-

В наушниках у Йенси звучит тихая, успокаивающая музыка. Скорее, классика, чем что-то хоть сколько-нибудь современное. У него вообще, на взгляд брата, немного извращенные вкусы, и обычно Райли просит сделать потише или терпит, но делает такое недовольное лицо, что проще выключить вообще. Но в этот раз Райли молчит. Райли необычно молчалив и двигается по комнате как мышка, почему-то неловко задевая вещи локтями. Он роется на полках и вытаскивает какую-то покрытую пылью книгу. «Гипнотизер», Ларс Кеплер. Вроде это на самом деле псевдоним, но… сейчас Йенси вопрос псевдонимов волнует меньше всего. Их очередной дрифт в симуляторе был прерван час назад. Беккеты довольно много времени уже провели в академии, и никогда раньше у них не было проблем с дрифтом. Они пришли сюда, уже зная, что совместимы, и никто так и не смог опровергнуть это их знание. Но почему-то уже в который раз они не могут соединиться. — Слушай, — говорит Йенси, откладывая плеер, — вечером попробуем еще раз, а пока расслабься, полежи… Но это же его непоседливый Райли, который не может успокоиться ни на секунду, не то что полежать. Отдых для него - это полчаса погонять мяч вместо того, чтобы полчаса поваляться на мягкой кровати. Он и спать-то ложится с неохотой. Йенси думает об этом без раздражения - со снисходительной, тихой радостью. Он рад, что они здесь вместе. Рад, даже несмотря на то, что случаются и ссоры, и драки, и вот такие вот глупые незадачи. — Не могу. Райли выглядит… несчастным. Он хмурится и шагами меряет комнату как-то раздраженно, сгорбившись, плечи поникли, глаза не шарят, как обычно, по углам в поисках новых, интересных предметов - радужка погасшая, тихая. — Да что случилось-то? Райли жмется. Закрывается, замыкается и, умолкнув, забирается на свою полку на кровати, где Йенси не может его видеть. Он нехотя лезет вниз. Младший весь горячий. Стаскивает с себя свитер и смотрит на Йенси так странно, что тот едва ли не отстраняется. — Нам еще могут подобрать других пилотов, — заявляет Райли равнодушно. Йенси отстраняется. Теперь. Он спокоен и терпелив, он привык к тому, что Райли любит поспешные выводы, Райли резок и непримирим, но сейчас он категорически не понимает, что произошло. — Зачем? Да и найти кого-то, кто будет с нами совместим так же, как мы друг с другом, невероятно тяжело, к чему эти хлопоты? Райли смотрит. Глаза глубокие, зрачки расширены, взгляд будто бы испуганный. Светлая радужка грозит вот-вот потемнеть. Йенси крепко обнимает его и чувствует, как сильно бьется сердце. — Ну, что ты натворил? — Немного… видоизменил свою братскую к тебе любовь. Говорит. И чуть прижимается губами к щеке Йенси, а тот замирает, чувствуя, как деревенеет спина. — Это ж в какую сторону? — спрашивает он ровно. Райли обвивается вокруг него, неловко касается в поцелуе уголка рта Йенси. И вжимается в стену, взгляд теперь будто бы равнодушный. Йенси ступает на холодный пол. Забирается на свою полку и молчит долгие часы. Слушает свою успокаивающую музыку, но она почему-то его не успокаивает. И Райли ничего не говорит. И не выходит. И не вылезает с кровати, чтобы посмотреть, как там Йенси. Они проваливают еще одну попытку дрифта. Райли равнодушно объясняется с наставниками, а сам смотрит опустошенно. Он еще боится говорить о необходимости искать двух совместимых с ними пилотов. Йенси наблюдает за ним. Смотрит, как двигаются губы, как смотрят глаза, как перекатываются мышцы под кожей. А вечером, когда они после душа ложатся спать, его прорывает. Он опускается к Райли на кровать. Йенси гладит его. Проводит по губам, касается кончиков рта, и ему кажется: этим он себя обезопасит, пока не стоит делать ничего предосудительного, ведь, если все закончится, они оба просто сгорят от стыда. Райли сидит почти у него на коленях, их ноги тесно переплетены, взгляды опущены. Пальцы Райли… пальцы Райли двигаются так, что Йенси нравится, - все слишком невинно, они медленно гладят плечо, сжимают сзади, около лопатки, так, словно хотят притянуть, быть еще ближе. И резко дергают вниз лямку майки. Это уже совершенно не по-братски. Райли смотрит на брата, улыбка трогает кончики губ. — Давай. Йенси качает головой. — Пожалуйста. Из уст Райли это звучит комично. Нет - обычно звучит. Раньше звучало. Сейчас Райли просит. — Хотя бы раз… И Йенси сбит с толку. Йенси недоуменно обхватывает его за шею, чтобы как-то утешить, и чувствует на своих губах поцелуй. Йенси не чувствует отвращения, не чувствует брезгливости или презрения, он возбужден, вопрос только в том, как признаться в этом самому себе… Но мысль о том, что брат будет и дальше скрывать от него мысли, невыносима. Она причиняет уже больше боли, чем любая другая. Они целуются. Стукаются зубами, Райли резко кусает брата за губу, сжимает крепко. Это больно, больнее, впрочем, видеть, как Райли стыдливо прячет глаза. Йенси прижимает его и опрокидывает на кровать, раздевает, целует. Он не может остановиться, хотя бы потому, что его брат раздвигает перед ним ноги и жмется пахом к его колену, глаза шальные. Кажется, ему вот-вот придется делать искусственное дыхание, он почти не дышит, только изредка выдыхает резко и громко, будто бы подстанывает, когда Йенси просто едва касается губами его шеи, не решившись, стоит ли целовать. Он пару раз отводит руку Йенси от своих брюк, но все же позволяет. Йенси растерянно обводит губы Райли снова, пальцами осторожно гладит и надавливает, заставляя пропустить. Шершавая влажность смыкается вокруг кожи, Йенси сдавленно шипит, и это все так неправильно, и так приятно, что он запрокидывает голову и жмурится, и почти стонет, горло сжимается. Он переворачивает Райли на живот и запускает эти влажные пальцы внутрь. Сначала один, осторожно подготавливает, пробует свою выдержку, пробует шею Райли на вкус, гладил сосок, устало удерживаясь на одном локте. Его трясет. Их обоих трясет. После второго пальца младший выгибается, но не выговаривает ни слова, не издает и звука. Йенси молится про себя - только бы не облажаться. А у самого возбуждение такое, что в голове взрывается разноцветные огни, в голове гул и шум, и хочется, чтобы не гул и шум там были, а стоны, крики Райли. Йенси толкается в него. Удерживает себя на вытянутых руках, в запястьях - боль, ладони онемевают, он бросается на Райли, несильно прикусывает кожу на загривке, вдыхает запах влажных волос, наваливается всем телом, заставляя рухнуть на постель. Простыни опутываются вокруг них, Райли стискивает их в пальцах, гнется в спине, не издает ни звука. Йенси вокруг него - Йенси поверх него, прижимается кожа к коже, локти тесно прижаты к вздымающимся бокам, губы касаются едва ощутимо дрожащих лопаток. Райли трется о простыни всем телом, и это неприятно, кожа покрывается мурашками. Он приподнимается и просовывает руку под себя, когда Йенси останавливает его. Райли стонет. Ему хочется - на мгновение, на страшное охватившим его жаром мгновение, - чтобы Йенси крепко сжал его бедра и заставил насаживаться на член. Вместо этого Йенси переворачивает его на спину и плавно разводит ноги. Они целуются - и, как бы сильно Райли не кусал губы брата, как бы не пытался поцеловать остервенело, зло, яростно, старший спокоен. Когда они на секунду отстраняются друг от друга, Йенси замирает, пораженный. Он смотрит на лицо брата - сдвинутые брови, полуприкрытые глаза, спрятанные за дрожащими ресницами, открытые губы, через которые входит-выходит ледяной воздух, касается горячего, даже раскаленного… Они целуются снова - на этот раз так, как хочет Райли. И после Йенси входит снова. Он терпелив, но он больше не спокоен. Так тяжелее. Райли видит каждое его движение. Задыхаясь, приподнимает голову, чтобы видеть, но не может выдержать и нескольких секунд. Опрокидывается на кровать и поднимает ноги, чтобы обхватить Йенси за спину, но колени быстро устают, слабеют, удовольствие растекается по телу, Райли шипит сквозь зубы, дергается, тянет на себя брата за плечи, цепляется ногтями - но цепляться нечем, ногти коротко подстриженные, и мягкие подушечки пальцев только проезжаются по ключицам, вниз, по груди, Йенси стонет. Хватает за бедра, грубо встряхивает, наклоняется, чтобы взглянуть в закатывающиеся глаза Райли. Пальцы сами ложатся на горло - гладят, упрашивают, даже умоляют. Райли стонет. Йенси негромко рычит и обхватывает его член. Ему кажется, это должно быть как-то неправильно и неестественно, он боится все испортить - сделать больно, неприятно, боится даже почувствовать отвращение, но кожа под его ладонью - приятная; тесный жар вокруг него смыкается. Райли вскрикивает. Голова бессильно склоняется вниз, дыхание срывается, и, как бы не хотелось вздохнуть, он не может. Закрывает лицо руками и тут же раскрывается весь, раскинув руки в разные стороны, и выгибается дугой, колени сжимаются вокруг спины Йенси. Он выплескивается себе на живот. Лицо искажается, ему будто бы больно, и Йенси клонится к нему, и выдыхает в сжатые губы, и кончает глубоко внутри. Содрогается. Райли содрогается вместе с ним. Лицо становится таким расслабленным, губы приоткрыты, словно хочет поцелуев, грудная клетка вздымается сильно. Раскрасневшийся, растрепанный, довольный. Йенси губами собирает капли пота с его лба и легко целует во взмокшую макушку. Если привлечь к делу фантазию, можно представить, что он, как всегда, целует маленького младшего брата перед сном. Но Райли уже не маленький, и Райли с разведенными ногами, с припухшими от поцелуев губами, со следами спермы на животе, не похож на засыпающего. Но самое главное - Йенси не хочется ничего выдумывать. Он обессиленно опускается рядом с Райли. Они даже не разговаривают больше ни о чем. Только после душа Йенси, задумчиво покрутившись в комнате, измерив ее всю шагами и выдумав тысячу причин, по которым Райли мог бы его оттолкнуть, ложится рядом с младшим братом. Тот сопит. Ворчит. Что-то шепчет, а после закидывает руку назад, хватает Йенси за запястье и заставляет крепко обхватить поперек живота. Йенси прижимается к нему, не выдержав, крадется пальцами вниз, к бедру и сжимает там. Райли медленно клонится вниз, словно хочет лечь на живот и позволить. И дыхание у обоих вновь сбивается.