Зависимость

      Кэтрин часто кажется, что она создана быть от чего-то — от кого-то — зависимой. Раньше это были таблетки. В сумочке всегда имелась припрятанная баночка с обезболивающим, и Кэтрин каждый раз доставала её со странным чувством трепета. Если была возможность — высыпала сразу несколько таблеток на ладонь, рассматривала с минуту или дольше, гадая, каким образом они имеют такую большую власть над ней, если уже несколько лет у неё не получается соскочить. Она ненавидела свои таблетки, но и жить без них не могла.       А потом в её жизни появляются Брайан и Лиз, друзья, благодаря которым Кэтрин начинает справляться с этой пагубной зависимостью. Она почти верит, что научится полностью принадлежать самой себе. Но в тот же день, в который Кэтрин решает окончательно выбросить обезболивающее, она встречает Доминика.       В первую минуту знакомства она невольно любуется им. Этот мужчина действительно красив и наверняка разбил не одно девичье сердце. Он это осознаёт и ведёт себя дерзко, даже нахально, за что Кэтрин едва не ломает ему парочку пальцев. Смазливое лицо Доминика кривится в гримасе боли и удивления, и она ощущает нечто, похожее на эйфорию. Так на неё раньше влияли таблетки. Кэтрин никогда не испытывала удовольствия, причиняя кому-то боль, но рядом с Домиником пробуждаются полузабытые эмоции. Она не зацикливается на этом, думая, что их первая встреча станет последней. И осознаёт, что ошибается, когда Доминик оказывается помощником её нового босса.       Кэтрин, не желая конфликтовать с тем, с кем наверняка будет часто сталкиваться, даёт ему шанс. И, по сути, он оказывается неплохим парнем. Доминик, благодарный, что его не сдали боссу, больше не пытается с ней флиртовать, используя клишированные подкаты, ведёт себя дружелюбно, чуть больше рассказывает о себе. Кэтрин кажется, что они смогут подружиться. Как же она заблуждается…       Наверное, главным виновником случившегося является адреналин. Они становятся свидетелями перестрелки и торопливо уезжают с места происшествия. После этого автомобиль останавливается в безопасном месте, скрытом от людских глаз, и Кэтрин тяжело дышит, пытаясь успокоиться. Она невольно скользит взглядом по лицу Доминика, по его напряжённым рукам, по длинным пальцам, сжимающим руль. Она не отдаёт себе отчёта в том, насколько жадным является её взгляд. Его глаза темнеют, и он расстёгивает её ремень безопасности, наклоняется так, что их лица оказываются невыносимо близко, и выдыхает:        — Ты мучаешь меня.       Адреналин ударяет ей в голову. Сейчас есть лишь они вдвоём в замкнутом пространстве машины, и Доминик совсем рядом, в его глазах бушует пламя, но он с большим трудом сдерживает себя.        — Так давай сойдём с ума вместе, — шепчет Кэтрин. Он так торопливо притягивает её к себе, усаживая на колени, будто она может вот-вот передумать. Но Кэтрин не передумает ни за что, она от Доминика оторваться не в силах. В каждом его движении, в каждом поцелуе, в каждой ласке — бьющая ключом страсть. Он резок, но не груб, не желая причинить ей боль. От него будто пламя исходит, поглощая Кэтрин целиком, каждую клеточку её тела. Она осознаёт, что давно не испытывала таких ярких эмоций, почти на грани. И отчаянно желает, чтобы это никогда не заканчивалось.       Позже они приходят в себя, не размыкая объятий. Кэтрин говорит:        — Думаю, нам обоим будет лучше, если об этом никто не узнает.        — Но это не значит, что я забуду эту ночь. — Доминик с удивительной для него нежностью проводит губами по её виску.        — Как и я, — улыбается она, наивно думая, что это их первый и последний раз. Ошибаться входит у Кэтрин в привычку.       Доминик пытается держать дружескую дистанцию с ней. В конце концов, они работают вместе, и более близкие отношения могут не сыграть им на пользу. Они видятся почти каждый вечер, и спустя какое-то время Кэтрин с удивлением замечает, что этот заправский ловелас больше не флиртует с другими девушками. Зато она иногда ловит Доминика на том, как он изучает её взглядом. Если одежда на ней откровеннее обычного, взгляд становится жаждущим. Пойманный на этом, Доминик не отводит глаза, а улыбается в своей обаятельной манере, и Кэтрин обычно не удаётся сдержать ответную улыбку.       А ещё она не может забыть, как бы ни пыталась, как его горячие ладони скользили по её телу, как он целовал её с первобытной страстью. При воспоминаниях об этом, особенно когда Доминик рядом, внизу живота появляется приятное томление, и Кэтрин прикусывает нижнюю губу, стараясь не выдать истинные эмоции.       Однажды она не выдерживает. На тот вечер у неё выпадает выходной, и Кэтрин заявляется в клуб в коротком чёрном платье, облегающем её стройную фигуру, как вторая кожа.        — Сегодня не твой рабочий день, но ты всё равно пришла, — замечает Доминик, не отказывая себе в удовольствии скользить по ней взглядом. — Пожалей местных мужчин. Они все пялятся на тебя, позабыв про своих спутниц.        — Думаешь, они интересуют меня? — усмехается Кэтрин и выходит на танцпол. Она уверенно двигается под музыку, полностью отдаваясь чувственному ритму, и не видит, но чувствует, как Доминик смотрит на неё. Спустя минут десять она ощущает сильные руки на своей талии, и слышит его шёпот над ухом:        — Ты же специально соблазняешь меня, коварная сирена.        — Не отрицаю, — улыбается Кэтрин, разворачиваясь к нему лицом и проводя ладонями по его груди. Дыхание Доминика сбитое, а взгляд наполнен каким-то безумным желанием, словно она для него не меньший наркотик, чем он для неё.        — Добиваешься того, чтобы я взял тебя здесь и сейчас? — спрашивает он, предупреждая, что может случиться, если она продолжит в том же духе.        — А если и так? — заявляет Кэтрин и слегка кусает его за нижнюю губу. Доминик негромко рычит и тянет её за руку прочь с танцпола, в сторону туалетных кабинок. Она следует за ним, довольно улыбаясь.       Спустя полминуты Кэтрин оказывается прижата спиной к стене. Доминик нетерпелив, будто только и ждал этот момент последние недели. И она, признаться, тоже. Она жадно впивается в его губы, торопливо расстёгивает рубашку, желая вновь касаться его тела. Кэтрин кажется, что она не смогла бы остановиться, даже если бы сюда кто-то вошёл.        — Ты ведь тоже не могла забыть, правда? — произносит Доминик, двигаясь быстро, рвано.        — Ни на минуту, — отвечает она, сходя с ума от его близости, от зашкаливающих эмоций и ощущений.       Они повторяют это снова и снова. В клубе, в его машине, у неё или у него дома, везде, где могут хоть ненадолго оказаться наедине. Они свои отношения не афишируют, но окружающие всё равно замечают это. Когда Кэтрин оказывается у Ходжа в кабинете, чтобы обсудить парочку рабочих моментов, он как бы между делом бросает:        — Кстати, ты и Доминик… Серьёзно?       Его взгляд удивлённый, вопросительный, будто представить их вместе — что-то нереальное. Возможно, Ходж думает, что она могла бы найти кого-то получше: серьёзнее, не привыкшего менять девушек каждую ночь. Это его право. Только Кэтрин знает, что с Домиником она чувствует себя по-настоящему живой. Это шквал эмоций, бешеное желание и эйфория. Она отказывается от таблеток, но взамен получает новую зависимость, не менее сильную, от которой избавляться совсем не хочет. И главное: Кэтрин знает, что Доминик ничуть не меньше зависим от неё.