Немного о насущном

Звонок предупреждающе стучит по барабанным перепонкам: скоро начнется урок. Сенку вовремя подходит к кабинету, но он все еще закрыт; около кабинета стоят ее одноклассники. Учительница опаздывает, а это значит, что Сенку придется ждать. Ж-д-а-т-ь. Драгоценные секунды, складывающиеся в минуты, пролетают сквозь пальцы: более иррационального времяпрепровождения не найти. Сенку достает из рюкзака телефон и мерно постукивает по нему зелеными ноготками, в нетерпении дожидаясь нерадивого взрослого. Той, кто должна составлять компанию Ишигами, тоже нет: а это бесит в десять раз больше, чем опоздание учителя. Кто вообще придумал болезни? Зачем некоторые глупые вирусы так портят жизнь людей? Сенку настолько взбешена, что не замечает громкого одноклассника, приблизившегося к ней. — Сенку, ты чего такая хмурая? — Тайджу орет, заставляя многих повернуться на его голос. Ишигами же никак не реагирует, показательно засунув палец в ухо и размяв шею. — Как думаешь, мы можем уходить? — Стомиллионпроцентно нет, дурачина. Учителя нет 57 секунд, урок длится 45 минут. Уходить с урока равно прогуливать. А мне Бьякуя скоро по шапке надает за кучу проведенных в лаборатории уроков. Друг детства так же активно и громко пожимает плечами, говорит еще пару слов и отходит к объекту своего воздыхания. Юдзуриха милейше улыбается и махает Сенку, после обращая внимание на Тайджу. Ишигами усмехается и махает в ответ. Телефон вибрирует в эту же секунду, и Сенку буквально подрывается разблокировать экран и увидеть новое сообщение от контакта «Отвлекашка (^^)». «От: Отвлекашка^^ Кому: Сенни~ Время отправления: 10:16 Отрываешься там?» Сенку хмыкает и печатает ответ. «Сенни~: 10:16 Определенно это я и делаю. Будь ты тут, мои страдания стали бы меньше на 10,9 процентов.» «Отвлекашка^^: 10:16 Ого, так много~ Не думала, что так много места занимаю в твоей учёбе.» «Сенни~: 10:17 Могу накинуть баллы. Учительница никак не хочет вовремя приходить. Каждая моя секунда стоит больше, чем месячная зарплата этой женщины.» «Отвлекашка^^: 10:17 Хочешь, позвоню?» «Сенни~: 10:17 Если бы ты была здесь, было бы гораздо лучше. Но от звонка не откажусь.» Через секунду после отправленного сообщения телефон вибрирует с новой силой, оповещая о звонке. Сенку сразу же берет трубку и слышит хриплый голос с той стороны телефонного провода. — Сенку-тян, привет~ Как думаешь, какое на мне белье сейчас? — Опять твои игры? Окстись, ты болеешь, — Сенку по-доброму улыбается, услышав голос девушки — живое общение ничто не заменит, но хотя бы так была возможность приятно провести время до прихода учительницы. Даже несмотря на свой бубнеж, Ишигами довольно отвечает на игру Асагири, — красное? — Почти, Сенку-тян. Бордовое~. Её нет уже пять минут? — Если точнее, что 4 минуты и 49 секунд. Но хватит об учителях, ты как себя чувствуешь? Не перенапрягаешься? Пьешь лекарства? — Дорогая моя Сенку, ты спрашивала меня об этом в сообщениях час назад. — И через час ещё спрошу. Ну? — Пью. Не перенапрягаюсь. Лежу смирно и высмаркиваю сопли в платок. В голове вата, слабость в целом, но жить можно. — Точно всё в порядке? Может тебе занести фруктов, или каких-нибудь вкусняшек захватить? — Я бы не отказалась ни от того, ни от другого, но приходить тебе нельзя, Сенку-тян. Я тебя заражу еще, а тебе болеть противопоказано. Каждая твоя секунда- — Стоит больше, чем месячная зарплата учителей? Это же стомиллионпроцентное преувеличение. — Я знаю, но гораздо лучше, если выздоровлю я, и ты умудришься не заболеть. — Тогда я позвоню твоей маме. А то ты забудешь. — А ты у нас ничего никогда не забываешь, да~. — Естественно. Лежи, отдыхай. Надеюсь, ты скоро выйдешь. — Выйду. Ты лучшая, Сенку-чан. — Естественно. Давай, пока. И Сенку скидывает трубку, прежде дождавшись ответного тёплого «пока». Настроение улучшается раз в сто, Сенку даже успевает позвонить маме Ген и настойчиво попросить купить фрукты, а также некоторые продукты, помогающие организму. Мама Ген благодарит Сенку за такую заботу о своей дочери, на что Ишигами лишь хмыкает и произносит что-то наподобие «Мы ведь подруги». Учительница же приходит ровно тогда, когда Сенку уже во второй раз за сегодня бросает трубку, с извинениями за задержку — было собрание. Ген выходит в понедельник, не предупреждая Сенку — хочет сделать сюрприз. Она тихонько топает до раздевалки и замечает Сенку, копающуюся в телефоне: если Сенку приходит рано, то по привычке стоит минут 5 около вешалки, а потом уже идет на занятия. Ген счастливо улыбается — она очень рада видеть Ишигами, и предвкушение внутри нее стягивается в тугой узел в животе, по-своему приятный; но она не может позволить себе бездумно выйти навстречу. Так же веселее — когда непонятнее. Один небольшой фактор чуть не портит всё цветопредставление, однако сразу оказывается пойман и обезмолвлен — Тайджу собственной персоной. — Тихо, Тайджи, я хочу сделать Сенку сюрприз. Когда она пойдет, выпрыгнем из-за угла. Тихо, не сопротивляйся. Сенку будет только рада, — после этих слов Тайджу успокаивается и Ген, не отнимая руки от рта вечного болтуна, выжидает. Сенку выходит, как и предполагалось, спустя пять минут. И, три… Два… Один… — Сенку, с днём рождения! — Ген выскакивает из-за угла и расставляет руки в стороны. Ишигами, и правда не ожидавшая Асагири, удивленно отшатывается. Её, удивленную, притягивает к себе Тайджу. — Сенку, с днем рождения! Стоп, — спустя пару секунд крепких объятий до Тайджу определенно доходит, что что-то не так, — у Сенку день рождения в январе! А сейчас октябрь! — Ой, да ты что~, — Ген счастливо смеется и слегка тянет Тайджу за рубашку, чтобы тот отлепился от Сенку, — а я совсем запамятовала. — Ну ты и шторм, Ген, — Сенку усмехается и прижимает девушку к себе, довольно выдыхая той в шею, — ты точно выздоровела? — Я здоровее всех здоровых! — Ген обвивает руки вокруг шеи Сенку и чмокает ту в щеку. — И всё благодаря кому? Верно, самой лучшей научнице! — Я ничего не сделала, я к тебе даже не явилась, — Сенку продолжает крепко держать Ген, впрочем, отойдя с прохода — люди не превратились в один момент в камень, они всё ещё желают пройти на свои занятия. — Подруга дней моих суровых, голубка дряхлая моя… Шучу! До меня дошли волны твоей заботы даже сквозь толстые стены моего одинокого дома~ — Излучение от людей настолько незаметное, что учёные всё еще спорят, есть ли оно вообще. Мои волны не могли бы дойти до тебя в любом случае. — Ты портишь всю романтику, Сенку-тян~… Стой-стой, ничего не говори, — Ген затыкает уже открывшую рот Сенку, заставив вторую сомкнуть губы и улыбнуться, — пошли лучше на физику? — Физика первым уроком в понедельник. Тебе нормально? — Сенку улыбается ещё больше, предвкушая поток слов. Она любит слушать Ген, хоть и не признает это прямо. Может, даже можно не улавливать смысл — просто поглощать мелодичное звучание ее голоса. — Всё ждала, когда ты спросишь. Я еле заставила себя проснуться — кто делает предмет, требующий сто миллионов процентов работы мозга первым уроком? Чтобы проснуться? Да с черта ли мы проснемся… Сенку берёт руку Ген в свою и переплетает пальцы. Старая привычка, оставшаяся у них со времени еще до школы — держаться за руки. Семья Ишигами знакома с семьей Асагири с самого детства. Ген и Сенку ходили в один детский сад и быстро подружились: Сенку, с головой погруженная в исследование окружающего мира и Ген, также погруженная в исследование людей. Они очень хорошо спелись: обе хитрые, обе хотят делать лучше для человечества, обе заинтересованные друг с другом. Они росли рука об руку с Тайджу, но не нашли никого ближе, чем они сами. Прошли одни классы, одних и тех же учителей, одних и тех же плохих людей, одинаковые горы и медные трубы и, наконец, вышли на финишную черту. Обе обрели концентрацию и приятное спокойствие. Тайджу, как обычно, громко болтает, и кажется, что его ничем нельзя заткнуть; Ген внимательно слушает громкого друга, а Сенку лазит в телефоне, словно заинтересована им больше, чем чем-либо другим. Они втроем вполне быстро доходят до кабинета физики, но, как обычно в начале дня, кабинет закрыт. Куча сонных одноклассников и одноклассниц потихоньку собирается около кабинета, лениво пролистывая тетради. Сенку и Ген здороваются со всеми и встают куда-то ближе к углу, подальше от кабинета, продолжая держаться за руки. — Вчера был звездопад, видела? — говорит Ген и прислоняется виском к стене. Холод твердой поверхности приятно побуждает мечтавший о подушке разум. Сразу хочется чего-нибудь поесть, поэтому предусмотрительная Ген достает из кармана батончик. — Естественно, видела, — Сенку откусывает предложенное лакомство, и, медленно прожевав, продолжает, — ты же мне в среднем одиннадцать раз в минуту об этом писала. — Да ты преувеличиваешь, Сенку~ — Нет. Взгляни, — Ишигами достает из кармана юбки телефон и открывает их переписку. Ген внимательно просматривает все сообщения, не пропуская ни даты, ни содержимого, ни времени. — Не может быть, — Ген даже в удивлении и непонимании подносит сцепленную с рукой Сенку руку ко рту и прикрывает его, — это я столько писала? — Конечно же ты, кто же еще. — И как ты всё это вытерпела? — Так, — Сенку проматывает их переписку чуть ниже, и перед Асагири предстает куча сообщений, светящихся синим — прямиком от первого лица, — у меня в среднем восемнадцать упоминаний в минуту. — Так ты на это отвлекалась пару раз вчера? Высчитывала, кто больший звездный маньяк? — Астрономический. Кстати, как ты называешь звездопад? — Метеоритным дождём, вроде. — А вот и не правильный ответ. Звездопад — стомиллионпроцентный метеорный поток, когда остатки от разрушившихся комет, летающих по своим орбитам, пролетают близко к Земле — благодаря силе всемирного тяготения притягиваются Землей и, по счастливым физическим процессам, сгорают в атмосфере. Метеоритный дождь же — непосредственное выпадение не сгоревших в атмосфере Земли осколков от кометы, соответственно, на землю. — Слов «соответственно» ты у нашего физика набралась? — Да. Очень давяще, особенно вспоминая его интонацию. Так или не так, будущий студент? — Всё, всё, хватит, Сенку-чан! Меня сейчас удар схватит… — От чего, будущая студентка? — подошедший сзади учитель не на шутку пугает Ген, не желающую находиться в одном месте с физиком примерно вечность, однако та настолько привыкла скрывать возможные эмоции, что лишь поворачивается с притворной, милой улыбкой. — От того, что мне скоро выпускаться, и я не услышу после этого ваших чудесных уроков. — На переменах я в своей будке. Ты, соответственно, Асагири, — каждое «соответственно» сопровождается киваниями головы, — всегда можешь меня навестить. А я с радостью тебе выведу закон, по которому цепочка сможет крутиться и ехать как обычное колесо. Так или не так? — Я могу сама тебе этот опыт показать, — на ухо Ген шепчет Сенку, похлопывая пару раз ту по спине. — С удовольствием буду ждать~, — елейно произносит Ген и, дождавшись ухода учителя, наконец может нормально вздрогнуть, — я так испугалась, Сенку… Спасибо что приготовила меня хотя бы. Иначе я отсюда кроме как с инфарктом не уехала бы. — Я всего лишь сжала твою ладонь, Ген. — Это очень сильно помогло. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо, Сенку~ После нудного, трудного урока физики к Сенку и Ген подходит всегда активная староста и просит остаться на пару минут. Девушки понятия не имеют, что от них хотят, однако естественно дожидаются старосту. Та собирает всех одноклассников вокруг себя и гордо поднимает голову. — Я, Нанами Рюсуй, наследница корпорации Нанами, приглашаю каждого из всех присутствующих на празднование своего дня рождения. Я желаю всех, мне нужен целый дом, а потому отказаться — это бросить вызов семье Нанами. А с этими людьми разбирается моя служанка, Франсуа, лично. Заявление Русуй немного выбивает из колеи. Она не собирается продолжать, ожидая вопросов, но и так же никто не задает вопросы, ошеломленные внезапной новостью. — А когда ты будешь праздновать? — Ген решает немного сгладить обстановку и заставить некоторых людей расслабиться. Рюсуй щёлкает пальцами и указывает на Ген. — Хороший вопрос, Ген! Сейчас Франсуа раздаст всем приглашения. Я выбрала оптимальное время для всех, а поэтому отказаться нельзя! Я знаю, что в это время никто из вас ничего не планировал. — Откуда ты это знаешь? — А это, дорогой Юкио, уже секрет! Всё, всем разрешаю разойтись. Харизма Рюсуй никогда не была, не есть, и не будет оспорима. Ее могли ненавидеть, могли не принимать её жадность, её прямую честность, однако то, что она могла собрать класс с полущелчка своими элегантными пальцами было стомиллионпроцентной правдой. Никто никогда не возражал, когда она пробивалась в старосты. Лучшего кандидата, чем Рюсуй было не найти. Даже учителя, хоть и сопротивлялись, тоже это понимали. — И правда, на этой неделе в пятницу мой руководитель как раз решил перенести исследование по каким-то личным обстоятельствам. Может, к этому приложила руку Рюсуй… Да и плевать, — произносит Сенку и фирменным движением засовывает мизинец в ухо. Обе руки оказываются заняты, — правда я хотела провести время с тобой, но, видимо, отменяется. Возьмешь мой рюкзак? — Окей. Ну, мы все равно будем вместе. Считай, всё в силе. Спасибо, Франсуа, — Ген открывает приглашение, отданное слугой. Ровный, каллиграфический почерк старосты преумножает напечатанные на бумаге открытки завитушки и крючки. Смотрится очень красиво. У Рюсуй правда талант, — хм, пятница… Дресс-код: удобная, но красивая одежда. Как-то размыто для Рюсуй~ Видимо, бала не будет. А я думала в богатых семьях только так и празднуют. — Что-то я не видела, чтобы твоя семья давала балы. — Они идут только ночью~ Когда-нибудь ты там окажешься. Возможно, поневоле. — Если там будешь ты, то любая неволя обернётся свободой. — Ого, Сенку, это была приемлемая попытка флирта! Куда делся мой твёрдый камушек? — Никогда не было его. — Я знаю~. Какое на мне сегодня бельё? — Белое. — Дин-дон, правильно! Ты всегда угадываешь, даже немного скучно… — Но ты продолжаешь спрашивать. — Потому что вру, Сенку, и это никогда не станет скучным~ Подхватив свою сумочку и закинув рюкзак Сенку за спину, Ген вместе с подругой выходит из кабинета. Асагири мысленно проматывает расписание понедельника. Что же там было после физики? Что-то такое, на что неприятно идти после жуткого выноса мозга с физиком… — Физкультура, — подсказывает Сенку и слегка поправляет непослушные локоны, выбивающиеся из двух хвостов, — прогуливаем? — Проницательна, как всегда! Веди в лабораторию. Я помню, что ты мне должна цепочку в виде колеса. — И стомиллионпроцентно она у тебя будет. Пятница наступает одновременно и быстро, и медленно. Как бы ни спешило время, оно всегда замедляется в критические или скучные моменты. Просматривая неделю в ее конце, всегда кажется, словно она пролетела в мгновение ока, но по-правде говоря, каждый по нескольку раз на неделе мечтал, чтобы «этот день уже, сука, закончился». Кроме Сенку. Ей никогда не хватает времени. Двадцать четыре часа в сутках — это критически мало. Спать — важно, ходить на уроки — важно, исследовать мир — важно, обращать внимание на Ген — очень важно. И времени в день на это всё очень мало. Дом Рюсуй, как и ожидается, выглядит чуть ли не как дворец — в середине города, такая своеобразная достопримечательность определенно выделяется среди обычных домов. Сенку и Ген встречаются пораньше, чтобы вместе дойти до незнакомого места: всё-таки никого из них Рюсуй еще не звала раньше. По пути они встречают Юкио, покупающего что-то в магазине, и Кохаку, спортсменку, чемпионку, да и просто нереальную красотку. Хоть и гориллу, как называет ее Хром. — Вы всегда вместе. Я практически никогда не видела, чтобы вы ходили отдельно. Вы еще друг к другу не приклеились? — спрашивает Кохаку, слегка размахивая взятой у сестры сумкой. На ней — обычные синие джинсы и белая футболка. Впрочем, на ней даже это смотрится эстетично. Навевает желание самим позаниматься спортом. — Мы? Мы родились приклеенными, не так ли, Сенку-тян? — Ген хитро улыбается блестящими губами Кохаку и чуть сжимает руку Сенку. Ген любит краситься, и день рождения Рюсуй — очередной повод показать себя во всей красе. Розовый блеск для губ, тонкие недлинные стрелки, фиолетовые тени создавали гармоничный образ с фиолетового цвета юбкой и черным топиком. Единственное, что не вписывалось в образ — накинутый сверху белый пиджак. Короткие чёрно-белые волосы, вдохновленные чуть ли не образом Сии волосы заколоты розовой заколочкой. Сенку ответно сжимает руку, но продолжает смотреть вперед, на дорогу и не оглядываться на Кохаку. — Верно. Так из утробы и вылезли — сначала Ген, потом я, за ручку. — Мы как сиамские близнецы! И Сенку, не говори, что они выглядят по-другому. Мы играли во Френ Боу, я все еще помню этот ночной марафон по прекрасному вымышленному миру и всю их подноготную. — А я знала, что тебе понравилось, раз ты запомнила. Вот и срабатывают твои менталистские анализы против тебя же самой. — Эх, попалась так попалась, — притворно удивленная и разочарованная вздыхает Ген, пожав плечами, — а почему ты решила это упомянуть, Кохаку-чан? — Ну… — договорить ей не дали. Возможно, даже к лучшему. — Мы пришли, — констатирует Сенку и указывает на шикарный дом. — Сенку, Ген, Кохаку, приветствую, — из ниоткуда произнес какой-то голос, заставив всех троих слегка напугаться. Оглянувшись и осмотревшись, троица понимает, что это была Франсуа. — Здравствуй, — одновременно говорят все трое и кивают головами. — По приказу госпожи я провожу вас и покажу, куда идти. Вот и Юкио подошел. Приветствую, Юкио. Дальше вам расскажет Рюсуй, которая сама встретит всех. Вам одним никуда не нужно будет идти. Прошу, за мной. Внутри этот дворец кажется не таким вычурным, как снаружи, и это слегка даже расслабляет четверку одноклассников. Нет ни мраморного пола, ни огромных люстр, ни красных ковровых дорожек или винтовых лестниц. Видимо, для того, чтобы чувствовать себя комфортно, всё устроено даже в рамках обычных людей. Не считая мраморных колонн. Может, пол и не из мрамора, но про колонны никто не говорил. Франсуа провожает всех до раздельных раздевалок, показывает, где туалеты, и просит подождать Рюсуй. — Кому-нибудь нужно переодеваться? — спрашивает Кохаку, бросая надоедливую сумочку на подставку для обуви. Для такой свободной спортсменки иметь что-то в руках было сродни пытке. — Мне нужно, — Сенку, не задерживаясь на разговоры, открывает дверь в раздевалку. Там находится еще пара девушек. Ген, естественно, спешит за Ишигами. — Мне нужно к зеркалу. Вся помада, наверное, уже размазалась, — произносит Ген, тихонько и шустро закрывая дверь. — Точно прилипли… — вздыхает Кохаку и присаживается на стул в коридоре. Юкио подсаживается на стул рядом. — В смысле? — Одну не интересует ничего, кроме науки, а другую ничего, кроме психологии. Но, тем не менее, они ходят вместе. Почему? — Загадка от Жака Фреско. На решение дается ноль секунд… — Потому что правильного ответа нет. Мне кажется, даже они сами не знают. Такие, как они, даже себя не спрашивали об этом. — Почему ты так думаешь? — Не знаю. Но я чувствую это. Что… У них не такие отношения, как между подругами. — Что? — Ну… Повисло неловкое молчание. Кохаку, которая не знает, как сформировать мысли, и Юкио, который в удивлении просматривает в памяти моменты, связанные и Ген и Сенку. Они всегда казались ему странными, но он быстро привык к этому, к тому же какие отношения в мире только не существуют. Если это — одни из них, то какое его дело? — Когда к нам Рюсуй подойдет? — раздалось от двери — Сенку, переодетая, выходит из раздевалки и садится рядом с Кохаку, постукивая ногтем по телефону. Через минуту выходит Ген и присаживается рядом с Сенку. — Кохаку-чан, как там твои соревнования на этой неделе? — спрашивает Ген и слегка незаметно косится на Сенку. Ещё бы, даже Юкио слегка обомлел: они всегда видели Ишигами в школьных юбках, либо в обычной домашней одежде (дополнительный вариант для Ген), но им никогда не выпадал шанс ходить на настолько большие мероприятия по мнению Сенку, чтобы она меняла привычную юбку или джинсы на что-нибудь понаряднее. Сейчас же на ней был фиолетовый костюм, под пиджаком белая футболка, даже имелся макияж, хоть и минимальный; правда волосы так и оставались в двух хвостах с двумя выбивающимися локонами. — Кстати, Сенку, тебе очень идет, — делает комплимент Кохаку и, получив самоуверенное «спасибо», обращает внимание на Ген, — среди своей весовой, половой и возрастной категории, я — первая. Среди девушек в принципе я тоже на первом месте, про место среди парней говорить не имеет смысла, там разные критерии впринципе. Среди них был один супер крутой — Цукаса его звали, вроде. Занял первое место среди всех школьников, среди взрослых тоже взял бы, наверное. Просто монстр. Спусти на него льва, лев бы валялся мертвым спустя пару секунд, разорванный пополам. — Я читала о нем, кстати. Шишио Цукаса, верно? Отличный борец без правил, его даже «приматом» называют. — Правда? Я о нём ничего не слышала. — Потому что, дорогая Кохаку, нужно заходить в телефон иногда~ — Мне это не особо интересно, все время занимают тренировки. — Ха-ха, приветствую новоприбывших гостей! Вы — последние, кого мы ждём! — громкий голос Рюсуй прервал разговор, оставив все обсуждения на момент, когда предоставится шанс. — Девчонки, Юкио, прекрасно выглядите! Проходите за мной, надеюсь мой дом придётся вам по душе! Путь до назначенного места занял не много, не мало, но пять минут. Рюсуй вела их по каким-то закоулочкам, и ребятам уже начинало казаться, что Нанами либо водит их кругами, либо ведёт куда-то, откуда им потом не выбраться. Когда надежда уже начала угасать, Рюсуй открыла последнюю дверь, где, в просторном зале, и обнаружились все одноклассники. — Ого, и правда все здесь, — быстро пробежавшись глазами по толпе шепчет Ген и садится за стол, посадив Сенку рядом с собой. Рюсуй обходит всех присутствующих, кивает одному из слуг и встаёт во главе стола. Стол не очень большой, но уютный, так же как и комната, в которой сидят ребята, и Рюсуй слышно даже с самых дальних мест. — И снова привет всем, мои любимые друзья. Я очень рада, что вы сегодня пришли на мой праздник. Я не хочу устраивать шумного празднования, непонятного официоза, поэтому я выбрала самые удобные комнаты для нас. Мы можем поиграть в настольные игры, устроить какие-нибудь соревнования, просто поговорить, а можем сделать всё вместе! Не стесняйтесь ни меня, ни этого дома. Вы здесь, чтобы хорошо провести время. И я настолько жадная, что хочу, чтобы каждый ушел отсюда с отличным настроением. Все уяснили, класс? — Да! — заряженные приятной речью, хором произнесли ребята. — Алкоголь тоже будет. Вы можете напиться хоть до состояния амебы, хотя я не рекомендовала бы. Желательно ничего не ломать, а есть можно всё. Стол перед вами уже накрыт, налетайте! Через пару минут доставят алкоголь. — Сенку-тян, будешь пить? — спрашивает Ген, беря со стола бутерброд с икрой — типичное новогоднее угощение. — Не отказалась бы. Не много, естественно, но за компанию можно и пару стаканчиков. — Это для тебя немного? Тогда я тоже буду пить. Ты ничего не будешь говорить по поводу его вреда для здоровья, или о бессмысленности сего? Это же не приносит никаких плюсов. — Нет. Думаю, ты и сама все знаешь. Нужно же пробовать что-то новое, даже если это что-то — этиловый спирт, смешанный с водой в разных пропорциях с добавлением кучи ароматизаторов или концентратов. — Тогда для начала по стаканчику вина? — Определенно. Как и сказала Рюсуй, алкоголь принесли спустя какое-то время после начала трапезы. Изначально атмосфера была слегка напряжённая: никто не знал, как и с чего начать разговор, поэтому тишину заедали закусками. Но спустя время кто-то начал разговор, кто-то поддержал, и, хотя одноклассники были разделены на группки по интересам, постепенно они начали сходиться или обретать похожие темы для разговоров. Рюсуй, пока не произнесшая ни слова, была горда за ребят. Очень сложно найти общий язык со всеми, но они старались. Алкоголь развязывал языки: все желали присоединиться к увлекательным разговорам. Так прошла пара часов. — И тут я говорю ракете: лети. А она не летит, — Сенку, навеселе, рассказывает Рюсуй историю из детства. Нанами весело смеется и сочувственно хлопает Ишигами по плечу. Сенку от каждого удара болтается из стороны в сторону, но ее придерживает Ген, правда, тоже слегка шатко, — и я ей говорю: «Подружка моя, я влила в тебя мощность такую, чтобы ты могла разогнаться до первой космической скорости. Я не прошу тебя выходить за пределы прогресса и развивать скорость в триста тысяч километров в секунду. Для начала оторвись от Земли». А потом я понимаю, что забыла деталь вставить. Сделала из подручных материалов и вставила. — И полетела? — Полетела. Не долетела, правда… Но игрушки наши в космосе оказались. — Ха-ха, вот это — история со счастливым концом! — Сенку потом пару ночей не спала, чтобы закрепить, что детали нужно вставлять вовремя. А то ведь и какое-нибудь ЧП может случиться, — вставляет пять копеек Ген и снова замолкает. Она отчетливо помнит те ночи: они с Бьякуей долгое время пытались доказать Сенку, что произошедшее бывает со всеми, и что на то они и люди, чтобы допускать ошибки. Спустя три ночи Сенку сдалась и, наконец, спокойно уснула. А Ген с Бьякуей еще долгое время не смыкали глаза, настороже сладкого сна Сенку. — Небольшие проблемы — ничто на пути к кульминации! — Если кульминация стоит того, чтобы ничего не делать с этими «небольшими проблемами», то кульминация — это захват вселенной, мутации человека до полёта без подручных средств или способность дышать во всех средах, даже в вакууме, — ответила Ген и слегка с вызовом посмотрела на Рюсуй. — Пара человек может сойти с ума, чтобы будущее людей превратилось во благо! — Это так кажется, Рюсуй. А кто сделает благо для этой пары человек? На небесах им похлопают? Не думаю, что такое возможно. Достижения прогресса — спокойствие будущих поколений. Не хочу, чтобы ради общего блага люди жертвовали собой. «Цветы лучше войны», так там говорится? Никакой прогресс не стоит жизней людей. — Ген, в том, что ты говоришь, есть истина. Но если жертв не избежать? — Не существует безвыходных ситуаций. Есть только те, в которых решение скрыто. Никто не знает, когда обычная песня с дна бутылки поможет избежать массовых жертв. Но сам факт. — Да, Ген, ты права, — Сенку слегка расплывающимся взглядом посмотрела на Асагири и взяла ту за руку. Ген беспомощно обернулась на Ишигами и уткнулась ей в плечо, — наука как природа, всемогуща, и она же милосердна. Но она же и строга. А мы, люди, стараемся выбиться из этого порядка. Мы хотим только милосердия. — Девчонки, вы пойдёте играть? Мы закончили партии в дурака, может, вы хотите маджонг? Или, может, в старую добрую бутылочку? — Хром, вполне трезвый на первый взгляд, выползает из-под игрального стола и подползает к Сенку, Ген и Рюсуй. Такая перебивка атмосферы всем на руку. Каждая мысленно благодарит Хрома и обещает купить шоколадку. — Конечно! — Рюсуй элегантно щелкает пальцами и берёт пустую бутылку со стола. Ни Ген, ни Сенку так и не поняли, была ли это бутылка из-под алкоголя, или обычная из-под воды. — Определённо бутылочка! Ну-ка, класс! Все бегом собрались вокруг бутылки, сейчас мы будем… Целоваться! — А может для тех, кто будет отказываться, придумаем желания? — Сто баллов, Гинро! Конечно! Но только без похабщины, знаем мы тебя… — Нет-нет, конечно нет! — Гинро закусывает губу и беззвучно стонет — игра еще не началась, а его план уже разгадали. — А что делать-то нужно? — задает вопрос Сенку, впервые видящая некоторые виды игр. Ген, всё же, чему-то в этом плане научила, и Сенку не полностью необразованная. Хотя, назвать Сенку необразованной то же самое, что назвать коня птицей. И то, и то не правда. — Для всех, кто не знает, объясняю: кручу бутылочку, и на кого указывает горлышко — тот целует. Второй раз кручу — второго человека целуют. Можете это делать как хотите, хоть в щёку, хоть в губы, хоть в шею. Главное — сам факт. — И в чём смысл этой игры? — Ну как, Сенку, конечно же смысла нет. Это просто весело! Участвуют все. Первый поворот был сделан хозяйкой бутылки и по совместительству всего дома, Рюсуй. Её класс уже был разморен выпивкой, поэтому мало кто стал сопротивляться общей игре. Круг образовался достаточно большой, но все сидели на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы было точно понятно, на кого показывает горлышко. Первой горлышко бутылки остановилось на самой Рюсуй. — Ха-ха, эта стекляшка знает, кто тут главный! — очередная крутка, и горлышко показывает на Юкио. — Ну-ка, дорогуша, подставляй щёку! Юкио, не ожидавший такого скорого поворота событий, слегка краснеет, но приближается к Рюсуй и, зажмурив глаза, подставляет щёку. Мягкие губы прижимаются к собственной щеке, вызывая небольшие мурашки — действие трепетное и осторожное. Показательно Рюсуй сопровождает это действие также звуком «типичного чмока» — Юкио это не предоставило никаких неудобств, правда, слегка смутило. — Крутит Юкио! — говорит Рюсуй и щелкает пальцами. Юкио осторожно берет бутылку и разворачивает со всей силы. Кончик показывает на Кохаку. Та слегка готовится к худшему, однако на второй раз горлышко показывает на Сенку. Она не удерживает облегчённого выдоха. — Сенку, можно? — слегка приближаясь, спрашивает Кохаку и выжидает ответ. Сенку слегка усмехается и, словно не обращая внимания, кивает. Кохаку осторожно целует Сенку в щёку, не ожидая никакого ответа, и его не происходит. Ишигами продолжает сидеть с таким сосредоточенным на бутылке лицом, словно только что совсем ничего не произошло. Кохаку садится на свое место и берёт бутылку в руку. Старается контролировать силу, чтобы бутылка не разбилась и никуда случайно не улетела. Закручивает с большой скоростью, такой, что бутылка не останавливается спустя минуту. Наконец, горлышко останавливается на Гинро. Тот усмехается по-недоброму и следит за движениями Кохаку. Та слегка выдыхает и так же сильно раскручивает бутылку. Горлышко в конце концов показывает на Юдзуриху. — Эм… Ну ладно, Гинро, давай, — Юдзуриха дожидается Гинро и подставляет щёку. Гинро, довольный, слегка касается губами щеки девушки и уходит, уверенный, что покорил ее сердце. Юдзуриха слегка теряется, смущенная. Тайджу рядом с ней хлопает ее по спине, и Юдзуриха благодарно ему улыбается, успокаиваясь. — Я кручу! — предупреждает Гинро и закручивает бутылку. Горлышко, слегка поколебавшись, показывает на Магму. Все сразу напрягаются — не известно, что от него ожидать. Гинро дрожащими руками снова раскручивает бутылку. Та останавливается, показывая горлышком на Рюсуй. — Ха, ещё чего! — внезапно говорит Магма и скрещивает руки на груди. — Девочку целовать! Тем более тебя, Рюсуй! Не согласен. Не буду. — Тогда желание, Магма, — так же уверенно отвечает Рюсуй. Кажется, словно даже если бы Магма подошел к ней поцеловать её, она бы не отказалась. Искать в этом подтекста смысла не имеет. Она так же быстро бы согласилась, как и отказалась, — давайте я первая загадаю. Ну, с самого банального. Желаю, чтобы ты встал в центр круга и пять раз покукарекал. — Что? Нет, я не собираюсь этого делать! — Ты уже отказался от игры. От желания отказываться не смеешь. — Давай, Магма! — кричит кто-то из круга, и его поддерживают: отовсюду раздаются крики и подбадривания. Наконец, он соглашается, и, с выражением отвращения, встает в круг. — Кукареку… Кукареку. Кукареку. Кукареку! Кукареку! Всё, — говорит Магма и, стараясь не показывать на лице ни капли смущения, садится на своё место. Вокруг него раздаются смешки, но Магма благоразумно их игнорирует. Магма хватает бутылку и, чуть не разбив, закручивает. Горлышко бутылки после остановки показывает на Сенку. — Ого, это уже интереснее! — произносит Рюсуй и щёлкает пальцами. Сенку запускает мизинец в ухо и недовольно смотрит на бутылку. Ген рядом с ней тихонько ухмыляется. Вторая крутка была нежнее, чем первая — слегка не дойдя до Сенку, бутылка показывает на Ген. Обе шокировано смотрят на бутылку и, словно отзеркаленные, поднимают друг на друга взгляд. Слышат шушукания, смешки и раздражённое шипение — наступает глубокая тишина. Она успокаивает их, придает уверенности. Сенку слегка приближается к лицу Ген. Та совсем не отворачивается. — Тебе идёт, Сенку-чан. Весь вечер хотела тебе сказать о том, какая ты красивая, — когда между их лицами остается около десяти сантиметров, Ген подает голос. Говорит тихо, однако слышат её все. Тишина колеблется, звук разносится во все стороны и отталкивается от стен. Ген немножко хмурится, с мыслями о том, что слышать ее сейчас должна только Сенку, однако быстро успокаивается и слегка краснеет, когда на правую щёку ложится прохладная рука Сенку. Ишигами и сама смущена и не видит смысла скрывать. К комплиментам от Ген она никогда не привыкнет. Асагири в такие моменты смотрит так, словно Сенку — единственное на планете. Это завораживает. — Это я тебе должна говорить, — отвечает Сенку и приближается ближе. Нос к носу, одно дыхание на двоих, и все это романтическое мыло. И Ген, и Сенку чувствуют, что сейчас погружаются прямо в эту романтическую пучину. Под алкоголем вопросы о том, как оттуда выбраться даже не приходят в голову, — Ген, это по твоей части. Поцелуй меня. — Сенку-чан, это должна сделать ты~ — Да? Ну и ладно, — коротко отвечает Сенку и осторожно прижимается губами к губам Ген. Асагири сразу же впутывается пальцами в непослушные волосы Ишигами, сдергивает резинки и прижимается ближе, хотя куда ещё? Сенку стонет в поцелуй, слегка отстраняется, поправляет пиджак, надавливающий на тонкую кожу и целует снова. Не настойчиво, мягко, наслаждаясь таким же ответом от Ген. Та утягивает Ишигами за собой и ложится на пол, оставляя Сенку нависать и биться некоторыми прядями о своё лицо. Об окружающих людях они полностью забывают. — Эй, эй! — удивленная Рюсуй вскакивает со своего места и щёлкает пальцами, в надежде привлечь внимание. Получается примерно никак. — Ишигами, Асагири, бесстыдницы! Так и ждали этого момента, наверное! Брысь в другую комнату сосаться! Рюсуй буквально выталкивает слепленных Сенку и Ген из комнаты и шумно выдыхает. Она, конечно, рада выяснить что-то новое, но происходящее было ни к селу, ни к городу. Класс даже не особо сильно удивляется: даже если кто-то чем-то был недоволен, они держали языки за зубами. Видимо, настолько привыкли к этому тандему, что решили пойти против принципов — как это, Ген и без Сенку? Сенку без Ген? Такого не может быть. И не важно, в каких отношениях. — Ебать, — выдыхает Хром и чешет затылок, — вот это представление… — Рюсуй, без обид, но это — самое запоминающееся на твоем дне рождения, — ухмыляется Кохаку и хватает бутылочку, снова раскручивая. Круг смыкается, но впускает Нанами. — Какие обиды? Для меня это самой словно кульминация всего праздника. Продолжаем игру, класс! Ген и Сенку оказываются в небольшой, светлой комнате с огромной кроватью. Судя по всему, Рюсуй приготовила ее для специальных гостей — тех, кому будет плохо спать на других кроватях, либо кому будет в принципе плохо от алкоголя. Оказалось же на деле немного по-другому. Хотя, никогда не знаешь, что из запланированного сбудется, а что нет. — Сенку-чан, ты только мне одежду не порви, — отстраняясь с громким чмоком произносит Ген и снимает белый пиджак. Сенку ухмыляется и делает то же самое, только со своим пиджаком. — Не собираюсь. Я помню, как ты выбирала эту юбку. Если я порву её, и придется идти за новой — то можешь сразу меня кремировать. Я этого не вынесу. — Да не было же всё так плохо… Ну, пару часиков походили… — Вот именно, Ген, часов! Ты знаешь сколько всего я могла бы узнать за это время? — Ну всё, всё, — Ген кладет руку на голову Сенку и облокачивается на стену, прижимая Сенку к себе. Ишигами совершенно не сопротивляется, даже обнимает Асагири за талию, — давай отвлечемся от этого. Задам такой вопрос: чем ты сейчас думаешь? — Ну ты, менталистка… Представь, если бы мы все превратились сейчас в камень и пробыли так… Ну, примерно три тысячи лет. Как бы мы стали выживать? — Ты, Сенку-чан, выбралась бы первой и начала бы всем помогать. Захотела бы возродить всё человечество… А я бы тебе помогала. — Стомиллионпроцентная правда, — Сенку снова целует Ген, нежно прижимая ту к себе. — Сенку, сейчас будет формальная часть. Мы же встречаемся теперь? — Нужно ли мне говорить, что наши отношения итак выглядели, как у женатой парочки? — Ничего не могу возразить. — Тебе и нечем. — Неужели тебе не нравится? — Определённо нет. — А целоваться теперь везде можно, да? — Везде, где позволяют рамки дозволенности. Собираешься на уроках? — Ага, на физике. Очень уж хочется физика достать. — Тебе у него ещё контрольные сдавать. — Похуй, — лаконично отвечает Ген и снова обнимает Сенку. Они осторожно доходят до кровати: Сенку садится на мягкую наволочку, а Ген усаживается на колени Сенку. Они целуются лениво, не так страстно, как ожидалось бы: ничего из такого у них и нет на уме. Они обе очень устали. Не всегда второй класс старшей школы может позволить себе хороший сон. Поэтому девчата осторожно заползают дальше на кровати, расправляют одеяло и заныривают под него — так же, в обнимку, и засыпают. На утро ни солнце не слепит в глаза, ни жуткая сухость во рту не будит двоих девушек: лишь шум за дверью и некий непонятный, но приятный факт заставляет Сенку разлепить веки. — Ген, почему твоя рука лежит на моей груди? — Ишигами знает, что Асагири притворяется, и что она может и недавно, но уже проснулась. Ген выжидает паузу, но сдается и хитро открывает один глаз. — Нельзя? — единственное, что спрашивает. Сенку хмыкает, кладёт вторую руку Ген себе на грудь и прижимает Асагири к себе. Ген, удивленная, не смеет ничего сказать, лишь осторожно сжимает небольшую грудь Сенку. — Можно. Иррационально можно. Пролежав так ещё пару минут, девчонки встают, поправляют одежду после сна и осторожно открывают дверь. По коридору носятся горничные, осторожно огибая препятствия и тихо дергая за ручки дверей — чтобы никого не потревожить. Сенку и Ген осматриваются по сторонам и вроде бы вспоминают, что пришли справа. Они идут против движения горничных, но, к счастью, приходят прямо в нужное место. В комнате, откуда их выгнали вчера вечером, сидят только Рюсуй, Хром, Кохаку и Кинро. Они активно что-то обсуждают, и даже выглядят вполне приемлемо. — О, Сенку, Ген! — боковым зрением Рюсуй замечает парочку, цепляет взглядом сцепленные как заведено руки и щелкает пальцами, указывая на место рядом с ней. — Доброе утро! — Сколько времени? — спрашивает Ген и слегка потирает глаз. — Мы долго спали? — Нет, сейчас четыре утра. Вы ушли в одиннадцать. — Ого, даже так. Вы тут с вечера находитесь? — меланхолично, как и всегда словно не заинтересованная, говорит Сенку и подходит к небольшому кругу. — Да. Многие напились, их быстро вырубило. Мы остались поболтать. — Остались сильнейшие, верно? — со смешком произносит Ген и садится рядом с Рюсуй. Сенку, естественно, тоже садится. — Мы что-то пропустили? — Ну, по сути, ваш поцелуй был самым запоминающимся вчера. Конечно, было весело и без этого. Например, пинг-понг с полностью пьяными. Они даже по столу попасть не могли. — Простите, что забрали вечер, — без капли сожаления извиняется Ген, выставляет два пальца, подмигивает и высовывает язык. Рюсуй заразительно и громко смеётся. — Ничего страшного, комрады! Тем не менее, я должна знать. Как долго вы в отношениях? — Со вчера, — Сенку отводит глаза и с ничего не значащим выражением лица засовывает мизинец в ухо. Рюсуй в удивлении стучит по полу рукой. — Чего? — спрашивает за неё Кохаку и приближается к Ген, как к той, кто сможет хоть что-то объяснить, однако та тоже сидит как Сенку, однако всё же улыбается. — Почему? Все думали, что вы уже 10 лет как вместе. Да даже не 10 лет, а с самого рождения! — Вот это ты загнула, Кохаку-чан, — произносит Ген извиняюще выставляет руку перед лицом. И больше ничего не говорит. — На самом деле, мне однажды кто-то говорил, что ему нравится Сенку. Сожалею, если он собирался признаться, но увидел вчера сцену… — Да похуй, меня не интересуют отношения. С мужчинами. — Жестоко, Сенку-тян~, — усмехается Ген и поглаживает большим пальцем руку Сенку. Ишигами немного краснеет, но в лице не меняется. Асагири замечает это и сама немного смущается. К такому нужно привыкнуть. К показывающей такого типа эмоции Сенку тоже. — Ой бля… — показушно закатывает глаза Хром и улыбается. Наконец, от парочки в виде Сенку и Ген отстают, и продолжается неспешный разговор, начатый ранее. Кинро прокашливается и подаёт голос. — Так вот. Сижу я на подоконнике…