затем Чайльд почувствовал на своем плече чью-то руку. Обернувшись, он увидел Дилюка. Он сел рядом с ним и снова повисла неловкая тишина.
