Баракус не врёт!

Все военные базы (по крайней мере, американские) похожи друг на друга. В какой бы стране они ни находились. Административные здания, казармы, полигоны, плац, госпиталь. Все стандартно, серо и скучно. Но все же это лучше полевых лагерей, развернутых в боевой зоне – система та же, а комфорта нет. Капрал БиЭй Баракус, покидая госпиталь, испытывал противоречивые чувства: с одной стороны – ему до смерти надоело валяться без дела, а от белых стен и врачебных порядков хотелось взвыть или убить кого-нибудь. С другой – возвращаться в джунгли, к гнилой воде и протекающим палаткам он не был готов. Раненые ноги все еще болели нещадно, и БиЭю приходилось ходить с палочкой, как какому-то старику. Но когда он попробовал взбунтоваться, крича, что он не чертов инвалид, Ганнибал быстро пресек это, устроив ему выволочку и заявив, что если БиЭй не будет выполнять предписания врачей, то не сможет быстро и полноценно восстановится, а не до конца здоровый боец, ему – Ганнибалу – в команде не нужен. Попытки БиЭя указать на бревно в глазу самого Ганнибала были пресечены банальным «Я старше и опытней, я сам знаю, что мне лучше, а ты еще зеленый, капрал, поэтому слушай умных людей». – Так, все готово. Полковник Харрис хотел отправить нас сразу в Контум на боевое задание, без БиЭя, но я договорился: пока направляемся в На-Транг, там госпиталь поприличней и можно будет пройти курс реабилитации, подождем пока здоровяк не восстановится, – отчитывался Красавчик Ганнибалу, который как раз забирал БиЭя из госпиталя, заодно проверяя, не забыл ли бунтовщик-капрал при выписке забрать все предписания доктора и свою палочку. – Рэй и Скутер уже там. Через час Мердок заберет нас отсюда. – Мердок? – нахмурился БиЭй. – Да, а что? – деланно удивился Красавчик. Ганнибал только хмыкнул, раскуривая сигару. – Я думал вы поладили, учитывая, что он спас твою задн… Красавчик умолк, услышав тихий рык БиЭя, умудрявшегося выглядеть грозно, даже опираясь на трость. БиЭй и впрямь был готов врезать Красавчику. Надоели ему эти шуточки. Да, спас. Он и сам это знал. И был благодарен. В глубине души. Черта с два он в этом признается, потому что это все равно не уменьшало его раздражения от ненормального поведения пилота. Все же правильно его психом прозвали. Слышал БиЭй, что пилоты все немного «того», поговаривали, что это от недостатка кислорода на высоте. Но, как бы то ни было, старший лейтенант ВВС США Эйч Эм Мердок был чемпионом по странностям среди всех пилотов, да что там, просто среди всех, кого знал БиЭй. – Гм, ладно, – посерьезнел Красавчик, опасливо косясь, на все еще бычившегося БиЭя. – Ганнибал, нам с тобой до отлета надо еще зайти к генералу. Точнее, тебе к генералу, а мне в автослужбу, а тебе, – он протянул БиЭю стандартный желтый конверт, – зайти к финансистам, отдать вот это. – Что? Ты же сказал, что уладишь все с бумагами! – возмутился БиЭй. – По твоей выписке и новому назначению, да. Я именно это и сделал. А это связано с деньгами, и они требуют твоего личного присутствия. – Ладно, - буркнул БиЭй, забирая конверт. – Что им там понадобилось? И он поковылял к зданию вспомогательных служб. – Да, вам нужно подписать эту ведомость, – уоррент-офицер за стойкой в офисе финансовой службы протянул БиЭю обратно документы из конверта, – а также заполнить вот эту форму – это на перевод ваших денег к новому месту службы. Ах да, еще вот эту форму на вычет. – На какой еще вычет? – спросил БиЭй, чувствовавший себя крайне неуютно среди всех этих бумаг, ведомостей и форм. Он уже успел десять раз пожалеть об отсутствии Красавчика. – На ежемесячный вычет из вашего жалования, за утерянное оружие. – Я не терял никакого оружия! Последний раз я был ранен, винтовка повреждена, меня же эвакуировали на вертолете прямо с поля боя. Это была боевая потеря! – Тут ничего не сказано про боевую потерю или ранение. У нас написано – оружие утеряно, – уоррент офицер скептически хмыкнул. Как же, эвакуировали его, с поля боя, ага. Да ни один пилот в здравом уме не пойдет на такое. И вообще, тяжело раненных, которых требовалось эвакуировать, отправляли на базу на Гаваи, это же все знают. – Я был ранен! – Настолько тяжело, что остались без оружия? Почему же вы все еще здесь, а не на Гаваях? – Это было не тяжелое ранение, кость не была задета, рана была чистой. – И все равно, не могу же я поверить вам на слово, документы… – БиЭй Баракус не лжет!!! – Капрал, не повышайте на меня голос! Я старше по званию и… – Ты назвал меня вруном! Я не буду подписывать эти бумажки! Я ничего не терял! Это была боевая потеря! Я сам был в клочья! – Капрал, успокойтесь! Чем вы можете доказать… – Я могу доказать! Я вам сейчас докажу! Вот! Смотрите! – БиЭй в запале отбросил трость и, стянув штаны, повернулся к уоррент-офицеру спиной, слегка наклонившись, чтобы лучше было видно исполосованную швами заднюю часть. – Первая очередь прошила бедро и часть задницы, вот здесь, – он чуть повернулся, с рыком тыча пальцем во все еще свежие шрамы. На темной коже они не настолько выделялись, как на белой, но все равно впечатляли. – Было чертовски больно, как будто ударили раскаленной железной дубиной. Потом я пытался сменить позицию, и вторая очередь ударила в бедро вот здесь, – он повернулся другим боком. – Док сказал, мне чертовски повезло, что не задело артерию, чуть-чуть ниже и… Мне наложили сотню швов! Это как, по-вашему? – Э, что здесь происходит? – спросил Ганнибал, заходя в офис. – БиЭй, натяни штаны. Ты не в его вкусе. – Эта чертова штабная крыса, обозвала меня вруном! Заставляют платить за винтовку, которую я не терял! Это боевая потеря! – Эээ…- только и смог выдавить ошарашенный уоорент-офицер. – Успокойся, БиЭй. Иди к Красавчику, я все улажу. Запишите его оружие как боевую потерю, – обратился Ганнибал ко все еще пытающемуся вернуть дар речи служащему. – Я его командир, могу подписать необходимые подтверждающие документы. Он действительно только что из госпиталя, куда был эвакуирован с поля боя. – Да, конечно, полковник. Только скажите своему капралу, что не надо кричать на ни в чем неповинных людей, просто делающих свою работу, и сверкать голой задницей тут тоже не надо, – осмелел уоррент-офицер. – Я-то передам. Только вы учтите. Я и мои люди будут доказывать свою правоту всеми доступными средствами.