У Вас нет доказательств о Вашей непричастности. Можете считать, что Блока Независимости уже нет. А ещё я рекомендую Вам вспомнить о провокациях 25 июня, 26 июня и 11 июля после нашего договора о перемирии, о своём положении и о том, что помимо официальной жалобы Вы можете подать также заявление о безоговорочной капитуляции. Я понимаю чувства Ваших подчинённых, а потому такая возможность у Вас имеется ровно до тех пор, пока кладбище Гринвуд не стало единой братской могилой.
Вчера, 23:58
Сразу даю утвердительный ответ - НЕТ Вчера, 23:58 Вам, комми, нельзя доверять Вчера, 23:58Ваш ответ услышан. Я давал Вам шанс на спасение Ваших бойцов, Вы им не воспользовались. Их смерти на Вашей совести.
Вчера, 23:59
ГОРИ В АДУ, ПЁС!!! Вчера, 23:59 ВМЕСТЕ СО ВСЕМИ СВОИМИ УБЛЮДКАМИ!!! 00:00До скорой встречи на эшафоте, гражданин Паркер.
00:00
Вы точно хотите добавить контакт "Харрис Паркер НОТС" в чёрный список? "Добавить" Данный контакт больше не может отправлять вам сообщения.***
Союзные Социалистические Силы продвигались гораздо медленнее, чем раньше. Солдаты Национального Ополчения сражались насмерть, понимая, что их не ждёт ничего, кроме повешения или отправки на мясокомбинат. Лучше всего держались рубежи травоядных в Кенсингтоне и Парквилле: именно от них зависело, как долго будет функционировать центральный штаб НОТС. Южные границы оставшихся у Ополчения территорий были прорваны первыми, открыв Социалистической Диаспоре и Легиону Тельмана путь на депо городского метрополитена, теперь использующегося в качестве склада снабжения. В каждом из зданий сидели ополченцы, а потому их продвижение было самым медленным после сил западного фронта. Бригад-генералом Штельманом был отдан приказ не брать в плен ни одного националиста, кроме офицеров, сдавшихся добровольно. Комендантом был отдан приказ занять оставшиеся территории Национального Ополчения к 5:30 по местному военному времени, когда в городе обычно рассветало. Учитывая то, насколько упорно рогатые бьются за свою жизнь, времени не так много. Так что от этого боя зависит не только положение СД в гетто, но и эффективность Герберта Штельмана как командира.***
Лапа в ботинке упёрлась в грудь жирафа. Копытный отчаянно сопротивлялся и бил кулаком по ноге, но вскоре шею и голову солдата прошила очередь из G3A3. Брызги крови и мозгов запачкали закопченный паркет, а тело мгновенно обмякло, начав окрашивать пол в алый цвет. - Третий этаж чист! - Крикнул Штельман, убрав ногу с убитого и прильнув окну. - Актив-4-2, доложьите́ обстановка, приём! - Говорит Актив-4-2, на дорогах всё чисто, осталось только разобрать баррикады, над этим работает отделение! Приём! - Разбьеритьесь с этим как можьно́ скорее. Коньец связи́. Спустя пару секунд с улицы разнёсся грохот танкового выстрела: грузовик с орудием дал залп по баррикаде. Судя по последовавшему за взрывом скрежету, в той было довольно много металла. Машины, что ли, поставили? Можно, конечно, отсюда на баррикаду взглянуть, но... Надо ли? К тому же, сквозь ливень не определишь. - Всем спускаться вниз и двигаться в сторону депо! Огонь по усмотрению! Сообщите об этом солдатам на других этажах! - Есть, товарищ бригад-генерал! - Откозырял один из немцев и побежал вниз по лестнице, громко озвучивая приказ. Через две минуты тельмановцы покинули зачищенный дом. Герберт махнул рукой, и БТР-70 поехал вперёд, к бреши в баррикаде, образованной ударной волной снаряда. Следом за броневиком выдвинулась вся группа численностью теперь в 27 единиц вместо прежних 33-х. БТР протаранил остатки баррикады и раздавил передние части двух легковушек, стоявших на пути, и теперь взвод мог двигаться дальше. На душе Штельмана было неспокойно. Эти ополченцы были подобно зайцам: будучи загнанными в угол, они били ногами так, что мама не горюй... Отчаянные ребята. Жаль только, что они выбрали не ту сторону, могли бы толковые солдаты выйти. Однако беспокоило волка совсем другое... Если уже сейчас группа Штельмана потеряла четырёх человек в относительно небольшой засаде, то что будет дальше? Насколько сильным будет сопротивление в депо и у штаба? Удастся ли завершить операцию к половине шестого, учитывая, что сейчас половина первого? Пять часов осталось, южный фронт лишь подошёл к депо, по сути, они преодолели лишь один квартал... К чёрту! Надо брать депо с оружием, направлять силы на штаб, а кладбище, если ополченцы будут слишком сильно сопротивляться, разнести из миномётов. Иначе потери будут гораздо больше, чем с артиллерией! Бойцы расступились, пропустив вперёд грузовик GMC Denali с башней от Т-62, после чего сами преодолели баррикаду. Как выяснилось там были не только машины: на дороге валялись кучи металлолома, деревяшек, мебели и даже тел своих же солдат. Некоторых от вида трупов, сваленных в кучу и израненных осколками, попросту передёрнуло, аж можно было услышать невнятный мат некоторых бойцов. Однако всё это было неважно: взвод приближался к проспекту. Стрекотание оружия было слышно ещё издалека, но сейчас он перерастало в настоящий грохот, близкий к тому, что было слышно у баррикад во время сражения. - Рассредоточиться! Держаться транспорта и стен! Как только выйдем на проспект - бежим к ближайшим укрытиям, там наверняка жарко! Преодолев десять метров и завернув за левый угол, солдаты поняли, что так оно и есть. Антропоморфы галопом понеслись к уцелевшим участкам бетонной стены и бронетехнике разных типов, где сидели другие социалисты. «Шушпанцер» быстро заехал за БТР-70, вставший поперёк дороги, едва машина исчезла из поля зрения водителя. Благодаря столь быстрым действиями техники личному составу удалось уцелеть после шквального огня из двух пулемётов. Спрятавшись за укрытиями, бойцы смогли лицезреть самую настоящую резню: огромное здание бывшего депо сверкало от вспышек выстрелов, из окон на верхнем этаже шёл густой дым, а в некоторых из них можно было увидеть яркое пламя, потушить которое ливню было не под силу. Штельман добежал до БМП, за которым засел отряд социалистов во главе с молодым джек-рассел терьером, одетым в зелёную плащ-палатку, и спрятался за гусеницей. - Вы старщьина Майко́?! - Прокричал волк бойцу, ожидая ответа. - Да, я Майко! - Ответил терьер, высунувшись из-за задней части БМП и выпустив для острастки очередь в сторону депо, где слишком уж разошелся один из пулемётов. - Бригад-генерал Штельман, командуйющиьий фронто́м! Нам прьиказано воссоединиться с вашьими силами и выяснить обстановка! - Да, слышал! Травоядные слишком хорошо держат депо! У них пулемётов хде-то с двух десятков минимум, мы их покосили уже не пойми сколько! У меня есть доступ к артиллерии, но стрелять по депо нельзя - там оружейный склад, с кучей оружия и взрывчатки! Нам бы не помешала атака изнутри! - Вы намьекаете на... - Так точно! Ваша бронетехника и пехота должна по путям зайти внутрь депо и устроить там зачистку, пока мы подавляем огхневые точки! Оставьте нам гхантрак и идите на ополчух со всем, шо у вас есть! Так мы их и выбьем! - Jawohl! - Валя, ебани по крайним окнам справа, туда опять пулемётчики набежали!!! - Есть, товарищ старшина!!! Захлопал АГС-17, и угол депо начало неспешно крошить снарядами. Ближе к крыше оказался тонкий листовой металл, туда-то и перенес огонь гранатомётчик, развернув кустарный станок с толстым бронещитом на нём. Было видно, как вместе с осколками и ошметками металла внутрь падали тела антропоморфов, защищающих здание. Одна из гранат залетела аккурат в окно депо на втором этаже, и после вспышки можно было увидеть всплески крови. Прямое, явно в шлем или бронежилет. - Отряд, за мной! - Немец махнул рукой в сторону череды старых вагонов, и подчинённые бригад-генерала под прикрытием БТРа преодолели разломанную бетонную стену и направились к нужной точке. Практически в одно мгновение довольно большое количество огневых точек переключилось на взвод Штельмана. Пули начали сдирать краску у усиленного танковой броней бронетранспортёра, пытаясь хоть как-то достать до органики, прячущейся за движущимся укрытием. В ответ тельмановцы, оцепление и другие штурмовые группы начали огрызаться выстрелами из автоматов и гранатомётов. Прогремел выстрел танкового орудия, и участок стены разнесло на обломки вместе с ошмётками чьего-то тела. Боевой грузовик, несмотря на скептицизм Штельмана, хорошо себя показывает... - Внимание всем отрядам, говорит "Энвил-ноль"! - Раздался голос Эванса из наушной гарнитуры. - Задействуем новые силы, идём из квадратов Ка-39 и Ла-40! Не открывайте огонь по бойцам с опознавательными повязками, это союзники! Вот как, местные травоядные наконец-то решили помочь... Что ж, может эффект внезапности сыграет социалистам на руку... Пути преодолены, и взвод завернул за угол здания, к растащенным на металлы составам метро. На манер дятла застучал HK-21 одного из тельмановцев, нашпиговавший свинцом троих ополченцев. Отряд рассредоточился среди четырёх поездов, а БТР продолжил ехать поперёк путей, расстреливая из «Владимирова» каждого, кто был не с красной повязкой или не во флектарне. В правом от Штельмана ряду завязалась перестрелка: затявкали FNки, кто-то закричал от неистовой боли, вызванной вошедшей в тело раскалённой пулей. Союзники мгновенно ответили хором из АКМов и G3, оглушительно рявкнул КС-23. С оружейного склада злобно захлопал «чугумба» - шестизарядный американский гранатомёт, да так и заткнулся после характерного отрывистого щелчка. Ещё серия щелчков, грохотнул металл, пули пошли крошить бетон, но без толку - снайпер с СВУ-А уже ретировался с засвеченной позиции. Вновь ожил БТР - мехвод аккуратно завел машину прямо до точки скопления противников. Ну а КПВТ в очередной раз показал свою мощь, одной длинной очередью разворотив баррикаду вместе с врагами за ней. Ещё выстрелы, беспорядочные, глухие. Бахнула граната. - Тушите склад, там взрывчатка!!! - мгновенно отреагировал Штельман, быстрее остальных понявший суть дела. - БТР, тяжёлая пехота - назад, остальные - прикрывать Вигмана, он тушит! Мгновенно рванувший с места леопард быстро подхватил брошенные из БТРа порошковые огнетушители и понёсся к небольшому техническому помещению в углу, где и был обустроен склад. Послышался громкий топот, мгновенно сменившийся выстрелами и криками: враги, решившие свалить от взрыва, получили свои свинцовые билетики на товарняк в ад. Леопард же, успешно добравшись до склада и забросив оба огнетушителя через окна, дважды выстрелил из пистолета, устраивая «экстренную сработку». Окутавшее склад облако белого порошка и затихший рёв пламени свидетельствовали о том, что попытка импровизации оказалась успешной, и детонации боеприпасов можно не бояться. Наверх по лестнице уже побежали бойцы, в руках у одного из которых было свёрнутое красное знамя с желтыми фрагментами пятиконечной звезды. Точка захвачена. Одна из многих...***
В штанах начал грубо вибрировать телефон. Далматин вздохнул и засунул руку в карман, еле-еле вытащив аппарат из своего не самого простого положения: антропоморф лежал на бетоне, полностью прижавшись всем телом к его поверхности. Рядом лежала снайперская винтовка М-700 с оптикой, пока что закрытой пластиковыми крышечками. Зелёная кнопка вызова чуть потемнела, а затем сменилась на красную. Вызов принят. - Это ты взял Олкотт? - Из трубки послышался голос Корсака. - Да, я. - А, а то я что-то найти не мог эту книгу. Ну и как, интересно? - Да. Я на второй главе сейчас, читаю с упоением. - Далматин взглянул на часы. Траектория выстрела шла параллельно с линией, рядом с которой на часах была изображена цифра "2". - Ты очки хоть взял? - Да. Я проверял футляр - они там. - Оптический прицел пока что был закрыт, чтобы дождь не запачкал линзы. - Хорошо. Тогда читай на здоровье, только верни потом книгу обратно. Я тебе не библиотека. - Окей. Условный сигнал получен. Пора действовать. Геннадий с щелчком открылась задняя крышка прицела. Затем отворилась левая. Пёс прильнул к оптике и сосредоточился на цели. Почему ополченцы не могли вооружиться хотя бы СВД? Тут один выстрел сделаешь - и завис на секунду-полторы. Ладно, неважно. Сквозь пелену тумана и завесу дождя боец наконец-то что разглядеть цель. Колли в форме Социалистической Диаспоры и кепке. Петлицы указывают на звание полковника. Стоит у стола, на котором расстелена, скорее всего, карта местности. Рядом - другие офицеры, наклонились над столом и постоянно тыкают в карту, иногда вздрагивая от грома. Что там с ветром? Стих? Обслюнявленный и поднятый чуть вверх палец показывает, что нет: дует с северо-запада. Надо сделать поправку вправо. Прицел чуть вверх из-за дождя. Готово.Ужасная погода. Сердце колотится, сосуд в левом глазу, казалось, вот-вот лопнет. Гром выстрела не скроет, будут свидетели. Выждать. Не дать осечку. План должен быть выполнен независимо от погоды. Ты - часть механизма, Азорин. Выполни задачу. Раздался громкий звук, похожий на удар книгой в твёрдом переплёте по деревянному стулу. Прицел немного врезался в морду далматинца, благо, на нём была смягчающая кольцевая подушечка. В перекрестье прицела было видно, как голова колли исчезла в красной взвеси. Через пару десятых секунд можно было увидеть, что выстрел раздробил псовому челюсть, и тот сейчас падал на асфальт, резко опустив оставшуюся нижнюю половину рта книзу. Манера падения, как у марионетки, которую резко отпустил кукловод. Значит, мышцы отказали. - Йес! Радостный Азорин откатился от края крыши вместе с винтовкой и, схватив лежащий рюкзак, ринулся к лестнице вниз, пока его позицию никто не вычислил и не открыл огонь. На 14-м этаже далматин услышал, как снаружи застучал КПВТ, а на улицу начали сыпаться обломки. Вот это уже плохо: значит, его обнаружили. Точнее, место его нахождения. Двенадцатый этаж. Одиннадцатый. Десятый. Девятый. Восьм... - Сюда, по лестнице!!! - Послышался крик снизу. Азорин обмер. В данный момент враждебная для него пехота двигалась наверх. Пёс начал оглядываться, куда можно схорониться до тех пор, пока враг не пройдёт мимо него. В глаза попались двери лифта. Боец мгновенно бросился к ним и начал раздвигать металлические створки. Механизмы ответили на это пронзительным визгом успевших проржаветь приводов и скрипом дверей. - Он ещё там!!! Пытается забраться в лифт!- Фирс, Полячкин, шахту на прицел! Остальные - за мной! Снайпера живьём не брать!!! Азорина охватило отчаяние. Его настигнут и убьют. Чёрт, почему Корсак не дал никаких указаний по отходу?! Почему?! Далматин полез в форточку, предварительно выбросив на наружную лестницу свой рюкзак с военной формой СД. Крики сзади становились всё громче, и Геннадий буквально взмолился в мыслях, надеясь на то, что хотя бы Божья воля спасёт антропоморфа от жестокой расправы. Азорин протиснулся в узкую форточку и вывалился на лестничную площадку. Схватив рюкзак и напрочь забыв про винтовку, оставленную в здании, стрелок ринулся вниз по металлическим ступенькам. На шестом этаже прожектор осветил лестничную клетку... И внезапно тело перестало ощущаться. Далматин погрузился в полную темноту и холод. Тело снайпера устремилось вниз, вместе с фрагментами металлических перил, кирпичной крошкой, а также с рукой и фрагментами головы пса. Стрелок БТРа выполнил свою задачу. Семьдесят девять килограммов пятнистой биомассы, бывшей некогда сержантом Азориным, с грохотом упало на остов легкового автомобиля, переломив хребет о край крыши. Несколько фонарей осветили объект, и к телу с криками побежали социалисты, со шлепками разбрызгивая ботинками багровую воду в лужах и фрагменты собачьих мозгов.***
- ЧТО?!! Крик Корсака разнёсся не только по комнате, но и по всему верхнему этажу полевого штаба. От неожиданности Артемьева чуть не присвоила Национальному Ополчению Травоядного Сектора территории Оборонного Комитета и несколько районов Бруклина вне гетто, обводя подконтрольные травоядным земли маркером. - "Гамма-ноль"... Погиб? Приём? - Так точно. -Раздалась английская речь из рации. - Снайпер нейтрализован, сейчас "Гамма-девять-пять" пытается опознать убийцу. Пока что понятно только то, что это далматин, с собой у него была наша униформа. Приём. - Немедленно доложить мне о результатах по завершению идентификации. Приём. - Вас понял, "Альфа-ноль". Будут ещё указания? Приём? В кабинете повисло молчание. Лис застыл у рабочего стола, а рысь на всякий случай закрыла маркер колпачком. - Назначить командующим "Гамму-четыре-один". Как поняли, приём? Из рации не раздавалось практически ни одного звука. Лишь выстрелы давали понять, что со связью всё в порядке, просто офицер по ту сторону соединения молчал. - "Гамма-один", почему не отвечаете, приём? - Голос командира стал более каменным, и Артемьева отложила маркер в сторону. - Так... Так точно, товарищ комендант! Замешкался, виноват! Приём. - Сообщите офицерскому составу, что теперь они переходят под его командование. Выполнять любой приказ "Гаммы-четыре-один". Конец связи. Лис переключил рацию на режим приёма сигналов и положил её на стол. Адъютант тем временем быстро дорисовала незаконченную линию. - Товарищ комендант, я очертила территории противника. - Робко произнесла Варвара, гуськом отползая от карты. - Квадрат Ма-41, я надеюсь, очерчен по Оушен-Паркуэй? - Так точно. - Южная граница Ма-40? - 42-я стрит. - Всё правильно. Так... - Дмитрий сел на колени перед картой, а потом перешёл на четвереньки, чтобы лучше видеть изображённую местность. - Получается... Если сейчас прорвать оборону травожуев на востоке... То можно будет вывести войска на МакДоналд авеню и зажать этих мразей с трёх сторон. Но! Они там серьёзно окопались. У них там и плантации с быстрорастущими культурами, и бараки с оставшимися мирными. Зная нашего друга Паркера... Он наверняка ими прикроется. - Он... Использует гражданских как живой щит?! - Рысь ужаснулась подобным словам. - Ничего необычного. Типичный нацист. От таких, как он, я другого и не жду. Значит, надо организовывать эвакуацию. По МакДоналд авеню провести сначала технику, потом грузовики и гражданский транспорт. Распихать туда столько мирных, сколько поместится, остальных разместить по индийскому методу... А дальше... Нет, там дохрена пулемётов, гранатомётов и миномётов, некоторые участки кладбища заминированы. Пехота будет идти очень долго. Вывезем гражданских - и сравняем кладбище с землёй.***
К 01:18 была прорвана западная оборонная линия Национального Ополчения Травоядного Сектора. Во многом это была заслуга отрядов Оборонного Комитета, внезапно атаковавших националистические силы с тыла, выйдя со станций метро. Ополчение понесло большие территориальные потери. У НОТС остались север квадрата Ма-40, квадрат Ла-40, юго-восток Ка-39 и юг Ка-40. В общей сложности, это было примерно два квадрата вместо прежних четырёх с половиной (к 00:02 15.07.2029). Весь воинский состав и оставшиеся жители травоядного сектора были эвакуированы на территорию кладбища Гринвуд, где до этого были размещены хозяйственные конторы, а также плантации хрена и кустовой фасоли. Мирных жителей, согласно данным разведки, ополченцы намереваются распределить по огневым точкам в качестве "живого щита". Западную группировку возглавил старшина СД Захар Майко. Целью его соединения было полное занятие 5-ой авеню для заблокирования травоядным путей к отступлению. Некоторые офицеры, ранее с большой преданностью сражавшимися за Макса Томаса, отнюдь не радостно отреагировали на новость, что главным назначили младшего по званию, однако сейчас главным было выполнение задачи, а потому командный состав негласно решил оставить распри на потом. Восточная группировка под командованием председателя Оборонного Комитета Травоядного Сектора должна была выполнить крайне сложный манёвр: провести вдоль фронтовой линии конвой с гражданской техникой, преимущественно со старыми городскими автобусами и малотоннажными грузовиками, на которых под прикрытием бронемашин необходимо было вывезти мирных травоядных. Задача у председателя Эванса была самой сложной из всех трёх группировок. Тот счёл за честь взяться за её выполнение, однако вопросы к Корсаку у него никуда не делись... Южная группировка разделилась на два звена: сдерживающее и штурмовое. Командование первым звеном на себя взял штабс-прапорщик Легиона Тельмана - Отто Зутер. Согласно плану, данная группа должна была удерживать позиции вдоль 37-й стрит, лишь иногда оттесняя противника в сторону кладбища Гринвуд. Штурмовое звено, состоящее из гораздо более меньшего числа войск и возглавляемое Гербертом Штельманом, должно было взять штаб НОТС. Приказ был изменён: Харриса Паркера, главнокомандующего Национального Ополчения, приоритетнее взять живым, вместе с высшим офицерским составом. Также штурмовому звену было выделено три знамени: 12-й пограничной роты СД, 4-го ударного взвода СД от Брайтон-Бич, а также 7-й берлинской элитной роты Легиона Тельмана. Какой из них будет развеваться над штабом злейшего врага не только всех социалистов, но и всех хищников, зависит от двух факторов: какое из них уцелеет в горниле войны и каков будет выбор самого Штельмана. 01:24. Начался решающий штурм штаба Национального Ополчения. Травоядные националисты изворотливы, как змеи. А без головы змеи долго не живут.***
- На землю!!! Едва социалисты упали на асфальт, на уровне головы с шипением появился шлейф реактивной струи от гранаты. Спустя секунду прогремел взрыв, уничтоживший всё внутри укреплённого КПП. Штельман высунулся из-за бетонного блока и разрядил очередь из пяти патронов в белку. От такой дозы свинца антропоморф рухнул замертво, а волк вновь спрятался. - Пехота на 11, автоматы!!! - Крикнул один из социалистов, доставая гранату Ф-1 из разгрузки. - Разберусь!!! Кот вырвал чеку и, отпустив скобу через две секунды, швырнул "лимонку" в сторону врага. Через три секунды раздался громкий хлопок и последовавшие за ним крики нечеловеческой боли. Солдаты хотели было высунуться и оценить потери врага, но это было невозможно: социалистов зажало пулемётным огнём, который крошил верхние части бетонных баррикад. Прикреплённая к отряду Штельмана после взятия депо БМП-2 открыла огонь по вражеским соединениям из 30-миллиметровой пушки 2А42. Ополченцы начали огрызаться пулемётным огнём, рикошетом от которого ранило одного из тельмановцев, засевших около техники, а мимо бронемашины даже пронеслась реактивная граната. Снаряд ушёл мимо и взорвался в здании на углу противоположного квартала. - Тут на пехоты зарядов не напастись! - Раздалось из рации от командира экипажа БМП. - Мы возьмём пулемёты, вы разберитесь с остальной швалью поганой! И снимите этого гранатомётчика!!! Снова загремела пушка, а немцы, высунувшись из укрытий, открыли беглый огонь по баррикадам у штаба. Минус один - кабан с М14 упал уже без головы. Очередь - и мышь с разорванной грудной клеткой облокотилась на какой-то ящик, уронив FN FAL. Затем вражеские позиции закрыло взвесью от взорванных "тридцаткой" мешков с песком. - Осколочная! - Заорал один из бойцов, кинув ещё одну гранату в сторону противника. Вновь громкий хлопок, но на этот раз криков уже не последовало, только смачное хлюпанье чьих-то внутренностей. - Рок! - Завопил Герберт, вынимая магазин из автомата и доставая из разгрузки новый. Снова заскрежетали вражеские пули, заставив союзников прижаться к земле на несколько секунд, пока БМП-2 переключалась на вторую ленту. Рядом с волком взвизгнуло несколько зарядов, и кепка слетела с головы военного, отдалившись от него на метр. И без того мокрый, головной убор теперь лежал в луже, будто его обладатель просил у других милостыню. Штельман почувствовал пощипывание и тепло в районе макушки и машинально прикоснулся к месту дискомфорта рукой. Когда левая ладонь оказалась в поле зрения мужчины, выяснилось, что подушечки указательного и среднего пальцев окрасились в багровый. - Вот скотина! - Волк облизал пальцы и быстро закончил перезаряжать винтовку. - "Номер-три", нужен заградьительний! 2А42 снова застучала, изрыгая бронебойные вперемешку с фугасами, разорвавшие на куски одного из пулемётчиков вместе с его позицией. Тельмановцы, почувствовав некое облегчение, вновь показались из-за укреплений и открыли огонь из всех орудий. В результате шквального обстрела примерно с десяток ополченцев распрощался с жизнями. Внезапно в какафонию автоматных выстрелов и стука орудия вмешались лязгающие выстрелы КПВ, уничтожившего ещё пару вражеских солдат вместе с построенным на скорую руку ДЗОТом. Стоп! Приказа поддерживать штурмовое звено южной группировки ведь не было! Кто стреляет?! Как выяснилось, к укреплениям подъехал БТР-80 на левом борту которого можно было увидеть символику Социалистической Диаспоры и буквы "ЗО", которые сначала Штельман принял за число "30". Было видно, как у бронемашины открылись задние двери, и из отсека повалил десант в советской форме с красными повязками. В укрепления травоядных прилетело ещё две гранаты, которые добили последних пулемётчиков и вывели из строя натовское оружие. - Нас тут всех порвут! Отходим! Все с улицы!!! Кричал это, видимо, кто-то из офицеров НОТС, потому что остаточный огонь со стороны сопротивлявшихся почти прекратился, а травоядные ринулись ко входу в здание штаба, на котором развевались частично порванные пулями знамёна националистических сил. - Огонь!!! - Заорал волк, начав стрелять в спины своим врагам. "Легионеры" поддержали своего командира и тоже открыли огонь по отступающим. Травоядные продолжали бежать к дверям, ища спасения в помещениях, битком набитых другими бойцами, вооружёнными гораздо лучше, у которых найдутся качественные боеприпасы и гранаты, где есть медики. Однако большинство вооружённой толпы было обречено на провал: кого-то располовинило из автоматический пушки, кто-то упал на землю, будучи обезглавленным, кого-то в панике растоптали свои же. Солдаты, которые держали в страхе почти всё восточное гетто, оказалось простым стадом, которое очень легко напугать. Даже элитные пехотинцы, которые были обозначены нашивкой в виде золотистого щита на левом плече, пытались бежать с остальными, но бойцы Диаспоры и Легиона Тельмана выцеливали таких в первую очередь. "Стрелять в спину - не зазорно, когда враг бежит от врага, а не от смерти," - подумал Герберт. - "Они вернутся и ударят вновь. Тогда, когда мы меньше всего ожидаем нападения. Никто из толпы выжить не должен." Резня закончилась через двадцать секунд, когда многие социалисты ушли на перезарядку, а немногочисленные выжившие укрылись в здании, фасад которого сразу обстрелял броневик. Социалисты, быстро перебежав железную дорогу, оказались у комплекса зданий, из которых и состоял главный штаб НОТС. Один из немцев, по виду антилопа, под прикрытием автоматчиков, дёрнул ручку двери на себя. Не поддалась. - Заперто, товарищ бригад-генерал! Однако Штельману было отнюдь не до закрытой двери. Навстречу волку вышел генетта. Вооружён он был простым АКМом, в кобуре находился какой-то пистолет. Погоны указывали на то, что он был лейтенантом... - Благодарью за поддершку, товарищ лейтенант! Менья не уведомили о вашем прибытии, мы чуть бьило не открыли огонь. - Прибыли по экстренному приказу, товарищ Штельман. Лейтенант Блай Уокер, 2-й заградительный отряд района Флэтбуш. Комендант направил к Вам, оказать поддержку фронтовому звену южной группы и перейти под ваше командование. Так вот что за ЗО... Это заградотрядовцы... Но зачем их было сюда приводить, когда западная группа вот-вот начнёт выполнять план эвакуации? Неужели Корсак печётся о Штельмане? Зачем? Он разве не слышал, как его элитная рота дралась с экстремистами из Отрядов Обороны на Каштаниен-Аллее? - Ясно... Отправляйтьесь на восток, к командиру Эвансу. - На восток? Товарищ брига... - Выпольняйте приказ, товарищ лейтенант, всьё-таки ви под моим командованием! Разворачивайтесь - и на восток! Я сообщу Корсаку о свойём решении. - Есть, товарищ бригад-генерал! Заградотрядовец развернулся и, махнув рукой остальным бойцам, побежал к БТРу. Штельман же направился к БМП: лучше прямо так отдать приказ мехводу, чем возиться с рацией. Пара ударов рукоятью АПС по люку - и тот открылся, показав командиру морду медведя гризли. - Всем отойти от стен!!! - Рявкнул волк, убрав пистолет в кобуру, и повернулся к бронемашине. - По первому этаажу, основним орудьийем! Готовить АГС и ручныйе гранатен, "Кастеты" - слезоточкой! - Вас понял! - Мехвод закрыл люк, и башня БМП начала поворачиваться к зданию штаба. Бригад-генерал отбежал от транспорта и закрыл уши, попутно раскрыв пасть. Снова, на этот раз уже с гораздо большей громкостью застучало орудие БМП, а весь первый этаж закрыло взвесью от раскрошенного бетона и осевшей под жестяным козырьком пыли. Трупы, которые лежали у стен, изуродовало осколками зарядов и обломками, дорогу начало ещё сильнее заливать кровью, полностью окрашивая ту в багровый и алый оттенки, разбавляемые бесцветными каплями дождя. Жуткая картина, от которой некоторые бойцы зажали носы. По второму и третьему этажам заработали гранатометы, свою лепту внесли влетевшие в окна Ф-1 и РГД. Отрывисто захлопали РГМ. Здание заволокло сизым дымом разрывов боевых гранат и белым - слезоточивого газа. Во все стороны полетели осколки стекла, жутко заорали раненые - впрочем, они затыкались довольно быстро. Кто-то выпрыгнул из окна, обезумев от слезоточивого газа. Его тело разорвало на куски пулеметной очередью еще в полете. Из окон беспорядочно заработало всевозможное оружие, полетели гранаты, но бойцы, хорошо понимавшие возможные последствия, тут же возвращали их отправителям. Выстрелы стихали. Волк оскалился, чувствуя конец быстрого захвата. Так и было - из дверей высунулась швабра, к палке которой была примотана белая тряпка. - Брросить орружие, рруки за голову, выходить по одному!!! - громогласно прорычал Штельман, нацелив АПС на проем. - Бежать некуда, неповиновавшиеся будут расстрреляны!!! На улицу полетело немногочисленное оружие, а потом потянулись еще менее многочисленные выжившие, что отчаянно кашляли - "Сирень" делала свое черное дело. Лемур, зебра, лань, хомяк, тапир, крыса... а вот и виновник "торжества" появился - когда-то белый, а теперь буро-серый от пыли кролик в грязных лохмотьях, что некогда были красивой формой. Харрис Паркер собственной персоной. - Взять цель, остальных к пленным! - громко скомандовал волк. Вынырнувший из ниоткуда гепард тут же исполнил первую часть приказа, сковав руки ошалевшему от ударной дозы газа врагу. Штельман лишь усмехнулся, вспоминая прошлое, достал рацию и переключился на общий канал. - "Сталь-один" - всьем позывним! Объект "Орегон" успешьно́ захвачен! Повторяю́! Объект "Орегон" успьешьно захвачен! Ждьём указаний от "Альфа-ноль"! Приём! - "Альфа-ноль" на связи, "Сталь-один". - Послышался искаженный помехами голос Дмитрия Корсака. - Поздравляю с выполненной задачей! Приступайте ко второму пункту задания. Дальнейшие указания будут позже. Приём. - Вас поньяль! Конец связи́! Второй пункт. Водрузить флаг над зданием штаба. Отсюда через окно можно выйти на боковую лестницу и забраться на крышу. - Товарищ бригад-генерал, каковы будут распоряжения? - Спросил антилопа, поправляя ремень, на котором висел автомат. - Распоряжения следующие, товарищ фельдфебель... - Волк посмотрел на других тельмановцев, которые уже обшмонали кролика и связали дополнительно по рукам и ногам с помощью пластиковых стяжек и скотча поверх них, завершив сию конструкцию кляпом. - Ведите этого мудака к БМП, определите его в десантный отсек. Потом найдите место пленным офицерам, и... принесите знамя. - Какое именно знамя, товарищ бригад-генерал? - Диаспорское, регулярных частей. Распорядитесь, чтобы остальные полотна водрузили над соседними зданиями. - Есть! Двое бойцов схватили Паркера под руки и поволокли к машине. За ними увязался фельдфебель Майер, вознамерившийся принести своему командиру флаг союзников. Тут же в здание рванули два бойца в противогазах - на проверку. На крышу по пожарной лестнице залезли трое: один из солдат СД, койот в звании младшего сержанта, хомяк в звании обер-ефрейтора и Герберт Штельман. Волк понимал, что надо держаться дальше от такого, однако... Его взгляд всё-таки был прикован к тому ужасающему пейзажу, что открывался из полуразрушенного здания, и хищник стал смотреть туда с безопасного расстояния. Ливню и ночной тьме было не под силу скрыть того, на что способен род людской и ему подобные: здания у кладбища Гринвуд превратились в потрескавшиеся коробочки из бетона и кирпича. Дорога и кладбищенская земля были устланы телами погибших солдат с обеих сторон. Со стороны депо и аллей шёл густой чёрный дым, устремлявшийся вверх в сопровождении красивого и ужасного контраста с рыжим заревом пожаров. Люди гадают, когда наступит апокалипсис и как он будет выглядеть... А тут, глядя в это окно, и думать не надо. Относительную тишину в данный момент позиционной войны разорвал вой кустарных РСЗО, выпустивших ракеты в сторону кладбища. Штельман дрогнул и опёрся на коробку выхода вентиляции. Ему удалось одолеть своё желание поддержать жуткую песнь ракетниц своим голосом, хотя соблазн был велик... Раздалась череда ожидаемых взрывов вдалеке, на линии горизонта можно было увидеть насколько рыжих вспышек, прорезающихся сквозь серую завесу бурного ливня. И где-то там земля тоже окрасится в несколько оттенков красного... - Товарищ бригад-генерал, знамя на месте! - Прозвучал голос сзади, и Герберт обернулся. Это был Майер. - Отлично. Немец облегчённо фыркнул и обратил внимание на старую антенну, на которой висел флаг НОТС. Зелёное полотно... Щит... Аккуратные белые буквы... Не чувствуется никакой эстетики. Скорее, больше краткий пересказ идеологии группировки. Штельман вцепился руками в антенну и... С лёгкостью вытащил её из плоскости крыши! Видимо, не только Герберт решил надевать и снимать флаг вот так. Пока левая рука держала антенну, правая срывала в металлического стержня зелёное полотно. Товарищи также помогли своему командиру держать средство коммуникации с двух краёв и снять знамя врага. Вражеский флаг, больше напоминающий смоченную зелёную тряпку, полетел вниз с края крыши, со смачным шлепком приземлившись на асфальт под радостные крики солдат штурмового звена. Герберт тем временем взял у Майера знамя и вышел на край крыши, после чего под восторженные крики взмахнул полотном 12-й пограничной роты Социалистической Диаспоры - жёлтая полая звезда, внутри которой рука с когтями держит молот, а надпись внизу гласит: "12-я пограничная рота им. капитана СД Александра Ливонцева". Флаг антропоморфов, которые бьются за правое дело. Без всяких регалий. Просто солдаты, желающие вернуть счастье, украденное марионетками Капитала. Которые и добились этой победы. - Товарищи!!! Этот дьень запомниться нам надо́лго́!!! Штаб нашего злейшьего́ врага наконьец-то взят!!! Победа за нами́, товарищи!!! - Радостно закричал волк, продолжая размахивать ещё не полностью мокрым флагом. - Ура!!! По улице разнеслось самое первое громогласное "Ура", звучащее из уст каждого бойца взвода. Этот победный крик эхом раскатился как минимум от 37-й до 39-й улицы к югу и до Форт-Гэмильтон Паркуэй к востоку. Раздался второй восторженный клич, прозвучавший ещё сильнее. И, наконец, третье восклицание, ставшее протяжным и невероятно громким рёвом победы. Древко нового знамени тем временем уже было привязано к антенне, а та установлена на своё прежнее место. Алый флаг гордо развевался от ночного ветра, со временем тяжелея от дождевой воды. Но теперь не имеет значения, будет ли полотно реять на ветру или нет. Знамя победы социализма водружено над штабом врага. Противник фактически побеждён. Теперь целая половина гетто будет жить по законам нового режима - режима социальной справедливости и светлого будущего. Сначала Бруклин. Потом Нью-Йорк. Затем Вашингтон, Детройт, Даллас, Лос-Анджелес, Сиэтл и другие крупные города Америки с востока на запад. Рано или поздно, армия освобождения дойдёт и до его родины, до любимой Германии, а оттуда - до восточных стран НАТО. И когда над каждой восточной столицей поднимется красный флаг социализма, честные жители всего мира вздохнут с облегчением. А пока Герберт Штельман мечтал об освободительном походе на Европу, в восточной части кладбища раздался оглушительный взрыв.***
- Квадрат Ма-40: заштриховать красным до кладбища. Варвара открыла маркер и стала наносить на указанный квадрат линии, оставляя между ними интервал в пять миллиметров. Через секунду всё было готово. Внезапно за окном раздался гул, от которого задрожали стёкла. У рыси шерсть встала дыбом, а Корсак поднялся с колен и подошёл к окну, после чего, отодвинув край чёрной ткани, выглянул наружу. Сквозь стекло можно было увидеть, как в пасмурное ночное небо Бруклина со стороны северных территорий поднимался огромный столб дыма. - Что-то жёстко взорвалось... - Задумчиво произнёс лис, после чего взглянул на Варю. - Квадрат Ма-41: заштриховать до улицы Оушен-Пар... - "Альфа-ноль", "Энвил-один" на связи! - Из рации на столе начал звучать обуянный отчаянием голос. - Задача не выполнена! Повторяю! Задача НЕ ВЫ-ПОЛ-НЕ-НА!!! Приём!!! Комендант услышал тревожный призыв и подскочил к рации, после чего мгновенно настроил её на микрофон. - "Энвил-один", говорит "Альфа-ноль". Что у вас стряслось, что за взрыв, приём? - "Альфа-ноль", задача не выполнена! Противник узнал наши планы и подогнал "шахов" к пунктам эвакуации, трёх направил к конвою! Эвакуационная техника уничтожена, потеряли девять единиц пехоты! Приём! - А что за взрыв-то был, приём? - Они!.. Они уничтожили всех, "Альфа-ноль"! Они подорвали заряды, расположенные рядом с гражданскими! Пункта эвакуации больше нет! Каковы будут дальнейшие указания, приём?! Дмитрия прошиб пот. Зрачки резко вытянулись в струнку, а сами глаза начали тихонько поблёскивать от накапливающейся влаги. - Что? То есть... Кто-нибудь выжил? Приём? - Палец дёрнулся, со второй попытки переключив связь. - ...ак нет! Зона поражения покрыла весь пункт! Задача ПОЛНОСТЬЮ провалена! Каковы будут дальнейшие указания? Приём! Корсак перевёл рацию на микрофон и замолчал. Операция по спасению нескольких десятков, а то и сотен невинных антропоморфов... Провалена. Националисты низвергли их души во мрак. Степняка передёрнуло, а под левым глазом образовалась полноценная, крупная слеза, которая жемчужиной скатилась вниз по веку и впиталась в мех на щеке. - "Энвил-один"... Сверните группу и направьте её в места базирования. - Внезапно Корсак, который был в шаге от того, чтобы расплакаться, оскалился, а его голос приобрёл рычащие нотки. - И передайте "Энвилу-ноль", чтобы немедленно отправлялся ко мне, иначе не сносить ему головы! Приём! - Вас понял! Конец связи! Разговор и завершился, и рация с лёгким стуком легла на стол. Корсак опёрся на его поверхность руками и уставился в деревянную панель. Операция провалена. Сотни погибших мирных. Сотни... Их всех убили, хотя те надеялись спастись... За что их убили?! На столешницу из светлого дерева упало несколько крупных капель, обдавших квадратные сантиметры вокруг себя несколькими, более мелкими прозрачными куполами. Стоп! Это... Слёзы? Раз, два, три, четы... Четыре слезы. "Ты истеришь на протяжении всего дня! Ты из меня уже всю кровь выпил!" - Пронеслись в голове слишком знакомые слова. Дмитрий застыл на месте и уставился в одну точку, которая скрылась где-то среди волокнистых узоров на столе. Дыхание стало тяжелее, а сердце стало пытаться сымитировать стрельбу ДШК, что отлично у него получалось по темпу. Картинка в глазах стала размываться от накапливающихся слёз. Где-то внутри показались знакомые показывающие ощущения, которые заставляли изображение становиться ещё более мутным. Нет. Нет! Нельзя! Нельзя плакать! - СУКИ ВЫ БЛЯТЬ!!! Лис изо всех сил ударил по столу кулаком, отчего всё, находящееся на нём, подпрыгнуло, а мышка и вовсе упала на пол с грохотом, присущим лёгкому пластику. Варя с оторопью смотрела на нового командира, на всякий случай закрыв маркер. - Что случилось, товарищ комендант? - Встревоженно спросила девушка. - Ополченцы... Натравили на нас смертников. И подорвали весь пункт эвакуации, откуда мы должны были забрать мирных травоядных. Никто не выжил. - Какой ужас! - Варя едва ли не взвизгнула, закрыв рот рукой. - Теперь Вы понимаете, почему эти сволочи должны умереть? Они - нацисты. А мы с нацистами переговоров не ведём, пока я тут всем командую. Так, мы прервались. Квадрат Ла-39: заштриховать до границ кладбища. Кошка открыла фломастер, но её взгляд по-прежнему был прикован к Дмитрию, который вытер что-то ладонью на столе. Спустя пару секунд лис заметил, что адъютант смотрит на него. - Работайте, товарищ Артемьева! - Комендант повысил голос, и рысь принялась закрашивать указанный участок. - Ничего. Мы ещё покажем этим ополчугам недорезанным, насколько страшен народный гнев. Корсак схватил рацию и перенастроил её на другую частоту. - "Харон", говорит "Троцкий". Второй подпункт третьей стадии провалился. Гражданского населения, по словам "Энвила-один", на указанных в последнем этапе квадратах больше нет. Переходим к четвёртому пункту. Приём! - "Харон" вас понял! - Из аппарата послышался голос Наумова. - Укажите квадраты! Приём! Лис подскочил к карте, и Варя отскочила от командира, боясь, что тот сейчас разорвёт девушку за то, что она заслонила собой часть местности. - Указываю квадраты! Ка-39, юго-восток, треть! Ка-40, юг, половина! Ла-39, северо-восток, две пятых! Ла-40, полностью! Ла-41, левая десятая часть! Как поняли, приём?! - Вас понял, "Троцкий", приступаем к выполнению задачи! До начала - 37 секунд! Приём! - Вас понял. Доложите о результатах по мере выполнения. Конец связи. Взбудораженный Корсак выключил аппаратуру и начал ходить по комнате, пока Артемьева старалась максимально тихо закрашивать захваченные социалистами участки.***
Сырое помещение склепа. Под потолком витал тёмно-серый дым, на одной из стен красовалось несколько выбоин от попавших внутрь осколков. На гробах стояли деревянные ящики с землёй и ростками редиса, который должен был дать плоды через четверо суток. Рядом с ними стояли включённые ультрафиолетовые лампы, валялись пластиковые тубы, мешки и окровавленные тряпки, оставшиеся от одного из раненых солдат. На крышке гроба посередине была расстелена распечатанная карта нью-йоркского гетто, на которой ручкой были помечены оставшиеся позиции Национального Ополчения. Четыре синих кружка, один из них, расположенный в районе депо, был зачёркнут. Над картой стоял ополченец-кенгуру, опёршийся руками на каменную поверхность могилы. - Лейтенант Холл, прибыл рядовой Джексон с докладом! - Вскрикнул вбежавший в склеп самец газели в закопчённой форме и винтовкой М14. - Я Вас слушаю. - Кенгуру даже не оторвался от карты, чтобы посмотреть на запыхавшегося ополченца. Охрана, в отличие от командира, направила на пришедшего оружие. - Доклад!.. От сержанта Брукса, с восточного оборонного!.. рубежа!.. - Копытный согнулся пополам и упёрся руками в колени. - Красные дошли... До рубежа на востоке!... И Брукс!... Подорвал заряды! Холл остолбенел. Что значит "подорвал заряды"? То есть, это были те заряды, которые были расположены рядом со штатскими? - То есть... Брукс подорвал пункт сбора мирных? - Так точно, сэр!.. - Бл-лять!!! Что за пустоголовый ебанат этот Брукс!!! - У лейтенанта случился самый настоящий срыв. - Он же нас всех угробит!!! Комитетские от нас и мокрого места не оставят!!!... Чего вы все стоите, собирайте делегацию, хватайте белые тряпки - и к комми на переговоры, бегом!!! Стоящие рядом с ним охранники быстро сорвались с места. Холл вышел из склепа, чтобы проследить, что бойцы побежали в сторону воинских частей, а не куда-то к границе, чтобы трусливо бежать с поля боя В стане травоядных начиналась самая настоящая паника. Главнокомандующий Паркер захвачен, штаб под контролем красных, Брукс потратил единственный козырь НОТС: гражданское население, которое было и последним населением травоядного сектора под контролем Ополчения, и живым щитом. Теперь, если вовремя не отправить парламентё... Внезапно раздалась какофония пронзительного свиста и душераздирающего воя. Кенгуру вскинул голову, и за его примеру последовали остальные бойцы. Никто не понимал, что было источником звука, было понятно лишь то, что он раздавался сверху. И он был необычайно жутким. Прямо-таки пробирал до мурашек. Удар и яркая вспышка. Кенгуру швырнуло на пол склепа, и лейтенант буквально чудом избежал того, чтобы разбить голову о каменный порог. Вокруг повисла полная, неестественная для окружения тишина. Затем Холл услышал звон в ушах. Оправившись от удара, командира открыл глаза... И увидел невероятно яркое зарево, будто сейчас был яркий солнечный полдень, а не два часа ночи. - А-А-А!!! - врубился рёвом циркулярной пилы вой кого-то. - НОГИ!!! НО-О-ОГИ-И-И!!! Кенгуру вскочил на лапы и чуть не упал от шока. Только сейчас он понял, что происходит. И это повергло бойца в дикий ужас. Кладбище стало огромным костром, на котором отмечалось целых шесть эпицентров, расположенных недалеко друг от друга. Вдали бежал живой костер, в который превратился один из ополченцев. Крики. Вой. Хрипы. Визг. Взрывы горящих гранат и патронов. Хаос и паника. Идиоты разбудили демона, бога войны - тяжёлую штурмовую артиллерию... И сейчас они пожинали плоды своих действий. Горело всё: накрытые ящики с высушенной травой, растения, палатки, строения, живые и уже погибшие солдаты. Где-то в пятидесяти метрах пулемётное гнездо превратилось в костёр с фейерверком, рядом с которым уже валялось несколько застреленных травоядных. Жуткому ревущему пламени дождь не был помехой. Оно лишь тихо пшикало, будто огрызаясь в адрес противоборствующей стихии, но попутно огонь продолжал пожирать все, до чего добирались его страшные лапы. На земле сидел лемур. Он просто раскачивался туда-сюда, что-то беззвучно крича, пока на его обгоревшем хвосте лопались и истекали прозрачной жидкостью волдыри, а из его ушей и глаз текла, кровь, кажущаяся в темноте полностью чёрной. Полз олень, чей крик вывел из шока Холла. Ноги рогатого валялись вдали. От них за ним тянулся красный след, изредка разбавляемый фрагментами кишок и вкраплениями незапланированно вышедших отходов жизнедеятельности. Живой факел валялся на земле, уже догоревший. Адъютант Холла тоже валялся на земле - он умер сразу. Ему крайне повезло просто поймать осколок снаряда в глаз. - СПАСАЙСЯ, КТО МОЖЕТ!!! - Проорал кто-то, срываясь на ультразвук. Крик бойца стал последней каплей, что пробила границу, отделявшую силы НОТС от стада. Этот крик перерезал волосок, который всё ещё сохранял у солдат хоть какие-то зачатки рационального мышления. Все, кто мог бежать, ломанулись вдаль, на север. Даже сам Холл не смог сопротивляться инстинктам. Снова вой мин, и снова шесть синхронных ударов. Но не таких, как были: на этот раз враг бил снарядами другого типа. Свистнуло, кенгуру что-то упруго швырнуло на землю, но он подскочил и понёсся дальше, чувствуя, как левый бок намок и нагрелся. Снова заорали раненые. Бегущий перед ним коала схватился за пробитое горло и упал, буйволу будто лазером срезало верхнюю часть черепа. "Бежать, бежать, бежать! Только это слово, только эта мысль, только это действие! Беги или умри! Опасность прямо за тобой, и она догонит тебя, поглотит, сожрёт, уничтожит, и ты будешь кричать от адской боли!!! БЕГИ!!!" В голове кенгуру со скоростью запертых на балконе напуганных ласточек носились мысли. Но все они были лишь об одном: надо бежать, чтобы избежать гибели. Ещё хлопки, на этот раз сзади. Быстрее, быстрее, быстрее!!! Туда, вдаль, дальше от страшных миномётов, разрывов, ударов, трупов и медно-кислого, тягучего запаха крови вперемешку с содержимым желудков и кишок трупов!!! Из ниоткуда выросла громада Стены. Бегущий впереди боец-газель потонул в ослепительной вспышке. Отступающее стадо вбежало на минное поле перед Стеной. Спасались от Сциллы, а попали к Харибде. В такой же вспышке исчез быстрый гепард - один из коллаборационистов из Добровольческих Сил. Неумолимо гулко взвыли раскручиваемые блоки стволов автоматических пушек Стены. Холл поскользнулся на чьей-то крови, пытаясь затормозить, и шлёпнулся в грязь. Раздалось жуткое жужжание, и мир расцвёл красно-жёлтыми тонами. Боль прекратилась. Оторванная буквально секунду назад нога больше никак не болела. Холлу было уже абсолютно безразлично. Он просто наблюдал за тем, как пушки, разрывы минометных и противопехотных мин рвали на куски все, что оставалось от Травоядного Ополчения. Как же так... получилось?.. Неужели... всё?.. Впрочем, это были уже остаточные импульсы... Лежащий на грязной земле кусок мяса уже не был лейтенантом Холлом. То, что делало эту оболочку живой, уже ушло, оставив лишь последний отблеск в замерших в вечном удивлении глазах.***
- "Троцкий", говорит "Харон"! Подтверждаю попадания по указанным квадратам! Остатки вражеского личного состава пытается покинуть сектор, но сталкивается с нейтральными силами! Приём! - Говорит "Троцкий", вас понял, очень хорошие новости! Будьте наготове, возможно поступление запросов от других позывных! Приём! - Вас понял, мы наготове! Конец связи! Рация шикнула, и кабинет вновь погрузился в тишину. Дмитрий подошёл к окну и отодвинул чёрную шторку. Вдали красовалось рыжее зарево пожара, которое практически невозможно потушить. Огонь вместе с красным дымом устремлялся вверх, к небу, раскрашивая серые тучи в насыщенный кровавый цвет. Лис не удержался, и правая рука дёрнула оконную ручку. створка открылась, и в нос ударил доносящийся аж до штаба запах едкого дыма и горелой плоти. В ноздрях почувствовался лёгкий жар, и командир блаженно вздохнул, оперевшись на стену спиной. Именно этот запах он жаждал услышать весь этот год... Когда он был вынужден ходить на коротком поводке у Макса Томаса, когда Бруклинская Антропоморфная Коалиция трещала по швам, когда социалисты воевали с травоядными за западный Кони-Айленд и когда Корсак изнывал от острой жажды мести и крови. Сейчас горят марионетки нацистов. Потом вспыхнут они сами. Если понадобится, Дмитрий сам будет ходить с огнемётом по Нью-Йорку и сжигать дотла каждого, кто будет против него... Минуты блаженства прервал гомон рации. Кто-то вызывал лиса по радиосвязи... И надо было ответить. Улыбка резко исчезла с морды Корсака, и тот, нахмурившись, направился обратно к столу. - Карту пока не сворачивайте, товарищ адъютант. - Холодно произнёс лис, взглянув на Варвару, убирающую маркеры. - Канцпринадлежности тоже держите наготове. Может произойти всё, что угодно. Рысь лишь кивнула, а комендант взял аппарат в руки. - ...Льта-ноль на связи, "Альфа-ноль", ответьте, приём! - Слышу, "Дельта-Ноль", говорить "Альфа-ноль", что у вас случилось, приём? - В квадрате Оа-41 стычка! Нейтральные силы совершили попытку прорыва, мы их отбили, но настроены нейтралы агрессивно! Ждём указаний, приём! - Продолжайте держать оборону, докладывайте о новых столкновениях. Будьте готовы действовать по плану "Лазурь". Приём. - Вас понял, держим оборону, ждём сигнала! Конец связи! Сеанс связи завершился, и Дмитрий с недоумением поставил рацию на прослушивание. - Какого хуя бруклинцы начали нападать на наших? - Вслух произнёс Корсак, доставая из кармана телефон и роясь в контактах. - Бруклинцы? - Артемьева с недопониманием посмотрела на командира. - Суверенная Травоядная Республика Бруклин. Та самая отделившаяся от НОТС группировка, которой поставлял оружие практически весь плотоядный сектор, кроме некоторых национально-ориентированных банд. - Степняк нашён нужный контакт и нажал на кнопку "Вызов", после чего прислонил устройство к уху. Гудок. Гудок. Третий гудок. Чётвертый гудок. Пя... - Суньков! Почему так долго не отвечаешь?! - Виноват! - Послышалось по ту сторону "провода". - Флаг с верхними креплениями ко мне в кабинет, бегом! И скажи Петрову, чтобы дал тебе с нижнего этажа штатив! Чтоб через минуту весь инвентарь был у меня! - Есть, товарищ комендант! Телефон пиликнул, и вызов завершился. Дмитрий взял с дивана чуть высохший китель и стал надевать его. Хлопковые штаны, раскрашенные под "берёзку", сменились на форменные боевые, оттенка слоновой кости, которые сильно контрастировали с желтовато-зелёной верхней частью одежды. Голову увенчала синяя фуражка с красной лентой и советской кокардой. Поверх кителя был надет бронежилет. Как только левая лямка брони с щелчком застегнулась, в дверь постучали. Корсак устремился к двери и, подойдя к ней вплотную, открыл замок. Снаружи оказались волк со свёрнутым флагом и штативом. - Заносите, товарищ Суньков, а затем возвращайтесь на пост. Боец положил инвентарь на диван и быстро покинул кабинет. - Адъютант, уберите карту в сторону, затем повесьте флаг на карниз, на нём есть кольца, чтобы зацепить ткань. - Есть, товарищ комендант! Варя подорвалась с места и, отодвинув карту с маркерами к стене, взяла в руки красное полотно и развернула его. - Красивый у вас фла... - Работаем, товарищ Артемьева, ра-бо-та-ем! - Крикнул лис, расставняя штатив и вытягивая у него центральный стержень с фиксатором устройства. - Простите! Рысь развесила флаг по карнизу поверх чёрной тряпки, и теперь окно загораживало свисающее почти до пола красное полотно с жёлтой звездой, лапой и молотом. Корсак тем временем установил на штатив свой телефон и переставил конструкцию чуть ближе к окну. - Отлично. Теперь уходите из поля зрения камеры, быстро. Как только я возьму под козырёк, Вы подбежите к камере и закончите съёмку. - Вас поняла! Девушка отошла в сторону и практически прижалась к стене рядом с расстеленной картой. Тело сразу обдало новой волной тепла от работающего рядом обогревателя, и кошка впервые за долгие часы почувствовала хоть какое-то расслабление, пусть и несильное. Комендант настроил на телефоне таймер и нажал на красную кнопку съёмки. Обратный отсчёт. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Ещё секунда ожидания, чтобы видео записалось. И вот, в кадре уже виден Корсак с каменным выражением морды. - Я, Дмитрий Корсак, с сегодняшнего дня комендант Социалистической Диаспоры, обращаюсь к Райту Кларку, главе Суверенной Травоядной Республики Бруклин! Гражданин Кларк, мы с Вами, как значимые лица с политическими полномочиями, знакомы уже два месяца. Поскольку ровно пять минут назад я получил сообщение о полном разгроме Национального Ополчения Травоядного Сектора силами социалистов, я смело могу заявить, что наша группировка значительно вложилась в Вас во время борьбы СТРБ за независимость от травоядных националистов. Мы поставляли Вам оружие, боеприпасы, технику и продовольствие. Мы наладили Вам инфраструктуру и позволяли осуществлять проход через наши территории наряду с Добровольческими силами, чтобы вы могли нанести неожиданный удар по врагу. Однако, как я вижу, обстоятельства изменились, и вы вцепились не приспособленными к мясу зубами в кормящую вас до этого руку. Совершив попытку прорваться на территории, которые принадлежат Социалистической Диаспоре и Оборонному Комитету Травоядного Сектора, за которую наши товарищи проливали свою кровь, вы выдвинули на них претензии! Выдвинув претензии на наши территории, вы объявили нам войну! А объявив нам войну... вы подписали себе смертный приговор! Вы нарушили наше мирное сосуществование, и я предприму все меры!.. чтобы защитить интересы антропоморфного народа! Вы, конкретно Вы, гражданин Кларк, будете стёрты с лица земли вместе со своей псевдодемократической шайкой, которая обирает простых травоядных для собственной наживы! Остальных же я прошу одуматься!.. и сложить оружие немедленно, после чего сдаться ближайшему отряду Диаспоры или Комитета, после чего вам будет гарантировано жильё, рабочее место и возможность присоединиться к нам в пути к светлому и свободному будущему! На добровольную сдачу даётся ровно десять минут! В 02:42 каждый, кто не сложит оружие, будет умерщвлён! Дмитрий сделал короткую паузу. Хоть бы речь звучала убедительно, хоть бы удалось напугать этих засранцев, как следует... Затянуто, сука, затянуто! - Это обращение я выложил в общую переписку бруклинского гетто, чтобы каждый командир, каждый глава, каждый председатель, а также каждый босс и пахан понимали, что Диаспора теперь - ведущая сила в гетто, противление которой будет караться смертью и покорением! Запомните: я - не тот, с кем можно разговаривать о политике на своих условиях! И я - не тот, кто позволит капиталистам шариться по народным карманам! Честь имею! Корсак откозырял, и Варвара, подбежав к штативу, выключила камеру. Лис мгновенно сорвался места и, схватив рацию, переключился на общий канал. - "Альфа-ноль" - всем позывным в квадратах На-40–Ра-42! Начать выполнение плана "Лазурь" через 10 минут! До этого момента принимать всех лиц без оружия и отправлять их под временный арест! Конец связи!