Одолжение

Люди говорят, что бесконечно можно смотреть на три вещи: огонь, воду, чужой труд. Что же, я бы добавил сюда ещё один пункт – карнавал безумия в Алагадде. Никогда нельзя предугадать, что вытворят некогда сознательные… существа. Все вместе они сливались в один целый цветастый ураган веселья и похоти, кружась в танце безумия и разврата. По отдельности каждое создание также вызывало интерес своими невообразимыми выходками. Их разговоры, смех, плач, крики, стоны – каждое звучание можно разбирать по отдельности, выловив его из общей какофонии. Эти звуки и движения действовали на неподготовленного зрителя подобно гипнозу, заманивая к себе новичка. Карнавал безрассудства подействовал бы внушающе и на прибывших недавно торговцев, из-за чего Посол назначил встречу в другом месте. Дабы произвести должное впечатление, с собой он взял двух Лордов, оставив присмотр за Алагаддой на самого младшего и старшего из них. Нам же лучше. С высокого внутреннего балкона Красный Лорд может наслаждаться весёлой раскованной толпой, а я – мучениями всё той же толпы. Ему, конечно, проще, их радость на поверхности, но мне нужно выискивать историю из затуманенного разума. Много кто приходит в Алагадду за простыми развлечениями, почти столько же появляются здесь не от самой хорошей жизни. Они находятся на нашем празднике абсурда, желая лишь одного – забыться. Оставить разнообразные проблемы позади, уйти от беспокойства, потеряться среди масок и роскошной одежды… – Милорд? Могу я… попросить Вас о небольшой помощи? – этот вздрагивающий, волнующийся голос с французским акцентом я запомнил сразу же, стоило мне услышать его впервые. Виновато направив керамический клюв в пол, а золотистые глаза на меня, придворный лекарь стоял в паре метров от меня. Его когти непрестанно царапали друг друга, как всегда бывает, если доктор волнуется – одна из подмеченных мною особенностей. Держался лекарь сгорбившись, изничтожая в себе вид гордого создания. Сейчас он был похож на маленького птенчика, так и требовавшего к себе заботы, накопившейся у меня за тысячелетия. Весь этот смущённый раскаянный вид чётко давал мне понять причину появления доктора. Опять потерял что-то. Я уже выучил его образ в такой ситуации, выучил наизусть каждую его малейшую деталь. И также прекрасно мне были знакомы охватывавшие врача чувства. Чётко ощутим был страх, возникший из-за того, то могу сделать с ним я. По мнению лекаря, мне стоило сорвать на него злобу, ведь он отвлекает меня от важных дел или собственных мыслей. Мой милый, если бы ты только знал, как сильно я хочу улыбнуться тебе. Я хочу, чтобы ты понял, что я не сержусь. Я хочу, чтобы та небольшая частица твоей надежды о моём понимании прочно укрепилась и заменила собой опасения. Ты бы хотел увидеть улыбку Лорда Страдания? Нет, не ту, полную садистского наслаждения, а добрую и заботливую. Прямо сейчас я бы оградил нас стеной тьмы. Я не боюсь чужих взглядов на себе, просто никто более в Алагадде не заслуживает увидеть этого зрелища, лишь ты один. Но я не могу показать тебе моей симпатии. Прямо сейчас взгляд Красного Лорда отвлёкся от многочисленных оргий и был устремлён на новое, более интересное зрелище. В толпе частенько ходили легенды о моём ужасном отношении к слугам. Стоит отметить, это по большей части всё же легенды. У них есть свои причины страданий, к которым я едва ли причастен. Эта весёлая тварь хочет шоу? Пусть обломится. Тебя я никогда не смогу обидеть. Между тем доктор по-прежнему испуганно смотрел на меня исподлобья. Быть может, за всё то время, пока я размышлял, для него прошло несколько секунд, может, долгие минуты. Скорее всего, и то, и другое. Я аккуратно заглядываю в его прекрасные глаза, всего на секундочку, отчего лекарь замирает. Беспокойные движения когтями останавливаются, а потом керамический клюв несмело поднимается в мою сторону. – Что? Несмотря на гам праздника внизу, мой тихий голос хорошо слышен для него. Одно единственное слово, я старался звучать непринуждённо, слегка устало и малость заинтересовано. Мне так печально от невозможности улыбнуться тебе сейчас, но я стараюсь вложить ласку в свой голос. Прости, я так давно не выражал подобных чувств, порой мне даже кажется, будто я забыл, как это делается. Тебе не слышно злости, которую ты так боялся услышать, и от этого легче становится нам обоим. – Я пот-… прошу прощения, я… потерял скальпель из Вашего набора, – снова напугался, понимаю я по его заиканию. Подумаешь, один ножичек потерял, их там ещё штук двадцать. Недавно я дал доктору на временное пользование небольшой кожаный чемоданчик и его содержимое. Кусачки, ножницы, зажимы, иглы, щипцы, да что угодно, о чём только может мечтать лекарь, в том числе скальпели. Чемоданчик был изготовлен особым образом, благодаря чему его внутренние размеры были больше наружных. Сам я инструменты эти давно уже не использовал, ибо незачем. Медицина и её изучение давно были мною покинуты. Есть у меня одна единственная причина, по которой я так и выкинул чемоданчик в Море Пустот. Нет, не высокая стоимость этого барахла. Меня никак не покидает мысль о моей особой операции. В последнее время идея о процедуре даже обострилась, ведь организм доктора вполне подходит для её проведения. Но сейчас нужды в инструментах нет, так почему бы не отдать их начинающему врачу? Если честно, то я также рассматриваю вариант подарить их ему насовсем. Я бы с радостью объяснил тысячи причин, по которым я вовсе не сержусь на этот проступок. Но Лорд Веселья, с интересом наблюдающий за нами, будет выводить меня своими насмешками ещё долго после этого. Рассадник слухов – два слова, которыми можно описать Красного Лорда. Если бы я сказал хоть кому-то доброе слово при нём или одном из его собирателей сплетен, то вся Алагадда будет уверена в том, что у меня есть ухажёр. Мне-то на такого рода разговоры плевать, а вот доктора жалко. Ещё бы, всего пару недель в городе, и уже заслужил репутацию любовника одного из Лордов. – Ч-честно, без понятия, как это произошло, я правда старался удержать всё на месте… – лекарь до сих пор продолжал оправдываться передо мной. – Я обыскал все места, но скальпеля правда нигде нет, прос- – Ладно, пойдём поищем вместе. Обычный заунывный тон идеально подходит: не раздражённо, не слишком разочарованно, никаких отличительных мотивов, кроме лёгкой утомлённости от происходящего вокруг. Врач быстро кивает головой, благодарит, вновь начинает бесконечные извинения, а надутый Красный Лорд обиженно смотрит мне в спину. На долю секунды я завожу руку назад и показываю весельчаку неприличный жест. – Ах ты- Да как ты смеешь! – спешащему по лестнице доктору уже не слышно его слов, до меня крикливые возмущения ещё недолго доносятся. Прежде чем Красный Лорд успел бы сказать что-либо ещё в мой адрес, я прохожу под аркой и выхожу с внутреннего балкона. В несколько широких шагов я сумел подобраться поближе к доктору. Подходить совсем уж близко я не решился – он бы чувствовал себя обеспокоенным от моего нахождения рядом. Мне вполне понятны эти опасения, для многих я жестокое могучее создание. Надеюсь, однажды я смогу убедить мою любовь в обратном, а пока я согласен и на подобные условия, если так он чувствует себя лучше. Мы идём в спокойном молчании. Пару раз я хотел завести разговор, но, видя несходящую тревожность доктора, отбрасывал эту затею. Со всех сторон всё так же слышно веселье карнавала, пусть и приглушённое. Ничего, мы уже подошли к моей части замка, тут всегда находится мёртвая тишина. Когда лекарь, идущий впереди меня, ступает на тёмную плитку пола и погружается в отчасти мрачную, но всё же нежную тишь, я услышал его выдох. Мне чётко видна его радость о наступлении долгожданного спокойствия. Сейчас из звуков можно услышать только наши шаги и едва заметное дыхание доктора. Если думать логически, то после нескольких спусков вниз мы должны быть в нижней точке города. Но о какой логике можно говорить, коль место действия в Алагадде? Разумеется, за роскошными витражами находится вид с высоты почти что птичьего полёта. Обычно, проходя по этим коридорам, я всегда смотрю за окна, рассматриваю приевшуюся противоестественную архитектуру. В этот раз мой взгляд прикован к одному только доктору. С нынешнего ракурса мне видно его лишь сзади и немного справа. Иногда лекарь слегка поворачивает голову и смотрит на меня своими подсолнечными глазами. Тогда я отворачиваюсь, чтобы не смущать его почём зря. В один момент я замечаю небольшие изменения в интерьере, мы уже подходим к так называемой операционной. Просторное помещение, у стен стоят шкафы с медицинской литературой, или с пробирками, наполненными разнообразными вытяжками, настоями и ядами. За частично прозрачными ширмами располагались несколько операционных столов с ремнями-фиксаторами. В дальнем углу комнаты закрытая дверь, ведущая в мой старый кабинет. За одной из ширм на столе находится неподвижный тёмный силуэт. Впервые за весь путь сюда я обхожу доктора и направляюсь к плоду его же деятельности. На столе, ожидаемо, «пациент» алагадданского происхождения – лекарю разрешили брать только их, так как коренные жители Алагадды имеют любопытное свойство: через некоторое время после смерти они самопроизвольно появляются в случайном месте карнавала. Рядом есть столик для инструментов, на котором и лежит чемоданчик. Инструменты недавно вычищены и лежат на своих местах, все, кроме одного скальпеля. Лекарь, опасаясь, подходит и пытается высмотреть моё выражение лица. – Ты уверен, что посмотрел везде? – спокойным голосом спрашиваю я, слегка повернувшись в его сторону. Врач, не углядев во мне раздражения, несмело бормочет: – Д-да, я проверял везде несколько раз. Возможно, я оставил его на столе с пациентом… Я и сам начинаю осматривать комнату в поисках злополучного режущего предмета, пока доктор приподнимает тело. Мой взор останавливается на скальпеле рядом с местом пропавшего. Ножичек вытягивает ремешок сильнее, чем другие, будто под ним что-то лежит. И что же предстаёт моим глазам, когда я вынимаю его? Тот самый пропавший скальпель. Должно быть, лекарь сам не заметил, как положил два под один крепёж. Достаю и второй, якобы потерянный скальпель, а другой возвращаю на место. От движений доктора рука «пациента» свешивается со стола. Надеюсь, для лекаря будет менее постыдно обнаружить, что скальпель всё это время лежал под рукой алагадданца. Опустив ладонь на уровень стола, я выпустил инструмент из рук. В царившей вокруг тишине звон от его падения прозвучал ясно и громко. Клюв доктора мгновенное поворачивается в сторону шума. – Этот? – бесстрастно спросил я. – Кажется, я оставил его на столе и, ну, забыл, скорее всего, – смущённо ответил врач, поднимая скальпель. Этот тон в его голосе, такой виноватый и взволнованный, мне невероятно хотелось утешить его хоть как-то. – Даже самые подготовленные умы, вроде Вас, в Алагадде теряют способность к концентрации. С этим нельзя ничего сделать, просто привыкнуть, – я невзначай пожал плечами. Во взгляде доктора я замечаю непривычное выражение, и теперь уже моя очередь скромно отводить глазки. – Нужно что-нибудь ещё, или я могу вернуться? – Благодарю за уделённое внимание, милорд. Ещё некоторое время, искусственно продлённое мною, золотые очи вскользь изучают меня. Мне стоило бы также выразить признательность за эту частичку любопытства. Но я молча наслаждаюсь заинтересованным взглядом, пытаясь сдержать слишком тёмный и оттого крайне заметный на моих белых щеках румянец. Доктор, кажется, начинает чувствовать себя куда более уверенным наедине со мной. Я верю, мой дорогой, что в один прекрасный день мы перестанем так стесняться друг друга. Облегчение и разочарование приходят, стоит врачу отвести от меня взгляд и заняться своими делами, в данный момент – дезинфицированием инструмента, успевшего полежать на возможно грязной плитке. Как только его внимание перестаёт быть сосредоточенным на мне одном, у меня получается раствориться в темноте комнаты и появиться в другой, более близкой к главному залу. Красный Лорд всё ещё с интересом наблюдает за ходом карнавала. Посол, другие Лорды и гости так и не вернулись. Прижавшись спиной к стене у арки, убеждённый в том, что меня никто не видит, я закрываю лицо руками и улыбаюсь. Потом я обхватываю себя руками, и, всё так же глупо улыбаясь, пару раз тихо взвизгиваю от умиления. Казалось бы, у меня не было ни одной причины для такого счастья. Но многие годы я просуществовал без близких контактов, что даже то недолгое проведённое с доктором время сделало меня невероятно радостным. Я помахал на себя руками, пытаясь остановить безудержную улыбку. Ладно, надо успокоиться, Лорд Страданий не может ходить и глупо улыбаться, это занятие Красного. Когда мне наконец удалось прийти в себя, я выхожу на балкончик к Лорду Веселья. Наиболее интересным зрелищем по-прежнему представлялся праздник внизу. Я опять возвращаюсь к единственному на данный момент развлечению, хотя в моих мыслях продолжают всплывать совсем недавние события. Пока мой взор почти бездумно блуждал по толпе, Красный Лорд всё же заметил возвращение моей тёмной персоны. Он смотрел на меня долго, со своей обычной ехидной ухмылкой. В ожидании чего-то хоть каплю более увлекательного, чем оргия в зале, поворачиваюсь к нему. – Что? – спрашиваю я с приподнятой бровью, не дождавшись слов от весельчака. – А ты у нас сегодня такой счастливы-ы-ый, – хихикая, он тянет слова. После моего вопросительного взгляда он пояснил, – Я слышал, как ты смеялся! – И теперь ты собираешься настучать на меня Послу, если я не выполню какое-то идиотское условие? – я уже готов изображать страдальческое закатывание глаз. – Да что ты, нет конечно! Неужели ты и правда думаешь, что я на такое способен? – второе предложение Красный произносит с детской обидой, не меняя выражение лица. – Белый Лорд вспомнит как минимум пару десятков таких случаев. – Ой, да ладно! Я и слова Послу тогда не сказал! – Лорд Веселья надулся и сложил руки на груди. – Тогда как насчёт случа- – Эй, мы о другом разговариваем! – Красный резко прервал меня. Он подождал пару секунд, и, убедившись в моей готовности слушать, продолжил. Точнее, попытался продолжить. Весельчак уже открыл рот и собирался что-то сказать, но потом фыркнул и не сдержал смех. Несколько попыток спустя Красный всё же унялся, попытался состроить серьёзную мину, и в конце концов спросил: – Как потрахались? – мгновение спустя Красный Лорд разразился громким, раздражающим смехом. – Успокойся, титул Лорда, имеющие половые связи со всеми подряд, всё ещё за тобой. На обработку информации у Лорда Веселья ушло несколько секунд, после чего начались возмущённые маты с его стороны. Праздник становился лучше и лучше.