Юность чувств

В этот раз Кёко увидела величественную Фудзи, проплывшую за окном вагона справа. Немногим позже девушка вытянула шею, рассматривая через проход раскинувшуюся слева от поезда морскую гладь. В прошлый раз они ехали практически ночью в полупустом бизнес-классе, и из-за переживаний запомнились лишь быстрые огни Нагои и мелких городков, мимо которых проносился Синкансен. Сегодня они тоже сидели в бизнес-классе, но вагон был почти полностью заполнен, а утро позволяло оценить весь трехчасовой путь между горами и побережьем, и лишь после море осталось на горизонте, то скрываясь, то отсвечивая блестящей полоской. Куон улыбнулся краешком рта и молча показал ей экран сотового, где в окне чата друзья в который раз уточняли время прибытия и вагон. Девушке самой не терпелось увидеть и подруг, и парней, обнять, улыбнуться в ответ и вообще, почувствовать себя дома, в родном городе. Токио красив, огромен и щедр, но Киото… это то место, где родилась не только она – родились ее мечты. Да, какие-то из них не превратились в реальность, но многие стали жизнью. Кумада позвонил, когда они уже были на платформе, ожидая поезда, пожелал легкого пути и вновь пообещал приехать в Киото до выходных. - Адрес рёкана у меня есть, так что можешь предупредить хозяев, что я подъеду. - Хорошо, – Кёко улыбнулась. – Оставшиеся документы для школы Такарада-сан сегодня отдал мне сам. - Да, мы говорили с ним вчера об этом, – в мужском голосе послышалось тепло. – Не беспокойся, я и в школу загляну. По крайней мере, постараюсь. В какой-то мере она даже была рада тому, что сначала придет в рёкан одна. Так сможет понять, надо ли о чем-то предупреждать отца… Ну и обрадовать Шо, что ему можно не бояться за свое будущее – вряд ли тетя и дядя найдут ему в ближайшее время подходящую невесту. Так что, у него будет несколько лет доказать, что музыка для него самое главное. Она глянула на Куона, который прятал сотовый в карман, нежно улыбнулась, когда он взял ее за руку, и опустила голову ему на плечо. Почему-то не было ни страха, ни паники перед тем, что будет дальше с нею. Вспомнилось, как она шла первый раз в Санбиджюцу, боясь, тревожась и готовясь свернуться, как ежик, в клубок от любой опасности. А ведь тогда она просто меняла школу!.. Сейчас у нее гораздо больше тех, кто стоит за плечом, кто тут же спрячет за собой, схватит за руку и не даст упасть. Раньше она могла рассчитывать только на себя, теперь же… Девушка перебрала в голове все случаи, когда ее вдохновляли друзья, и тихо проговорила: - Как думаешь, человек может стать слабым, если у него много тех, кто его защищает? Куон задумчиво хмыкнул: - Думаю, зависит от человека. Если он был слабым с самого начала, то людей он и будет использовать, как щит, – она чуть нахмурилась. – А если он по духу как стальной стержень, то лишние люди ему не помешают. - Это не лишние люди. - Так и ты не слабачка. Кёко чуть насупилась: - Почему ты решил, что я про себя? - А про кого? – встречно поинтересовался он. – Мы возвращаемся в Киото. Ты молчишь последние полчаса, сопишь, думаешь… – она фыркнула. – Вот-вот, зная тебя, могу предположить, что ты говорила о себе. - Я просто думаю, что раньше бы я очень переживала по поводу чего-то нового и незнакомого в жизни, боялась, тревожилась… но теперь этого нет. - Кёко, мы взрослеем, приобретаем опыт, – парень чуть сжал ее пальцы. – Сейчас ты представляешь, что тебя ждет. Школа та же, про общежитие я тебе рассказал и расскажу еще. Твой отец обещал поддержку во всем. Получается, ты знаешь, что будет впереди. Так чего бояться? - То есть, – Кёко подняла голову, находя взглядом его лицо, – все правильно? - Конечно, – зеленые глаза были наполнены теплым весельем. – Сама увидишь. Ей самой стало смешно. Действительно, сама увидит. Осталось немного подождать. Она не успела оглядеться после терминала, как на нее налетела Рина: - Кёко!!! Следом подбежала Рэй и точно так же обняла: - Кёко-чан!.. Замирая в их объятьях, Кёко ощутила, как на глаза просятся растроганные слезы. Вот ее семья. - Йохоу, приехали! - Ну наконец-то! Она оглянулась на Юи и парней, заметила рядом с ними старшего брата Рины и улыбнулась всем сразу: - Мы вернулись. - Это точно, – Куон усмехнулся, но закинуть обе сумки на плечо не успел – Ошино с самым невозмутимым видом отобрал их. – Эй, у меня все зажило! - Вот пусть врач сначала подтвердит, – Ода взял одну из сумок и пожал плечами. – Ну что, куда сначала? Мы на двух машинах, – Харуто в доказательство крутанул на пальце ключи от своего автомобиля. - Сначала мне надо забрать вещи из рёкана, – освобожденная Кёко оглядела всех. – Потом отвезти документы в школу для Юмено-сенсея. Ну а потом уже… - К нам, – довольно улыбнулась Рина. – Я вчера в «камень-ножницы-бумагу» выиграла твое проживание у нас. - Э?! - Да я смотрю, у вас тут нешуточные страсти царили, – Куон хмыкнул. – Поехали тогда, не теряем время. Кёко выдохнула и просто позволила друзьям увлечь себя за собой. В конце концов, так она и планировала – рёкан, школа… В машину с невозмутимым шофером уселись все девушки, парни составили компанию Харуто, и оба автомобиля друг за другом выехали со стоянки вокзала Киото. Остановиться Кёко попросила за перекресток от рёкана. Она не хотела привлекать лишнего внимания ни к своему визиту, ни к той ситуации вообще, из-за которой все и произошло. В конце концов, репутация рёкана зависит от репутации хозяев, а губить бизнес дяди и тети девушка категорически не хотела. - Вы подождите тут, а… - Эй, Банни-чан, – Кагурадзаки нахмурился, – а ты уверена, что тебя выпустят оттуда, если зайдешь одна? - Вот именно, – поддакнула Сугита. – Мы идем все вместе. - Нет, – более твердо повторила Кёко. – Я хочу, чтобы все было тихо. Это не поход против врага, Рина-чан, – она выразительно ткнула пальцем в грудь подруги, затем так же сурово глянула на поджавшего губы Оду. – Договор вчера был официально расторгнут, поэтому ничего мне не сделают. - Но тебе нужно, чтобы кто-то помог собрать вещи, – рассудительно заметила Рэй. – Знаешь, пусть с тобой пойдет Юи-чан. - Я? – Даиримия удивленно глянула на Ватаджибу, которая кивнула: - Рина-чан, если пойдет, точно выскажется… - Конечно! Что за мода… - … а хозяин рёкана очень уважает старинные фамилии, – Рэй чуть повысила голос. – И парни – не пойдут. - Пояснишь, почему? – вполне мирно уточнил Ошино, пока Кагурадзаки хмурился, Куон слушал всех с непроницаемым лицом, а Харуто с интересом рассматривал всю компанию. - Она озвучила, – девушка указала на Кёко. – Не хочет вызывать ажиотаж. Как думаешь, в рёкане никто не в курсе причины побега Кёко-чан? А тут она заявится в компании парней. Поэтому, ждем здесь. Кёко в очередной раз восхитилась серьезностью подруги, улыбнулась и кивнула: - Хорошо, мы постараемся не задерживаться. Да, Юи-чан? Пока Даиримия кивала в ответ, Куон вздохнул, отошел к машине Харуто и спустя минуту возни вернулся со своей пустой сумкой: - Сами донесете? - У меня не три шкафа одежды, – Кёко фыркнула, сумку взяла и вздохнула. – Ребята, спасибо вам, но не беспокойтесь. Все позади. Почти. - Вот именно что почти… - Не ворчи, как старый дед! – она подхватила Юи под руку и почти бегом направилась к рёкану, не дожидаясь стандартной реакции любимого. Позади раздались смешки и нарочито-возмущенный возглас: - Эй, Банни-чан, какой я тебе старый дед! Даиримия тихо рассмеялась, да и самой Кёко было легко, словно все по-старому, без изменений и потрясений. Однако, по мере приближения такого знакомого здания, смешливость рассеивалась легким утренним туманом, оставляя после себя собранность и серьезность. - Мы пойдем через главное крыльцо? Хороший вопрос, признала Кёко. Может ли она воспользоваться вторым входом, если уже не принадлежит рёкану? Разве что в последний раз. - Нет, – она свернула к калитке, решительно открыла ее и оглянулась на Юи. – Нам просто забрать вещи и попрощаться. Полутемный коридор после яркого дня показался совсем темным, и, разувшись, девушка скорее по памяти, чем визуально, повела подругу внутрь рёкана. На мгновение приостановившись у двери своей комнаты, Кёко прошла дальше, свернула к хозяйским покоям и постучала в перегородку двери. - Кто там? Она сдвинула дверь, сделала шаг через порог и, остановившись сразу же, поклонилась: - Это я, дядя. Кенджи-сан окаменел лицом при виде девушки, затем неуловимо поджал губы и опустил взгляд в бумаги перед собой. - Простите за беспокойство, – Кёко снова поклонилась, – мой отец просил передать вам, что он подъедет к выходным в Киото со всеми необходимыми документами. Вам будет удобно, дядя? - Вполне, – скупо обронил мужчина, не двигаясь. - Спасибо! – она улыбнулась. – Вы позволите мне забрать мои вещи? Все так же не поднимая глаз, он встал, сходил в дальнюю комнату, вернулся и положил на стол ключ. - Спасибо, – девушка аккуратно забрала ключ, поклонилась и вышла, закрыв за собой дверь. - Я боялась, что он с тобой совсем разговаривать не будет, – тихо проговорила Даиримия, когда Кёко уже открывала дверь своей комнаты. - Вполне мог бы, – согласно кивнув, Кёко зашла и огляделась. – У него очень сложный характер. Форма все так же висит на вешалке, книги сложены на полке, там же тетради, панда у комода… Почему-то перехватило горло. Это ее жизнь. Прошлая. Прошедшая. С девятью годами, проведенными здесь, в этой комнате, за этим столом, у этого окна. Девушка сглотнула, выдохнула и подошла к встроенному шкафу. Юи принялась аккуратно собирать книги, тетради. Складывая вещи в сумку, Кёко не могла отделаться от ощущения ирреальности. Она уезжает отсюда навсегда, хотя совсем недавно была убеждена, что останется надолго. Руки чуть задрожали, и она поспешно стиснула их на несколько мгновений. Это ведь не первый ее переезд!.. Но все воспоминания о первом переезде ограничиваются лишь материнской рукой и растерянностью. А сейчас… - Кёко-чан, в сумку не поместятся твои учебные принадлежности? Девушка оглянулась на Юи, затем на шкаф. - Поместятся, – она вновь принялась быстро складывать ту немногочисленную одежду, что действительно была куплена ею. – Давай их сразу в сумку, а вещи вокруг уложим. - Не помнутся? - Юи-чан, – Кёко смогла улыбнуться, – уверена, что и у Рины-чан, и в общежитии найдется утюг. А если нет – он станет моей первой покупкой в новой жизни. Именно так. Ее новая жизнь. Да, здесь, в этих стенах было много событий, переживаний, страхов… Пусть они и останутся тут. Сумка застегнулась с трудом, но Кёко осталась довольна – все, что планировала, она забрала. Остался мешочек с рукоделием, который можно спокойно заменить, там все равно были лишь лоскутки да бусинки… и телефон. - Подождешь меня здесь? – она глянула на подругу. – Я быстро вернусь и тогда пойдем. - Хорошо, – Юи подхватила панду и улыбнулась. – Мы дождемся тебя. Невольно прыснув, Кёко кивнула, вышла и практически сразу столкнулась со старшей служанкой. Пожилая женщина при виде нее всплеснула руками: - Значит, я все правильно услышала. - Аната-сан, – девушка поклонилась, – здравствуйте. - Здравствуй, Кёко-чан. Как ты? - Хорошо. Простите за беспокойство… я хотела зайти к дяде и тете... - Обожди пока, – женщина чуть качнула головой. – Хозяйка, как услышала, что ты здесь, выглядела очень расстроенной. Дай ей успокоиться. Расстроенной?.. - Понимаю, – Кёко сдержанно кивнула. - Ты… вернулась или же? Она глянула на служанку. Что известно в рёкане? Наверняка, про скандал было слышно. Да и ее побег тоже не остался незамеченным, и уж конечно почти двухнедельное отсутствие!.. Но сейчас Аната-сан смотрела внимательно и, кажется, не торопилась спрашивать – а правда ли?! Правда? Или все же не вызывать пересудов и скандала, которые бы негативно отразились на фамилии Фува? - Я переезжаю, – аккуратно проговорила девушка. – Понимаете, так все сложилось, что я нашла своего отца. И он взял на себя все расходы, связанные со мной. - Вон оно что. Дипломатичный ответ заставил ее прямо глянуть в глаза служанки, которая все эти годы заботилась о маленькой девочке с неизменным теплом. - Твоя мать приезжала на Рождество, – Аната-сан спрятала руки в рукава юкаты. – Рано утром. Хозяйка отправилась тебя будить и обнаружила, что тебя нет в рёкане. - К сожалению, у отца с мамой не очень… хорошие отношения, – женский взгляд чуть поменялся, и девушка добавила немного выразительности в интонации. – Я была уверена, что мама будет против нашей с ним встречи. Поэтому рискнула воспротивиться ее мнению. - Ее и… их? - Да, – она не отвела глаза. – Я понимаю, что с моей стороны это все было очень невежливо, но иначе не могла. - А что тогда натворил Шо? Он ведь тоже покинул рёкан. - Что?! – изумилась Кёко. – Шо нет дома?! - Когда утром поднялся переполох по поводу твоего отсутствия, я его еще видела. К обеду комната оказалась пуста, – Аната кивнула. – С тех пор он не появлялся дома. Шо… сбежал? Сразу вспомнились и его надежды, и его протесты. Отправился в Токио, да? С дисками, с проектами, с уверенностью и мечтами. И со свободой. Девушка выдохнула, поняла, что служанка выжидательно смотрит на нее, и собралась с мыслями. - Дядя… потребовал от него стать более самостоятельным, и, думаю, Шо решил доказать ему свою самостоятельность, – женские брови слегка приподнялись, и Кёко более уверенно кивнула. – Летом он уже подрабатывал на пляже, но правила школы таковы, что ученикам нельзя работать. А как еще Шо докажет дяде свою самостоятельность и состоятельность? - Понятно, – Аната внезапно тепло улыбнулась. – Спасибо, Кёко-чан, что все объяснила. А то хозяева ничего не говорят, а служанки уже такого навыдумывали, – она с укоризненным видом покачала головой, но девушка видела – ни одному слову из сказанного ею мудрая старшая служанка не поверила. Вот только расскажет всем она версию ее, Кёко. Потому что именно это надо рассказать, чтобы репутация рёкана и его хозяев не пострадала. - Спасибо вам за понимание! – она поклонилась. – И простите, что я оставляю вас всех. - Куда ты сейчас? К отцу? - Нет, он работает в Токио, как и мама. Я переезжаю в школьное общежитие. Буду жить рядом со школой. - Наверное, будет удобно. - Посмотрим, – Кёко вздохнула. – Мне будет вас очень не хватать. - Нам тоже, – Аната погладила ее по плечу. – Беги, Кёко-чан, и будь счастлива. Сворачивая за угол, девушка все же оглянулась, но служанки уже не было в коридоре. Наверное, все же хорошо, что встретилась именно мудрая и рассудительная Арата-сан, прекрасно понимающая, что надо, а что не надо говорить, и беспокоящаяся за рёкан, в котором провела почти тридцать с лишним лет. Другие бы служанки тут же назадавали бестактных вопросов, еще бы и напридумывали свои подробности… Арата-сан же пользуется уважением среди всего персонала, поэтому ее слова не начнут подвергать сомнению. Она вновь вежливо постучалась, затем зашла в кабинет и обнаружила там обоих супругов Фува с совершенно одинаковыми бесстрастными лицами. - Простите за беспокойство, – Кёко опустилась на татами. – Я могу просить вернуть мой сотовый? Все так же молча мужчина положил на стол телефон. Девушка бережно взяла его и сжала в руках: - Я… я хотела вам сказать – несмотря на все, что случилось, вы все равно остаетесь моей семьей. Я не могу и не хочу забывать то тепло, ту заботу, которыми вы одаривали чужого ребенка, – она видела, что и дядя, и тетя смотрят в стол, напряженно, словно боясь пошевелиться. – И простите, пожалуйста, нас с Шо. Не получилась бы из нас та семья, примером которой всегда были вы. Даже если бы наши чувства друг к другу не изменились, – Кёко едва слышно выдохнула и низко поклонилась. – Спасибо вам за все, дядя и тетя. Она поднялась, вышла и тихо, предельно аккуратно закрыла за собой дверь. Все. Она сказала, что чувствовала, о чем думала урывками прошедшей ночью перед засыпанием и в Синкансене. Теперь сердце стучало легко и свободно. Почти добежав до комнаты, Кёко рывком распахнула дверь, заставив Даиримию невольно вздрогнуть: - Идем, Юи-чан! - Ты быстро, – та улыбнулась, поднялась все так же в обнимку с пандой и кивнула на пакет. – Я все же рискнула переложить твои книги и тетради в пакет. Чтобы сумка не была такой тяжелой. - Спасибо! – Кёко подхватила сумку и улыбнулась в ответ. – Ты сделала все правильно. И она все сделала правильно. В чем вина дяди и тети, что они хотели счастья своему сыну и ей? По-своему, конечно, но это ведь не со зла. За калиткой обнаружились три парня и две девушки. - Нам надоело ждать непонятно где, – пояснила Рина, пока Куон безапелляционно забирал сумку и пакет. – Все нормально? - Да, – Кёко улыбнулась. – Все замечательно. Ей казалось, что она вновь в каком-то двойственном состоянии – вот, рядом, друзья, знакомая малая гостиная дома Сугита, смех, шутки, обмен запоздалыми подарками, разговоры… и в то же время ощущение перемен, изменений было настолько сильным, насколько в душе оставались воспоминания о случившемся за последние дни… - Что?! - Ага, – она кивнула, держа чашку чая обеими руками. – Шо нет в рёкане. По словам старшей служанки, утром двадцать пятого, когда обнаружили мое отсутствие, его еще видели, а уже в обед не смогли найти и его. - Но куда он мог пойти? – Рина удивленно покачала головой. – С Ираямой-сенпай они расстались… - Друзей с его склочным характером у него нет, уверен, – Ошино задумчиво хмыкнул. - Токио. - Янки, с чего ты решил? Куон пожал плечами и покосился на Кёко, которая кивнула в подтверждение его слов: - Он давно хотел в Токио, чтобы там стать знаменитым. Он и диски все записывал с надеждой, что его заметят и позовут в столицу. - Нет, петь он умеет, – Рэй чуть улыбнулась. – С этим не поспоришь. Однако, и в решительности ему не откажешь – уехать в одиночку покорять Токио… это надо быть очень смелым. Или самонадеянным. - Янки, когда ты его успел заразить? – Кагурадзаки, сидящий на полу, улыбнулся, заставив Куона фыркнуть. – Ну а что? Ты ж вон тоже приехал самостоятельно в другую страну. И был даже младше канарейки. - Ода, если ты помнишь, это не первый раз, когда он с меня брал пример. - Погодите… – Рина приподняла брови. – Это что получается – его не будет уже в школе? - А может, он вернется к началу занятий? - А жить где будет? - Общежитие, – тихо проговорила Юи, и все прыснули, переглянувшись. - Ну пусть попробует, – улыбка у Куона была более чем довольная. – Я с удовольствием побуду его соседом. - По-моему, ему хватило одного раза, – Кёко чуть укоризненно глянула на него. – К тому же, Шо не будет в понедельник в школе. Ему неинтересна учеба. - Кто бы мог подумать… - Санбиджюцу нравилась ему за счет музыкального отделения, – она допила чай и поставила чашку на стол к остальным чашкам. – Но платили за обучение дядя и тетя. И они не раз грозились забрать его из школы, если у него будут низкие оценки. - Тогда предсказуемо, что с понедельника среди «мошек» будет на одного ученика меньше, – Ошино кивнул. – Янки, тебе станет скучно. - С чего вдруг? - Ну как, канарейки не будет, пакости делать некому. - Не беспокойся, – Куон кровожадно усмехнулся, – теперь все мое внимание будет принадлежать исключительно команде! Ух, я оторвусь… - А мы будем звать на тренировки Банни-чан, – Ода безмятежно улыбнулся. – Твое внимание будет рассредоточено и… - А я не пойду, – Кёко хихикнула. – Вы же планируете взять второй кубок – вот и тренируйтесь. Отвлекать не буду. - Эй-эй, Банни-чан, так нечестно!.. Смеясь вместе со всеми, она вдруг подумала, что ведь правда, у Шо нет друзей, нет тех, кто поддержит, кто посмеется, кто протянет руку помощи пусть даже на расстоянии. Как он там один в Токио будет? Когда за окном окончательно сгустился зимний вечер, парни начали собираться, а девушки принялись уносить на кухню посуду со стола. - Кстати, кто там мне обещал турку и кофемолку? – Куон, сложив вынутые еще в машине вещи в сумку, закинул ее на плечо. – Кофе я купил в Токио, готов провести церемонию. Вспомнив, как придирчиво вчера он перебирал зеленые зерна в специализированном магазине, как нюхал и осматривал и какое облегчение было на лице продавца, когда чек наконец был выбит, Кёко хихикнула про себя. Более требовательно только она сама выбирала чай! - Я думала, ты уже и не вспомнишь, – чуть язвительно отозвалась Рина. – Турка будет. - Кофемолка нужна завтра? – улыбнулась Юи, молчавшая почти весь вечер. – Привезу. - А, мне еще нужна будет сковорода. - Все будет, Янки, не беспокойся, у нас на кухне куча сковород. Выберешь любую. Ошино усмехнулся: - Вот Янки со сковородой я еще не видел, – он ловко увернулся от руки Куона. – Идем, кофе-сенсей, ты ж не собираешься тут ночевать? Вернется Харуто со своего свидания, а тут ты на диване… - Ты завидуешь или соболезнуешь ему? - Беспокоюсь. Давай вперед, обуваться и на выход. Идя со всеми в холл, Кёко внезапно обнаружила, что незаметно оказалась позади друзей, а за руку ее держит Куон. На ее взгляд он нежно улыбнулся и потянул в один из коридоров. - Там остальные… - Подождут, – остановившись, парень привлек ее к себе за талию и вздохнул. – Нам же надо попрощаться. - Зачем? – смущенно буркнула Кёко. - Затем, что я отвык за эти дни ночевать без тебя… Ты краснеешь. - К-конечно! – она выдохнула, боясь даже глянуть в его глаза. – Как можно так выражаться!.. Куон тихо рассмеялся и коснулся губами ее лба: - Можно и не так. Девушка замерла – сейчас казалось, что ее душу обволакивает нежное тепло. И от этого было так хорошо и спокойно, что хотелось остановить время. - Ты точно завтра придешь? - Зачем спрашиваешь? Знаешь же, что приду. - А может, я хочу еще больше поверить в это, – она подняла голову, и сердце затрепетало от взгляда Куона, который склонился ниже. Поцелуй вышел легким, нежным и оттого еще больше сладким. - Не делай глупостей. - Какие глупости? - Я еще и Сугите скажу, чтобы она за тобой присматривала, – он лишь довольно усмехнулся, когда Кёко попыталась насупиться. – Я серьезно. - Паранойя? Тихо рассмеявшись, парень снова поцеловал ее и разжал руки: - Ты не представляешь, какая, – звонок сотового перебил его, и лишь мгновением спустя она поняла, что это звонит ее телефон. - Ой, алло? - Кёко-чан, – голос в динамике был уже знаком, – я получил сообщение. - Да, отец, – девушка заулыбалась. – Добрый день! Я теперь с телефоном. - Отлично. Как прошло все? - Без проблем. Вещи забрала, передала, что вы приедете в рёкан, документы отнесла Юмено-сенсею, он обещал все собрать и подписать в ближайшее время, – бодро отрапортовала она. – Теперь у подруги. - Что ж, тогда я спокоен, – в голосе Кумады была слышна улыбка. – Скорее всего, я приеду в четверг. Я позвоню перед этим. - То есть, я смогу вас встретить? - Я был бы рад. - Ой, я тоже, – Кёко выдохнула и глянула на парня, который, иронично щурясь, слушал ее. – Обязательно приду. - Спасибо. Что ж, отдыхай. Рад, что у тебя все в порядке. - Я тоже рада, отец. И спасибо, что позвонили. - Когда он приезжает? – Куон дождался, пока она спрячет сотовый, и взял за руку. - В четверг, – она чуть сжала его пальцы. – Слушай, я сегодня вспомнила, что у Юи-чан в субботу день рождения. Поговоришь с ребятами? - Обязательно, – он улыбнулся и направился вместе с нею по коридору в обратный путь. – Вполне возможно, что они уже озаботились. - Я спрошу Рэй-чан и Рину-чан, – Кёко послушно кивнула. – Все же… непривычно немного… - Вернуться в то же место в то же время, хоть сам изменился? Она в очередной раз поразилась, насколько точно он описывает ее состояние, и тут же напомнила себе – он ведь тоже это чувствует. - Странно, да? - Немного, – Куон улыбнулся. – Но не бойся, это ненадолго. Ты подстроишь мир под свои изменения, и они уже не будут так заметны. Даже со стороны. - То есть… мы привыкнем? - Конечно. Мы привыкали друг к другу – и все вокруг тоже привыкали к нам. И теперь уже никто, – он кивнул в сторону холла, откуда доносились голоса друзей, – не удивляется. Изменение это движение, без которого не может быть развития. - Янки, такси ждет! - Да уже-уже… Кёко смотрела, как он обувается, как парни отбирают у него сумку, несмотря на протесты, как все трое машут на прощание… и чувствовала себя спокойно. Он ведь прав. Изменения были в ее жизни всегда. И она привыкала к ним, училась жить и радоваться. И дальше будет. Тем более с такими приятными! Рина закрыла дверь за парнями, развернулась к подругам и хитро прищурилась: - Ну что, устроим себе девичник? Рэй, Юи, вы же отпросились на ночь? - Как договаривались. - Что? – Кёко удивленно глянула на них. – На ночь? - Я подготовила всем кигуруми, мы будем всю ночь болтать, сплетничать и веселиться! Ночь с подругами?! Восторг на мгновение перехватил дыхание, а затем Кёко легко рассмеялась и обняла трех девушек: - Всегда о таком мечтала! Всю ночь они, разумеется, не сидели. Поболтав немного о Токио и случившемся, девушки незаметно для себя уснули, благо уже лежали на расстеленных футонах в теплой комнате. Вернувшемуся около полуночи Харуто осталось лишь бесшумно выключить свет и прикрыть дверь за собой. Встали так же дружно, словно по будильнику. Рэй и Юи отправились домой переодеться и привезти необходимое для кофе, а Рину Кёко сама потащила после завтрака на кухню – ей хотелось побаловать всех чем-нибудь вкусным. К тому моменту, как в кухню зашли Куон и встретивший его Харуто, канапе были уже готовы, мандзю подходили в пароварке, а девушки ставили в духовку большой противень будущего печенья. - Оду надо будет привязать к стулу, – проговорил Куон, выгружая на стол пакеты с кофе. – Если даже я слюну сглатываю, представляю, что будет с ним. - Злой ты, – Харуто протянул руку к канапе, но тут же попятился, когда Рина сурово махнула на него кухонным полотенцем: - Они-сан, подожди остальных! - Эй, я просто хотел попробовать… Вдруг невкусно? - У нас? – она подбоченилась. – На что ты намекаешь? - Сугита, заканчивай терроризировать брата и покажи мне сковороды, – Куон невозмутимо оглядел кухню. - А, это здесь, – девушка выдвинула длинный ящик снизу кухонного стола. – Тебе какую? - Двадцать четыре сантиметра диаметром. - Ну ты… Кёко, у тебя глаз-линейка – где тут нужный размер? Кёко присела, аккуратно поворочала сковороды и достала нужную: - Вот... – растерянность при виде отпрянувшего от стола Харуто заставила приподнять брови. – Все в порядке? - Разумеется, – Куон забрал сковороду и довольно проговорил. – Спасибо, Банни-чан. Тааак… Она выпрямилась, огляделась и немного укоризненно покачала головой, замечая пустое место на краю тарелки с канапе. Харуто оглянулся от двери, с сожалеющим видом пожал плечами и выскользнул из кухни. Вот же… сорванцы, хоть и старше на несколько лет. - Эй, – тоже заметившая несоответствие на тарелке Рина быстро пересчитала канапе и возмущенно нахмурилась. – Кто украл одну штучку? - Подобным не занимаюсь, – невозмутимый Куон принюхивался к распечатанному пакету с кофейными зернами. - Они-сааан! – потрясая полотенцем, девушка выбежала из кухни. - Сдал друга? - С потрохами, – Кёко взволнованно вздохнула, когда парень плавно придвинулся и обнял ее. – Как спалось? - Хоро… – остаток слова оказался поглощен поцелуем, неторопливым и жадным. Она терялась от ощущений, охватывающих душу и тело. Оказывается… она успела соскучиться… - Я тоже неплохо, – выдохнул Куон в ее губы. – Но было бы лучше, если бы мы были под одной крышей… как в Токио. - Ты… – она вглядывалась в его глаза, – ты ведь специально это говоришь, чтобы я смутилась?.. Улыбка была настолько яркой, что девушку окатило с ног до головы жаркой радостью. - Ага. Ты когда смущаешься – такая милая… - Ты коварный тип. - О, я только учусь… – парень дернулся от тычка в бок и рассмеялся. – Ну не могу я удержаться, не могу! - Пфф, – Кёко показательно надулась, выскользнула из его объятья и, присев перед духовкой, принялась преувеличенно серьезно вглядываться в стекло дверцы. – Янки. Новый смешок над головой заставил поспешно сжать губы, чтобы те не расползлись в смущенной улыбке. Ее Янки. Вредный, противный, но когда он вот так целует, говорит… все внутри дрожит, грозясь оборваться и отправить ее в море счастья… Куон присел рядом и протянул ей открытый пакетик. Девушка честно принюхалась и удивленно сморгнула: - Разве это не кофе? - Кофе. - А почему пахнет, будто скошенная трава? - Потому что зеленый. Запах появляется, когда при обжарке карамелизируется сахар в зернах. - О, потому кофе становится коричневым?! Сахар ведь тоже темнеет! - Ага… Шумный вздох заставил их обоих выглянуть из-за стола. Кагурадзаки, стоявший с прикрытыми глазами на пороге, снова глубоко вдохнул. - Зомби заказывали? - Янки! – сурово одернула она Куона и выпрямилась. – Кагурадзаки-кун, доброе утро. - Прекрасное утро, – Ода открыл глаза, выдохнул и сел за стол. Сложенные, как на парте, руки и выжидающее лицо заставили и девушку, и Куона хмыкнуть. – Я же не мешаю? - Привет! – в кухню буквально ввалились улыбающиеся Ватаджиба и Даиримия. – Янки, мы принесли мельницу для кофе. - Ага, – Куон ловко перехватил у них коробку, распаковал ее и достал оттуда кофемолку. – Ого, да это натуральный антиквариат. - Да, она в нашей семье давно, – Юи присела на стул. – Была куплена практически в первый год Реставрации. Но точно год выпуска я не знаю, – она улыбнулась. – Бабушке очень нравятся эти лакированные миниатюры на стенках. Кёко, подойдя, рассмотрела светлые нежные краски пейзажей – водная гладь, ивы, камыши, золотистый лес… - Судя по вот этому лейблу, – Куон потер пальцем небольшую металлическую пластинку, прибитую на дно кофемолки, – это французская вещь. «Братья Жапи»… Ода, не сиди без дела, поищи в инете название. - Уже, – Кагурадзаки успел достать сотовый. – Покажи, как пишется… Ага, вижу. - Юи-чан, – Кёко глянула на подругу, – а ничего, что мы будем использовать такую ценную вещь? - Все в порядке, – Юи кивнула. – Бабушке сейчас кофе нельзя из-за давления, дедушка не пьет его вообще. А мама с папой предпочитают обычный быстрорастворимый кофе, и то нечасто. Когда я спросила разрешения взять, бабушка даже обрадовалась, мол, кофемолка долго стояла без дела. - И что? – хмыкнул Куон. - Если вещь долго не используется, она может стать цукумогами, – не отрываясь от своего занятия, пояснил Кагурадзаки. – Демоном. - Ты серьезно?! - Есть такое поверье, – закивала Рэй. Куон недоверчиво покачал головой и принялся высыпать зерна кофе в глубокую миску. - Нашел, – спустя пару минут проговорил Ода. – Французская компания «Братья Жапи», основана в первой половине девятнадцатого века… выпускала кухонные приборы, в том числе и кофемолки… так, похоже, маркировать свои изделия они начали с середины девятнадцатого века. - Все, кофе из такой мельницы точно будет вкусным! - То есть, я могу идти домой? - В смысле? – вошедшая Рина недоуменно нахмурилась. – Янки, ты же обещал кофе? – девушки прыснули. – Чего вы смеетесь? Что? - Сугита, кофе будет, – Куон невозмутимо перемешивал в миске зерна кофе. – Ты закончила гонять Харуто? - Он пошел встречать Ошино, – она подсела к подругам. – Так о чем речь? - О демонах и антиквариате. - Вам что, поговорить не о чем?! - Наоборот – то, что мы разговариваем о таком, показывает нашу общность, – с назидательным видом ответила Рэй. – Кроме того, гармонично развивающиеся личности… – она вопросительно приподняла брови, когда и Рина и Юи синхронно прикрыли ладонями ее рот. - Ничего себе, – в кухне появился Кён, удивленно осмотрел собравшихся и хмыкнул. – Ода сидит перед полными тарелками, Янки стоит у плиты, а Ватаджибе-сан закрыли рот. Что я пропустил?! - А еще меня выгнали из кухни, – из-за его спины вышел Харуто. – Так что да, ты пропустил много. Веселясь вместе с друзьями, Кёко ощущала тихое спокойное счастье. Все было так, как она только мечтала днями ранее, вспоминая прежнюю жизнь, до Рождества. По кухне поплыл сначала легкий, а затем густой запах жарящихся кофейных зерен, которые начали потрескивать и темнеть. Вскоре к нему присоединился сладкий аромат свежевыпеченного печенья, и Кагурадзаки мрачно предупредил, что еще немного и он захлебнется слюной. Пробовать приготовленное решили прямо на месте, благо и кухонный стол и кухонные стулья позволяли рассесться всей компании достаточно удобно. - Так, среди булочек есть одна с секретом, – Кёко указала на большое блюдо с мандзю, старательно не глядя на сидящего слева Куона. – Разбирайте. - Проверка на удачу? - Типа того, они-сан, – хихикнула Рина. – Кто первый? - Янки! – трое парней указали на Куона. Тот на мгновение зло оскалился им в ответ, затем со вздохом взял мандзю, разломал его и показал обычную мясную начинку: - Все? - Стоп, – Ошино вскинул руку. – Девчонки, а в качестве сюрприза что именно? - Это уже не будет сюрпризом, – улыбнулась Кёко. – Могу лишь сказать, что ему – не повезло. - Ну это с какой стороны рассматривать, – хмыкнул Куон и откусил от половинки мандзю. – Мм, вкусно. Кагурадзаки подхватил с блюда сразу два пирожка, по очереди откусил от каждого, а затем принялся быстро их есть. - Мммэ… – попробовавший свой пирожок Харуто скривился. – Что это?! - Брокколи с морковкой и тунцом! – Рина рассмеялась. – Это тебе за украденное канапе, они-сан! - Ну вы и звери, – укоризненно покачал головой Кён. – Я даже представить не могу, какой это вкус… Эй, Харуто, не надо мне подсовывать это! Сам взял, сам и ешь! - Нобунага, будешь? С меня гамбургер! - Пицца, – Ода невозмутимо кивнул, забрал мандзю с сюрпризом и с тем же видом съел его. А ведь они, парни, знают друг друга уже очень давно, невольно улыбнулась про себя Кёко. И почти как братья понимают друг друга с полуслова и готовы прийти на выручку в любой момент. Пирожки, как и канапе, закончились быстро, и можно было переходить к кофе, который поджидал в большой турке. - Пахнет обалденно. - Я знаю, Сугита, – Куон поставил в раковину опустевшую турку, опустился на свой стул. – В зависимости от того, какие зерна и как обжаришь, как и с чем сваришь, как подашь, меняется вкус. То, что сейчас в чашках – кофе так называемой венской обжарки. Он слегка кислит, но все еще остается сладким. И уже горчит, – он чуть улыбнулся и сделал первый глоток. – Обычно классический кофе не пьют с сахаром, так как сахар портит вкус, но я уже успел заметить, что мало кто из японцев любит подобный кофе. - Потому что резкие крепкие вкусы не приветствуются, – пояснила Кёко, пока остальные аккуратно пробовали кофе на вкус. - Это кофе. Он не может быть другим. - Янки, откуда ты все это знаешь? – Юи мужественно старалась не морщиться, делая маленькие глоточки. - Ну, вас с Кёко учили чайной церемонии, а моя бабушка по матери заядлая кофеманка, – парень усмехнулся. – Каждый раз, заваривая кофе, она рассказывала, как, что и почему. Когда это слышишь по несколько раз, запоминаешь. Да и просто интересно, – он обхватил чашку ладонями, словно греясь. – Кроме того, мне по наследству передалась любовь к кофе. - И ты пил его маленьким? – полюбопытствовал Ошино. – Помнится, мать объясняла сестре, что детям кофе и чай давать нельзя, иначе не уснут. - Нам тоже не давали в детстве ничего такого, – подтвердили брат с сестрой. - А я пила в детстве чай, – пожала плечами Кёко. – Обычный зеленый, не крепкий. - Это зависит от окружения, – Рэй допила свой кофе. – Янки, мне понравилось, – Куон с улыбкой отсалютовал ей чашкой. – Мне в детстве часто давали какао. - С зефирками, да? – Рина заулыбалась. – Тоже. - А я пил воду, – Ода тоже опустошил чашку. – Обычную. Все остальное считалось излишеством в воспитании. По праздникам был чай. Зеленый, – он улыбнулся Кёко. - И когда ты попробовал газировку? Или сок? – полюбопытствовал Ошино. - Когда пошел в старшую школу. В первый же день я купил в школьном автомате Пепси и выпил весь литр залпом, – Кагурадзаки задумчиво усмехнулся. – За неделю я перепробовал все напитки, что там были. Выбирал, какие вкуснее. - И какие же? - Все, – он светло, по-детски улыбнулся. – Все вкусные. Даже вода. - Да, в случае апокалипсиса ты точно выживешь, – Куон поднялся. – Еще кофе кому-нибудь? Ошино хмыкнул: - Я понял, откуда у тебя столько сил на тренировки. Сколько чашек кофе в день ты выпиваешь? - Ты будешь смеяться, Кён, но от силы чашку в неделю. Хорошей кофейни рядом со школой нет, а в общежитии особо не поваришь. Покупать же кофемашину себе в комнату… дороговато, если честно. - Но учителя же пьют кофе. - В учительской стоит, – кивнул Куон. – Я ж не буду туда ходить с чашкой. Хотя… Харуто хмыкнул в кулак: - Представляю картину – перед уроками Янки выходит из учительской с чашкой кофе и, неспешно попивая, идет в класс… – общее хихиканье заставило его улыбнуться. – Хотя, думаю, удивляться уже никто не будет. - Вот правильно тебе мандзю с той гадостью попало. - Странно, что ты не взял сюрпризную булочку! - А я счастливый, – ехидно парировал Куон. – Так что, все правильно. Кёко спрятала улыбку, стараясь не смотреть ни на кого. Счастливый? Потому что с ней?.. Она все же покосилась на него, и сердце сладко подпрыгнуло в груди, когда и Куон бросил на нее быстрый взгляд, словно слыша ее вопрос – тепло в зеленых глазах было ясным ответом. - Я предлагаю считать, что мы тут все счастливые, – примирительно проговорил Ода. – В конце концов, у нас еще несколько дней каникул, мы свободны и… чем займемся? - А давайте сходим в кино? – Юи немного смущенно пожала плечами. – Если никто не против. После переглядываний вверх поднялось восемь рук согласия. Тонкое стекло зимнего сада отделяло тропические растения от зимнего вечера. Правда, из-за городской засветки не было видно даже намека на звезды, как бы Кёко ни вглядывалась. - Что ты там хочешь увидеть? - Звезды, – она обернулась со смущенной улыбкой. Куон, сидящий на широкой скамье под раскидистой веерной пальмой, приподнял брови. – Просто так. - Ты что-то делаешь просто так? Девушка вздохнула и подошла к нему: - Нельзя? - Странно для тебя, – он взял ее за руку, едва заметно потянул на себя, и она села рядом. – Потому и спрашиваю. - Я и чувствую себя странно… – улыбка сама появилась на губах Кёко, когда парень обнял ее за плечи. – Весь день ни мысли в голове, ни воспоминания. - Наконец ты позволила себе расслабиться. - Я серьезно, – вздохнув, она прижалась к нему и прикрыла глаза. – Но я рада, что мы здесь, – Куон сделал вдох. – И не надо уточнять, где именно здесь! Я вообще. Он хмыкнул. - Знаешь, – помолчав, вновь вздохнула Кёко, – я сегодня поняла, что все по нам скучали. Они не говорили, но… вот прямо ощущалось. - Было такое. Но скорее соскучились по тебе – девчонки глаз с тебя не спускали. - Я серьезно! - Я тоже. - Тогда Кагурадзаки-кун и Ошино-кун – с тебя! - Я им что, идол? Она открыла глаза, укоризненно глянула на парня снизу вверх и так же укоризненно покачала головой, видя невозмутимое выражение на его лице. Вместо ответа Куон склонился и коснулся ее губ легким поцелуем, который будто окатил нежностью с ног до головы. - Какие планы у тебя на завтра? - Пока не знаю, но до обеда хочу сходить к дедушке Джумамоти, – девушка вновь прижалась к нему, пряча смущенное лицо. – Надо же вернуть ему куртку и полусапожки. - Куртку. - Что куртку? - Тебе надо вернуть ему только куртку, – она непонимающе глянула на парня, который с философским видом пожал плечами. – Обувь ему уже вернули. - Кто? – окончательно растерялась Кёко. - Сугита с Ватаджибой. Я на следующий день, как приехали в Токио, скинул им фотографию полусапожек и попросил купить такие же. Ну и занести дедушке Джумамоти. Они все сделали. Она ошеломленно заморгала, пытаясь уложить в голове услышанное. То есть… он успел сфотографировать, отправить девочкам, а они уже… - Но… это ведь все дорого?.. – девушка нахмурилась. Куон тяжело вздохнул, и она насупилась еще больше. – Почему ты мне ничего не сказал? Он хмыкнул: - У тебя было мало проблем? Я ж видел, какой ты была напряженной. Да и Мария отвлекала изо всех своих сил. Даже меня. Видел, как она переживала все эти дни? Ну да, он всегда замечал такое… - И потом, если я могу хоть как-то помочь, то что мне не даст этого сделать? Уж точно не она. - Прости… - О господи!.. - Нет, – вскинувшись, Кёко прикрыла его рот ладонью и вгляделась в возмущенные глаза парня. – Я о том, что тебе приходится думать за нас обоих. Хотя я вполне могла бы и сама догадаться о подобном… – она прикусила губу, когда Куон решительно перехватил ее руку и склонился к самому лицу. - Кёко, ты не хочешь, чтобы я помогал тебе? - Нет, что ты, я не об этом… - А я об этом. Ты говоришь так, словно в моих глазах ты ребенок. Нет, ты не ребенок, ты просто моя девушка, попавшая в беду. Почему ты отказываешь мне в праве защищать тебя? - Я не отказываю, – Кёко во все глаза смотрела на него, ощущая, как сердце тревожно и взволнованно стучит. – Но я бы и сама могла… - Могла, – парень кивнул. – Тогда я зачем тебе? На мгновение от вопроса стало страшно – зачем? Он не понимает? Он думает, что ей не нужен?! - Ты нужен мне, – она сглотнула. – Чтобы я смогла все на свете. - То есть, я талисман? - Нет, ты эльф, – Кёко слабо улыбнулась, но напряженное выражение с красивого лица Куона никуда не исчезло. – Волшебник. Принц. - То есть, кто угодно, только не… Приподнявшись, она дотянулась до его губ и робко поцеловала, не дав закончить. Его губы плотно сжались, но стоило ей растерянно отпрянуть и взглянуть в глаза Куона, как он сгреб ее в охапку. Сердце привычно взлетело под горло и растаяло там волной счастья и жара, который пробуждался жадным взрослым поцелуем… - Если бы не ты, я не знаю, что бы со мной стало, – тихо проговорила девушка, когда они уже просто сидели обнявшись. – Ты спасал меня в детстве, позже, теперь спасаешь. - В сказках принцесс всегда спасают, – в его голосе, таком же тихом, слышалась улыбка, и она сама улыбнулась. - Мне нравится быть твоей принцессой, хоть и очень непривычно, – Кёко помолчала и все же решилась. – Поэтому мне очень сложно… ну, принять, что мои проблемы важны. - Мне все важно, что касается тебя, – Куон тихо выдохнул. – И если у тебя будет меньше проблем, то останется больше времени для меня. Видишь, какой я эгоист. - Ужас, – невольно хихикнула она и прикрыла глаза от странной гордости и удовольствия – ему хочется, чтобы ее время принадлежало… ему. И она важна ему. Как это все непривычно – и приятно! – Но проблемы уже решены. Разве что осталось отдать деньги девочкам, – молчание над головой заставило ее, не открывая глаз, наморщить нос. – Что, уже отдал? - Угу. - И сколько я тебе должна? - Все. - А из денег? - Ничего. - Это к тому моему долгу? - Что? – Куон недоуменно хмыкнул. – О чем ты? - Двести пятьдесят тысяч, летом, за Шо. Ты сказал, что отдал их мне, и я должна тебе. - А. Он отдал тебе их? - Нет. - Отдаст тебе – станешь должна мне. Мелькнула мысль выпрямиться, взглянуть ему в лицо… Кёко не шелохнулась. … но все это – деньги, размолвки, проблемы – было сейчас так далеко от ее души, которая нежилась в теплом коконе любви и защиты, которая ощущалась от Куона и его рук. - Я зайду в десять. И говорит же так, словно даже не сомневается, что она согласится. Она улыбнулась. - Можешь раньше. Покажешь, как варить кофе, чтобы тебе нравилось. - Зачем? - Ну… я ведь теперь буду жить в общежитии. И у тебя появится возможность пить кофе чуть чаще, чем раз в неделю, – задумчивое хмыканье заставило ее приподнять брови, все так же не открывая глаз. – Или ты думал, что все останется по-прежнему? - Я вообще о таком не думал. - Будешь завтракать нормально. Ну и, – теперь Кёко улыбнулась довольно, – школа рядом, значит, я могу вставать не так рано, как в рёкане, и готовить тебе обенто. Молчание было таким выразительным, что она все же подняла голову и открыла глаза. Куон задумчиво смотрел на нее. - Это не нарушает нашей договоренности. - Я понимаю, – он кивнул, затем шумно выдохнул и как-то немного беспомощно улыбнулся. – Но я действительно не думал о таком. - А о чем думал? - Ну, что ты будешь рядом, мы будем чаще видеться… мне будет спокойнее знать, что тебе ничего не угрожает. Но точно не о завтраках, обедах… - И ужинах, – безапелляционно добавила девушка. – И ты уже не откажешься. - Если в них не будет странных начинок в виде натто или тушеной брокколи с тунцом. Она хихикнула: - Не будет. На душе было легко и свободно, и где-то в середине трепетала крылышками маленькая бабочка надежды – все будет просто замечательно.