Часть 1
8 октября 2021 г. в 10:17
Когда прогуливаешься с кем-нибудь на выходных и заглядываешь, допустим, в кофейню, или в торговый центр, или просто по большой улице идешь, откуда-то со стороны всегда доносятся песенки, правильно? Веселые такие, ритмичные — доносятся и скрашивают шум. Они еще как бы чересчур похожи друг на друга, но их легко отличить, как только прислушаешься.
Вообще Миса гораздо чаще мелькала в журналах, чуть позже перейдя на дорамы и вечерние шоу, но петь она тоже могла, так что некоторое время ее агентство стало продвигать и ее музыкальную карьеру: где-то в две тысячи седьмом она выпустила альбом, и пара песен оттуда попала в хит-парады. Мацуда их слышал, хоть и не на улице — видел клипы, когда щелкал каналы по телевизору, вернувшись домой после работы.
Ему такая музыка, если честно, нравилась. И голос Мисы тоже.
Сейчас они сидят с Мисой в кафе, на их кругленьком беленьком столике поблескивают креманки с парфе — Миса их обожает, и, как следствие, Мацуда тоже объесться не против, — а из-под потолка, одна за другой, доносятся приглушенные песенки, но Мацуда не узнает ни одной.
Когда больше не узнаешь новых песен, значит, ты уже старый — или, если не старый, то точно не молодой. Ты не успеваешь за всем угнаться. Еще это значит, что Миса права, когда дразнит его старым дедом, но Мацуда такую мысль старается отогнать — так или иначе, он всегда будет моложе Айдзавы-сана или Иде-сана, например.
Из-за этого Мацуда пытается успеть, шевелится как может, — но всё равно как будто остается на том же самом месте, сколько бы не пытался. Вот Миса никуда не торопится.
Миса больше не выступает: уйти со сцены можно не один раз, но на новогодний концерт, который транслируется по главному каналу Японии, можно не явиться лишь единожды. К тому же, ей уже скоро двадцать семь, а к этому возрасту айдолы либо меняют название карьеры на что-нибудь посерьезнее, либо уходят насовсем — особенно девушки.
Наверное, Мисе это всё безразлично — наверное, ей теперь безразличны и все, включая Мацуду, который мимоходом нашел себе задачу время от времени вытаскивать ее из квартиры, где она жила еще с Лайтом. Мацуда даже не понимает, почему она вообще соглашается куда-то с ним ходить, иногда держаться за руки, обниматься у всех на виду, будто они на самом деле встречаются, но, с другой стороны, такая романтика гораздо лучше, чем никакой, и если так посудить, то его почти всё устраивает. Времени еще много, хотя второй десяток и промчался слишком быстро, грустно и бесполезно.
Миса внешне совсем не меняется, только, может, слегка исхудала. Взглянуть на нее — никаких катастроф последних лет не происходило. Становится немного спокойнее.
Она до сих пор осветляет волосы, хоть ей больше не нужно поддерживать имидж: никакие договоры ее точно не сдерживают. Мацуда считает, что у нее очень красивые волосы: сначала он думал, что это парик, потом решил, что они будут совсем сожженными на ощупь, но когда ему всё-таки довелось к ним прикоснуться в первый раз, оказалось, что они тяжелые и гладкие. Они приятно пахнут — такой сладкий аромат, как будто давно знакомый, отзывающийся где-то в груди.
— Что ты с ними такое делаешь? — спрашивает Мацуда, отводя прядку Мисе за плечо. — Мне всегда было интересно.
— Я? Что делаю? Мацу, я такой родилась! — Миса хихикает и описывает ложечкой маленькую, неопределенную окружность. — Может, это у меня от отца. Или дедушки. Кто знает?
Такого не бывает, но это ничего. Миса всегда немножко его обманывает — иногда незаметно, что-то недоговаривая, а иногда делает это так, чтобы даже он понял. Смеяться или нет — уже зависит от самого Мацуды, и он выбирает смеяться.
К тому же, где бы он был сейчас, если бы слегка не обманывал сам?
— Мне тоже твои волосы нравятся, знаешь? Но стрижка у тебя смешная, — добавляет Миса, чуть прищурившись, и тянется к нему через столик. — Этот проборчик особенно. Ты милый, Мацу, но такой смешной.
Порой Миса решает говорить самую безобидную правду, и в эти моменты улыбаться у него получается только в силу привычки.
Хрупкие теплые пальцы Мисы касаются его лба, под челкой, ненадолго задерживаются, сдвинув прядки чуть влево, и исчезают.