Сети

      — Босс приехал.       Слова словно эхо разносились по зданию, передаваясь из уст в уста. Мало было случаев, когда Фушигуро Мегуми лично приезжал на объект после зачистки. Брезгливо поморщившись, юноша перешагнул через труп в дверях и отправился в кабинет бывшего начальника этого места. Дверь поддалась легко, тяжёлый железистый запах почти выветрился из помещения, благодаря открытым окнам и несмотря на все еще лежавшие здесь трупы.       — Пришлите ко мне Тоджи, — немногословно приказал Мегуми, усаживаясь в чужое, чудом чистое, кресло и по-хозяйски переливая содержимое бутылки с виски в низкий стакан. С документами и планами он разберётся позже, сейчас есть другая проблема.       Найти Фушигуро Тоджи после задания та ещё задача. Обычно. Но не сегодня. Сегодня он, как примерный работник, стоит на балконе одного из этажей, спокойно вглядываясь вдаль и докуривая очередную сигарету. Он знает, что его будут искать, ведь задание было совсем другим, трупов должно быть раза в три меньше… Зато сегодня он встретится с Мегуми. Это добавляет какого-то особенного веселья, и Тоджи улыбается. Улыбается, пока идёт к кабинету. Улыбается, когда закрывает дверь изнутри. На ключ. Улыбается, когда подходит ближе, немного склоняясь в почтительном приветствии. Улыбается, почти скалится, когда чувствует касание к шее острого металла.       Мегуми всегда тих. Тихие шаги, негромкая речь. Действия, а не слова. Решимость. Он усаживается обратно в кресло, внимательно смотрит на мужчину перед собой, неопределенно хмыкает и тянет ошейник за цепь ниже. Острые шипы впиваются в кожу, но Тоджи не издает ни звука, опускается на колени, смотрит в глаза — снизу вверх, улыбается своей отвратительной улыбкой и на пару мгновений показывает язык, словно верный пёс.       — Я буду держать тебя на цепи. Бешеные псы должны находиться подле хозяина и выполнять все приказы до единого. — Мегуми поднимает ногу, ведёт носком ботинка по чужой груди и останавливается на шее, надавливая на строгий ошейник. — А за ослушание следует наказание.       Не поменявшись в лице, Мегуми коротко замахнулся и ударил мужчину ногой в солнечное сплетение. Тоджи даже не шевельнулся, а на лице расплылась довольная ухмылка. Недолго думая, Мегуми повторил свои действия, только на этот раз местом удара выбрал чужое лицо, на скуле определенно останется синяк, но это никого не волнует.       Резкое натяжение цепи отзывается болью, а от неожиданности Тоджи падает на четвереньки, однако самодовольного выражения это с его лица не стирает. Он издевается, он провоцирует, и Мегуми не может удержаться, чтобы снова не пнуть его. Тянет цепь на себя, пока Тоджи не оказывается слишком близко и только потом немного ослабляет хватку.       — Бешеный пёс может не только заслужить наказание, но и отработать его. — Руки ложатся на колени, а Мегуми лишь равнодушно хмыкает, щелкает зажигалкой и закуривает. Берет в руки бокал с виски, едва заметным жестом предлагает алкоголь мужчине и, дождавшись такого же едва заметного кивка, подносит его к чужим губам, наклоняет, приподнимает так, что алкоголь скатывается по шее и впитывается в ткань рубашки. Тоджи ослабляет галстук, расстёгивает пару пуговиц, внимательно смотря в глаза Мегуми и нагло улыбаясь. Как и всегда.       Тоджи проводит руками выше, всматривается в спокойное лицо Мегуми, кровь все ещё кипит после недавней бойни и требует действий. Пара секунд — пальцы слегка неловко подцепляют чужой ремень, тянут застёжку брюк, пока не добираются до горячей плоти, массируют, возбуждают сильнее. Позади — мертвые тела и лужи крови. Стеклянные глаза наблюдают за происходящим, вот только их обладатели больше не смогут сказать ни слова, не смогут осудить.       Мегуми устало смотрит сверху вниз, в наглые зелёные глаза. Прикуривает вторую сигарету, не отвлекается, пока Тоджи старательно вылизывает его член своим длинным языком, неосознанно ластится ближе к его ногам, стремясь получить и свою дозу удовольствия. Мегуми позволяет себе расслабиться. Лениво стряхивает пепел прямо на пол, опускает плечи и совсем едва заметно сползает в кресле. Приподнимает ногу, ведёт ей по чужому бедру, пачкает плотную ткань в кровь и пыль, пока не добирается до своей цели. Совсем легко давит на чужой член, опускает ногу, чтобы принять более удобное положение, дразнит носком ботинка, пока сам Тоджи стоически терпит, опуская голову ниже, почти до основания, порой тихо шипя на такой неудобный сейчас ошейник.       Мегуми тихо вздыхает, тянет цепь на себя так, что, кажется, некоторые царапины начинают кровоточить, зарывается рукой в темные волосы, притягивая Тоджи ближе, заставляя брать член как можно глубже. Тот не сопротивляется, раздвигает ноги пошире, принимая более устойчивое положение, крепче сжимает худые бедра широкими ладонями, невольно поглаживая выступающие косточки. Порой Тоджи поднимает глаза, наблюдает за Мегуми и думает, что ещё немного, и он позорно кончит прямо вот так, от такой картины, с чужой ногой на члене, которая продолжает безжалостно дразнить и давить. За столько лет Мегуми выучил как нужно делать правильно.       Опасения Тоджи оправдываются. Ещё пара движений ногой и он невольно хрипло рычит, сжимает чужие бедра сильнее, до синяков, насаживаясь ртом на член до основания, чувствуя, насколько чужая рука сжимает его волосы. Он знает, что Мегуми и сам на пределе, ему не хватает всего лишь пары движений, а может и пары слов. Тоджи отстраняется, дышит загнано, обхватывает член ладонью, проводя по всей длине.       — Ну же, Мегуми, кончи для папочки. — Голос непривычно хриплый, а рычащие нотки добавляют очарования. Мегуми закусывает губу, сдерживая стон, дышит тяжело, растекаясь по креслу от пережитого удовольствия. Тоджи все также нагло улыбается, стирает пальцем с щеки белесые капли и склоняется ниже, вновь тщательно вылизывая чужой член, пока его за ошейник не оттащат подальше.       Руки все ещё трясутся, но походка уверенная. Документы в руках — окупают весь причиненный ущерб сполна, и даже затраты на зачистку этого здания и переделку его в новый офис их фирмы. Фушигуро Мегуми и Фушигуро Тоджи, сын и отец, словно пауки вплетают этот город в свою сеть.