самый длинный день

юбин до боли ненавидит соулмейтство и тот факт, что узнать свою истинную пару она сможет только тогда, когда кто-то из них будет в шаге от смерти. если, конечно, они однажды увидятся. на запястье каждого человека были выведены последние слова их соулмейта, которые он скажет перед своей смертью, которую, увы, не предотвратить. способа узнать предназначенного судьбой человека раньше попросту нет, поэтому люди живут с осознанием того, что, возможно, никогда не окажутся вблизи своей родственной души. эта мысль закладывается с раннего детства, поэтому соулметству не придаётся огромного значения, а слова на запястье — не больше, чем татуировка, пока что ни для кого незначимая. юбин хочет быть как все и не думать о всех этих глупостях, но в голове набатом стучат слова о том, что её родственная душа может быть где-то рядом, буквально в нескольких сантиметрах, каждый день… эти мысли убивали. рядом с ней всегда были беспечные и довольные жизнью ханьдон и гахён, совсем не видящие проблемы в том, что они могут не быть соулмейтками. на руке у ханьдон — фраза на китайском, значение которой было дозволено узнать лишь её девушке; а у гахён — «всё будет хорошо», которую она, кажется, не стеснятся, и действительно считает не более, чем обычной татуировкой. у юбин вообще-то есть другие татуировки, набитые по своей воле: огромная бабочка на спине и слова из любимой песни на щиколотке. так что «ты такая забавная, бинни» на левом запястье её не радует от слова совсем. начнём с того, что она не забавная. а закончим тем, что «бинни» её называли только родители и младший брат, больше ни у кого этой привилегии не было. а после в её жизни появляется минджи. яркая, сияющая и улыбающаяся каждую секунду своей жизни. она врывается в жизнь юбин незаметно, превращая её в хаос и не желающая исчезать. она пишет песни, наизусть помнит все стихи, что учила в старшей школе, и присылает множество сердечек в какао. юбин не может перед ней устоять. даже когда узнаёт другую её сторону: наполненную печалями, бессонницей и ночными истериками. бесконечным стрессом, токсичной позитивностью и слезами из-за упавшей ложки. это странно. то, какая минджи в обществе, и то, какой она становится наедине с собой. она не позволяет проникнуть под её скорлупу, наращиваемую годами, созданную из вечной жизнерадостности, которая медленно её убивала. — не так уж и много у меня проблем, бинни, — говорит минджи, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. — я в порядке, не переживай. ласковое прозвище, которое минджи также начала использовать в адрес подруги, действовало успокаивающе. юбин нежно гладит каштановые волосы и прижимает к себе за плечи, медленно покачивая. будто это может помочь, успокоить. — тебе нужна помощь, — твёрдо говорит юбин, прижимая девушку ближе и чувствуя её дыхание на своём затылке. — ты такая забавная, бинни, — шепчет минджи. у юбин перехватывает дыхание. её глаза распахиваются в страхе, что может произойти что-то ужасное, и это же наталкивало на мысль, что может это минджи. может, они и правда связаны, поэтому юбин так сильно чувствует эмоции ким. ничего не происходит. они так и стоят в тишине квартиры минджи, плавно качаясь из стороны в сторону, прекрасно понимая, что никому из них не лучше. — не говори так больше, — просит юбин. — я правда беспокоюсь о тебе. минджи только кивает, вдыхая свежий аромат парфюма юбин, который она же ей и подарила. так приятно. жизнь минджи — эмоциональные качели, делящиеся на день, полный лжи и напускной любви ко всему живому, и ночь, открывающую вид на все проблемы и ненависть к самой себе. юбин понимает её лучше других, протягивает руку, за которую можно схватиться, и просит хотя бы при ней показывать себя настоящую. минджи так не умеет. привыкшая бежать от проблем, идя всем на уступки и пряча эмоции под маской безграничного счастья, она действительно страдала, но и помощь принять не могла. запутавшаяся в себе, не могла принять своих чувств, пусть и жадно разглядывала чужую спину с выпирающими лопатками и огромными крыльями бабочки на них, пусть всегда горела желанием подойти сзади и поцеловать в шею, сдвинув не слишком длинные волосы в сторону. — больно нужно ей со мной возиться, — говорила себе минджи, разглядывая уставшую себя в зеркале. тёмные следы под глазами замазаны, румяна делают лицо чуть более здоровым, а привычная улыбка после стольких лет не кажется натянутой. — как же глупо. у юбин скучный рабочий день, смеющиеся над глупыми шутками друг друга гахён и ханьдон, и мысли, всё время возвращающиеся к минджи. они не собирались встречаться сегодня, но у юбин — плохое предчувствие, расцветающее в самом сердце и зуд в руках, всё время тянущихся к телефону, чтобы узнать как дела. — успокойся, — говорит гахён, укладывая голову на плечо своей девушки. — ты же говорила, что она сегодня на работе допоздна, вряд ли у неё будет время что-то с собой делать. придёт домой уставшая и сразу спать ляжет. юбин хочет согласиться, но прекрасно помнит, как нашла минджи без сознания в ванной всего каких-то полгода назад. подруги опять отвлекаются друг на друга, а юбин хочется сбежать. звонок пугает юбин почти что до смерти. девочки ушли несколько часов назад, сославшись на важные дела, но обещавшие обязательно написать. на экране высвечивается «джи-ю» и в груди юбин что-то расцветает вновь, что-то среднее между безграничной любовью и сильным беспокойством. — ало, минджи-я, у тебя всё хорошо? — всё прекрасно, — говорит минджи, в её голосе чувствуется улыбка. — ты не занята? — для тебя — всегда свободна, ты же знаешь, — смеётся юбин и поудобнее перехватывает свой телефон. они говорят долго. минджи, кажется, на улице, говорит медленно и негромко, а на заднем фоне — осенний ветер, заглушающий некоторые её слова. юбин действительно чувствует связь между ними, и думает, что, возможно, они и правда предназначены друг другу, потому что говорить им так легко и приятно, пусть и сердце юбин сжимается, будто ожидает подвоха. — ты знаешь, что я люблю тебя? — неожиданно спрашивает минджи. — я бы удивилась, будь это не так, — ли улыбается, надеясь, что минджи сможет понять это. — ты всегда говоришь об этом. — да, я хотела сказать спасибо, — голос минджи слегка срывается, что не может укрыться от чуткого слуха юбин. — за всё. — минджи… юбин чувствует, как потеют ладони, и слышит размеренное тиканье часов, сейчас только действующих на нервы. что-то нехорошее надвигается, напоминая о том, что переживания юбин никогда не бывают напрасны. — ты такая забавная, бинни, — ласково шепчет минджи и сбрасывает вызов.