That Haunts and Sleeps

      Душа смотрит на него, роняя горькие слезы от своей внезапной смерти от убивающего проклятия. В те давние времена, Том и его последователи не были излишне оригинальны. Легко произносимые слова, отнимающие жизнь - Авада Кедавра, сейчас кажутся простыми и скучными: мужчина видел, какими изобретательными могут быть магглы в своем творческом подходе к смертельным ловушкам. Он видел лагеря смерти, ужасы подпольных войн, тюрьмы, которые процветали благодаря разнообразным пыткам. Магглы могут быть удивительно находчивы в своем стремлении причинять физическую боль друг другу, создавая свои орудия смерти. Если бы Том родился магглом, он, несомненно, построил бы величайшую машину смерти из всех когда-либо созданных, чтобы избавить землю от недостойных.       Теперь он странствует, нестареющий и бессмертный, собирая души.       Мужчина еще немного смотрит на мученика перед собой. Он думает, что помнит это лицо. Женщину, которую он давным-давно пытал, чтобы получить информацию о турнире трех волшебников: Берта или что-то в этом роде.       Время для него больше не линейно. Посланник смерти (или сама Смерть, он так и не понял) высаживает Тома там, где он нужен, во времени и пространстве, чтобы собрать души. Он видел так много своих старых жертв: Миртл Уоррен; отец; бабушка и дедушка; Хепзиба Смит; безликие волшебники и волшебницы; последователи, имена которых не имеют значения.       Медленно Том протягивает руку к душе плачущей женщины.       - Пойдем, - говорит он, потому что не имеет права ее утешать. Да и не сможет он это сделать, - Пришло время двигаться дальше.       Душа лишь начинает плакать громче.       С большим усилием он подавляет желание вздохнуть. Давным-давно мужчина мог бы разозлиться на эту душу за то, что она его задерживает. Но теперь он видит, знает, что это не имеет значения. За свою жизнь он убил тысячи. И даже больше. Некоторым путникам требуется больше времени, чем другим, чтобы найти в себе решимость двигаться дальше. И неизвестно, сколько таких душ еще предстоит отправить к поезду.              - Отыщи каждую душу, в смерти которой есть твоя вина. Убил ли ты сам, убили во имя тебя или за тебя - неважно. Уговори их пойти за тобой к поезду, везущему в следующую жизнь. Когда ты упокоишь и отправишь каждого, тогда ты сможешь снова увидеть того, кого зовут Гарри Джеймс Поттер, - сказал посланник давным-давно.       И Том, думая, что это легко, сказал: «Да».       Но это было совсем нелегко.       Некоторые души узнают его, особенно те, кто учился в Хогвартсе, и отказываются идти с ним. Он тратит десятилетия, пытаясь убедить эти души, что это не трюк, что он изменился, что они нужны ему, чтобы самому двигаться дальше. Эти души считают его жнецом из ада, готовым втянуть их в вечные муки. На то, чтобы заставить душу отца двигаться дальше, ушло почти столетие.       В конце концов, единственное решение - это время: ждать смирение души, наблюдать, как она устает от бесцельного блуждания, а затем, наконец, решает двигаться дальше.       Как долго Том существует вот так? Сколько веков уже прошло?       Он почти забыл, зачем это делает. Он почти забыл имя Том Марволо Реддл и думает о себе как о воплощении Смерти. И насколько иронично это может быть: бояться смерти всю жизнь и в итоге самому ею стать.       Но он не может забыть глаза Гарри. Он не может забыть, как юноша говорил, что прощает. Он не может забыть, как Гарри исчез у него на глазах.       - ...Я устал, - говорит Том плачущей душе, в ответ на свои слова получая недоумение и нахмуренные брови. Мужчина в очередной раз делает то, что на его взгляд, сделал бы Гарри: он надевает нежную улыбку, даже если она - всего лишь фарс.       - Разве вы тоже не устали, мисс? Разве вы не хотите отдохнуть?       Спокойно, с участием, он смотрит на мешки под глазами и худощавое телосложение.       Она медленно кивает.

***

      Том ведет душу на вокзал, и прежде чем женщина садится в поезд, она говорит:       - Я надеюсь, что ты тоже отдохнешь. И найдешь то, что ищешь.       «Я тоже», - думает он.

***

      Проходят еще столетия.       Тому хочется проклинать свое прошлое «я» за то, что оно создало для него сейчас так много работы.       Посланник только улыбается, когда Том спрашивает, сколько душ осталось.       - Только одна, - говорит сущность, - Хотя эту душу, ты должен убедить остаться с тобой.       Глаза Тома расширяются. Может ли это быть...? Наконец-то...?

***

      Во мраке Запретного леса темно и одиноко. Том и посланник наблюдают, как семнадцатилетний Гарри Поттер заходит в чащу для своего последнего противостояния с Волдемортом. Том хочет провести пальцами по скулам юноши, хочет развернуть его и спрятать в Хогвартсе, хочет накричать, чтобы защитить. Зачем жертвовать своей жизнью ради стольких людей?       Появляется Волдеморт, произнося свою речь. До сих пор Тому никогда не хотелось ударить себя. Он наблюдает, как Волдеморт достает палочку, а Гарри даже не сражается, потому что думает: он должен умереть, а не жить. Том не выдерживает и ревет загнанным в ловушку зверем, не в силах наблюдать за происходящим:       - Просто живи, Гарри! Не уходи, не дай мне убить тебя, просто живи!       Но Авада Кедавра поражает его.       Душа Гарри отправляется на вокзал.

***

      - Он этого не заслуживает, - Том появляется как раз в тот момент, когда Гарри достает из-под скамейки крестраж, похожий на иссохшего младенца. Мужчина задается вопросом, какое лицо он носит сейчас? Какую маску посланник Смерти дал ему на этот момент?              Что ты делаешь?       Каждая эгоистичная клеточка, которая у него когда-либо была, неистово рычит и требует.       Скажи Гарри, чтобы он остался с тобой. Это твой шанс!       - Ты должен оставить его позади, - произносит вместо этого Том, - Иди, побудь со своей семьей. Этот осколок потерян уже много лет, и его никогда больше не найдут.       - Он не всегда был потерян. Оставлять его в таком состоянии слишком жестоко, - Гарри смотрит на него, и Том думает: «Посмотри на меня. Я твой Том». Но этот Гарри еще не знает его. И никогда не должен узнать.       - Это то, чего он заслуживает! - огрызается Том.       - Он спас меня! - кричит в ответ Гарри. Затем останавливается, как будто эта мысль никогда не приходила ему в голову раньше, и тогда Том понимает: пути назад нет.       - Тогда в чулане… он спал в моем шраме… он был там ради меня… он защитил меня...       - Это всего лишь инстинкт выживания никому не нужного паразита, - пытается возразить Том, глядя на младенца-крестраж в руках Гарри, - Всего лишь попытка защитить своего носителя, чтобы не умереть самому.       Чистый эгоизм.       - Тогда доброта, - Гарри подходит ближе, - в тот момент была его инстинктом выживания.       Том смотрит, потеряв дар речи. Ему хочется заорать, что доброта - это вовсе не инстинкт. Люди всегда будут выбирать себя, а не других. И все же, сколько раз Том видел, как души бессмысленно жертвовали собой ради других, когда они могли бы жить? Лили и Джеймс Поттер; Меропа, его собственная мать…       - Не будь эгоистом! - срывается он, - Не делай этого для него. Живи для тех, кто ждет тебя!       Даже если это означает одиночество для Тома Марволо Реддла.       Но этот Гарри не слушает. Этот Гарри просто смотрит на него и кричит что-то об искуплении и вторых шансах. Этот Гарри отворачивается, прежде чем Том успевает схватить его, и идет навстречу Смерти, навстречу превращению в призрака, навстречу Волдеморту, и Том падает на колени.       «...Гарри...»       Он на пределе. Он не может смотреть, как юноша снова уходит. Не может смотреть, как Гарри снова исчезает.       «… Вернись ко мне, Гарри, пожалуйста...»       Не исчезай ради такого чудовища, как Том Риддл. Просто живи. Противоречие разрывает на куски.       «Ты нужен мне...»       Ему кажется, что он слышит тени, души на вокзале, их шаги, отражающиеся повсюду вокруг него. Он как капля воды в бурлящем океане.       «Не оставляй меня одного!»       Нет. Эта мольба, которую он не может произнести, если хочет счастья для Гарри. Ведь суть этого невыносимого зеленоглазого юноши в борьбе за других. Краем глаза он замечает движение сбоку. Скорее всего, посланник-Смерть. Том не утруждает себя тем, чтобы взглянуть на отвратительное и постоянно меняющееся лицо сущности.       - Пришел посмеяться над тем, кем я стал? - Том усмехается, - Я не смог сделать то, о чем ты говорил. Я не мог просить его остаться со мной.       Смех посланника звучит более приглушенно, чем обычно, заглушаемый громкими шагами душ, идущих взад и вперед между мирами.       - Я не понимаю. Ты захотел, чтобы он двигался дальше? Даже если это означало бы для тебя остаться в одиночестве навсегда?       Тому не нужен кто-либо, чтобы понять, как это жалко. Он уже знает, как уничтожающе это звучит. Но Гарри заслуживает лучшего.       Он ничего не говорит.       - Том...       Один единственный голос ставится громче, яснее и знакомее, в гуле тысячи других.       - Том, пожалуйста, посмотри на меня.       Кто-то опускается перед ним на колени и нежно обхватывает ладонями лицо. Руки этого кого-то теплые, как нежный огонь после холодной бури или первые успокаивающие проблески сна. Том помнит, что эти руки были намного холоднее. И намного прозрачнее.       Это не посланник стоит перед ним на коленях.       Это Гарри.       Том чуть не задыхается.       - Ты ненастоящий, - он должен отстраниться, шипеть и проклинать посланника за то, что он носит лицо Гарри. И все же, словно мотылек, летящий на свет лампы, не может отвести взгляд.       Этот Гарри не похож на семнадцатилетнего парня, который шел навстречу Лорду Волдеморту и Смерти. Этот Гарри не выглядит слишком счастливым или слишком мягким, как посыльный, если бы он носил лицо Гарри. У этого Гарри мешки под глазами, малиновый румянец на щеках, а завивающиеся к концам волосы такие длинные, что почти закрывают пронзительные зеленые глаза. Глаза с символом даров смерти в зрачках. Этот Гарри выглядит старше, немного измотанным, слишком худым и таким теплым...       Том практически хлопает ладонями по рукам Гарри, заставляя их сильнее прижиматься к своим щекам. Румянец Гарри становится еще гуще. Насколько красным он может стать?       - Привет, Том.       - Ты здесь, - мужчина мог бы сжимать эти руки вечно, и они не прошли бы сквозь, - Ты настоящий. Но как?       Улыбка Гарри становится застенчивой.       - Я думаю, что я... спал? Что-то такое сказала мне Смерть. А потом я услышал, как ты зовешь меня, и проснулся. Я не очень разбираюсь в деталях...       Том сжимает его в объятиях.       - Это что, проверка? Куда делся посыльный? Где Смерть? - символы все еще в глазах Гарри. А это значит, что они не могут быть по-настоящему свободны.       - Том! Том, все в порядке. Мы свободны. Все хорошо.       - Ты не можешь этого знать, - мужчина думал, что все будет хорошо, если он вернет Гарри к жизни. И все же есть элемент, который он упускает из виду каждый раз: Гарри всегда исчезает.       - Но я знаю! - говорит юноша, - Том, ты скитался многие тысячелетия. Тебе не кажется, что это достаточное наказание? Что ты заслуживаешь счастье, как и все?       Тысячелетия? Неужели Том действительно настолько потерял счет времени?       Мужчина качает головой. Обреченно. Не веря.       - Этого недостаточно. Не за то, что убил тебя. Не за то, что заставил тебя исчезнуть.       Гарри только улыбается.