Нерабочие дни

Ещё на первой неделе всеобщей самоизоляции тджорнал анонсирует увлекательные материалы: карантинная жизнь тех, у кого она изменилась кардинально, и карантинная жизнь тех, у кого не изменилось почти ничего. Матвей читает посты очень внимательно, но так и не придумывает, в какую категорию отнести его начальника и его самого. С одной стороны, меняется мало. Артём, как и раньше, каждый вечер раскладывает диван и раздевается до трусов прямо в офисе перед тем, как нырнуть под одеяло. Хорошо, что диваном они обзавелись раньше, чем мир встал на паузу — раскладушки Мотину самоизоляцию точно не украсили бы. — Пиздец ты предусмотрительный, Стрелецкий, — вздыхает Денис. Последние дни вся его работа сводится к тому, что он то и дело сбрасывает с телефона уведомления из беспрерывно обновляющихся рабочих чатов. Некоторые удалённые сотрудники пылают страстью к общению куда большей, чем была во время работы в офисе. — Пока мы все голову ломали, как отнести офисы по домам, ты тупо продолжил жить на работе. — Не тупо, — возражает Артём. — Очень даже умно. Кстати, а ты не можешь что-нибудь сделать с душами в фитнес-клубе внизу? Денис хмыкает. С другой стороны, фитнес-клуб закрывается, а вместе с ним закрывается и его душ. Стрелецкому, с его бритым ёжиком, чуть проще пережить четыре дня перед тем, как Денис дёргает нужные ниточки и оставляет им одну кабинку и две раковины для личного пользования. Вот Мотя каждое утро долго вычёсывал кудри и тихо матерился. Может быть, не стоило отращивать волосы обратно. — Матюш, перепишешь безумного депутата на вечер. И оденься, будь добр, у меня скоро сеанс. Артём, в одной толстовке и трусах, протискивается мимо Моти и на секунду замирает почти вплотную к нему. Потом мажет губами прямо по макушке. Хорошо, что душ вернулся к ним всё-таки. Четыре дня немытой головы — значит четыре дня без вот этого вот. Такого. У Артёма, как бы торопящегося на сеанс, неприлично топорщится в паху — Мотя не столько видит, сколько чувствует. — А какая разница, что на мне? — бубнит он, когда Артём наконец отходит. Ворчать на него, когда он кожей к коже прижимается и вот-вот поцелует снова, сложновато, но не ворчать совсем — невозможно. — Как будто меня кто-то видит. Вы сами в трусах! — Я? — Артём оборачивается и деланно ухмыляется, одёргивая толстовку. — Я прекрасно одет для видеозвонка. — Тогда я так же! — А у тебя не видеозвонок. Ты в офисе, не отвлекай начальника. И про депутата не забудь! Хлопает стеклянная дверь, и Артём плюхается в кресло напротив ноутбука. Огромный бизнес-центр, в обычные дни напоминавший улей по тому, сколько работы тут кипело и как сюда влетали и вылетали сотни людей, словно вымирает. Остаются охранники, остаются экстренные новостники из газеты десятком этажей выше. Макдональдс отказывается пускать людей внутрь за кофе и непреклонно требует заказывать доставку. К приходу курьера Мотя всё-таки нехотя натягивает штаны и футболку. Вынося мусор, он даже снисходит до обуви — зато можно завязывать шнурки, задрав задницу вверх прямо перед стеклянной дверью Стрелецкого, и когда Мотя распрямляется, уважаемый (нет) начальник тайком от клиента показывает ему фак. Клиентов, кстати, неожиданно много. Очень много. Трындец как много. Денис говорит — ни за что бы не поверил, что найдётся много желающих платить этому говнюку за сеансы, на которых нельзя расквасить ему нос. Мотя искренне согласен, хоть и не озвучивает своё согласие. — Я шикарный специалист, — хмыкает Стрелецкий. — Могу тебе тоже по дружбе объяснить, как лучше адаптироваться к пандемии. — Спасибо, я не голодный, — отмахивается Денис. На следующий день Мотя сталкивается с ним в холле, у грузового лифта в дальнем углу. Денис — невероятно бородатый — орёт на кого-то по телефону (проблемы с контролем раздражения, звучит у Моти в голове голосом Артёма) и машет грузчикам в масках, втаскивающим в лифт огромную коробку. — Привет, — говорит Мотя, как только собеседник Дениса отключается. — Угу, — отвечает Денис и очень вежливо прикрикивает на грузчиков. Мотя едет наверх вместе с ним — в обычном лифте, не грузовом. Денис засовывает руку Моте в задний карман джинсов. Как будто бы на улице так холодно, что он ещё не согрелся. Как будто бы Мотя не доволен, что Денис соскучился. Вот бы ещё и виски прихватил, распить на троих. — Это кровать, — сообщает Артём, встречающий их обоих на нужном этаже, прямо рядом с той огромной коробкой. Грузчиков и след простыл. — Да ты мастер догадки. — Ты что, переезжаешь сюда? У Дениса чуть розовеют щёки под густой бородой, и Моте очень хочется ткнуть в них пальцем. На правах самого младшего он, пожалуй, даже может себе это позволить. Тем более, когда ещё, если не сейчас, пока в офисах звенящая тишина и они трое? — Отель закрыли на карантин. — Вы могли снять квартиру, — сообщает Мотя и тыкает пальцем в колючую щёку. Артём чуть хмурится: как всегда, когда его не приглашают немедленно присоединиться к любой движухе. — И правда, — саркастично лыбится он. — Без твоего ценного мнения наш друг-миллионер никогда бы не додумался снять квартиру. А не додумался бы он, потому что у него проблемы с... — Просто заткнись и прими тот факт, что мне скучно изолироваться от твоей самодовольной рожи, — морщится Денис. — А я? — спрашивает Мотя. — А тебя я не могу бросить ему на растерзание. — Он, кстати, — практически с некоторой гордостью говорит Мотя, когда Денис заворачивает его в медвежье объятие, — освоил гугл-календарь. Для записи клиентов. А что, имеет право гордиться. В конце концов, только его стараниями Артём Стрелецкий и осваивает любые новые технологии. Не будь Моти, он бы так и не научился включать зум. Если карантин продлится достаточно долго, Мотя ему ещё и стикеры с фингалами и разбитыми губами нарисует — как бонус для постоянных клиентов. — А на право дать ему по морде, как только карантин закончится, там уже выстроилась очередь? — Пока маленькая, — доверительно бормочет Мотя. — Но мы работаем над этим. — Стимул выровнять кривую как можно быстрее? — Главное — результат, — Артём пожимает плечами и облизывает губы. Лицо у него по-прежнему вредное, напускное раздражение никуда не делось, но Мотя-то знает: это всё тщательно скрываемое желание вжать их обоих в стенку. Или собрать кровать и завалиться на неё. Или закрыться у Дениса в кабинете с полной уверенностью, что их не побеспокоит ничей стук. Ужас, сколько интересных вариантов в пустом бизнес-центре. — Кинг-сайз, — небрежно бросает Денис, облокачиваясь на коробку с кроватью. — Должна быть как минимум такая же, как у меня была в отеле. — Я практик, — ухмыляется Артём. — Верю только тому, в чём удостоверился сам. И кстати, раз ты теперь здесь, не врубят ли в фитнесе ещё и джакузи? Денис закатывает глаза, но под свербящим взглядом Стрелецкого телефон из кармана достаёт. Пожалуй, в тджорнале они бы всё-таки попали в колонку "Жизнь на карантине сильно изменилась", но Мотя не против. Есть, конечно, внезапные сложности: гугл-календарей у него незаметно становится два: один на клиентов Артёма, второй на конф-коллы Дениса. Зато некоторые изменения ему вполне по вкусу — к примеру, кровать отлично вписывается в роскошный Денисов кабинет вместо стола секретаря и шкафа с бухгалтерской отчётностью. И они действительно умещаются на ней втроём.