Рассвет

Кэйя не знает, что хуже — быть растерзанным безумными хиличурлами или сидеть напротив Люсии прямо сейчас. Сводная сестра смотрит на капитана. Она не говорит ни слова, не достает свой любимый меч, не читает нотации. Люсия де Рангвиндр молчит и смотрит. Если бы она кричала — было бы проще. Было бы гораздо проще, если бы она визжала, как Барбара, стучала по столу, как Джин. Или, на худой конец, напивалась, как Венти. Тогда Кэйя мог бы что-то сделать, попытаться объяснить, обнять или дать пару затрещин. Но Люсия молчала. Ее взгляд был пропитан едкой тоской и грустью, каким-то давно ожидаемым разочарованием. Как будто она всегда знала, что Кэйя — предатель. Как будто поэтому она отдалилась от Кэйи, стоило Крепусу умереть. Люсия обожала отца, и первое, что она сделала, когда отошла от тела в ту злополучную ночь — направила на Кэйю «Волчью погибель». — Убирайся, тварь, — прошипела бывшая сестра. И Кэйя убрался. Переехал в «Кошкин хвост», поступил на службу в Ордо Фавониус. Периодически заходил в таверну, чтобы поругаться с Люсией. Но сегодня все сложилось иначе. Во время очередного боя повязка с глаза Кэйи слетела, и Люсия, которая какого-то черта ночью обходила улицы, увидела. Увидела проклятую метку Каэнри’ах. — Послушай, это не то, чем кажется, — попробовал заговорить Кэйя. — Я был слишком маленьким, когда меня бросили. Отец говорил, что им нужен шпион, но я не хотел им становиться. Мне было страшно, я звал маму, но никто не пришел. — Каэнри’ах не существует уже пять веков. Думаешь, я в это поверю? — Люсия усмехнулась. — Кто ты такой? Кэйя осекся. Кто он такой? Капитан Ордо Фавониус, один из лучших рыцарей Мондштата. Двуликий, связанный с «Похитителями сокровищ». Эксперимент магов бездны, проклятый ребенок, использующий силы зимы и без глаза бога. Он получил свой амулет от Царицы, но всегда молчал об этом. Потому его глаз бога был пустышкой. Царица не могла наделять силой кого-либо, иначе бы Фатуи уже правили миром и повсюду воцарила бы зима. — Я не знаю, — мужчина тяжело вздохнул. — Хочешь искренности? Получай. Я понятия не имею, кто я, черт возьми, такой и зачем я вообще существую. Я должен был стать идеальным оружием, но встретил тебя и Крепуса. И из-за вас двоих я не смог вернуться в Орден Бездны, потому что вы были моим утешением и лекарством. И когда ты меня выгнала… Нет, когда ты меня отвергла, я просто ушел и остался в Мондштате, не возвращаясь в Орден. Поэтому они нападали на Мондштат открыто. Я не мог к ним вернуться, но я не могу избавиться от метки. Люсия снова молчала. Воздух казался раскаленной лавой, Кэйя смотрел на девушку жалобно и откровенно. Если бы он мог снять кожу, чтобы показать свою искренность, он бы вывернулся наизнанку без сожалений. У него не было ничего, что могло бы подтвердить его слова. Кэйя Алберих с ужасом осознал, что у него совершенно ничего нет. И последнее, что держало его на плаву — существование Люсии де Рангвиндр. Люсия тяжело вздохнула и подошла к Кэйе. — Я впервые вижу твои глаза. — Да… Прости, — Кэйя осторожно взял Люсию за руку и прижался губами к горячей ладони. — Прости. Люсия снова вздохнула, но руку не отдернула. Она давно не видела настоящего Кэйю. Последние несколько лет он был постоянным посетителем таверны, но никогда не оставался на ночь — уходил вместе с симпатичными рыцарями или смазливыми горожанками. Обычно он приближался к Люсии уже пьяный, пропахший чужими духами, перепачканный чужими поцелуями. И недвусмысленно предлагал провести вместе ночь. Люсия бралась за клеймор и двумя-тремя ударами отправляла капитана в нокаут. Но сегодня в таверне не было посторонних. Люсия провела ладонью по щеке Кэйи. Холодный. Такой же, как и в детстве. Потерянный, заплаканный, похожий на котенка, оставленного в коробке возле приюта. Люсия почувствовала давно забытое желание защитить Кэйю от всего мира. — Ты мог признаться мне раньше, — девушка снова вздохнула. — Ты никогда не спрашивала, — усмехнулся капитан, и одним движением посадил Люсию к себе на колени. — Если бы ты меня спросила, я бы рассказал. — Уверен? — Люсия усмехнулась. — Да, — прошептал Кэйя, пряча лицо за спиной девушки. Он прижался к ней ледяной щекой, Люсия инстинктивно вздрогнула. — Горе ты мое, — вздохнула она и развернулась к Кэйе лицом. Капитан едва заметно дрожал. Он боялся, что сейчас она исчезнет, растворится, окажется, что все это время он обнимал подушку в своем номере таверны. Но Люсия не исчезла — более того, она нежно и осторожно прикоснулась к губам Кэйи своими. — Ты мое маленькое горе, — повторила девушка. Кэйя хотел что-то еще сказать, но ему не хватило слов. Он молча поцеловал Люсию в щеку. Затем еще раз. И еще. И когда он понял, что Люсия не отстраняется, то прижал девушку к себе и начал осыпать поцелуями ее лицо, руки и плечи. Судорожно, неумело, будто школьник, который читал про нежности только в бульварных романах. — Прости, прости, — шептал Кэйя, снова и снова целуя Люсию. Он боялся перейти тонкую грань, но девушка сама расстегнула белую рубашку и распустила алые волосы. В свете догорающих свечей она была прекрасна. Строгие черты лица, красные глаза и волнистые локоны до лопаток. Свободная рубаха, которую часто носят рыцари, и никогда — леди. Но Люсия не была леди. Она была собой. Нервной, строгой, временами — слишком жесткой, но такой родной. Каждый раз, когда Кэйя видел ее, что-то внутри замирало. Непонятное чувство в груди раздражало, и Кэйя никогда не говорил Люсии, что она заставляет его забыть обо всем одним своим существованием. Возможно, она даже слишком хороша для него. — Впервые вижу тебя смущенным, капитан, — усмехнулась девушка. Кэйя слишком долго смотрел на нее. Люсия недвусмысленно поерзала на его коленях, поднимаясь к паху. Девушка обняла Кэйю за шею, и довольно нахально впилась поцелуем в его губы. Капитан обомлел, но быстро собрался с мыслями, спуская рубашку с плеч возлюбленной. Ее молочно-белая кожа пахла также, как и одуванчиковые поля. Кэйя отстранился на несколько секунд, и бесстыдно провел кончиком языка по шее Люсии, опускаясь к хрупким ключицам. Дыхание сбилось, Люсия царапнула его плечо. — Ты уверена? — прошептал Кэйя, возвращаясь поцелуями к ушку. — Если ты не хочешь, я остановлюсь. — Да, я уверена, — решительно ответила Люсия и снова поерзала, задевая скрытый брюками член. Кэйя задохнулся на секунду, и провел ладонями по талии Люсии. Осторожно, едва заметно касаясь, он поднялся к ее груди. — Ты можешь остановить меня в любой момент, — прошептал он уже ей в плечо, сжимая ладони. Люсия всхлипнула. Она привыкла грубо и быстро, но Кэйя осторожничал в каждом движении. Он так медленно целовал ее и ласкал языком, что казалось, что они никогда не перейдут к проникновению. — Кэйя, пожалуйста, — Люсия вцепилась в плечи капитана, — войди в меня наконец. Капитан вздрогнул, поднялся и положил девушку на стол. На ней были рыцарские брюки из жесткой ткани, которые пришлось снять и отбросить в сторону. Но Кэйя все равно не торопился. Он осторожно целовал ее колени и бедра, задевал губами шелковое белье, и, не замечая, какое оно мокрое, нарочито медленно проводил кончиком носа посередине, едва задевая клитор. — Кэйя, черт побери, ты можешь быстрее?! — захныкала Люсия, но голос дрогнул. — Не могу, — прошептал Кэйя в бедро возлюбленной. Он слишком долго ждал этого момента, и не мог разрушить его за несколько минут однотипных фрикций. Если бы она была очередной пьяной мондштатской девкой, то капитан бы не церемонился — давно бы нагнул ее над столом, вошел без прелюдий и оставил пару отметин на шее, после чего выдворил бы в ночь. Но перед ним была не обычная девка, а его личная богиня. Огненный вихрь, тающий в руках. Кэйя подцепил зубами кромку белья и потянул его вниз. Люсия уже была готова его принять, и капитан расстегнул брюки, которые сдавливали пах до боли. — Я буду нежен, — прошептал капитан и взял Люсию за руку. Их пальцы переплелись, и девушка сжала ладонь, когда почувствовала первый толчок. — Быстрее, — жалобно протянула Люсия, двинувшись бедрами навстречу. Кэйя закусил губу, глядя на нее. Сейчас не существовало ни разлуки, ни ссор, ни каких-либо тайн. Люсия лежала на потертом деревянном столе, обнаженная и растрепанная. И чертовски красивая. Капитан послушно чуть ускорил темп, и свободной рукой коснулся щеки Люсии. Девушка посмотрела на него, открыто и откровенно, безмолвно разрешая продолжать. Ладонь опустилась ниже, чуть сжала шею, оставляя электрический импульс удовольствия. Еще несколько толчков — и девушка выгнулась в пояснице, позволяя дотянуться губами до ее груди, очертить языком один из сосков и мягко прикусить, выпуская. Она приподнялась, и обвила руками шею капитана. Кэйя почувствовал тепло ее тела, и обнял Люсию так крепко, что рисковал оставить несколько бордовых отметин от своих рук. Это не было похоже на привычный секс. Он двигался размеренно, проводя кончиками пальцев по хрупки позвонкам девушки. Она тяжело дышала, и ее тихие стоны звучали возле уха Кэйи, заставляя его проходить проверку на сдержанность каждую секунду. — Я всегда любил тебя, — виновато пробормотал Кэйя, стараясь выровнять дыхание. Внутри Люсии было тепло и узко, каждый толчок она сжимала его член изнутри, мешая собрать мысли воедино. — Я знаю, — ответила девушка и погладила капитана по голове. — Я всегда знала. Еще несколько толчков — и Кэйя вздрогнул, приближаясь к оргазму. Он опустил одну руку, нехотя разжимая объятия, но лишь для того, чтобы кончиками пальцев скользнуть по клитору, заставляя Люсию вскрикнуть. Влажные мягкие движения, кружащие голову, довели их до финала. Люсия кончила первой, сжав Кэйю внутри, и оставляя на плечах капитана алые борозды от ногтей. Капитан вышел из нее, и излился на стол, не позволяя себе испачкать Люсию. — Ты в порядке? — участливо поинтересовался Кэйя, глядя на возлюбленную. — Да, — выдохнула девушка и поднялась со стола. Кэйя молча наблюдал за тем, как она оделась, собрала волосы в хвост и накинула плащ. — Увидимся, сэр капитан кавалерии, — усмехнулась Люсия, оставляя растерянного Кэйю. У него был настолько жалкий вид, что девушка смягчилась. — Жду тебя на винокурне завтра. Кэйя улыбнулся. Кажется, только что наступил рассвет.