Высокоморальный

Северус был высокоморальным в сексе, если слово «высокоморальный» можно применить к сексу двух мужчин. Не то чтобы Снейп предпочитал только в миссионерской позе, ночью и под одеялом. Интимная жизнь их была разнообразна, Северус вертел Поттера и так, и этак, но исключительно дома в спальне. Гарри не чувствовал себя обделённым лаской и вниманием, но… Проклятое «но» не то чтобы причиняло сильный дискомфорт, однако подталкивало Гарри в дни отъезда Северуса или, когда тот занят, рыскать по сайтам с гей-порно в поиске любимых тегов. Гарри не искал разнообразия на стороне — ни в коем случае! Кроме того, искренне считал, что в данный момент в своей семейной жизни он счастливейший человек и безмерно рад, что рука об руку с ним по жизни идёт такой непростой, многогранный человек, как Снейп. А фантазии… Ну и что! Ничего не хочет и ни о чём не мечтает только мёртвый! То, что они познакомились, это само по себе сродни маленькому рождественскому чуду, которое случилось отчего-то осенью почти год назад. Люди из максимально разных сфер сошлись на почве кулинарии — Северус, несмотря на худощавое телосложение, любил вкусно поесть, а Гарри обожал готовить и экспериментировать. Поттер — один из поваров в семейном ресторане миссис Уизли вышел в зал лично посмотреть на клиента, заказавшего вторую порцию его фирменной говяжьей печени в сливочной подливе с травами, комбинацию которых Гарри считал своей главной фишкой. Снейп — ведущий химик фармконцерна, в том временном промежутке работающий над срочным заказом и не только забывающий поспать, но и поесть. Северус зашёл в довольно посредственное заведение в паре кварталов от своего дома, которое раньше обходил стороной, с одной целью — съесть неважно что, лишь бы тёплое, и как можно быстрее упасть на кровать, притворившись мёртвым до утра. Курносая рыжая официанточка так навязчиво рекламировала фирменное блюдо повара, что у Снейпа закралось подозрение в востребованности этого самого блюда. Тем более печень! Не каждый повар её приготовит хотя бы сносно. «Чёрт с вами! Несите!» — буркнул Северус, лишь бы побыстрее избавиться от назойливого жужжания. И как же он был удивлён после. Даже его острый нюх и тонкий вкус не сразу уловили и разобрали на все составляющие добавленные в подливу травы и пряности. А потом к его столику смущённо улыбаясь подошёл повар, совсем молодой мужчина, чуть перешагнувший порог юношества, и Снейп, как принято писать в романах, потерял себя. Сумасшествие ли это было, внезапно сошедшее на умную голову, магия ведьминских зелёных глаз или что-то в воздухе, после он уже и не помнил. Однако по прошествии небольшого количества времени на смену одинокому «я» пришло греющее душу «мы». Неловкие ухаживания довольно скоро переросли в бурный роман, Северус предложил Гарри перебраться к нему, ведь от забегаловки Уизли всего пять минут до дома и не нужно, как раньше, Поттеру ездить через полгорода. Ревнивый повар потребовал в ответ не «изменять» его готовке, на этом и сошлись к общему удовольствию. Снейп получил то, о чём мечтают большинство половозрелых мужчин — хозяйку на кухне и шлюху в постели, с поправкой на мужской пол и на то, что, несмотря на абсолютную отдачу в сексе, Гарри был очень стеснителен в обиходной жизни. Поттер очень симпатично краснел и смущался до красных ушей, чем частенько пользовался негодяй Люциус, навещающий друга и не забывающий безобидно подшучивать над партнёром Северуса, несмотря на грозно-предупреждающие взгляды последнего. Снейп и не думал, что в нем столько нерастраченной нежности накопилось, он вообще считал себя довольно жёстким, иногда даже жестоким человеком. Но на Поттера это правило не действовало, Гарри вызывал разные чувства, и негативными их никак было не назвать. Прожив с любовником полгода под одной крышей, Северус признался себе, что он, похоже, влип по полной и даже несколько раз говорил Поттеру, что любит, когда терпеть это что-то огромное и горячее внутри становилось совсем невмоготу. Гарри, похоже, и так читал в партнере его неозвученные чувства, но, когда они облекались в слова, особо счастливо сверкал глазами. Сам он был раскрыт для избранника душой нараспашку и в проявлениях любви частенько походил на вертлявого, любящего лизаться щенка. Что самое удивительное, Снейпа это не раздражало, даже льстило в какой-то мере, что такой красивый, чуткий и талантливый мальчик выбрал его объектом своей нежной привязанности. Северус тоже изучил поварёнка довольно сносно, мог угадать, когда тот раздражён на кого-то вне их совместного мирка, чувствовал, если Гарри недоволен или обижен им лично, и тогда внутри просыпалось настойчивое желание «зализать обиду», лишь бы мальчишка не хмурил брови и не отворачивался. Снейп, у которого лаборанты по струнке ходили, а начальство разговаривало только с придыханием, ластился, удивляясь сам себе — захоти Поттер, он бы верёвки мог вить из любовника. Но Гарри никогда не искал выгоды для себя, он просто наслаждался уютом и надёжностью. За Поттером было забавно следить в «естественной среде обитания». Например, сейчас, когда ужин уже час как съеден, а из кухни соблазнительно пахнет ванилью подходящий в духовке пирог с творогом и тыквой, Северус лениво перебирает каналы, растянувшись на диване, и поглаживает икры и стопы Гарри, который привалился в противоположном углу дивана и всецело увлечен своим планшетом. Трудно сделать вид, что новостная программа привлекает сильнее, чем любовник под боком, но Северус предпочитает не пялиться на своего мальчика явно, лучше он заработает косоглазие, тем более ему есть на что полюбоваться. Гарри смотрит что-то смущающее, от чего дышать стал чуть чаще, а щёки его зарумянились — синдромы просыпающегося возбуждения налицо во всех смыслах. Поттер так увлёкся новинками на любимом сайте, что не сразу услышал звон таймера с кухни, только когда Северус, дотянувшись, пощекотал его под коленкой. Гарри ойкнул и непонимающе уставился на Снейпа, торопливо прикрывая согнутыми ногами планшет, закрыл браузер и только потом понял, что часы на кухне уже не в первый раз мелодично тренькают, сигнализируя, что скоро будет поздно. Поттер умчался на кухню спасать пирог, чем тут же воспользовался хитрый змей, утянув брошенный в спешке гаджет. История браузера показала уже знакомый Северусу сайт — не в первый раз он шпионил. Хит сегодняшних тегов: «быстрый секс», «за дверью» и «папочка внезапно вернулся». Снейп вздохнул и, закрыв вкладки, кинул планшет обратно в угол дивана. Имея молодого любовника, Северус понимал, что нужно чем-то жертвовать, поступаться своими привычками, лишь бы этот самый любовник в сторону не вильнул. Он доверял Гарри, но противный червячок грыз изнутри уже давно. Когда на Гарри накатывало то самое особое настроение посмотреть порно, Северус всегда легко угадывал. И не потому, что Поттер особо тщательно делал вид, что ничего такого на экране, невидимом для партнёра, не смотрит, не потому, что первый потом скакал в спальню откидывать покрывало и взбивать подушки. О! Было много симптомов, за которыми Снейп любил наблюдать из засады с энтузиазмом опытного исследователя. Про то, как Поттер прикусывает пухлую нижнюю губу и как начинают блестеть его глаза, Северус мог бы написать целую книгу, что, может, он когда-нибудь и сделает, окончательно выжив из ума на старости лет. Снейп бездумно уставился на экран телевизора с говорящей в нём головой диктора, побарабанил пальцами по диванной боковине и, встав, направился на кухню, где гремел посудой Гарри. Может быть, мальчишка и считает его излишне консервативным в интимной жизни, и да, в какие-то моменты Северус чувствовал себя некомфортно, когда Гарри пытался добиться от него ласки вне дома во время редких выездов на уикенд в загородный дом Малфоев или в небольших туристических вылазках. Но это вовсе не от консерватизма, да и высокой моралью, прости Господи, тут не пахнет. Северус — собственник и ревнивец, что плохо пытается скрывать не только от других, но и от себя. Он не хочет, чтобы шального, затраханного Гарри, невероятно чувственного, с расфокусированным взглядом и чуть хриплым голосом видел и слышал кто-то ещё, кроме него. Что до желания заниматься сексом исключительно дома… Снейп почти на двадцать лет старше Поттера, и от этого ему иногда становится страшно, а ещё он очень хорошо помнит, как за пристрастие к не такой любви, в его молодости запросто могли на улице ножом в бок ткнуть, не до парадов и заявления своего предпочтения было. Осталось что-то внутри, глубинный страх — кто-то влезет, нарушит с трудом найденное счастье, которое хотелось защищать, порыкивая и скаля зубы на подходящих слишком близко. Но не к психологу же идти?! Видимо, придётся самому побеждать эту гидру. Те, кто неплохо знали Северуса лично как человека солидного достатка, считали его любителем комфорта и всяческих благ, этаким эстетствующим сибаритом, и лишь он сам знал, чего ему стоило сделать себя таким, каким он стал. Как тяжело было отпустить обиду на отца, который не давал им с матерью жить спокойно, как невероятно трудно было окончательно проститься с мамой, потому что место мертвых — в нашей светлой памяти о них, какие невероятные преграды пришлось преодолеть, чтобы неизвестный мальчишка из Коукворта, где он должен был тихо спиться и остаться навсегда, пробился в высшие научные круги и стал тем, с чьим мнением считаются. Но это всё сейчас казалось не столь важным. Северус твёрдо решил, что самый близкий ему человек стоит того, чтобы продолжить менять себя дальше. Да, он многое сделал, вылепил себя, нельзя останавливаться и пасовать перед глупыми страхами. Гарри крутился между стенкой с техникой и кухонным островком, мурлыкал под нос, подпевая попсовой песне из радио, на стене бубнил о своём телевизор — это уже его личные «вредные» привычки. Поттер не любил темноту и тишину, уж очень часто он был погружён в них в детстве, когда тётка запирала его в чулане так много раз, что дней в заточении было в разы больше, чем на условной воле. Гарри аккуратно расставлял на блюде маленькие кексы, пирог остывал, тщательно завёрнутый в пергаментную бумагу. Наголодавшись в детстве, он терпеть не мог, когда продукты пропадают или — о ужас! — выкидываются. Северус был уверен, что аппетитные кексы «расползутся» по соседям, не сегодня, потому что уже довольно поздно, но завтра с утра наверняка будут облагодетельствованы пожилые миссис и мисс их дома. Кухня была слабо освещена, горели только точечные светильники над рабочей зоной, потому Северус, как пантера в засаде, выждал в темноте перед кухонной аркой, когда его добыча примет удобную позицию. Бесшумно ступая, подобрался вплотную и прижался к Гарри со спины, пристраивая подбородок на плече. Поттер вздрогнул от неожиданности: не любил он, когда подкрадываются, но знакомое твердое тело и привычно ткнувшийся в висок любимый орлиный нос тут же успокоили. Северус через плечо рассматривал, с чем возится на столе Гарри. — Ужин уже переварился? Пирог? Хочешь? — неправильно истолковал интерес партнёра Поттер. — Хочу. Только не пирог, — Снейп присосался к шее под ухом жадным поцелуем, ощущая, что подглядывание за ничего не подозревающим мальчишкой запустило механизм сексуального возбуждения. Гарри застыл столбом, напрягся, даже не пытаясь развернуться в крепкой хватке рук. Северус творил что-то непонятное, вёл себя странно, так, что впору было подозревать инопланетян в подмене. Как бы он ни любил смотреть ролики со всякими там «внезапно» и «подкрался незаметно», оказалось, что самому ему это не очень нравится, скорее пугает. Снейп не сразу обратил внимание, что любовник вместо чувственных вздохов и ярого желания поучаствовать, замер как мышь в ожидании расправы, обругал себя оленем безмозглым и, наконец-то отклеившись от желанного тела, развернул его к себе лицом. Гарри настороженно смотрел на него снизу вверх, пытаясь что-то разглядеть. Говорить, объясняться, облекая сложные материи в слова, Северусу не хотелось, вместо этого обняв ладонями лицо Гарри, он чмокнул его в нос, потом неторопливо, словно нехотя прижался губами к губам, даря ласку. Одной рукой поглаживал спину, вторую убрал, показывая, что не держит и не настаивает. Поттер был очень противоречивым молодым человеком, с раннего возраста уверился, что надеяться можно только на себя, и при этом отчаянно нуждался в заботе, которую долго не принимал, когда встретил того, кто мог ею окружить. Путь к доверию был долог и тернист, но Северус думал, что они его преодолели. Поэтому расстроился, что есть ещё непобеждённые демоны, и Гарри всё так же легко довести до ступора и состояния закрытой ракушки. Поттер сам подался вперёд, выдохнул в губы, расслабляясь, и обнял за шею, становясь в руках привычно пластичным и податливым, понимая и принимая заботу партнёра. «Теперь можно», — понял Северус, подхватил Поттера под мелкую задницу, вжимая в себя и давая прочувствовать свои намерения сквозь тонкие домашние штаны. Гарри на пробу потёрся, поёрзал и понял, что его такая внезапность начала заводить, с жаром откликнулся на поцелуй. Тонкие губы переместились и, казалось, не оставят на шее ни единого участка непомеченной кожи. Опять на работе придётся париться в водолазке под пошлые шутки коллег, ну и наплевать. — Пойдём в спальню? — Поттеру хотелось чего-то более конкретного, чем сеанс неожиданного фроттажа на кухне. — Здесь хочу, — мурлыкнул в губы Северус и, прищурившись, вгляделся в Гарри, пытаясь понять, как он относится к идее. Пальцы, ласкающие под задранной майкой сосок, мыслительный процесс в Поттере замедляли, и он больше думал, как бы ещё потереться о бедро любовника или прижаться потеснее, зажимая оба их члена между собой, чтобы сквозь ткань чувствовать сладкую пульсацию. Гарри бездумно кивнул, поплывшим взглядом мазнул по лицу Северуса: казалось, у него линзы выпали, потому что зрение не фокусировалось. Снейп не встретив сопротивления и возражений, продолжил внедрение плана. Его так раззадорил экспромт, что хотелось немедленно разложить любимого — да хоть тут на столе, сталкивая баночки и тарелки, но Гарри наверняка потом будет ворчать, а Северус не хотел расстраивать своего мальчика, только радовать. Потянув за собой так и не ставшее более плотным, несмотря на сытую жизнь, тело, он отступил назад. Целуясь и путаясь в ногах, прижал Поттера к простенку — уж тут то ломать и портить нечего. У Снейпа звёзды в глазах замелькали, стоило навалиться всем весом на мелкого Гарри, который явно уже не думая ни о чём, кроме удовольствия, подтянулся на нём, помогая усадить себя на бёдра, и сейчас активно тёрся, не заботясь, что ударяется лопатками и, кажется, затылком о стену, только мычал иногда что-то довольное, когда Северус особо сильно сжимал его задницу, ещё и босыми пятками пришпоривал, паршивец. Ощущения были настолько острыми, что если не перейти сейчас к основному блюду, то они замарают штаны спермой, на этом всё и кончится. Снейп не без труда снял с себя цепляющегося, как обезьяна, мальчишку, развернул его к стене и, не заботясь о целостности, дёрнул спортивки Гарри вниз. Маленькая ладная задница, которую Поттер оттопырил, как кошка в течке, манила и ждала, и не было сейчас времени от слова «совсем» вдоволь натешиться с ней, заласкать, обмять, скользнуть языком между половинок, зализывая колечко, расслабляя мышцы. Эти игры они очень любили, но сейчас было не до них. Стоило только Северусу подумать о том, как он опустится на колени, жёстко зафиксировав бёдра Гарри, и начнёт его вылизывать, яйца скрутило сладкой болью, и он поспешно сжал основание члена через штаны. Сейчас он отчётливо понял, каким дураком был, так долго теша свои комплексы, лишая себя и мелкого ТАКОГО удовольствия. Поттер тоже был на грани. Когда Северус попытался приласкать его влажную напряжённую плоть рукой, Гарри вильнул бёдрами, спасаясь от пальцев, и толкнул любовника: ему жизненно необходимо было почувствовать распирающий задницу член, чтобы Сев, как всегда, уверенно и без вариантов взял его себе целиком и полностью. Если бы Гарри мог говорить, он бы потребовал, закричал, но получилось лишь что-то вроде просительного скулежа и невнятных звуков. Благо Северус был умницей и читал желания Гарри как открытую книгу, не зря его на работе почитали гением. Снейпу не до раздеваний было, стянув штаны и боксеры под яйца, он смочил слюной член и, ткнувшись головкой на пробу пару раз, вошёл в замершего между ним и стеной доведённого до помутнения Поттера. Тот выдохнул сквозь зубы, пережидая первые секунды проникновения и узнавания. Гарри особо любил этот немного болезненный, но такой возбуждающий момент, когда отвыкшие за день мышцы расступаются, а по всему колечку ануса проходят, словно искорки тока, лёгкие покалывания. Северус стянул с себя расстёгнутую рубашку и кинул за спину, стащил с Гарри его задранную до подмышек майку и прижался грудью к разгорячённой коже спины, придавил к стене замершее тело. От контраста температур холодной поверхности перед собой и пылающей кожи за мальчишка издал восхитительный стон, одновременно подаваясь задницей назад, насаживаясь сильнее, и у Снейпа упала планка терпения. Последних крупиц разума хватило лишь на то, чтобы подставить ладонь, в которую тут же упёрся лбом Гарри. Поттеру было глубоко наплевать, как и обо что он бьётся, только Северус не хотел новых отпечатков, кроме любовных, у него на теле, высокий лоб и так уже украшал рваный шрам от какой-то детской травмы, о которой мальчишка привычно умалчивал. Поттер, не сдерживая себя, запрокидывал голову, подставляя шею под жалящие поцелуи, потом снова упирался лбом в подставленную ладонь, но долго на ней не задерживался, то целовал в середину, то засасывал и покусывал пальцы, пока Северус, ухватив его правой рукой, жёстко драл прямо в кухне у стены, с которой, кажется, вот-вот упадёт рамка с постером. На этой перекошенной рамке Гарри и сфокусировал последние крохи внимания до тех пор, пока Сев, изменив положение ног и направление толчков вглубь натруженной задницы, не довёл его до полного отключения системы. Поттер обмяк, и дотрахивал его Снейп, удерживая обеими руками, ибо тот пытался сползти вниз, меняя вертикальное положение на горизонтальное. Мальчишка слил, не прикасаясь к себе, а может, от трения об стену. Северусу было труднее: получив свою разрядку, чёрных мушек перед глазами и острый приступ удовольствия, пронёсшийся от зачастившего сердца по хребту, пробирая до пальцев на ногах, ему нужно было не только устоять, но и не уронить любовника. Кое-как справившись с задачей возврата устойчивости, обтеревшись по очереди кухонным полотенцем, Снейп с Поттером как два пьяных матроса дотащились до спальни и рухнули на кровать. Гарри, как всегда после оргазма, был расслаблен, любил томно полежать, плавно соскальзывая в сон, у Северуса, наоборот, мысли прояснялись, и он предпочитал просто быть рядом, наблюдая, как умильно сонно хлопает глазами его личный шеф-повар, как тот доверчиво прижимается, согревая остывающее после активности тело. Сегодня Гарри хоть и был привычно разнежен, но засыпать не спешил, сопел и выдыхал влажно Северусу в бок, копошился под рукой, пока наконец не уместился щекой во впадинке между плечом и лопаткой, начал поглаживать подрагивающий от щекотки впалый живот своего мужчины. Снейп ожидал вопроса: «Что это, собственно, сейчас было?» — и пришлось бы, стараясь не казаться неловким и глупым, объясняться, но мальчишка, смущаясь, что было слышно даже по голосу, спросил другое: — Сев, ты смотрел историю моего браузера на планшете? — это как вопрос даже не прозвучало, скорее, как упрёк. — Угу, — бессовестно сознался Снейп и пощекотал мальчишку, за ухом, Поттер руку перехватил и прижал к своей пылающей щеке. — Зачем? Мне теперь стыдно… — Ничего стыдного тут нет. Кроме того, я считаю, что некоторые моменты вполне можно попробовать повторить, — предложил Северус, подавляя внутренний протест: в конце концов, прожитый вместе год — это неплохое время внести нотку чего-то нового в отношения, Гарри вряд ли мечтает заняться сексом посреди зала отлета в Хитроу, а всё остальное можно обсудить. — Хорошо, только заранее предупреждай, когда решишь пробовать, а то я инфаркт заработаю, — буркнул Поттер и, благодарно мазнув губами по нагретому местечку на груди любовника, наконец успокоился и пристроился спать. Гарри уже сопел, во сне смешно подёргивая ногой, как набегавшаяся за день собака, а Северус рассматривал тени под потолком и размышлял про «заранее предупреждай». Как подобрать момент, чтобы сказать Поттеру, что годовщину их совместной жизни через пару недель они будут отмечать в Париже? Как сообщить ему, что билеты уже забронированы, а люкс в уютной гостинице на Монмартре оплачен, и ему нужно срочно брать отпуск? Может быть, проинформировать за завтраком? Нет, за завтраком нельзя. Поттер, конечно, без еды не оставит, но от пирога может отлучить. «Скажу после завтрака», — засыпая, решил Северус.