Одно мгновение тебя стоит вечности.
© Марк Леви
В теплых лучах уходящего солнца чувствуется горечь. В волосах путается ветер, тихо насвистывая что-то непременно важное. Куга вслушивается в монотонную мелодию, прикрывая веки. Хватается за край крыши, легонько покачивая ногами из стороны в сторону. – Здесь тихо, не так ли? Юма вздрагивает, но не размыкает глаз. Приподнимает уголки рта, ожидая, пока гулкие шаги не окажутся достаточно близко. Осаму касается тыльной стороной ладони его щеки и переводит взляд на покрасневшие от холода уши. «Совсем как настоящий...» –проносится в его голове. – Ты замёрз. Куга кивает, сильнее прижимаясь к нему. Тянет за край рукава, прося остаться. Осаму слушается, нащупывает край, прежде чем сесть рядом, сбросив ноги вниз. – Держи, я принёс выпить. – Спасибо, –пальцы тянутся к кружке, обжигаясь о её поверхность. Юма чувствует легкое покалывание. Не на руках –груди. Тепло. – Всё в порядке? Просто я заметил, что ты стал чаще сюда заходить. – ...звёзды, –Микумо придвигается чуть ближе. – Мне нравится смотреть на звёзды. Осаму прищуривается. Облизывает кончиком языка подсохшие губы. Сладостно улыбается. Юма сглатывает палящую жидкость. Плавится. А ведь горит не она – он. – Всё меняется: люди, места, планеты. Но небо... Небо везде одинаковое. – Знаешь, мы могли бы попробовать разглядеть созвездия, –осенью солнце садится быстро. – Уже видно несколько. – Ты знаешь названия? – Увлекался чем-то подобным в младшей школе. Дай-ка подумать... –когда Осаму закрывает глаза, в мире будто бы становится темнее. «Они у него зелёные» – почему-то эта мысль дошла до него только сейчас. Не то чтобы он не знал, просто не придавал значения. За очками их не видно. Очки. Точно. –И так, где-то там должна быть большая медведица. – Где-то? – Юма выгибает бровь. Микумо виновато смеется. – Я сломал их. Звёзд не видно, прости, я не смогу тебе их показать без своих глаз. – Тогда я буду твоими глазами, – без раздумий отвечает он. В его голосе читается твердость. –Х-хорошо, но как? –Я буду описывать, а ты попытаешься вспомнить. Юма накрывает своей ладонью руку Осаму. Тот легонько выбирается и переплетает его пальцы со своими. Придвигается ближе, нашёптывает: – Вперёд. Он молчит, пытается подобрать слова. Запинается и не понимает, как сердце может стучать в ушах – у него нет сердца. Он теряется. Теряется в его дурманящей улыбке, в сверкающих глазах и бархатном голосе. И Юма не уверен, что хочет искать дорогу обратно. –Большая медведица же похожа на ковш? –Да. Откуда ты знаешь? – Мне Усами-сан говорила. Мы зовем её Раста. Не знаю, что это значит, но звучит красиво. –Очень,–Куга что-то невнятно бормочет. И Микумо приходится наклониться, чтобы расслышать. –...тёплый, я хочу тебя обнять, –тот резко выпрямляется, вмиг заливаясь краской. – Нельзя? – Нет! В смысле да! То есть.... Тебе не нужно спрашивать, если хочешь... Он слышит смех. Звонкий и радостный. Впервые за долгое время. Юма укладывается на груди Осаму, смыкая кончики пальцев у него за спиной. Ему не хватает роста, чтобы обхватить его полностью. –Ты вёл себя так уверенно, но стоило мне спросить об объятии, как ты сразу же сдулся. – Я просто этого не ожидал! – Конечно, – Юма вдыхает: чувствует как в нос врезается запах ели и корицы, хотя он не уверен что это. Как тонкие пальцы вплетаются в его волосы, перебирая пряди. Как они сжимают ткань за его спиной. А ещё он чувствует как сильно бьется сердце под чёрным свитером. Быстро-быстро. –Осаму... Оставайся таким же. –Как скажешь.