***
Первым и самым очевидным, что кидалось в глаза почти сразу, стоило тебе заговорить с этими двумя, было то, что Мордекай и Ригби знают друг о друге очень много. То есть, очень много. Сначала Бенсон не придавал этому столь большого значения: эти парни были лучшими друзьями едва ли не с пелёнок (или всё же с них, он не был уверен), так что времени, чтобы узнать друг друга вдоль и поперёк, было более чем предостаточно. Но иногда они выдавали такие, за неимением другого слова, уникальные факты, что его лицо подергивалось в недоумении, а количество вопросов неуклонно росло, ибо было сложно представить, в каких вообще обстоятельствах они это разузнали. — А-а вы знали, — скорее икнув, нежели сказав, явно перебравший с алкоголем Ригби наклонился поближе к их празднующей группе, весело разглядывая всех присутствующих. Бенсон, получив долгожданное и, конечно же, заслуженное повышение от Мистера Мэлларда, решил это отпраздновать в своём любимом кафе в обнимку с куриными крылышками, а заодно и позвал своих рабочих, даже великодушно заплатив за них с помощью своей надбавки к зарплате. Некоторые из них, долго не церемонясь, уже были навеселе за счёт крылышек и хороших напитков. Ну, а Ригби в принципе церемониться не любил, поэтому уже был всего за два бокала до того, как он перейдёт от состояния «пьяный» в «вусмерть пьяный». Так что и друзья тому показались роднее, и много тем стали важными и достойными обсуждения. — З-знали, что у Мо-Мордекая там — нет, ну прям там! — целых две родинки? Одна в са-а-амом низу, а др-другая на- — Чувак, заткнись! — поток столь интересной и безусловно важной информации перекрыла бледная рука с кольцами, нещадно хлопнув по тёмным губам хорошенько накидавшегося Ригби. Обладатель руки тоже медленно, но верно переходил в увеселительное состояние, поэтому с явным замедлением понял, в каком направлении движется разговор. По его бледным щекам уже расползался румянец — от смущения или от выпитого алкоголя, — пока тот возмущённо разглядывал своего товарища слегка помутившимся взглядом. — А то, что у тебя восемь родинок на одной лишь правой булке — это тебя совсем не смущает? — Ригби оскорблённо вздохнул и явно сострил что-то в ответ — скорее всего, что-то настолько же смущающее, — но их сопровождающих это мало волновало, так как вопрос уже закрался не только в розовую голову Бенсона, но и во все остальные. "Откуда они вообще это знают?.."***
Другая небольшая деталь, которая открывалась по мере общения с этими двумя — их совместные привычки, интересы и внутренние шутки. Бенсону иногда казалось, что они живут в своём собственном мире, где всё между их дуэтом имело кристально ясный смысл: от взглядов и жестов до коллективного крика после удачной шутки, и кучи непонятных ему отсылок на старые видеоигры про зомби-апокалипсис. Мордекай и Ригби почти всегда говорят много и громко, используя весьма бесполезные эпитеты и междометия, которые, казалось бы, едва умещаются в их разговорах. Время от времени он задаётся вопросом, нет ли у них какого-то секретного кода, известного исключительно их тандему. — Мордекай, Ригби! — едва не кипя от возмущения, Бенсон направился в сторону двух лоботрясов, вновь отлынивающих от данной им работы. Рядом лежали давно позабытые грабли и мешки для мусора, а упавшие жёлтые листья, как ни странно, сами себя не убирали. — Я дал вам задание сгрести листья ещё час назад, а вы- чем вы вообще занимаетесь? — его первоначальное раздражение немного остыло из-за развернувшейся перед ним сцены: два двадцатитрёхлетних лба не сказали ему и слова с тех пор, как он появился в праведном гневе — они просто стояли и пялились друг на друга, без единого слова. Кажется, между ними, несмотря на отсутствие каких-либо звуков, шёл весьма своеобразный диалог: они то поднимали брови, то хмурились, уголки их губ подрагивали, словно работники всё-таки силились что-то сказать, но просто не могли. Бенсон уже начал беспокоиться о здоровье его товарищей и едва открыл рот, чтобы спросить, нужно ли ему вызвать скорую, как Ригби в ту же секунду раздражённо вскинул руки в воздух (заставив подскочить своего начальника от неожиданности минимум на метр) и недовольно выкрикнул: — Чтоб тебя, ну ладно, ладно! — и, недовольно топая ногами, словно дитя малое, направился куда-то в сторону дома. Сухие губы Мордекая в свою очередь расползлись в победной ухмылке и, посмотрев на совершенно потерянного Бенсона, который непонимающе переводил взгляд с одного работника на другого в поиске ответов, просто и коротко сказал: — Всегда работает. — и, будто бы это словосочетание идеально всё объясняло, он, как ни в чём не бывало, сел в стоящий рядом карт, уезжая в неизвестном направлении. Постояв ещё пару мгновений среди лужайки, каждый дюйм которой был в опавших листьях, начальник парка повторно посмотрел на мусорные мешки и грабли. — А убираться кто будет?!***
Для тех, что утверждали про общее нежелание обниматься, держаться за руки и вообще проявлять физическую привязанность не в ударах или в похлопываниях по спине, у Мордекая и Ригби были весьма и весьма размытые личные границы по отношению друг к другу. Едва ли не залезать сверху на Мордекая во время напряжённого видеоигрового матча или спать сверху на нём после ночного киномарафона было для Ригби настолько же естественным, насколько и для Мордекая постоянно опираться на более низкого товарища или поднимать того на руки, когда Ригби засыпал или не хотел куда-то идти и упрямился. Хотя эти же люди утверждали, что они никогда не обнимаются друг с другом, ведь это «не по-братански» и «лучшие друзья так не делают». Ну, а Бенсон думал, что их странные загоны по поводу «чисто братанской» дружбы и яйца выеденного не стоят. — …Что? — не выдержав испытывающий взгляд Бенсона, которым он пытался просверлить дыру в голове Мордекая, тот всё-таки на мгновение отвлёкся от своей игры, даже не ставя её на паузу. Лицо начальника парка сморщилось в полнейшем недоумении, пока он раздумывал, стоит ли ему плюнуть на всё это и просто выпить свежезаваренный кофе, который вообще-то уже остывал, или всё же разъяснить своему работнику, что вызывало у него столько вопросов в данной ситуации. Внутренняя дилемма длилась недолго и, решив пожертвовать температурой своего кофе, Бенсон обвёл пространство вокруг Мордекая рукой, выделяя проблему. — Тебя совсем ничего не смущает? — голубоволосый работник, очевидно, не понял претензии своего начальника и даже остановил матч в видеоигре, чтобы подумать, чем недоволен Бенсон. Ригби, лежавший на коленях своего товарища, читая очередной глупый комикс про перекаченных супергероев, тоже отвёл взгляд от страниц и пересёкся с Мордекаем взглядом. Тот в ответ лишь пожал плечами и вопросительно уставился уже на весьма удобно устроившегося на его коленях друга, но брюнету тоже нечего было сказать. Они вдвоём посмотрели на своего начальника в не меньшем недоумении, так и не сдвинувшись из своей позиции. — Что смущает? Мы забыли что-то сделать? — наклонив голову в сторону, спросил Ригби. Бенсон пару раз молча открыл рот, желая что-то сказать, но даже не мог начать объяснять странность этой ситуации. В итоге, вздохнув и покачав головой, он просто отпил свой уже не такой горячий кофе и пошёл в кабинет, по пути пробормотав что-то вроде: — Да нет, ничего, всё нормально. — оставляя своих работников в полной растерянности.***
Может, эта деталь и не была столь важна, да и заметил её Бенсон только когда нарочно начал искать что-то необычное в отношениях его товарищей, но они частенько копируют друг друга. Подстраиваются под интонацию, повторяют жесты, да и в разговоре подчеркнуть слова, сказанные ранее одним из них — тоже ничуть не странно с их стороны. Порой это доходило до абсурда, как когда он пытался поговорить с ними как со взрослыми людьми (его самая частая ошибка), Мордекай ответил на его слова своим «да», а Ригби за ним повторил, начав цикл бесконечных соглашений. Так эти двое и поддакивали бы друг другу, если б он не пригрозил им увольнением. Хотя бы это заставляло их молчать… десять минут максимум, но всё же. — Вы можете быть серьёзными хотя бы пять минут?! — Бенсон не был уверен, чего он вообще ждёт. Видимо, он был сумасшедшим — только тот, кто не в ладах с головой, желает от одного и того же действия разных результатов. Когда он поехал с ними за оборудованием для очередного детского дня рождения, который будет проходить в их парке, и усадил этих лоботрясов в свою машину, Бенсон готовился ко многому: от незначительных неудобств до апокалипсиса. Но его нервы явно не были подготовлены к постоянным хлопкам с задних сидений на протяжении почти часа дороги. Мучительного, долгого и громкого часа. — Как у вас ещё руки от усталости не отвалились?! — Ой, да ладно тебе, Бенсон! — Ригби, всё также давя на уши и нервную систему Бенсона хлопками, поймал взгляд своего начальника во внутрисалонном зеркале и невинно улыбнулся, словно это не он в паре со своим лучшим другом целый час пытались свести того с ума. — Нам просто ску-у-учно. — Да, скучно. — коротко согласился Мордекай и его взгляд пересёкся с карими глазами Ригби. О нет, Бенсон знал эти переглядки!.. — Даже не- — Скучно. — Скучно. — Скучно. — теперь непрекращающимся хлопкам аккомпанировали голоса его работников и новое найденное слово для бесконечного повторения. Бенсону захотелось громко и протяжно выругаться, но он ограничился периодическим ударом своей головы об руль машины.***
Это было всё, что Бенсон смог заметить и выделить как «подозрительное» между этими двумя. Конечно, Мордекай и Ригби более чем готовы лезть друг за другом в огонь и воду (буквально или фигурально), но это скорее издержки их общего умения находить приключения в самых неожиданных местах и обстоятельствах. Оглядываясь на вышеперечисленные факторы, ему всё ещё казалось, что он что-то пропустил. Какую-то мелочь, незначительную детальку, которая встала бы на место и позволила ему завершить пазл с чувством удовлетворения. Тогда он бы перестал отвлекаться, строить теории и просто продолжил жить своей размеренной — с постоянными опасностями, но всё же, — жизнью. Как бы ему того не хотелось, не может же Бенсон просто взять, подойти к этим двоим и спросить- — А вы типа встречаетесь? — неожиданный вопрос Масслмэна заставил Бенсона остановиться прямо посреди объяснений на новый рабочий день. Справившись со своим первоначальным удивлением, ему захотелось закатить глаза. Ну как же! Он тут месяц над этим вопросом страдает. Будто бы Мордекай и Ригби просто возьмут и скажут- — Ну да, уже как полгода, — с совершенно тухлым от усталости после ночного киномарафона лицом сообщил Мордекай, не сомневаясь и секунды. Отпивая из банки какой-то энергетик, он приподнял проколотую бровь, словно каждый день отвечал на такие вопросы. — А ты только заметил? — Мы так-то и не скрывались. — зевая и потирая глаза, сообщил Ригби, после чего жестом попросил у своего товарища — о боже, у своего партнёра! — передать жестяную банку с живительным напитком. Пока всё это действо разворачивалось перед ним, глаза Бенсона всё больше и больше лезли на лоб, а его брови — ещё выше. Совершенно потеряв слова и по поводу работы, и по поводу того, о чём он только что узнал, начальник парка просто открывал и закрывал рот, удивлённо — и даже с некоторым отчаянием, — переводя взгляд с одного работника на другого. Те заметили его явные сложности с формированием устного ответа и так же немного обеспокоенно уставились на него. —… Что?