infinity.

В ванной Андрей проводит довольно много времени: не потому что он так долго моется, а потому что он изучает ванную Далера. Ему интересно, каким шампунем или мылом пользуется Далер, как пахнут его полотенце и халат, Андрей хочет знать всё. Однако он чувствует себя ещё довольно плохо, хоть и поспал немного в машине. По выходу из ванной, он на голое и освежённое тело накидывает халат Далера, от которого пахнет персиками – ему это нравится. Он открывает дверь, думая, что Далер ещё не спит, но его встречает лишь темнота и свет из другой комнаты, если он не ошибается, комната со включённым светом – это спальня Далера, который спит бесшумно и крепко. Да, Далер уснул быстро и сладко. Перед тем как лечь спать, он несколько раз ходил в свою спальню, чтобы приготовить всё для Мостового. Он несколько раз взбил подушки, чтобы те были мягче и пушистее; расправлял одеяло, а потом вновь заправлял, думая над тем, как же Андрею будет лучше и приятнее: если Далер оставит постель расправленной  или заправленной? Но он так и не нашёл для себя подходящего ответа и потому постель оставил полурасправленной. Гений своего рода. Для себя он взял одеяло, которое минутами раньше в руках, прижимая к своему телу, держал Андрей. Но запаха его не осталось. Однако Далер заметил на диване добычу куда лучше – футболка Андрея. Он приблизился к дивану, присел на колени, поднимая на руки футболку и  утыкаясь в неё носом, прижал её почти что со всей силой к своему лицу – он хотел вдохнуть, вдохнуть запах Андрея, вдохнуть самого Андрея, но пока, как говорится, довольствуйся тем, что имеешь. Имеет он пока только футболку, не Андрея. Но и это доставляет ему большое удовольствие. Где-то около двух минут он продолжает так сидеть. То он зарывается в футболку головой, то надевает её, то целует: можно сказать, что он проводит некие ритуалы, совершаемые под влиянием его фантазий. Непонятно, что в это время у него в голове. Он будто под зависимостью наркотических веществ, хоть и никогда не употреблял наркотические вещества, но сейчас он чувствует себя именно так – его голова кругом, он видит Андрея наяву, ему хочется танцевать, кричать, писать стихи в конце концов. Его омывает волна эмоций, ему хочется открыть дверь в ванную к Андрею и сказать всё, что у него на уме, но на уме лишь поцелуи и объятия, и никаких слов. Потому что когда человек влюблён, он теряет дар речи, ему всё сложнее становится говорить, произносить какие-либо фразы, которым он до этого не придавал никакого смысла. С любовью жизнь человека обретает большой набор красок, потому и жизнь ярче становится. Увы, не будем говорить и о другой стороне любви, потому что мы хотим совсем иную историю между этими по уши влюбленными парнями. Далер еле отрывается от футболки, у него впервые такое. Он чувствует себя сумасшедшим. И даже пугается от этого, но сон сильнее его страха и потому он в полубреду валится на диван вместе с футболкой Андрея – на часах почти 2. Андрей, который выходит из ванной ровно в 2:00, видит всю картину уже чуть тусклую: Далер на левом боку спит спиной к обивке дивана, правой рукой что-то прижимая к груди, под его головой маленькая подушка, одеяло валяется на полу, одна рука свисает с дивана, в комнате царит темнота, но огромная и бледная луна прекрасно служит источником света, из-за чего можно увидеть всё, что оказывется в поле зрения. Он подходит к дивану, к спящему Далеру, минуту стоит над его головой, после наклоняясь к его лицу, кладёт свою ладонь на правую щеку Далера, тот кажется ничего не замечает. Андрею приятно трогать недавно выбритое лицо Далера, он проводит кончиками пальцев по его губам, обводит их указательным пальцем, приподносит этот указательный палец к своим губам и целует – он будто бы пробует на вкус губы спящего парня. Но так и не ощутив ничего, продолжает свой неизведанный путь по лицу Далера: от губ плавно переходит к носу – долго задерживается у кончика носа; бросается к закрытым глазам, задерживая дыхание, целует веки, губы он не может, его что-то удерживает; очерчивает брови и гладит его лоб, будто выгоняет какую-то нечисть. И наконец-то он делает то, о чем мечтал, казалось бы, всегда: медленно взъерошивает полукудрявые волосы Далера, внутри спокойствие и нежность рвут его на части, но тут резко кто-то хватает его за руку, было бы удивительно если это был бы не Далер, который прямо-таки смотрит в глаза Андрея, словно бы между ними страсть, которая ярко горит пламенем. Кузяев крепко сжимает его руку, не отпускает, будто собирается сломать её. Дыхание Андрея учащается, он пытается вырвать свою руку, но ему это не по силам: он слабеет от взгляда Далера, который приподнимается на левую локоть и приближается к его губам. Но разве он против этого? Их губы касаются друг друга, пальцы рук медленно переплетаются и Андрей наконец-то пробует на вкус губы Далера, будто до этого он знал эти губы, будто раньше он целовал их в самом деле. Далер целует его безостановочно, словно он собирается так умирать – не хватает кислорода, но ему хочется, хочется задохнуться в этом поцелуе. "Лучше умереть, когда счастлив, нежели когда несчастен" – вдруг у него в голове возникает эта мысль, которая добавляет ему больший уверенности и он ещё сильнее тянет Андрея к себе. У обоих внутри что-то пылает, греет их сердца, их накрывает ощущение полёта. Незаметно друг для друга они меняют положение своих тел: Андрей с полурасстёгнутым халатом поваливается на лежачего Далера, гладя его раскаленное тело под футболкой. Они целуются словно бы влюбленная пара, которая не виделась друг с другом несколько лет. Далер привык кусать свои губы, и потому Андрею тоже достаётся. Он кусает губы Андрея до боли, которого это действие со стороны партнёра ещё больше заставляет давить, прижиматься на его хрупкое тело. Далер обеими руками держит лицо нависшего над ним парня; порой он одной рукой сжимает тому шею, гладит её, иногда даже царапает – он так давно не целовался ни с кем. Он чувствует, как возбуждение невыносимой волной накрывает его. Он хочет дальше и больше. – Нет, – вдруг говорит он, томно дыша и еле отрываясь от поцелуя, – мы не можем, – он пытается встать, отталкивая Андрея, – ты пьян, ты не понимаешь, что ты делаешь, – он с большим трудом вылезает из-под Андрея, который никаким образом не понимает, что это такое стряслось. – Что, что такое? – Андрей не то, чтобы разочарован, он скорее зол тем, что Далер прервал такую страсть между ними. – Ты пьян, и мы не можем просто так взять и переспать.., не так, не сейчас.., – у Далера в горле будто ком застревает. Но это правда, что он не может просто так взять и переспать. Потому что всему этому он придаёт более глубокий смысл: для него любой контакт с тем, кого он любит – это святое. Он хочет, чтобы всё было особенно и только с тем человеком, который любит его, и которого любит он. А о том, что Андрей любит его, хотя бы нравится ему – он не знает ничего. Да и потом, если сейчас Андрей пьян, то потом Далеру покажется, что он воспользовался положением пьяного человека. Он не хочет этого, ему даже невыносимо думать об этом. – Ты издеваешься? – почти со злостью произносит Андрей, – сам же начал, а теперь говоришь такое, – он встаёт с дивана и собирается уйти. – Андрей, – еле выговаривает Далер, молящими глазами смотря на него и хватая его за запястье, – извини. – Чёрт с тобой! – говорит Андрей, и вырвав свою руку из руки Далера, исчезает в комнате, где ярко горит свет, а потом вовсе тухнет. Далер остаётся один, в темноте, с луной и с футболкой Андрея, которая валяется на полу. Он приподнимает её и прижимает к груди; утыкаясь в неё носом, вновь пытается вдохнуть запах, втянуть в себя запах милого сердцу парня. Ему больно. Но так происходит всегда, когда человек стремится к идеальному. И потому человеку необходимы терпение и некие силы. Силы свыше. А может и нет. Андрей, оказавшись в спальне Далера, сразу выключает свет и закрывает за собой дверь бесшумно, но обиженно. Ложится на кровать и тупо смотрит в потолок, размышляя о том, что же произошло. Он действительно не понимал, что делал. Он будто бы был зачарован, не говоря уже о том, что он очарован. И он не винит ни капли Далера, потому что он ясно осознаёт – Далер вовсе не готов к такому, просто потому что он не такой, как многие люди. Для него переспать не равно забыть об этом потом. Андрей давно знает Далера и ни разу не слышал, чтобы Далер с кем-нибудь взял да переспал. У него всё другое – особенное. Но и себя не винит Андрей: здесь винить некого. Разве можно управлять чувствами, особенно в тот момент, когда ты ни разу не целовал объект своей любви, но тебе выдалась возможность и ты делаешь это с любовью, страстью и зверской силой? Андрей облизывает нижнюю губу, на ней кровь. Он смеётся. Далер, который так целовал, точнее кусал его губы, смог остановить себя. Это заслуживает похвалы. Но Андрей всё равно не забудет свою обиду, потому что Далер не должен был прерывать происходящее. Потому что Андрей знал, им обоим хотелось того самого.