"Товарищ"

- И о чем же ты хотел со мной поговорить? – спросил Аркадий. - Знаешь, друг, мне нужно уехать. - Почему же? Тебе так наскучила моя персона? - Что ты! Нет! Конечно, нет! Просто… Евгений немного замялся, чего обычно раньше с ним не происходило. - Просто мне тяжело, понимаешь? - Тебе тяжело жить со мной в одном доме. Так? - Хм, нет. Я не это имел в виду. Прости, Аркадий, но так нужно. - Раз ты утверждаешь, что так нужно, может, соизволишь назвать причину? Базаров немного нахмурился, он не хотел называть настоящей причины, поэтому не долгое время думал над тем, как бы так правдиво соврать. Как всем известно, Евгений был честным человеком, настолько честным, что никогда ранее ему в жизни не приходилось врать. Он имел привычку всегда говорить все в лицо и прямо, так, чтобы ничего не утаивать. Но этот случай ввел его в ступор, и даже вызвал некую робость в ранее твердом, басистом голосе. - Я вынужден буду отъехать по делам на неизвестный мне срок. – Базарову далось это с трудом, но Кирсанов вроде поверил такому наивному вранью. - Хорошо, друг, я тебя понял. Когда прикажешь снова увидеться? Поверь, жизнь моя без тебя скучна. Ох, как скучна! Евгению льстило такое отношение к себе его друга, но самому Базарову этого было недостаточно. Он испытывал к товарищу куда более сильные чувства. Не дружеские. Нет. Они ему были не понятны сперва. Он надеялся, что это наваждение скоро пройдет. Но чувства никак не хотели проходить, поэтому Евгений окончательно смирился с этим и даже не надеялся на взаимопонимание. Конечно ему было тяжело, но не узнав, не спросив о чувствах Аркадия, он бы корил себя всю свою оставшуюся жизнь. Но Базаров не привык показывать свою внутреннюю сторону в плане чувств, поэтому пытался казаться холодным, бесчувственным, черствым. - Как только, так сразу! Я вышлю весточку, как снова смогу освободиться и с тобой встретиться. - Хорошо. Аркадию стало неимоверно грустно из-за холодного обращения с ним его друга. Ведь он не знал настоящей причины такого поведения товарища. Если бы он только знал, тут же побежал бы к нему, стал бы умолять выслушать. Аркадий также был неравнодушен к Евгению, он также пытался скрыть эти непривычные для него ранее чувства, выходило это весьма затруднительно, это как еще Базаров не догадался. - Пожалуй, я пойду спать - неожиданно для себя, так равнодушно вымолвил Кирсанов. - Спокойной ночи - также пытался быть холодным Базаров. - Ага, и тебе того же самого. Аркадий долго не мог уснуть. Его терзали смутные догадки. Ему казалось, что это все неспроста. - Да как такое возможно!? Евгений Базаров так поспешно решил уехать. Странно! Не менее чем. Он должен был сказать об этом раньше. Должен был. Он ведь знал, что таким поступком расстроит меня. Или… -думал полночи Кирсанов тихонько шмыгая в подушку. Его терпения не хватило, и он решил выйти в сад прогуляться. В саду он пробыл от силы минут двадцать. Скорая осень давала о себе знать, поэтому Аркадий быстро начал замерзать. И сделав еще один кружок вокруг дома, решил вернуться обратно, в теплую постель. Тихонько шагая по коридору его взору случайно представился свет на полу от мигающей лампадки. Заверив, что за ним никто не наблюдает, Кирсанов осторожно подошел к двери, ведущей в спальню Базарова. Та была к большому удивлению не заперта и немного приоткрыта, буквально на пару дюймов. Аркадий встал около стены и стал прислушиваться к шорохам в комнате. Заглянув, каково было его удивление, когда он застал Евгения в компрометирующей позе. Он стоял на коленях перед окном и молился. Молился, черт его побрал. Базарову не свойственно этого делать, ведь тот никогда не говорил о Боге, что сподвигло Аркадия сделать вывод об атеизме друга, или что-то в этом роде. Приглушенный голос еле слышно доносился до Аркадия, но некоторые слова расслышать всё таки было возможно. (Точных слов и выражений, как таковых слышно не было, но Кирсанову легко было догадаться, что молитва была о нем. Возможно, даже, скорее, для него.) - Ты разве не запираешь дверь на ночь? – резко войдя в комнату, спросил Аркадий. Евгений внутренне напрягся. Спина резко выпрямилась и он поднялся с колен. - Ты все слышал? - Не все, но достаточно. Повисло нелепое молчание. Базарову сделалось стыдно. Это можно было заметить по резко покрасневшим щекам. Да и Кирсанов в эту ночь не отличался особенно бледной кожей лица. - Ты давно тут стоишь? Поверь, я не хотел, чтобы ты слышал. Я дорожу нашей дружбой. - Пойми, друг.. – после этого слова, Аркадий сам же сконфузился…- Гм.. я чувствую точно то же самое, что и ты. Базаров еще больше выпрямился и сделал пару шагов навстречу. - Правда? – этот вопрос был совсем ни к чему. Это понимали оба. И не известно, зачем Евгений спросил это, наверное, просто из-за того, что не знал, как ответить. Недолго думая, Евгений кинулся к Аркадию. Тот чуть напрягся, но не отстранился. Молодые люди, сами того не понимая, потянулись друг к другу за поцелуем. Их губы соприкоснулись. И Аркадия, холодного после прогулки по саду, обожгло горячее дыхание Евгения. А Евгения напротив, обожгли ледяные губы товарища. Базаров, уже почти со всею присущею ему решимостью, резко схватил за затылок Аркадия, медленно пропуская пряди волос сквозь пальцы. Кирсанов чуть зашипел от боли на затылке и тут же пропустил неконтролируемый стон. - Аркаш, ну не надо так пошло стонать. – врет, надо. Еще как надо. Ему это так понравилось. Слова Базарова полностью выбили из колеи, и это нежное «Аркаш», как друг его никогда не называл, отозвалось эхом в голове. Евгению вернулись привычная ему решимость и дерзость во всей ее красе, что тут же отразилось в его действиях. Он толкнул Аркадия к кровати, на что тот ответил коротким вздохом. Это позабавило Базарова. Он еще ни разу не видел товарища перед собой в такой интересной и возбуждающей позе, да и еще такого беззащитного, лежащего снизу и стонущего просто от того, что над ним доминируют. Это льстило. Нигилист, немного помедлив и обойдя все тело Кирсанова томным, возбужденным взглядом, пристроился коленом между ног и чуть их раздвинул. Аркадий обвил шею друга руками и потянулся за поцелуем, но колено не позволяло в полной мере вытянуться, давя на пах, на что Аркадий неожиданно для самого себя закатил глаза и застонал, почти бесшумно, просто наслаждаясь моментом. - О, так тебе нравится – усмешка не сходила с лица Базарова. В ответ послышался еще один еле слышный стон. Кирсанов не мог себя сдерживать, от чего все больше и больше заливался краской. Тонкие пальцы спустились по спине вниз, немного поглаживая поясницу, и Аркадий, наконец-то, смог дотянуться до заветных губ. Язык, немного облизнув нижнюю губу, проник внутрь, а зубы так и норовили прикусить ее. Базаров отстранился, на что вызвал недоуменный взгляд лежащего снизу друга. Он дотронулся ладонью до щеки, погладил губы, на что Аркадий уверенно взял руку партнера и облизнул, сначала один, потом второй пальцы. Вторая рука Евгения уже стянула до колен ночные штаны Кирсанова и начала медленно опускать их еще ниже, дабы наконец избавиться от них. Влажные от слюны пальцы оторвались от невинного рта Аркадия и проскользнули между ног. Потом, наконец, один из них нерешительно проник внутрь. Немного помедлив, Евгений протолкнул палец дальше, потом второй. На что Аркадий задержал дыхание и зажмурился. - Ну-ну, все пройдет – нежно прошептал Евгений на ухо Аркадию– дыши. Когда Кирсанов немного привык к пальцам внутри него, Базаров стал проталкивать их чуть дальше и, сгибая, задевал простату, на что Аркадий выгнулся и снова застонал, не имея возможности сдерживаться. - Что…ахх….что..это…такое…почему так…мм…приятно… Базаров только усмехнулся. Его мозги плавились от возбуждения, что не давало здраво мыслить. Он уже хотел взять Аркадия полностью и без остатка. С третьим пальцем прошло намного проще, и Евгений, вытащив пальцы и нависая над Аркадием, при том находясь меж его ног, спросил – Ты уверен? Это будет больше, чем просто три пальца. - Я уверен – сгорая от желания, прошептал Кирсанов. Нигилист еще раз замер, вглядываясь в глаза партнера, и потянулся к губам, поцеловал. Потом ладонью проскользнул к бедру, и, удерживая Аркадия жесткой хваткой, резко вошел. Аркадий снова зажмурился, и Евгению ничего не оставалось, как остановиться. Он не хотел причинять боль своему другу. - Больно? – нежно прошептал Базаров. - Мм..не очень..продолжай – дрожащий голос Аркадия заставил Евгения чуть вздрогнуть, на что тот беспрекословно начал двигаться. Нежно. Размеренными толчками. Чтобы не сделать, не дай Бог, больно. Аркадий часто моргал и томно дышал. Он не мог сосредоточиться. Его мысли расплывались, одна дальше другой. Он чувствовал горячее дыхание на своей шее, руки, что ласкают его тело и нечто непривычное, но такое приятное внутри себя. Базаров потихоньку ускорял темп. Он был не в силах сдерживать себя. Его ласковые руки стали более грубыми. Он гладил, хватал, держал, оставлял синяки на ногах, животе, бедрах, ягодицах. Евгений наклонился и прикусил пульсирующую венку на шее и, зализав ее, снова прикусил. Кирсанову оставалось только безвольно лежать под ним, поддаваться и наслаждаться моментом. Нигилист все чаще стал задевать то местечко, что доставляло неимоверное удовольствие. Кровать, и без того скрипучая, ходила ходуном и скрипела пуще прежнего. Аркадий стонал все чаще и громче, и, наконец, излился себе на живот, совсем не прикоснувшись к себе. За ним последовал Евгений, кончив прямо внутрь. Базаров прилег рядом и укрыл обоих одеялом, от чего холодной коже стало горячо, а на душе так тепло и спокойно, что хотелось лежать так вечно. * * * На утро Базаров проснулся от странного чувства – чувства счастья, которое, нежели раньше, не хотелось скрыть, а еще от чувства пристального взгляда, который прожигал насквозь. - Дыру во мне протрешь своим взглядом. От неожиданности Аркадий вздрогнул, но взгляд не отвел. - Ты теперь не уедешь? - Как прикажешь, мой хороший. - Приказываю тебе остаться со мной навсегда! - Как вам будет угодно – Евгений резко потянулся к губам своего «товарища».