Он шёл по супермаркету, толкая впереди себя тележку, в которой уже лежала куча пакетов, пакетиков, баночек и коробок с различными продуктами. Снова и снова читал в телефоне длинный список необходимых покупок и вздыхал. Хождение по магазинам никогда его не вдохновляло.
В очередной раз сверившись со списком, он повернул в другой ряд и, подняв глаза, увидел, как какой-то парень прячет во внутренний карман куртки бутылку дорогого алкоголя, и как ни в чём не бывало, продолжает идти вдоль витрины.
«Нет денег или ещё не дорос? Одет вполне прилично, значит, не беден. Зачем тогда?» Ему не было никакого дела до молодого человека, но его поступок неприятно резанул воспоминаниями о собственном неприглядном поведении в далёком прошлом.
Поравнявшись с парнишкой, он тихо и спокойно произнес:
— Если нет денег, можешь положить бутылку в мою тележку, я оплачу, на выходе заберёшь.
— С чего ты взял, что у меня нет денег? — парень удивлённо посмотрел на незнакомца. — Я выгляжу, как нищеброд?
— Нет, не выглядишь. — «Джинсы баксов пятьсот, куртка около тысячи, нищеброды так не одеваются». — Паспорт забыл?
— Я не малолетка, если ты об этом! Чего тебе надо? Иди, куда шёл! — парень начинал беситься от расспросов, а больше — от того, что его спалили.
— Я-то пойду, но тебе не советую делать глупости. До добра не доведёт.
И двинулся в сторону овощного ряда: список всё ещё содержал немало пунктов. Накладывая в пакеты лук, чеснок, морковь и кучу другого силоса, он чувствовал себя задолбанной домохозяйкой, у которой семеро по лавкам и вечно голодный муж. Интересно, его мама тоже себя так чувствует в супермаркете?
— А у тебя, смотрю, большая семья! Тележка уже почти полная, на неделю затариваешься? — воришка стоял рядом и внимательно разглядывал содержимое тележки.
— Нет, я один живу.
— Тогда зачем столько? Беднякам помогаешь? Голодных детишек кормишь?
— Это не для меня продукты. А ты чего такой любопытный?
— Я не любопытный, я любознательный. А ты чего такой правильный?
— Так воспитали! Бутылку вернул на место?
— Нет, — парень достал из кармана дорогущий виски и демонстративно положил в тележку незнакомца, — вот, теперь вернул! Ты обещал оплатить, помнишь? — с вызовом посмотрел в глаза.
«Красивый, зараза! Такие глазищи! Прожигает насквозь». Он невольно залюбовался собеседником, а тот, видимо, довольный произведённым эффектом, подмигнул и поинтересовался:
— Ты чего такой кислый? Девчонка бросила? Забей, девок много. Найдёшь другую.
— Ага, бросила. Два года назад!
— До сих пор переживаешь? — парень вытаращил глаза. — Изменял ей, что ли?
«Да, такой долго переживать не будет! Усмехнётся и найдёт ещё лучше в тот же день!»
— Не переживаю. И не изменял. Просто сказал, что я гей.
— О, прикольно! Отличная отмазка, надо запомнить! — парнишка заливисто расхохотался.
Слава всем святым, список неуклонно подходил к завершению. Ещё несколько пунктов и можно отправляться на кассу. Он расплатился, сложил все покупки в четыре огромных пакета, отдал ожидавшему его парню виски и двинулся в сторону парковки. Дойдя до машины, ногой открыл багажник, сложил пакеты и услышал знакомый голос:
— Клёвая тачка.
— Ты чего тут крутишься?
— Хотел спросить, куда тебе деньги перевести за виски. Могу на карту. Или предпочитаешь наличные?
— Не надо ничего переводить. Я обещал оплатить. Иди, наслаждайся добычей.
— Я не пью один.
— Друзей позови, в чём проблема?
— В друзьях. Их нет. Я второй день в Пусане. Почти никого здесь не знаю.
— Слушай, ты странный. Приехал в незнакомый город, и начал знакомство с ним с воровства в магазине. Зачем?
— Не знаю. Скучно было. А тут какой-никакой адреналин.
— Как тебя зовут? — «Зачем мне его имя?»
— Чон.
— Просто Чон?
— Тебе мало? Чон Чонгук! Так лучше?
— Пока, Чон Чонгук! Мне пора ехать.
— Давай выпьем этот виски вместе?
— Ты серьёзно? Я тебя первый раз вижу. С чего мне с тобой пить? К тому же мне завтра за руль.
— Можем выпить в другой день, — не унимался наглец.
— Ты где живёшь-то, придурок?
— У отчима, — парень заметно помрачнел. — И я не придурок.
— Извини, вырвалось. Садись в машину.
— А тебя как зовут? — круглые глазищи смотрят, не моргая.
— Тэхён. Ким Тэхён.
Они ехали молча, каждый думал о своём. Точнее, о том, кто сидел рядом. Тэхён пытался найти хоть одну вескую причину, почему он пригласил этого парня поехать с ним. Чонгук пытался объяснить себе, с какого перепуга ему приспичило познакомиться с человеком, поймавшим его на воровстве. А если он полицейский и везёт его в участок?Через пять минут Тэхён остановился возле невзрачного старого дома с облупленным фасадом. Открыл багажник, достал пакеты.
— Поможешь?
— Конечно. Какой этаж?
— Четвёртый.
Внутри дом не выглядел таким унылым. Чистенький подъезд, цветы на площадках, маленькие столики и стульчики, видимо, здесь детишки проводили время за играми или рисованием.
Квартира тоже была очень уютной: две небольшие комнаты и кухня. Окна на солнечную сторону. Лёгкие занавески. Светлая мебель. И отблеск заходящего солнца на выгоревших обоях.
Чонгук вдруг почувствовал, что хотел бы остаться здесь навсегда. Сюда хотелось возвращаться. Эта квартира совсем не была похожа на его дом в Сеуле, и на квартиру его отчима.
Тэхён втащил пакеты на кухню и бросил на маленький диванчик. Жестом показал на стул.
— Присаживайся. Ты голоден?
— Немного.
— Могу по-быстрому сварганить пасту или омлет. Я вообще-то не люблю готовить, если честно. Можно заказать что-нибудь.
— Тэхён, я, наверно, пойду. Зря я приехал. У тебя, наверно, куча дел, вон продукты надо разобрать.
— А как же вискарь? Я думал, мы выпьем за знакомство.
Чонгук внимательно посмотрел на Тэхёна. Красивый, ухоженный парень, постарше него, работает, наверно, в какой-нибудь серьёзной юридической фирме.
Тот поймал взгляд Чонгука и улыбнулся.
— Ну что, нагляделся? Теперь выпьем? — он достал два стакана, лёд, банку оливок и нарезанную копчёную грудинку. — Вот всё, что есть, устроит?
— Вполне, — Чонгук налил виски, бросил в стакан несколько кубиков льда, — ещё бы колы, было бы вкуснее. Не люблю крепкий алкоголь.
— Так зачем взял его? Стащил бы пиво.
— В следующий раз так и сделаю, — усмехнулся Чонгук и пригубил виски, — Тэхён, а чем ты занимаешься?
— Работаю в типографии.
— Кем?
— Владельцем. — Тэхён засмеялся, увидев, как Чонгук, поперхнувшись, отставил стакан, несколько раз удивлённо моргнул и приоткрыл рот в изумлении. — Ты бы сейчас себя видел! Глаза, как блюдечки! Что тебя удивляет?
— Я думал, владельцы типографий живут в квартирах пошикарнее. Прости.
— Я снимал эту квартиру, когда ещё был студентом, так привык к ней. А потом хозяйка решила её продать и уехать в другой город, я и купил.
— Почему ты не женат?
— Я был женат, фиктивный брак. Мы развелись два года назад.
— Тэхён… — Чонгук замялся, вопрос крутился на языке, но было ужасно неловко. — Ты действительно… гей? — он отпил ещё глоток виски и сморщился.
— Да. Я же сказал ещё в супермаркете. Да не пугайся ты так, я не собираюсь к тебе приставать! — он снова засмеялся.
«А жаль. Я не против. Такому красавцу отдался бы прямо сейчас», - пронеслось в голове Чона.
— Чонгук, может, объяснишь, на кой хрен тебе понадобился этот виски, и что ты делаешь в Пусане.
— Это длинная история.
— У меня вечер совершенно свободен.
— Ну если коротко — меня выперли из универа, мама сказала, что я бестолочь, и отправила к отчиму. Чтоб я работал у него в мастерской. Маленькая фирма по изготовлению мебели. Я немного рисую, учился на дизайнера, но слишком много прогуливал, завалил сессию, меня отчислили.
— Понятно. Так родители в разводе?
— Да. Они поженились, когда я был маленький. Мой настоящий отец умер ещё до моего рождения. Сердечный приступ. Мама потом вышла замуж, родился брат. А когда мне было восемнадцать, они решили разойтись. Ну типа устали друг от друга. Отчим нормальный мужик, я его любил всегда, как отца, он учил меня всяким штукам, даже резьбе по дереву. Потом открыл фирму по изготовлению мебели. Недавно опять женился. Мне его жена не нравится. Вчера она сказала отчиму, что я у неё деньги украл из сумочки. Он не поверил, конечно, но обидно, капец.
— И ты решил украсть по-настоящему? Гениальная схема.
— Да захотелось напиться. И пакость какую-нибудь сотворить. Глупо, конечно.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать два. А тебе?
— Двадцать пять.
— Ты наверно, всегда был хорошим мальчиком?
— Нет, не всегда. В семнадцать попал в плохую компанию, пил, курил, воровал, даже наркотики пробовал. А потом влюбился. В своего преподавателя. Безответно, естественно. «И, похоже, готов влюбиться опять!»
— А ты спал с парнями вообще? — Чонгук прямолинеен, как телеграфный столб, но ему, чёрт возьми, необходимо это знать.
— Встречался с однокурсником почти год, - кивнул Тэхён.
— Почему расстались?
— Он уехал в Штаты на стажировку и там остался.
Тэхён не чувствовал неловкости в общении с человеком, которого знал-то всего час. Этот парнишка с огромными глазами просто очаровал его. Захотелось взъерошить его волосы, зарыться в них лицом, вдохнуть запах его сладкого парфюма и не отпускать парня домой. Тэхён встал и вышел на балкон. Хотелось курить. Сердце колотилось, мысли путались. Сейчас этот парень уйдёт, и они больше никогда не встретятся. Будет до слёз жаль. Ещё и сигарет нет!
Сзади послышались шаги.
— Ты всё ещё любишь его? — Чонгук встал рядом, протянул пачку сигарет и зажигалку. Тэхён взглянул и отрицательно мотнул головой. Он бросал курить долго и мучительно. А сейчас мог сорваться. Если только…
— Нет, не люблю. И не любил, наверно. Это был просто секс. Нам было комфортно вместе, не более того. Ты куришь?
— Иногда. Когда нервничаю. — Чонгук подкурил и с наслаждением выдохнул облако дыма. — Но хочу бросить. Пока не получается.
— Почему нервничаешь? Что-то не так?
— Потому что хочу остаться сегодня у тебя, а повода придумать не смог. Придумай сам. — Взгляд прямо в душу. Искры в голове. Дрожь по всему телу.
Тэхён взял из рук Чонгука сигарету, затянулся, тут же затушил окурок.
— Позвони домой, скажи, что встретил школьного приятеля и переночуешь у него. Вам нужно многое обсудить.
— Школьного приятеля? Я из Сеула вообще-то! Что бы здесь делать моему приятелю?
— Жить, например. Учиться. Или работать. Искать свою любовь. — Глаза в глаза. Сопротивляться бесполезно. Тянет. Магнитит. Влечёт.
Чонгук улыбнулся и достал телефон. Послушно повторил всё в трубку. Отключился. Протянул руку, коснувшись лица Тэхёна. У того всё внутри сжалось от этого лёгкого, почти неощутимого прикосновения. Он схватил Чонгука за руку и потащил в спальню.
Толкнул на кровать, упал рядом. Руки сами потянулись к шевелюре донсена. Да, это восхитительно. Сладкий запах от волос, шеи, плеч, с которых Тэхён практически сорвал рубашку, кружил ему голову. Он сцеловывал этот аромат с пульсирующей артерии, подбородка, ключиц. Как будто пил из родника. И не мог напиться.
Чонгук не сопротивлялся, послушно подставлял лицо и шею под быстрые отрывистые поцелуи. Не говорил ни слова. Только загнанно дышал и постанывал. Тэхёну тоже было не до разговоров. Он добрался до ванильных губ донсена. И почувствовал, как тот окончательно размяк. Но лишь на секунды. Потом улыбнулся прямо в губы Тэхёну и спросил:
— Так нафига тебе всё-таки столько продуктов?
Тот от неожиданности закашлялся.
— Тебе сейчас именно это интересно? Ты чокнутый!
— Ещё интересно, есть ли среди этого богатства презики, ибо у меня с собой нет. И кстати, если тебе интересно, у меня ещё ни разу не было… с парнем.
— О, боже. Спасибо, что сказал. Я не буду торопиться.
— Я не боюсь боли.
— Дело не в боли. Первый раз может быть неприятно. Обоим.
— Тэхён, я готов, честно. С тобой почему-то не страшно. Ты особенный.
— Кажется, ты тоже...
***
В губы. Нежно. Потом жёстче. Глубже. Отпуская. Затягивая в омут. Давая вздохнуть и почти полностью лишая воздуха.
По телу горячими ладонями. Поглаживая. Сминая. Пощипывая. Как пёрышком, а потом до красных пятен и полос.
Вздох. Ещё. Стон. Всхлипывание. Тише... Всё хорошо, мальчик. Я буду нежен.
Медленно. Чуть быстрее. Сильнее. Чувствуй меня. Отвечай. Нежнее. Мы никуда не опаздываем. Просто слушай ритм моего сердца. Он всегда будет таким же, как у твоего сердечка.
Вместе. Выше. В звёзды. Вдребезги!
Дыши. Я рядом. Тише. Нежно. В губы.
Дыши…
***
Небольшая квартира на окраине залита утренним безудержным солнцем. Лёгкие занавески. Светлая мебель. И солнечные блики на выгоревших обоях.
— Привет. Как спалось? — такие же блики в больших тёмных тэхёновых глазах.
— Доброе утро. Сладко. — Чонгук жмурится от света. Потягивается, как большой кот.
— Как чувствуешь себя?
— Отлично, пить только хочется.
— Как насчет виски? Не желаешь? — необычная улыбка хёна сводит с ума.
— О, нет! Вылей его!
— Ни за что! Оставлю на память об одном невероятном воришке, — Тэхён проводит пальцами по губам донсена. — Ты голоден? Пойдем завтракать.
Кофе готов. Аромат щекочет в носу, заставляет взбодриться. Тосты. Заветрившаяся с вечера копчёная грудинка.
— Тебе действительно двадцать два? — Тэхён сканирует.
— Да, могу паспорт показать, — Чонгук улыбается. Не может не улыбаться.
— Не надо. Знаешь, ты очень красивый. Странно, что у тебя никого не было до сих пор.
— Были желающие. Но не было мурашек. Чтобы, когда касаешься…
— Как током, да?
— Да, как сейчас, — Чонгук провёл пальцами по груди Тэхёна, — я не хотел, чтоб просто секс и пустота между встречами. Хотел… такого как ты…
Хён прячет смущённую улыбку в чашку с кофе. А потом вдруг — грустно:
— Чонгук, мне нужно уехать по делам.
— Хорошо, я сейчас уйду. — Ком в горле. Кофе такой горький.
— Я не хочу тебя отпускать. Что будем делать? — ладонь хёна накрыла руку младшего. — Придумай. Я не могу тебя потерять.
— Придётся сказать папе, что вопросов к школьному приятелю накопилось слишком много. Возможно, я к нему перееду? На какое-то время?
— Думаю, на очень долгое время. Вопросов действительно очень много. Приятелю одному не разгрести эту кучу. — Улыбка снова стала лучезарной.
— Кстати, о куче! Для кого ты скупил пол магазина? Откроешь секрет?
— Это не секрет. Мои родители ухаживают за одной пожилой женщиной. Какая-то дальняя родственница. Живёт в пригороде. Почти не выходит из дома. Родители привозят ей продукты, мама готовит еду на несколько дней. Но сейчас они уехали в отпуск, придётся ехать мне. Только вот готовить я не умею.
— Я могу помочь. Один ты всё это не дотащишь. А ещё я умею готовить.
— Раз уж ты заговорил об этом. Я вспомнил, что мне срочно нужен дизайнер в типографию.
— И ты сможешь терпеть меня круглосуточно?
— Думаю, что смогу. — Пальцы сплелись — не разорвать. Глаза в глаза.
Луч солнца пронзил бутылку с виски, стоящую на подоконнике, разбросав по стенам золотые осколки света. Виски может стать талисманом. Стоит только захотеть.
Чонгук знал, что хочет остаться здесь навсегда. Сюда хотелось возвращаться.
