***
Убедившись, что за ними нет погони, Хитоя сбросил тело Гентаро на диван и сам облегченно плюхнулся рядом. — У вас очень сильные руки! — с довольной улыбкой на лице отметил Гентаро. На что он почти тут же получил весьма дерзкий, но славный ответ: — А у тебя слишком хитрая харя. Причем сказано это было без желания оскорбить — просто констатация факта, не более. После чего мужчина потянулся к карману брюк, чтобы достать зажигалку и пачку сигарет, чудом уцелевшую после всех злоключений. Затянувшись, он демонстративно громко щёлкнул крышкой зажигалки, после чего оглядел виновницу происшествия, сидевшую рядом, и, на выдохе, протянул ему руку. — Амагуни Хитоя. — Юмено Гентаро. И пусть рукопожатие было непродолжительным, по следам от чужих пальцев на своей худой ладони Гентаро смог почувствовать исключительно положительное расположение господина Амагуни к нему. — Если вы все еще злитесь на меня за уничтожение этой и без того безнадежной вечерней посиделки, то в свое оправдание могу сказать только то, что у меня не было злого умысла! Кто же мог подумать, что пара грамм алкоголя в принципе может вызвать такую бурную реакцию… Более того, я даже толком понятия не имею кто все эти люди. Наверное, я могу с натяжкой назвать их знакомыми, но не уверен, заслуживают ли наши непродолжительные отношения хотя бы этого слова! Хитоя устало потер переносицу, и, предварительно стряхнув пепел прямо на журнальный столик, закинул руку на спинку дивана, так, что его ладонь оказалась совсем близко к локтю Гентаро. На секунду писателю будто бы показалось, что он увидел довольную ухмылку на лице мужчины напротив. Что же, если так, то только к лучшему — перспектива того, что его начнут отчитывать на скучнейшей из всех его последних «тусовок» (даже его маленький визит в бар с контингентом 50+ ради вдохновения был более увлекательным, чего уж тут сказать) его не радовала. Особенно, когда его сознание до сих пор не было до конца ясным, а чувство лёгкой тошноты так никуда и не исчезло. — Если честно, я бы тоже предпочел более не иметь дел с некоторыми людьми. Но, с другой стороны. Порой, несмотря на жизненные принципы, бесплатная хорошая выпивка — это бесплатная хорошая выпивка. Тем более, мы не оказались бы здесь, если бы у нас действительно было чем заняться в этот вечер. — Хитоя сделал паузу, посмотрел на часы и добавил: — И в эту ночь. Гентаро непроизвольно улыбнулся — весь этот монолог был сказан с какой-то уникальной смесью из раздражения, недовольства, сарказма и самоиронии. Он точно понимал, что перед ним сидит, как минимум любопытный мужчина. Такого наверняка можно развести на пару отличных историй, которые смогут стать идеями для его будущих рассказов выпускающихся в серии «200 ¥ reads». Но не только это подогревало интерес Гентаро. То, как забавно, но явно не всерьез, злился и дулся на него и на сложившуюся ситуацию этот солидный, на первый взгляд, мужчина, доставляло ему непонятное удовольствие. Как будто… самому господину Амагуни этот процесс казался любопытной игрой. Раз он попал в эту ситуацию, то ему явно хотелось сделать вид, что всё так и должно было случиться, и его нисколько не выбивает из колеи то, что буквально всё пошло не так, как планировалось. И как же забавно наблюдать за этим со стороны! Гентаро, подобно увлеченной зверушке, чуть наклонил голову на бок и приложил указательный палец к нижней губе. Что же, если прямо сейчас перед ним происходит целое выступление, почему бы не подыграть?.. — Не находите это совпадение любопытным? Ни вам, ни мне здесь нет особой причины находиться, но судьба свела нас здесь и сейчас, на этом чудесном пижонском диване. И самое интересное, в лучших традициях лауреатов кинопремий, названия которых известны буквально паре исключительно увлеченных людей, неизвестно — было ли это совпадение случайным или нет! — Ты, кстати как раз выглядишь, как тот, кто знает ответ на этот вопрос. И я уже говорю не обо всей этой ситуации, а именно об этих самых лауреатах. — Ох, хотите обсудить это? — Гентаро поднял ноги с пола, и, скрючившись на диване, пытаясь изобразить позу увлеченной кокетливой девы, придвинулся чуть ближе. Хитоя довольно пожал плечами, мол, почему бы и нет. Алкоголь окончательно развязал ему язык и, чтобы отвлечься на что-то более увлекательное, чем воспоминания школьных лет под аккомпанемент пьяного икания Джакурая, Хитоя был весьма не против устроить кинодебаты с тем, кого он недавно хотел задушить. В конце концов, Хитоя ненавидел две вещи — во-первых, людей, которые кичатся своими знаниями в авторском кино и в итоге ни черта не знают о нем, и во-вторых, люди которые ссутся кипятком от любого пошлого шок-контента, называя его прорывом в современной киноиндустрии арт хауса. И Хитою, по какой-то неведомой причине интересовало, является ли персона напротив участником одной из этих категорий или нет! И каким же приятным открытием для него было узнать, насколько любопытным оказался вкус юного писателя. Обсуждение началось так же неожиданно, как и их знакомство — оба решили особо не церемониться и начать будто бы «проверять» друг друга на знание самого основания айсберга. Когда выяснилось, что в данной тематике оба участника обсуждения подкованы более чем достаточно, напыщенный настрой пропал и каждому уже, будто бы, искренне захотелось узнать рекомендации друг друга. Когда Гентаро, как у него обычно и бывает, абсолютно естественно изливал очередной поток хорошо замаскированной желчи на показушные фильмы, выдающие себя за арт-хаус для «широкой аудитории», попутно в его голове пронеслась мысль, что он приятно удивлен и даже вовлечен в данную беседу. Он планировал начать её исключительно с целью развлечься наблюдением за тем, как белый воротничок будет пытаться оправдать свое позерство — но, в итоге, его собеседник оказался настолько обаятельно душным в своих увлечениях и рассуждениях, что Гентаро не мог не проникнуться его забавной жестикуляцией и выразительными интонациями (особенно тем, как славно выглядел Хитоя, когда он запинался в связи с никуда пока не девшимся алкогольным опьянением и забавно извинялся за то, что сам же прервал свой героический монолог по защите прав кинолент с бюджетом ниже чем стоимость сегодняшний пьянки) и сам не заметил, что порой на подобное он начал отвечать достаточно игривыми жестами: то загадочно улыбаясь; то закинув ногу на ногу; то, наигранно скромно прикрыв рот растянутым рукавом нагадзюбана, легонько посмеивался над очередной язвительной фразочкой. При этом после каждого такого смешка он все сильнее обмякал на диване, пока, в какой-то момент, его голова окончательно не опустилась на спинку кресла, где, по неожиданному совпадению, лежала ладонь Хитои. Мужчина не заметил этого изменения в позе собеседника, хотя, возможно, только сделал вид, что не заметил, но сам, как бы невзначай, подтянул ноги с пола на диван, оказавшись еще ближе к слоистым одеяниям писателя. «Возможно, это все же не самый худший ужин в истории» — пронеслась любопытная мысль в голове Хитои, когда он встретился взглядом с хитрыми зелеными глазами напротив. И, возможно культурный вечер действительно закончился бы в соответствии со своим названием, но идиллию прервали громкие решительные шаги. Богатый жизненный опыт сразу помог Хитое определить, кому они принадлежат, а пытливый и острый ум, пусть даже и притупленный градусами воды жизни, сразу представил развитие событий: если Джакурай застукает их за беззаботными разговорами, то он будет абсолютно не против присоединиться. И, Хитоя, по правде, был бы не против — в его изначальной причине визита была маленькая надежда ухватиться за возможность поговорить с хозяином квартиры по душам о былых обидах, недоговорках и не только. Но, к сожалению, данная идея была актуальна только при пребывании светлой головы Джакурая в ясном сознании, что явно было не применимо к текущей ситуации. Надо было срочно решать, как остаться незамеченным или не дать повода прицепиться к нему. Взгляд Хитои снова упал на растекшегося по дивану собеседника и уродливая мысль посетила его. Эта ночь и так протекала слишком сумбурно, и не в принципах Хитои было быстро, так скажем, сбавлять обороты. Его правая ладонь плавно выползла из-под россыпи русых волос на спинке дивана для того чтобы в следующую секунду оказаться на щеке писателя. Он наклонился чуть ближе и, увидев, что подобные телодвижения не вызывают негативной реакции, а скорее, по замеченной хитрой улыбке на худом лице — даже наоборот, окончательно сократил дистанцию, уткнувшись носом в левую щеку Гентаро. К сожалению, на «прелюдию» у них совсем не было времени, и поэтому уже в следующую секунду Гентаро наконец до конца осознал все происходящее — его просто напросто целуют. Он пытался рассуждать о многом — пил ли он все же сегодня или нет, успеет ли он вовремя сдать рукопись, какого это — целовать людей которые часом ранее лежали в обнимку с унитазом, и в чем была истинная причина его визита этого ужина, и почему ощущение прикосновения щетины на его подбородке не кажется ему чем-то неприятным. Мыслей было много, но именно сейчас он понимал, что он больше не хочет думать. Особенно, когда делать было гораздо приятнее чем думать. Где то на фоне Джакурай, подобно своему сокоманднику, повстречавшемуся Гентаро в самом начале пробуждения на этом чудесном мероприятии, выдал скромные слова извинения и направился на поиски остальных выживших. По некой иронии, данное событие не было замечено никем из числа облюбовавших диван. Не смотря на то, что милая кокетка в луковых слоях была совсем не против происходящего и даже, после пары минут, начала предпринимать ответные действия, Хитое начало казаться, что его пассия хочет, чтобы этот поцелуй запомнился ему как самый странный из всех мейкинг аутов в его жизни. Пару раз в жизни Хитое попадались партнёры, которые не были особо опытны в поцелуях, но это никогда не было проблемой — он любил брать лидерство на себя и знал, как действовать в независимости от обстоятельств. Но то, что происходило сейчас сложно было назвать поцелуем в принципе. Гентаро вечно ерзал и не знал куда пристроить свои руки, в результате чего они то хаотично впивались в плечи и спину Хитои, да так цепко, что наверняка останутся следы, то заползали куда-то вглубь замысловатой шевелюры адвоката, в результате чего уже после нескольких минут остатки славного помпадура, героически пережившего все предыдущие злоключения, были полностью уничтожены. Хитое приходилось то крепко хватать его за руки, чтобы сдерживать его судорожные телодвижения, то придерживать обеими руками голову, потому что Гентаро вертел ей так, будто бы делал разминку для шеи. Сам поцелуй был абсолютно невыносимым — Гентаро то раскрывал рот, давая языку Хитои полную свободу действий, то резко сжимал губы и отстранялся, после чего сам лез кусаться и просился обратно. При этом, когда Хитоя пытался удержать его голову ровно и поцелуй начинал набирал адекватный темп, Гентаро внезапно срывался и начинал ползи языком от неба, будто бы пытаясь дотянуться в глубь горла, к миндалинам, от чего он сам начинал давиться и издавать какие то сопящие звуки от того, как близко в результате этих действий был прижат его нос крылу носа Хитои, и он не мог толком дышать ни через нос, ни через рот. Хитоя попытался слегка отстраниться, но Гентаро присосался к нему так крепко, что, только схватив его за шею, Хитое удалось оттащить его от тебя. Весь подбородок Хитои был в слюне от того что Гентаро будто бы специально отказывался сглатывать ее во время «поцелуя». Хитоя небрежно утер рот рукавом рубашки и посмотрел на немного растерянное, но довольное выражение лица Гентаро. — Ты все-таки раздражаешь меня. — Разве это не то, что вам нравится во мне? Этот лаконичный диалог был небольшим перерывом перед тем, как Хитоя вновь коснулся щеки Гентаро и начал целовать его. Оставшаяся часть их совместного времяпровождения была ничем не лучше первой — временами поцелуй превращался в хаотичные вылизывания губ и подбородка Хитои от Гентаро, и от неуместных укусов нижней губы и щек Гентаро от Хитои. В какой-то момент Хитоя не выдержал и, схватив ладонь Гентаро, блуждающую по его спине уже несколько минут, опустил ее к себе на пояс, после чего медленно повел ее ниже, от чего сам Гентаро начал ёрзать еще сильнее, попутно ноя о том, что у него затекла нога, и в этот момент Хитоя особенно задумался над тем, что вся его жизнь это просто плохая шутка, раз его действительно интересуют подобные личности. Ну, а с другой стороны, разве его когда-либо привлекали лёгкие пути.? Хитоя ухмыльнулся своим собственным размышлениям, после чего снова обратил внимание на свою сегодняшнюю пассию, которая деловито растирала онемевшую ногу. — Может, я могу помочь? У меня медицинское образование. Незаконченное! — деловито выдал Хитоя, нежно касаясь ноги Гентаро. — Откуда вы знаете, что мужчины с незаконченным медицинским образованием это моя главная слабость? Хотя, возможно я лг- Договорить коронную фразу Хитоя ему не дал. Пусть и не универсальный, но зато как же надёжный в некоторых ситуациях способ заставить собеседника замолчать — заткнуть его рот своим ртом.***
Если бы не солнечный свет, что бесцеремонно проник в окно с утра пораньше, то Хитоя, возможно, предпочел бы поспать на пару часов подольше. А лучше на десяток. Мужчина попытался зачесать волосы растрепанной челки назад, но они непослушно вырвались из-под его ладони и вновь беспорядочно легли на его лбу. Хитоя заставил себя принять вертикальное положение и ощутил небольшое головокружение. Головной боли не было, но сознание было будто бы спутанным. Сколько и главное что он вчера выпил?.. Найдя свой галстук в паре метров от места своего пробуждения, Хитоя смутно начал вспоминать события прошедшей ночи. Отрицание тут же постучалось в чертоги его разума, и он решил не сопротивляться — для него же лучше сейчас полагать, что все произошедшее ему просто приснилось. С кухни послышались голоса, и Хитоя на автомате двинулся к источнику звука. Оказавшись на месте, он обнаружил остатки выживших — Джакурай стоял у давно вскипевшего чайника и загадочно обменивался взглядами с его блестящим алюминиевым покрытием, Хифуми, Джуто и Доппо сидели за столом, при этом взгляд последнего был обращен исключительно на собственную чашку чая, а не на его соседей, сидевших по обеим сторонам от него. Хитоя кашлянул, чтобы привлечь внимание, и, когда все четверо заметили его, по усталым и растерянным выражениям лиц участников утреннего чаепития Хитоя понял, что не он один «незабываемо» провел эту ночь. Джакурай указал Хитое на свободный стул, и этот жест выглядел больше похож не на вежливое приглашение присоединиться к трапезе, а скорее на вынужденное предложение сотрудничества. Хитоя не мог отказать дорогому старому другу, поэтому, деловито выждав пару мгновений, плюхнулся на стул рядом с Джуто. Разговор особо не клеился, но за сумбурной болтовней ни о чем на фоне Хитоя смог немного привести мысли в порядок. Удивительно, что никто из присутствующих не упоминал писателя из Шибуи в скромных обсуждениях прошедших событий. Может, Хитое действительно это только приснилось — в конце концов, он не часто позволял себе опускаться до подобных увеселительных мероприятий — может, годы без опыта дают о себе знать. Спустя некоторое время гости начали собираться по своим делам — в конце концов, они действительно здесь, так сказать, засиделись. Уже будучи на пороге дома, Джуто обернулся и оглядел провожающую его толпу. Деловито поправив очки, которые были подозрительно сильно заляпаны отпечатками пальцев, он деловито произнес: — Господа, надеюсь, нам всем хватит совести и рассудительности не упоминать ничего из произошедшего в будущих рэп баттлах. Участники Матенро ответили на это лишь скромным молчанием, а Хитоя — раздражённой ухмылкой. С произошедшим уже ничего не сделаешь — а вот за собственный позор нужно уметь отвечать, так что господину полицейскому нужно быть всегда наготове. После ухода Джуто и сам Хитоя решил, что задерживаться нет смысла — сейчас момент для разговора по душам был еще более неподходящий, чем несколькими часами ранее. Хитоя накинул на себя свой фирменный черно-белый пиджак, впопыхах сунул портфель под мышку, и, скромно откланявшись, поспешно ретировался из этого злополучного места. Яркое, но не особо греющее осеннее солнышко заливало асфальт тротуара, усеянного пожелтевшими листьями. Хитоя подумал о том, что сейчас бы не отказался от чашечки эспрессо — его мысли были спутаны настолько, что он был бы рад даже неидеально настроенному дневному помолу в первой попавшейся кофейне, лишь бы хоть немного взбодриться и привести мысли в порядок после событий прошедшей ночи. К этому моменту он уже убедил себя, что ему действительно все привиделось во сне, но легче от этого не становилось — почему ему вообще снятся такие варианты развития отношений с участниками других дивизионов? А лично самому Гентаро Хитоя хотел бы положить руку на горло и сжать посильнее, конечно же, исключительно в платонических побуждениях, уж больно его раздражало хитрое выражение морды этого почтенного господина из Шибуи и его легкомысленное поведение. Хитоя вздохнул и потянулся за сигаретами в карман пиджака. Но желанной дозы никотина там не оказалось, что определенно вызвало еще большее раздражение — неужели Хитоя забыл пачку с остатками сигарет где-то в доме Джакурая? Или он успел скурить ее за ночь.? Последним оплотом надежды оставался его портфель, правда, он относительно четко помнил, что не убирал туда сигареты, но чем черт не шутит! Однако при открытии портфеля Хитою ждала более интересная находка — тонкая книжка с обложкой бледно-зеленого цвета. Странно — Хитоя не помнил, чтобы он брал по пути рекламный буклет.? Взяв в руки книжицу, сразу за ней Хитоя обнаружил злополучную пачку сигарет, но сейчас адвокату уже было не до нее — поэтому он торопливо засунул ее в карман, а сам решил вернуться к изучению бумажной находки. Это оказалась короткая книга неизвестного Хитое автора, ее странички были напечатаны на скромной офсетной бумаге желтоватого оттенка и, судя по краткому описанию на задней стороне книги, это была какая-то незамысловатая история про повседневность. Подобное было совсем не в его вкусе — возможно, он нечаянно прихватил ее со стола, когда собирался впопыхах?.. Интерес к книжице достаточно быстро поутих — Хитоя решил, что внимательно полистает её, когда уже, наконец, купит свой желанный кофе и окажется в вагоне поезда до дома. Убрав находку обратно в портфель, он потянулся за пачкой сигарет, и, найдя в коробочке последнюю сигарету, разочарованно вздохнул, закурил и направился на поиски кофейни.***
Кофе средней паршивости не особо поднял ему настроение, но действительно, все же немного взбодрил. Как хорошо, что у него сегодня выходной и по приезде домой он точно сможет расслабиться. Оказавшись в поезде, Хитоя устало плюхнулся на свое место — похмельное состояние вымотало его даже не смотря на то, что он сегодня ничего особо не делал. Первое время в пути он задумчиво наблюдал за мелькающим в окне пейзажем, но вскоре это занятие ему наскучило. Спать в поездах Хитоя не особо любил из-за того, что у него вечно затекала шея во время сна сидя, да и недавно выпитый кофе явно не дал бы ему поспать — вот так, в попытках найти себе развлечение на грядущие пару часов в пути, Хитоя вспомнил про книжку, найденную у себя в портфеле ранее. Мужчина принялся за чтение, и действительно — сюжет оказался весьма незамысловатым — это была водянистая история про молодого студента, который всегда просил, чтобы ему уступили заднюю парту у окна. И когда, наконец, ему сразу же, без лишних скандалов и разборок, зная его скверный характер, уступили это самое место у окна, он вышел из аудитории и никогда больше не возвращался в университет. «По такой безвкусице наверняка можно было снять идеальное кино и получить от славной прессы громкие отзывы в стиле «чувственная и душевная работа, мораль истории которой автор пытается донести до зрителя тонкими метафорами!» — язвительно подметил для себя Хитоя и уже хотел было закрыть книгу, как вдруг, его внимание привлекла некая надпись у самого корешка книги на последней странице рассказа. И, когда он внимательно вгляделся в строки и понял, что же за секретное послание оставлено здесь, он не смог сдержаться и громко рассмеялся на весь вагон. Сидящие рядом люди удивленно уставились на него, но Хитоя не обратил на это никакого внимания — он, с ухмылкой на лице, уже переписывал оставленный в послании номер в список контактов. «Я бы был рад еще одной возможности подействовать вам на нервы» — скромно гласила аккуратно выведенная подпись рядом с небрежно нацарапанным номером.