Out of Place

      — Какого хрена здесь творится? Я стоял у двери в ранее полупустую таверну. Еще вчера, когда я заходил поздороваться со старым другом-владельцем таверны, заведение не могло похвастаться таким баснословным количеством существ всех мастей. Пока я рассуждал с открытым ртом, к мальчишке начал приставать какой-то гном. Я тут же очнулся, быстро пробираясь сквозь толпу людей, думал как будет лучше навалять наглецу за то, что смел посягнуть на мою собственность. Пьяная толпа вся разлетелась по залу, мешая идти прямо к цели. Однако рука гнома на ягодицах Марка заставила проигнорировать какие-либо преграды, даже в виде живых существ. Я молниеносно оказался позади гнома, и тот тут же полетел в стену. Взгляд моего сокровища медленно переходил от дыры вперемешку с гномом на меня. Тогда мне ничего не оставалось кроме как закинуть пьянчугу на плечо и вынести вон из бара как можно дальше, пока я не вернулся и не оторвал этому гному руку. Ощущение тяжести горячего тела на плече приносило в мысли какое-то спокойствие. Я здесь, с ним, и как-будто не было ни подвалов, ни крыс, ни жестоких убийц. Вот мы и дома, светлая гостиная встретила запахом лилий и теплом ещё не остывшего камина. Преодолев несколько комнат, я открыл дверь нужной, именно той, куда стремился попасть эти несколько часов ни столько побыть в одиночестве и отдохнуть от творящейся канители, сколько провести немного больше времени в компании человека, который перестал быть просто недавним знакомым. Я аккуратно опустил стройное тело парня на перину. Марк несколько секунд пристально смотрел в мои глаза, будто решаясь на детскую шалость, но, видимо, так и не решился. На миг его глаза грустно потемнели и он поспешил их закрыть, не дав мне возможности вставить и слово. И так, без единого звука, но общаясь, как бы, мысленно, мы приняли решение всё-таки просто лечь спать. Не время для разговоров.       — Спи сладко… Как же я ошибался. Марк. Похмелье резко прострелило мою больную головушку и я понял, что пора бы просыпаться, однако, не открывая глаз, напоролся на что-то тяжелое, что неумолимо тянуло меня обратно в кровать. Медвежья хватка вернула меня в изначальное положение и я снова был окольцован в объятьях Арона. Во сне он выглядел так спокойно, ни одна эмоция не трогала это красивое лицо, не было ни морщинки между бровей, которая появлялась, когда мужчина хмурился, ни его лучезарной улыбки. На секунду стало страшно, а если я больше никогда не увижу его улыбку и он останется таким навсегда? К счастью, мои переживания прервал просыпающийся Арон. Он сладко потянулся и все так же, лёжа в кровати, обнаженный и до неприличия красивый, посмотрел на меня. Мы не отрываясь смотрели друг другу в глаза, несколько этих мгновений показались мне целой вечностью. Арон медленно потянулся ко мне, даже не думая разрывать зрительный контакт. С каждым уходящим сантиметром между нами мое сердце начинало биться быстрее. Я тихо сглотнул застывший в горле ком. И вот, когда остался лишь один шаг до того, как наши губы сомкнулись бы в страстном поцелуе, а одежда полетела бы на пол, в окно, да куда угодно…он остановился и тихо выдохнул, сразу же отстраняясь от моего лица. Сказать, что я расстроился-ничего не сказать, день был полностью испорчен. Наверно, именно в этот момент моя тайная и такая наивная влюбленность в недосягаемого мужчину из другого мира оставила сердцу кровоточащую рану. Я быстро встал с постели и, пока Арон не успел ничего сказать, молнией побежал собирать вещи в свою комнату. Мне было так стыдно за свои детские надежды, как-будто я шестнадцатилетний пацан, еще не познавший ни радостей страстной, плотской любви, ни горечи ее финала. Внутри все сжалось. Закрыв комнату на замок, чтобы ни дай бог кто-то осмелился потревожить, я осел на пол и тихо заплакал. Да, чего же я мог ожидать, скорее всего так и должно было случиться. Лучше убить все мечты на корню, чем позволить праздным мыслям затуманить мой разум. Горькие слезы все продолжали капать на мягкий ворс платинного ковра, а я все баюкал себя, пытаясь успокоить все сдерживаемые так долго эмоции. Сегодня, наконец, настал день моего отъезда в Академию. С каждым днем холодало все сильнее. Теплые осенние деньки неумолимо покидали все уголки этой страны, принося заместо себя холодные серые ночи. Вечер наводил тоску, за оконной рамой завывал свои печальные песни, опадали последние бурые сухие листочки деревьев, оставляя оголенные ветви мерзнуть под скорым ледяным покровом. Я потеплее закутался в здешнего вида черное пальто, надел черные кожаные перчатки и, с все-еще апатичным настроением, поплелся к главному выходу из поместья. Там меня уже ждала карета с возницей, устроившим себе перекур с известной мне вещицей в руках. Сигарета? Да быть такого не может! А я то думал, что здесь и в помине такого не сыскать. Негативные эмоции тут же начали нашептывать мне взять у мужичка закурить, всего то одну затяжку, ничего от одной тяги не будет, все мои проблемы сразу же уйдут в свои темные закрома и останется лишь ясный ум! И пока я гипнотизировал мужика с его сигаретой, не заметил, как сзади подкрался Кас.       — На что это ты так пристально смотришь? Кас вышел из-за моей спины и, с ухмылкой, начал расспрашивать меня о том, о сем, силясь восполнить все минуты разлуки, что ожидают нас с другом еще будущую неделю.       — Чего это ты такой веселый? Неужели тебе так радостно от того, что твой лучший друг уезжает? Я попытался скорчить наигранную рожицу отчаяния, на что Кас расхохотался еще громче.       — Ну ты и клоун, дядя Петя! Наверное, не стоило учить его земным фразам — совсем испорчу мальчика.       — Я еду с тобой! Сегодня весь день брата уговаривал, мол за непутевым нашим приглядеть надо, а то опять в канаву свалится и нам вытаскивать. С этими словами Кас принес свой огромный багаж, что и сумкой назвать-было преступлением. Это был целый чемоданище! Не сомневаюсь, что помимо одежды, там можно найти и нашего друга-слугу, ведь весил он именно так.       — Ну, тогда по коням! Я передал наши сумки вознице и уже было встал на ступеньку кареты, как сзади послышались мерные шаги. Сердце пробило удар, а потом еще, и еще. Медленно повернувшись в пол-оборота, я имел честь лицезреть высокую фигуру Арона, облокотившегося плечом на дверной косяк. Лицо его не выражало и толики радости. Интересно почему? Ему, наверно, не терпелось избавиться от такого проблемного и настойчивого ухажера, как я. Что ж, мне нет никакого дела, я твердо решил, что выкину его из своей головы и своего сердца. Ха, подумаешь красавцев в мире мало! Да я таких, как он, еще целый гарем соберу! И, продолжая обманывать самого себя, я посмотрел в темные, как грозовое на улице небо, глаза, резко развернулся и залез в повозку. Одного лишь хотелось мне, чтобы он не узнал-как сильно я хотел обернуться… Улицу начал заливать ливень, а тучи сгущались все больше.