Противно

Слэш
NC-17
Завершён
85
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
85 Нравится 21 Отзывы 20 В сборник Скачать

ᅠᅠᅠᅠᅠ

Настройки текста
Постоянные мигрени преследовали его ещё с того момента, как только юноша попал в Фонд. Тут было скучно, темно и скользко. Единственное, с чем ассоциировалось данное место — казармы. В оных и содержали D-класс, для большего удобства. В одном помещении зачастую уживалось человек двадцать, а то и больше, и даже излишняя жестокость со стороны охранников не могла препятствовать расправам, что устраивались по поводу и без. Конечно, амнезиаки с лёгкостью вымоют из головы и твоё тёмное прошлое, и собственное имя, оставив только странный порядковый номер, но ничто и никто не может изменить нутро. Особенно, когда дело идёт о расходниках. Воистину гнилых и паршивых людях, осуждённых за насилие, иные тяжкие преступления. И почему-то он отличался. Был другим, а манера поведения совершенно не вязалась с понятием «зек». Пробуждение далось тяжело. С трудом разлепив веки, он сжался в комок, массируя виски, пытаясь придти в себя. То-ли это побочка от амнезиаков, то ли их чем-то облучают…какая разница, если эффект один и тот-же? Сильная головная боль. И зачем включать свет, если они и без этого просидят в камере весь день? Смысл будить? Скорее всего, на сон им отводится шесть часов, а то и меньше. Может это тоже влияет на физическое состояние? Тогда какая выгода с этого? Неужто, будучи ослабленными, они более подходят для того, чтобы на них ставили опыты? Расходник не знал. Он, уставившись в одну точку, пытался придти в себя от столь резкого возвращения в реальность. Невыносимо. И вдруг свет погас. Как кстати. Но все равно поспать не получится. Тёмное помещение вмиг наполнилось гамом, а затем резко вспыхнуло аварийное освещение. Оно было не таким ярким. Горевшие под потолком красные лампы не могли дать должного освещения, но это не отменяло того факта, что при оном видно было относительно неплохо. Глаза не болели. — Что случилось? — скорее всего, данный вопрос прозвучал риторически, но все-же ранее ему не доводилось пребывать в подобных ситуациях. Зевнув, он начал вслушиваться в разговоры сокамерников, но не уловил нужной информации. Речь шла о Нарушении Условий Содержания, данное событие вызвало ажиотаж среди находившихся в комнате, но совершенно не радовало его. Скорее бы угомонились, в таком шуме совершенно невозможно уснуть. И тут, расходник услышал рацию, а затем, среди всеобщего гама, смог уловить голоса охранников… — Что делать с этими…они же сбегут! — верещал один. Он, наверное, являлся новичком, а ситуация не вызывала у того ничего, кроме паники. Размахивая руками, он пытался доказать что-то второму, что никак не мог сконцентрироваться на собственных мыслях. — Заткнись. — наконец-то подав голос, охранник раздражённо выдыхает, беря в руки оружие. — Пусть пасутся. — и вышел вон. Отсутствие заметили не сразу. Сначала кто-то прокрался в коридор, опасливо осмотревшись, после чего вернулся назад, сообщив о том, что все чисто. Сквозь пелену сна расходник слышал топот, постепенно отдаляющийся. Растянувшись на твёрдом матраце, юноша зажмурился, натянул на себя одеяло, после чего уснул. Смысл куда-то бежать, если они все-равно потом будут пойманы, возможно даже устранены? Наслышанный о жестокой расправе над сотрудниками D-класса, тот предпочёл остаться в казарме. К тому-же он слишком устал для того чтобы предпринимать хоть что-то. Примерно пять минут он пролежал, пялясь в потолок, на красную лампу, после чего и сам не заметил, как уснул. Редко видя сны, он поражён был тому, что впервые за долгое время грезилось яркое, непонятное, но заставляющее ощутить душевный подъем. Кажется, подойдя к нему сейчас, можно было заметить, как во сне расходник улыбался. И вот, среди пестрого великолепия явилось поле, усаженное дикими цветами, невиданными доселе. Слишком ярко, пестро, разнообразие ароматов било по мозгам, кружило голову. И вот, шагнув навстречу разноцветному, он ощутил острую боль в ноге, послышался взрыв. Неужто, минное поле. И только после того, как тело его стремительно было отброшено в цветы, юнец проснулся. Ничего не поменялось. Горели лампы, болела голова, но вот только сонливость отступила. И тут его пробила дрожь. В комнате и правда стоял отчетливый запах трав, ощущалось чье-то присутствие. Может…вернулись охранники? Тогда откуда аромат. Наверное, кто-то из них принёс духи? Но зачем? Приподнявшись на локтях, он потерел виски, не сразу приметив силуэт, что стоял в дверном проеме, но когда удостоил оный собственного внимания, тут же ощутил, как в жилах начинает бурлить животный страх, стынет кровь. Это явно был не охранник. Они попросту не носили маски чумных докторов. Это все оставалось далеко в прошлом, веке так в пятнадцатом. А сейчас…ну нет, никак не вписывается это в его понимание. Чумной доктор стоит в дверном проеме, во всем своём великолепии. Кажется, тот принюхивался. С одной стороны наблюдать за его действиями довольно интересно, но с другой…страх не отступал. Он оглушен был чувством внутренней тревоги. Сев, расходник совершенно забыл о мысли, что мелькнула в голове секундой ранее. Если он не двигался-бы, то странный человек обязательно ушёл, но вот, тот направился прямиком в сторону несчастного. Каждый шаг эхом отдавался от стен казармы, заставляя сотрудника D-класса плотнее вжиматься в стену, не отрываясь, наблюдать непонятное существо, что приближалось к нему. — Поразительно. — послышался хриплый, но в то же время низкий и приятный ушам голос. — Но я совершенно не ощущаю поветрия. — доктор замер, а взгляд ярких глаз, будто бы горевших в полумраке, был направлен в сторону расходника. Тот продолжал смотреть на него, будто загнанное в ловушку животное. В три шага преодолев расстояние, что отделяло его от койки, Чумной доктор склонился над юношей, поморгал, вглядываясь в лицо того, после чего сел на кровать, поправляя подол плаща. — Почему не сбежал? — задал он вполне уместный вопрос, продолжая в открытую рассматривать того, изучая и анализируя. — Г…голова боли-. — в горле пересохло, отчего последний слог он проглотил, не смог нормально выговорить даже столь короткую фразу. Но зато правда. Мигрень не отпускала, как бы хорошо он не высыпался. — А ещё я.устал. Сильно. — продолжал расходник, надеясь на то, что его поймут и отстанут. — Головная боль довольно легко лечится. — хмыкнул он. — При помощи гильотины или топора. Ну настоящий житель средневековья. Будто и правда прибыл из того страшного времени, когда по улицам расхаживали его товарищи в одеяниях, испоганенных кровью больных. А в Фонде, случаем, не создали машину времени? Или чем они тут занимаются…для чего его вообще держат тут? Какие опыты предполагалось ставить? Расходник вздрогнул, когда чужая рука, облаченная в кожаную перчатку коснулась его шеи, а в горле комом встал крик. — Не надо меня л… — прошипел он, срываясь на какой-то странный свист, тяжело дыша. С каждой минутой становилось все страшнее и страшнее. Доктор пугал своей бесчеловечностью. — Почему-же? — нотки наивности, которые юноша уловил в голосе оппонента, свидетельствовали лишь о том, что Чумной искренне не понимал, отчего со стороны «пациэнта» идёт сопротивление. Возможно, он и делал это из лучших побуждений, но желание жить было гораздо сильнее. Расходник ударил его ногой в грудь, свалился на пол, после чего, не давая отчёт о собственных действиях, побежал в сторону душевых. Там он не скрылся-бы от странного Доктора, но зато это прекрасная возможность продумать более детальный план бегства. На удивление, лампа тут горела совершенно обычная, но света её не хватало для того, чтобы осветить помещение целиком. Именно поэтому в самих душевых кабинках сгустился мрак. Этим он и воспользовался, спрятавшись в самой дальней. Юнец, зажав рот руками, вслушивался в мерный звук шагов, что эхом отдавался от опустевшего помещения. На миг все затихло, после чего слышно было, как что-то звякнуло, опустилось на пол. Может…он оставил у входа сумку с лекарствами? Вероятнее всего да. Страх не отступал. — Я услышал, как ты дышишь. — хохотнул он, отодвигая плотную шторку, глядя на свою жертву. — Но, знаешь… — Чумной доктор, уже не скрывая, что созерцание напуганного лица расходника, доставляет тому моральное удовлетворение, приподнял его голову за подбородок, заглянул в глаза юноши. — Пока что я повременю с, так называемым, «лечением». — возможно, сейчас его лицо расплылось в странной улыбке. — Уж больно твоё тело схоже с женским…визуально, конечно. — рука медленно соскользнула к груди, прошлась до живота, заставив жертву нервно сглотнуть образовавшийся в горле ком. — …что.? — потерянно спрашивает он, сильнее вжимаясь в стенку душевой кабинки, но тут-же оказывается завален на пол, а сверху уже нависает здоровая туша. Ему заломали руки за спину, подогнули ноги, лишив возможности лягнуть насильника. Расходник собирался-было заорать, только вот из горла вырвался лишь странный хрип, у Чумного доктора вызвавший лишь смех. — Да кто ты, черт возьми, такой, чтобы…? — недовольно шипит юноша, пытаясь вырваться. — С Ц П ноль сорок девять. — стараясь как можно аккуратнее освободить юношу от оранжевого комбенизона, объект попутно пытался отшучиваться. — «Чумной доктор». Пожалуй, это все, что тебе нужно знать при нынешнем уровне допуска. — наконец, ему удалось стянуть верх одежды. — Особо не рыпайся. — говорит он, проводя рукой по худощавой спине, ощущая, как тело вздрагивает, расходник с шумом втягивает в лёгкие воздух, стараясь сдержать подступающий к горлу ужас. — Я более чем уверен, что тебе понравится. — юнец ощутил укол. Будто что-то тонкое, подобное игле, вонзилось в шею. Боли не было, скорее просто неприятное ощущение, следом за которым с головой его накрыла дикая усталость. Доктор ликовал. Тело под ним обмякло, сопротивление прекратилось и вот, приподнявшись на локтях, парень с трудом встаёт на четвереньки, затем садится на колени, затуманенным взглядом глядя на насильника. Видимо, тот уже не вызывал особого отвращения, даже наоборот. — Иди сюда. — приказывает Чумной, протягивая тому руку, завлекая юношу в объятия. Теперь этот человек полностью в его власти. Все-же, иногда можно извлечь настоящую выгоду от врачебной деятельности. Доктор ощущает, как чужие руки пытаются расстегнуть ремень, что держал плащ, позволяет расходнику самому справиться со столь проблемным элементом одежды. Накидка оказывается на полу, а руки лезут под рубашку. — Ты так нетерпелив… — произносит Чумной Доктор, перехватывая запястья юноши, вновь валя того на пол. — Сними маску. — требует он, вырываясь. Видимо, холодный пол неприятно обжигает лопатки. — Попробуй сам. — не будь на нем оной, наверное, расходник лицезрел бы хитрую ухмылку. Высвобождая руки, тот тянется к лицу Доктора, медленно проводя ладонью по клюву, запускает пальцы в волосы, пытается нащупать крепление и ремни, но, увы, безуспешно. Тогда он возвращается к краям маски, надеясь поддеть ту, но она будто-бы вросла в кожу. — Ты её приклеил. — звучит, скорее, как утверждение. Будь они при иных обстоятельствах, объект и перевёл это в шутку, или-же пустился бы в серьёзные объяснения, но не сейчас. Вместо этого он высвободил руки юноши, стянул с того низ одежды, оставив его голышом, отчего по телу расходника пробежались мурашки. — Превосходно. — рыкнул Доктор, снимая с рук перчатки, откидывая их в сторону и наблюдая за тем, как от одного этого действия лицо юнца покрывается розоватым румянцем. Неужто, он переборщил с сывороткой? Хотя, уже сам факт того, что она работает, несомненно радовал. Объект холодными пальцами касается разгоряченного тела, до красноватых следов сжимает талию жертвы, отчего с губ той срывается томный стон. Вдоволь налюбовавшись, он медленно проводит руками вверх, до груди, нарочно задевая возбужденные бусины сосков, останавливаясь на шее и проводя тыльной стороной ладони по щеке, просовывая два пальца в рот. — Соси. — приказывает Чумной, с удовольствием лицезрея, как юноша покорно начинает следовать его указаниям. Видимо, тому это доставляет немалое удовольствие, хотя, казалось, как можно возбудиться от подобного? Да, он справлялся дурно, возможно, был неопытен, но все-же радовало то, что держался расходник весьма бодро. И вот, Чумному снесло крышу, когда юнец, ухватившись за запястье объекта, пропихнул чужие пальцы глубже в глотку, губами захватывая костяшки, непроизвольно прикрывая глаза, издавая глухой полустон. Возможно, он вошёл во вкус. Расходник отстраняется, шумно дышит, пытаясь придти в себя, но получается это плохо, его затуманенный взор устремлен куда-то сквозь Доктора, будто того не существует вовсе. Приподнимаясь на локтях, игнорируя холод кафеля, сотрудник Д-класса тянется к объекту, на этот раз успешно стягивает с него рубашку. — В-вау… — шепчет паренек, кончиками пальцев проводя по мускулам. Обладая подобным телосложением Чумной Доктор в праве был назвать себя «машиной для убийств», только вот где он преобрел подобные. В бою ли? Он ощущает, как чужая рука вновь ложится на талию, в то время как, подставив другую к узкому колечку мышц, объект медленно вводит два пальца, даёт ему привыкнуть, и уже после начинает растягивать. Слюна была не самой лучшей смазкой, но в подобных условиях являлась одним из немногих вариантов, который можно было себе позволить. Расходник, обняв насильника за шею, прижимается к тому, а тело прошивает дрожь, будто под кожу запустили оголенные провода, когда чужие пальцы нащупали простату. Он стонет, после чего кусает губу, носом утыкается в плечо Доктора, что-то неразборчиво шепчет. По идее, сейчас он должен был ощущать боль, но ту будто вырезали, оставив лишь наслаждение, от которого кружило голову, будоражило сознание. — Повтори громче. — отчётливо слышен голос Чумного, от которого юноша вздрагивает, на миг забывает, что говорил в принципе. — Вой-йди в меня. — произносит он, руки медленно скользят к ремню. Тот не поддавался. И кто придумал подобного рода бляхи? Черт разберешь, как снимать. Он ощущает, как чужие, тёплые ладони ложатся на его собственные, нежно убирают от ремня. После чего расходника повалили на пол, вновь он ощутил под собой холодный кафель, но уже не придал этому особого значения, стало дурно лишь тогда, когда его перевернули на живот. Послышался щелчок, свидетельствующий о том, что ремень расстегнут. Им-же связали руки. Не особо церемонясь, Чумной входит на всю длину, ощущает, как тело под ним дрожит. Все-же действие сыворотки не до конца избавляло от боли. Печально, но на данный момент ему важно лишь удовлетворение собственных потребностей, не более. Несмотря на растяжку, в юноше все-ещё ощущалась приятная узость, тот был напряжен, шумно дышал, стараясь не закричать от боли. Первоначально толчки были медленными. Будет очень плохо, если его все-таки порвут, но Доктор будто жалел бедного расходника. И вот, постепенно, все это начало выливаться в удовольствие, он ощутил, как кровь приливает к вискам, а после этого настало временное помутнение рассудка, из забвения вытянул собственный стон. Он ощутил на животе что-то вязкое, тёплое. — Уже кончил? — разочарованно цыкает партнёр, перемещая руки на плечи того, он делает пару грубых толчков, после чего юноша чувствует, как внутри, разливается липкое и непонятное. Он приподнялся, встал на колени и, когда из него вышли, почувствовал, как жидкость медленно стекает по бедрам. Мерзко и неприятно. Расходник поднимается с пола, оборачивается, лицезрея уже одетого Доктора, что в руках держал свой плащ. «И когда успел» — проносится в его голове. — Тебя помыть или сам справишься? — вновь слышен его басистый голос. Когда он говорит, кажется, будто это существо (а в его человечности юнец уже отчего-то сомневался) обладает телекинезом, уж больно странно говорить с собеседником, при этом не видя его рта. — Думаю, что сам… — отвечает паренёк, хрустнув пальцами. — Отлично. — казалось, будто сейчас он мог улыбнуться. — Тогда давай быстрее. Надо выбираться отсюда.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.