за той стороной камеры

вы замечали, что порой мы вылетаем из жизни. Не в прямом смысле конечно, мы на Земле, возможно выполняем привычные, рутинные дела. Продолжаем дышать, сердце продолжает биться, циркулируя кровь по всему телу. Органы работают в привычном режиме. Всё работает так, как должно работать. Кроме нашего восприятия происходящего. Действия, выполняются словно не нами. Не своими руками мы наливаем чай, убираемся в доме, выполняем привычный алгоритм жизни. Алгоритм жизни… в моменты, когда человек углубляется в свои мысли, или наоборот уходит из них, будто засыпая, он выполняет поставленные перед собой задачи, словно робот, запрограммированный на цикл действий. а ещё выполняя что-либо находясь во внутренней отключке, нужно быть аккуратнее. Наверное, у каждого было, что телефон, всё время лежащий в руке куда-то пропал. Но никуда он не пропадал. Вы на автопилоте положили его на стол, стул, шкаф, или в другую комнату. Ведь находясь мыслями за пределами планеты, действия свои мы имеем свойство не помнить. Вот и Антон не помнил ничего, что произошло за последние полчаса. Не помнил, как его вывели из дома, как посадили на заднее сидение полицейской машины, в сопровождении трёх человек в форме, не помнил, как приехали к участку, как оказался в небольшой комнате, оборудованной для проведения допросов. Всё время парень думал. Думал и очень много. Пытался вспомнить прошедшую ночь, и весёлый вечер тусовки. Анализировал поведение окружающих его в доме людей, думал о страшных исходах событий, и о том, как хочется сейчас оказаться дома. В родном Воронеже. Лучше бы он в Москву не уезжал. Была возможность поступить в родной город, жить ближе к родителям и остальной семье, быть в городе, знающем о тебе всё. Подворотня за школой, где он впервые подрался с одноклассниками за коллекционную фишку, старый ларёк, где в 14 ему продали сигареты без паспорта, заброшенная стройка, и первая выкуренная никотиновая палочка. Первый побег из дома, из-за криков в семье, первая ночь во дворах, вторая, третья. Развод родителей, и первый крепкий алкоголь. Знакомство с отчимом, и понимание, что такое- быть любимым в семье. Рождение младшей сестры, и сдача первых экзаменов. Суд над отцом, и жгучая ненависть к миру. Первый психолог. Первая влюблённость, впервые разбитое сердце. Стрессовая сдача ЕГЭ, и не менее стрессовый переезд. Воронеж знал про Антона больше любого агента ФСБ. Антон любил свой город, и постоянно ждал каникул, чтобы вернуться туда, куда его ждали. Вернуться домой. Из своих мыслей парень вынырнул лишь тогда, когда, когда следователь, сидящий перед парнем, пару раз щёлкнул пальцами, прямо перед носом Антона. - Антон Андреевич, вернитесь на Землю. У нас тут дело серьёзное, а вы спите. – Мильковский улыбнулся. – я правда понимаю, что день выдался напряжённым, но нам надо поговорить. Я может о себе расскажу, чтобы чуть-чуть обстановку развеять. Работаю в полиции лет 6, дел раскрыл много, неуспешных нет. хах. Не знаю помогло ли это разбавить атмосферу напряжения, но всё же. Тут такое дело. Если вы знаете, что убили Макарова, это лучше не скрывать. Всё равно узнаю. Собственно, расскажите всё, что происходило с того момента, как вы переступили порог дома, и до появления там отряда полиции. Я весь во внимании. - кхем. Скрывать что-то я кажется не планировал… в воскресенье вечером мы компанией из шести человек пришли к Илье. Дома играла музыка, было много незнакомых мне людей… я ехал с целью выпить, но норму я свою знаю, и не перегнул ее. Просто я бы тогда не тут сидел, а где-нибудь в вагоне поезда Москва-Владивосток. Наверное, это было бы лучше… я пил, много пил, но не больше границы адекватного, никаких наркотиков, ничего запрещённого. Я пил и танцевал. Потом Илья меня с его братом познакомил. Тот, который Скруджи. - стоп, они братья? – Женя пролистал папку с материалом, который уже удалось получить. - Тогда это надо учесть. Простите, что перебил, продолжайте пожалуйста. - ой, не страшно. В общем, Эд мне каким-то странным что ли показался… может это алкоголь в крови играл, может ещё что-то. Ну. Мутный тип. Так вот. Мы чуть-чуть пообщались, и я дальше ушёл в отрыв. С друзьями не пересекался даже. Позов с Катей спать ушли, Оксана искала отношения. Я как ни странно даже приключений себе на жопу не искал. В конечном итоге нахлынула какая-то тоска. Сережа с Ирой уехали в город. Мне тоже уехать предлагали, но я отказался. Не знаю зачем. Сейчас бы на парах сидел… а вдруг буду в камере сидеть, а? в итоге меня в сон потянуло. Нашёл Илью, он с какой-то компанией общался, но мне предложил комнату. Я на второй этаж поднялся, лёг спать. Проснулся от крика Оксаны. Страшно просыпаться и видеть в комнате труп… а еще страшно, когда на тебе подозрения, хотя ты не понимаешь почему… на этом всё, кажется. Женя доделал последние записи в небольшом блокноте, и поднял глаза на Антона. - ну что? А узнать-то хочешь в чём подозрения? – Шастун задумался на пару десятков секунд и неуверенно кивнул головой. – хорошо, начнём, пожалуй, с комнаты. Ты говоришь, на диване спал? Так вот. За диваном, на котором ты и отлёживал бока всю ночь, нашли ножик складной. В крови. И отпечатках пальцев. Возможно твоих, это мы скоро проверим. Помимо этого, показания ребят. Многие из них сказали, что Макарова не видели, после того, как он поднялся с тобой на второй этаж, удивительно, да? Но еще удивительнее то, что против тебя ополчились все, кроме Выграновского, Екатерины и Сабурова. Ну, тот, который Нурлан. Классный парень кстати. Почему-то уверен в тебе на все миллион процентов. Просил быть бдительнее. А остальных ваших друзей ей не опросили. - а что Оксана сказала? Она, кажется, была против меня тоже… - Шаст грустно улыбнулся и продолжил заламывать пальцы. Это отвлекает. Отвлекает от стресса, а Антону и думать помогает. Пальцы хрустят, потом гнутся в разные стороны, как пластилин. Увлекательное занятие. Самое то-что надо во время допроса. Вообще парень переживал больше не за показания Окси, а за их дружбу. Слишком она для парня дорога, чтобы ее потерять. - Фролова которая? Она сказала, что… ой а она много сказала. Тебе цитировать? Шаст в очередной раз кивнул. Евгений открыл ту самую папку с данными, пролистнул до середины, прокашлялся, и бегло пробежавшись глазами по тексту, еще раз посмотрел на Антона. Он хотел быть уверен. Парень примет слова подруги правильно. Но смотреть на Шаста было невозможно. Слишком тоскливо, слишком грустно. Не может так убийца выглядеть, не может… или всё-таки может? Антон отбивал ногами дроби на кафельном полу, колени предательски тряслись, пальцы перестали хрустеть, губы опухли от постоянного покусывания, а в глазах прямым текстом читался страх. - Оксана невероятно умная, но в это-же время такая наивно-неуверенная во всем. Я прочитаю ее реплику, готовься. «я с самого утра воскресенья с Антоном вместе была. Мы вообще постоянно вместе. Он как брат мне. На вечеринке наши пути разошлись. Он ушел в мир музыки и танцев, я ушла на поиски любви и всего прочего. Тошу видела редко. Все разы с Ильёй. Это может и нормально, но меня смутило. Сначала вдвоём их видела, потом с еще одним парнем, его вроде Эд зовут. Красивый такой, ну, с тату на лице, вы, наверное, поняли о ком я. Он кем-то Илье приходится по всей видимости. Бедный… последний раз видела Антона опять не одного, а в сопровождении Макарова. У Антона взгляд был такой грустный и необычный. Никогда его таким не видела. Тем более на тусовках. Потом я ушла к парню, Лёша Сурков, остаток ночи мы вместе провели. Не в плане что-то там, не подумайте. В итоге Шаста больше не видела. Утром пошла его искать, чтобы домой поехать. А нашла труп. Это так страшно, я в ужасном шоке. Я не могу подозревать Антона, и не хочу этого делать, но нет у меня мыслей, кто это еще мог быть. Мне так стыдно за свои мысли. Он ведь мой лучший друг, и я боюсь, что если я себе надумала, мы перестанем общаться. Простите, это лишнее. Антон. Он слишком спокойным был, может только с виду, но кто знает. Человек, он не читаем. А еще мне странным показалось, что он своей вины не отрицает, что был резко и активно. Словно принял все сплетни, будто это не догадки, а правда. На этом всё…» ну, как-то так. Антона задели слова подруги. Ударили куда-то в область сердца, в очередной раз за день. Взгляд парня совсем поник… даже лучшая подруга ему не доверяет. Это ужасно. Он один. Совсем один в этом мире. Дима разве что, но слушать его подозрения желания не было. Парень домой хотел. Хотел курить, безумно хотел кричать, и получить хоть каплю поддержки. За этот день он потерял доверие самого близкого ему человека. В этот день он потерял хорошего друга. В этот день, он потерял часть себя. - ладно. Сейчас нужно снять ваши показания, и сделать фото для дела. Потом подпишете согласие, на временный невыезд из страны, чтобы в случае чего, смогли прийти в участок, а после будете свободны, до выяснения обстоятельств. В комнату зашёл полицейский. Антон узнал его, кажется, Сергей Вячеславович. Мильковский наоборот, помещение покинул, оставляя Шастуна наедине с полицейским. - ну что, пойдёмте снимать показания? – Сергей не казался «злым» полицейским. Больше походил на булочку с корицей. Доброе выражение лица, не пропитанное отвращением к Антону, красивые глаза, и спокойный голос. Коридор полицейского участка был огромным лабиринтом. Антон почувствовал себя героем в фильма «Бегущие в Лабиринте». Длинные ветви коридора, множество дверей. Шныряющий персонал. Спустя пару минут полицейский остановился у двери с номером 231, несколько раз постучал в нее, и лишь дождавшись глухого «войдите», открыл доступ в кабинет, пропустил Антона вперёд, а после зашёл сам. - Соф, весь комплект ДНК, и фотомордочку на память. – мужчина улыбнулся и подмигнул девушке, сидящей за большим столом с кучей документов. - Антон Шастун Андреевич, подозрение в убийстве. – офицер отошёл к стене, а София, или как ее называли в участке- Софа, жестом указала Антону на деревянный стул, стоящий рядом со столом. Сергей уходить не планировал. По желанию Мильковского, сейчас Антон находился без наручников, и в случае желания, мог нанести работнице травмы. Девушка собрала образец слюны парня, его отпечатки пальцев, и срезала небольшую прядь русых волос. С фотографией «на память» не медлили. Несколько кадров и в руках Антона появился документ о невыезде из страны. Роспись, и о чудо. Свобода. Из отделения парень не вышел и даже не выбежал. Он буквально вылетел из него, и не отходя от участка дальше ста метров, выудил из кармана заветную пачку сигарет. - закурить не найдётся? – такой знакомый голос донёсся откуда-то из-за спины. Мильковский стоял в куртке, и мило улыбался. Антон протянул Жене сигарету, и зажигалку. Недоумевающе посмотрел, как тот поджигает убийственную палочку, делая глубокую затяжку, и отвёл взгляд в сторону. Тишину нарушил приятный мотив песни. Оказывается, Мильковский красиво пел. - - мы курим, вдыхая с этой смертью, те горькие минуты, те жалкие причины нашей лжи, но мы курим, хотим, чтоб было круто, умирая по минутам, ведь вместе с этим дымом, мы не вдыхаем жизнь…*. Черт, прости, я увлёкся. В не участка называй меня просто Женя. Могу к тебе без отчества? - да, конечно. Нурлан рассказал, что ты с убийцей подружился? Со мной также хочешь? Я настолько на монстра похож, да? - Антон… да, такая схема была. Но повторять ее бессмысленно. Ты таким загруженным выглядишь. Я поддержать хотел просто. Мне кажется всё хорошо будет. У меня вообще есть еще пару подозреваемых, но я секретов не раскрываю. Ты кстати на убийцу не похож. Ну не кажешься ты мне психом, а убийцы именно психи. Мы с напарником спорить собираемся. На дело. На деньги. Он на тебя ставит. - да почему я то?! Жень, ну почему я? Я блять в ахуе больше всех. У меня психологическая травма будет, из-за дела этого. Я в стрессе. А меня делают убийцей. Что за хуйня? - тут дело не в тебе, Антон, не в тебе. Мы это дело только вести начали. У него много подводных камней, может затянуться немного. Первая неделя самая мощная будет. Все улики собирать, ДНК делать, людей опрашивать, информацию собирать. Почему ты? Потому что больше некого обвинить. Будут еще подозреваемые, ставлю всё состояние, будут, не переживай. И ты на задний план уйдёшь. Помни. Дело будет раскрыто, и тогда свершится правосудие. И от наказания преступник не уйдёт. А психологическая травма. Соберёмся всем отделением, и психолога тебе оплатим. – Женя ободрительно похлопал Антона по плечу. – я тебе номер свой дам, если что – звони. Ну и мне работать пора. А тебе отдыхать. до встречи. - спасибо за поддержку, это очень ценно. Я надеюсь, что всё правда будет хорошо. Я верю в это. До встречи… Парни попрощались, и разошлись в разные стороны. Женя в участок, Антон к метро. До общежития с этой станции долго. Безумно долго. Парень решил искать спасение в музыке и рисовании людей, в вагоне метро. *** Антон мялся у двери в комнату уже несколько минут. Он отчётливо слышал смех Оксаны, и голос Димы. Парень нерешительно открыл дверь и переступил порог комнаты. Девушка затихла, Позов отвёл взгляд вниз. - простите, что помешал веселью… я сейчас уйду, не думайте. Хорошего вечера. Пойду еще кого-нибудь грохну. Знаете, Макарова мне убивать понравилось. Прям ощущаю себя убийцей. Аривидерчи. Шаст схватил ноутбук со стола, оттуда же ключи и карту сбербанка, и выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью. Хотелось кричать, плакать, царапать кожу на всём теле. Хотелось поддержки. Хотелось понимания. Антон поднялся на крышу уже родной пятиэтажки, и закрыл ход в свое тайное логово снаружи, так, что никто больше туда попасть не мог. Номер Оксаны полетел в чёрный список контактов, номер Димы тоже. На улице темнело. Часы показывали 19:21. День в мусор. Все мечты в мусор. Доверие к самым близким людям туда же. Первый глоток коньяка, заранее купленного в соседнем магазине, и по щеке парня скатилась слеза. - мои руки связаны, моими же руками… стоя на краю, и я вспоминаю о маме. Думаю, я бы её огорчил, если покинул этот мир у нее не спросив. Но воля в кулаке, и веришь я не сдамся этой тоске, мои мысли идите на четыре стороны, ну не трогайте, не трогайте меня вороны!** Голос парня срывался, последние строки он кричал в пустоту. В родной общажной комнате плакала Оксана. В родной общажной комнате были слышны крики Антона. Родная комната, кажется больше не родная. На телефон парня пытались поступить сотни звонков от Димы и Окси, но в динамиках их телефонов неприятный женский голос повторял одну и ту же фразу. Абонент недоступен. Абонент сидел на крыше, пил коньяк и говорил с воздухом. Ему больше не было больно. Он просто ничего не чувствовал. Не обиды, не даже холода. Температура упала до лёгкого минуса, а парень сидел на крыше в одном худи. Ему было все равно. Он просто уничтожил себя этой ночью, а этот день, уничтожил всю его жизнь. *** Часы на телефоне показывали 8:20. Опаздывать на первую пару уже традиция. Парень все еще сидел на крыше. Он не ушёл. Не ушёл, когда в дверь на крышу стучали, не ушел глубокой ночью. Уйдёт сейчас, чтобы пары не пропускать. Идти в комнату не хотелось, и в универ парень решил пойти с ноутбуком, который к счастью, держал заряд. Рюкзак со скетчбуком парень оставил в комнате. И ладно. Потом заберёт. В общаге тепло. Антон спустился на первый этаж, поздоровался с обеспокоенной вахтёршей, и вновь оказался на холодной улице. Ноутбук в руках, наушники в ушах, боль в глазах. Университет парня встретил привычной тишиной. Приходить посредине пары решались не многие. Но Антона это не пугало. Четвертый этаж, стук в аудиторию, и незнакомый голос, произносящий «войдите». Это чуть насторожило парня, и он неуверенно открыл дверь. За кафедрой находился неизвестный Антону мужчина. При виде парня, он наклонил голову чуть влево, и уставил на него серьёзный взгляд. - меня зовут Попов Арсений Сергеевич, я ваш новый преподаватель истории. Могу узнать ваше имя и причину столь не малой задержки на мой предмет? Антон растерялся, и мужчина подошёл ближе. Поправил очки и сделал ещё шаг к Антону. - извините, не смотрел за временем. Я Антон Шастун, в самом конце списка. Парень ловил на себе несколько презрительных взглядов одногруппников. - ладно, Антон. Прощаю первый и последний раз. придёте ко мне после всех пар. Садитесь. Антон окинул взглядом аудиторию, и заметил пустое место рядом с Матвиенко. Туда парень и приземлился, небрежно бросая ноутбук на стол. Сережа обеспокоенно посмотрел на друга. Он знал всю ситуацию, но Антона не винил. Он знал. Антон не мог никого убить. Тем более Макарова. - Серёга, это пиздец… меня обвинили в убийстве, и я кажется, потерял всех друзей. - третья парта, тише пожалуйста. - голос Попова заставил Антона замолчать. - Шастун, ради приличия, можете и помолчать. Когда вся группа в сборе, должен сообщить. Ваш товарищ, Илья Макаров, был убит. В его смерти прошу никого не винить. Идёт следствие. Присутствующие люди моментально загалдели. некоторые девушки заплакали. Антон поднялся с места, и оставив ноутбук на столе, выбежал из аудитории. Он знал, что группа узнает о смерти, но помимо этого он понимал. Отныне для всей группы – он убийца. И он не заслуживает жизни. Парень покинул университет, и забежав в ближайший магазин купил самую дешёвую бритву. Он не хотел чувствовать моральную боль. Он хотел заглушить её физической. Забыв про вещи, Антон рванул в общагу. Путь казался вечностью. Метро. Дорога. Сквер. Общежитие. Вахтерши к счастью нет. общий туалет пятого этажа. Бритва. Лезвие. Белые полосы, появляющиеся на руках одна за одной. Первые капли крови. И наслаждение.