Фейерверк

Месяц или чуть больше пролетел незаметно, и казалось, что он был самым спокойным в жизни Антона. Ноябрь закончился, и на улице стал чаще идти снег. Эти крохотные и белоснежные хлопья, падающие с неба, создавали уютную, даже скорее новогоднюю атмосферу. Хотелось сесть на подоконник, укутаться в плед и пить горячий шоколад, любуюясь на Эйфелеву башню за маленьким окном синей квартирки. 4-5 раз в неделю Арсений приходил к Антону в больницу, и парень понял, что влип по полной. Он влюбился. Влюбился в этого невероятного, интересного, яркого, голубоглазого мужчину. Шастун отрицал это в своей голове, сопротивляясь "идиотским" чувствам. Район, в котором он жил в Воронеже, "Толерантный 21 век" обошел стороной и там по-прежнему оставались законы: "Мальчик любит девочку, девочка любит мальчика. Одел розовую кепку - терпи пока тебя пиздят "нормальные" пацаны", и Антон не задумывался о том, что может быть не так. Смотря на сосущихся в тик токе геев, попадавшихся в рекомендациях, он никогда не представлял себя одним из них. Но каждый раз, когда видел Арсения... Где-то в самом сердце, которое так больно и упорно всю жизнь кромсали острыми лезвиями со всех сторон, просыпа́лся огонечек, нежно согревающий душу, и тянул, словно магнит, к Попову. За этот месяц почти все синяки прошли, а болячки зажили, оставаясь чуть заметными шрамами, ребра срослись, по словам врачей - хорошо, а сейчас у Шастуна был восстановительный период в больнице. Мужика, который избил Антона, нашли через неделю. Оказалось, девушке, которую он тогда раздевал, этот урод был отчимом, насиловавшим ее не раз. Его посадили, а позже Шастун узнал, что девушка покончила с жизнью. Мать нашла ее в ванной с перерезанными венами. Антон вдруг осознал, что в какой-то степени, понимает эту девушку. Иногда, в стенах Воронежской, облезлой и провонявшей бухлом, квартиры, парень думал о смерти. О том, что буквально одним движением, можно покинуть эту полную боли и кошмара жизнь. Но он никогда не решался. Даже когда, захлебываясь собственными слезами, после очередного приставания мужика, которому был оттдан матерью, Антон сидел на холодном полу в ванне с отвращением к себе и желанием измыть тело до ожогов и покраснений лишь бы смыть с себя эту грязь, держал трясущимися руками лезвие - он не решался. Антон старался каждый день писать Диме, рассказывать как у него дела, как его самочувствие, как "развлекается" в больнице, но о том, что мучает его уже целый месяц, умалчивал до сегодняшнего дня... Дмитрий Позов Тоха, привет! Антон Шастун Привет Поз, че как дела? Дмитрий Позов Да норм вроде, сегодня работу новую нашел, хорошую между прочим! Не грузчик как в прошлый раз! В маке работать буду Антон Шастун Пхпхпхпх бля Дим, вот это я понимаю УВАЖАЕМАЯ должность! Дмитрий Позов Ой да не еби мне мозги, пожалуйста, сам-то нихуя не делает и ко мне лезет. Кста, что на счет твоего нихуя-не-деланья? Ты же еще в больнице и тебе все еще помогает этот Попов, да? Антон Шастун Дим, только попробуй пошутить Дмитрий Позов Сосешь? Антон Шастун Бляяяяяяяяяя ну ты и еблан Дмитрий Позов Теперь понятно почему ты из Воронежа свалил, у нас такое не одобрили бы ПХПЗПЗПЗП Антон Шастун Я как раз хотел с тобой об этом поговорить, а ты... Дмитрий Позов Да ладно, ладно, я ж шучу, о чем "об этом" поговорить хотел? Антон Шастун Эээ... Бля, Дим, он походу мне рил нравится... Типо, уже больше месяца он ко мне заходит, мы общаемся, он такой интересный! Столько всего может рассказать! Я постоянно слушаю его как завороженный... А еще он красивый, очень... Ну ты сам представь: голубоглазый брюнет, с челкой такой милой, свисающей.. Он ее так прикольно поправляет постоянно), улыбкой красивой.. Блин Дим, мне стыдно это писать пиздец, но ты мне друг? Друг. Значит должен понять... Дмитрий Позов А-ху-еть Антон Шастун ДИМА, БЛЯТЬ! ПИШИ НОРМАЛЬНО, Я ТУТ ДУШУ ИЗЛИВАЮ ВООБЩЕ-ТО Дмитрий Позов Спасибо что ДУШУ изливаешь, а не... Антон Шастун ПООООЗ Дмитрий Позов Так. Ладно, понятно. Хотя нет, не понятно. Ты уверен, что он тебе нравится, как... Мужчина? А не как друг или просто человек хороший? Антон Шастун Я НЕ ЗНАААЮ! Я не могу разобраться в том, что творится со мной... Понимаешь... Господи, блять! Я хочу прям вот чувствовать его рядом. Смотреть ему в глаза, слушать 25/8... Я не знаю.. Целовать может... Дмитрий Позов Ухх, брат.. Пиздец ты конечно. Тогда, если у тебя ТАКИЕ чувства, есть два варианта: признайся ему или смирись и забудь Антон Шастун А ты бы что сделал? Дмитрий Позов Я конечно не пидорас, чтобы давать советы, но признаться наверно надо. Это же ФрАнЦиЯ, там наверняка к заднеприводным норм относятся, может ты ему тоже нравишься Антон Шастун Я не смогу, Дим... *** Вот прошел уже месяц с первой встречи Арсения с Антоном. Вот уже месяц и две недели Арсений думает. Думает над своими чувствами. Почти каждый день приходит в трехэтажное белое здание пропахшее лекарствами, чтобы увидеть его. Этого зеленоглазого, высокого, до ужаса худого, парня с извечными смешными кудряшками. Чтобы увидеть этот взгляд светло-зеленых глаз, в глубине которых скрывается изумрудный лес, эти руки, обвешанные украшениями, его улыбку... Вечер. На часах: 18:44, Арсений закончил работу над новым проектом и идет к Шастуну. Такси больше не вызывает, потому что дорого обходится. А новая привычка ходить два часа в день из дома до больницы и обратно оказалась отличным спортом. На улице с неба сыпется, будто из ведра, мелкий воздушный снег, красиво поблескивая в свете ночных фонарей, и Арсений старается не думать о том, что вся эта красота, скорее всего растает уже утром... *** Четыре стука в дверь. Антон ждал их. Он каждый раз ждет эти четыре стука и уже знает, кто войдет в палату. - Тош, привет! - Сказал Арсений, улыбнувшись и поправив челку. - Привет... - Иногда Шастун думал, что пьянеет только от того, что видит Арса перед собой. Никакие слова не идут в голову, хочется просто молча смотреть на него. Арсений часто называет его - Тошей. Эту вариацию имени Шастун не позволял использовать никому. Ему казалось, что это слишком ласково для того, чтобы его так называло гнилое окружение. А Арсению никогда не запрещал. Из его уст "Тоша" звучит так мило и приятно... - У меня для тебя чудесная новость! Я поговорил с врачом, он сообщил, что завтра тебя выписывают! - Произнес Попов, садясь в кресло рядом с кроватью. Но от этой "чудесной" новости глаза Антона как-то посерели. Он нервно сглотнул и начал говорить то, что подготавливал у себя в голове по ночам уже долго время. Это была еще одна мысль, которая его терзала не меньше странных чувств к Арсению: - Правда? Супер... Эээ... Арс, слушай, ты так много вкладываешь... Денег, времени... Мне так неловно и стыдно, честно говоря... Если меня выписывают, то я наверно попробую найти место, где буду жить... И работу в первую очередь. Рюкзак мой тут, так что я наверно могу не возвращаться к тебе в квартиру... -Антон. - Внезапно взгляд Арсения изменился и стал более серьезным и немного... Взволнованным? - Нет. Работу ты может и найдешь, но жить будешь у меня. Мне не сложно, ты для меня не в тягость. Денег хватает, так что даже не задумыва... - Почему? - Перебил парень, - Просто ответь мне, почему ты мне помогаешь? Ты уже больше месяца оплачиваешь мое нахождение в больнице! Я выйду, и ты будешь оплачивать мое проживание. Ты приходишь через день, сидишь тут, общаешься со мной как с... Родным человеком? Объясни, нахуя тебе это? - Антон и сам не заметил, как глаза наполнились слезами. Он почувствовал свою никчемность и беззащитность. Шастун понимал, что, вероятно,не сможет найти работу, а без денег и место проживания тоже. Ему было стыдно и противно. *** Сердце словно иглой проткнули вопросы Антона. Арс за этот месяц понял причину, по которой помогает этому парню. Но сказать, ему об этом... Он молча встал и вышел из палаты, оставив Шаста без ответов. Да, было ужасно неприятно. Да, Арс увидел блестящие искры слез на Тошиных глазах. Но Попов не смог себя пересилить и сказать Антону о своей любви к нему . Не смог... Дома Арсений открыл бутылку дорогого французского вина и с фужером вышел на балкон, не забыв накинуть на плечи куртку. Снежинки летали по ветру, как маленькие дети, резвящиеся на площадке. Повсюду уже вовсю царила рождественская атмосфера. Многие кафе и рестораны были украшены гирляндами и мишурой, а у входов стояли светящиеся фигуры снеговиков, оленей и елок. Все мысли в голове Арсения, превратились в огромный комок, который так же неприятно разбирать, как и распутывать проводные наушники. - Я влюбился. - Начал говорить сам с собой мужчина. Он часто так делал и считал это хорошей привычкой, ведь произнося мысли вслух, намного проще состредоточиться, - Это хорошо, потому что мне уже двадцать семь, скоро тридцатка и влюбиться - самое время. Плохо то, что я влюбился В ПАРНЯ. *** После ухода Арсения, Шастун не сдержался и впервые за долгое время вновь разревелся, словно маленькая девчонка, а не двадцатилетний парень. Кричал в подушку, словно моля о помощи и поддержке. Он сидел в темной палате, в которой единственным источником света была луна. Антон чувствовал неимоверную тяжесть на душе. Словно огромный камень взгромоздили на его слабые плечи и сказали держать, несмотря ни на что. Ему именно сейчас так необходим был человек рядом. Который обнимет, успокоит, скажет: "Тош, малыш, не плачь, я с тобой, я не уйду, не брошу и не предам". И Антон уже не скрывал, что хотел услышать эти слова именно от Арсения. В какой-то момент парень подумал, что возможно Дима прав, и Попов испытывает к нему такие же чувства, а сейчас корил себя за эти мысли. Ты правда думаешь, что нужем ему? Он просто тебя жалеет! Как грязного котенка, жалостливо мяукающего под дождем на улице! У него доброе сердце, поэтому он помог, но в этом сердце тебе нет места. Ты никогда и никому не будешь нужен! Идиот! А ведь так было всегда. В детстве Антон был один, с чувством ненужности и никчемности, словно брошенная игрушка, которую забыла маленькая девочка на скамейке в парке. С пяти лет он оставался дома в тихой пустой и холодной квартире. На всю жизнь парень запомнил ту звенящую тишину пробирающую до костей после ухода мамы из дома, сопровождаемого хлопком двери. Ни о каких игрушках и думать не приходилось. Туолетный ершик или старая коробка из-под обуви из которой можно вырезать картонную лошадку являлись лучшим развлечением. А самым страшным была темнота наступающая к вечеру. Гигантские тени выползали и заполняли собой углы, словно огромные змеи. А в каждой этой тени прятался страшный зубастый монстр стреляющий взглядом красный глаз. Но страх темноты вместе со всеми гнетущими фантазиями прошел, когда Шастун начал сталкиваться с реальной жизнью, которая пугала в сотни раз больше подкроватных чудищь... Антон встал с кровати, недолго порывшись в рюкзаке, достал из него небольшой сверток. Лезвие блеснуло в свете луны, и в следущую секунду резкими движениями Шастун начал кромсать нежную, тонкую кожу на запястьях. Красные раны, глубокими порезами оставались на руках. Капли крови стекали на платок, из глаз безостановочно лились обжигающие слезы. Больно. СНОВА, СУКА, БОЛЬНО! Эта боль заполоняет голову, не давая мыслям терзать душу. Руки начинают трястись. У Антона истерика. Лезвие выпадает из ослабевших пальцев и с тихим звоном падает на пол. Он вновь кричит в подушку, раздирающим горло криком, не обращая внимания на то, что на постельном белье остаются алые следы. Немного успокоившись, Шастун достает сигарету, садится на подоконник, открывает окно и начинает вдыхать этот ядовитый, но такой успокаивающий дым. Он смотрит вниз и думает, что сейчас его ничего не держит. Он может сделать самый роковой в своей жизни шаг. От конца, его отделяет только одно решение... Лишь одно... *** Противная мелодия и вибрация телефона, заставила Арсения поднять тяжелые веки и кое-как выключить будильник, чуть не разбив экран несчасного айфона. Девять утра. Пока Попов пил кофе, вместо завтрака он писал сообщение Антону о том, чтобы тот собирался и ждал его у парадного входа в больницу. *** Шастун проснулся от сильной боли в руке. Когда глаза привыкли к свету и наконец сфокусировались, Антон ужаснулся. Белоснежное одеяло, простынь и подушка были испачканы уже засохшей кровью. А на левое запястье вообще было страшно смотреть, казалось на нем не было ни одного живого места без царапины или глубокого пореза.При каждом движении рука отзывалась сильной и ноющей болью. На подоконнике виднелись остатки пепла, а на полу валялось лезвие. От всего этого стало так страшно... Будто это не он в истерике ночью все это сделал. Руки опять начали трястись, но сейчас Антону было немного легче с собой совладать. Он взял телефон и посмотрел на время: 9:12. Одно непрочитанное сообщение от Арса гласило: "Тош, доброе утро, просыпайся, собирайся, выходи и жди меня у парадного входа)" Шаст встал, но тут же сел обратно, потому что голова болела ужасно, она была тяжёлая, как кирпич, из-за ночных слез. Но встать, хоть уже и осторожнее, пришлось. Антон заправил постель, стараясь сделать так, чтобы следов крови не было видно. Поднял лезвие, протер его и завернул обратно в платок. Собрал все немногочисленные вещи, запихнул их в рюкзак, после чего оделся. Просить бинты у медсестер точно не вариант, потому что им, вероятнее всего, нужна будет причина, а красоваться результатом своей психической неуравновешанности желания не было. Поэтому без какой-либо обработки порезов, решив, что потом все найдет у Арсения дома, Антон надел толстовку, скрывая раны под длинным рукавом. Выйдя на улицу, Шастун испытал по истине приятнейшее чувство. Легкие заполнились свежим, морозным воздухом Парижа. В глазах неприятно защипало от огромного количества блестящего снега, который был повсюду и еще не успел растаять. Утро было темным, но далеко за горизонтом уже можно было заметить солнечный свет. Простояв так несколько минут, любуясь красотой вокруг, Антон отвлекся на Арсения, идущего к больнице. Шаст старался не думать о своих загонах и скрыть их где-то глубоко в душе. - Антон! Привет! Еще раз поздравляю с выпиской! Уж извини, цветов не принес, - поздоровался Арсений, обнимая Антона. От такого жеста парень немного опешил. - Привет, Арс, - от мужчины исходил приятный, кофейный запах. Арсений такой уютный и родной. - Предлагаю нам с тобой зайти в кафешку и отпраздновать! - сказал Попов с лучезарной улыбкой. Казалось, что у него вообще никогда не было проблем и невзгод в жизни. Он всегда был таким, счастливым? - Да, супер! - Тош, ты себя хорошо чувствуешь? Голос хриплый, лицо опухшее и бледное, - Неужели Арсений волнуется за него? Или ради приличия спрашивает? - Н-нет, - голос совсем сел, поэтому, постаравшись прочистить горло, понимая, что он сел не от простуды, а от криков, и прочистка не особо поможет, Антон замолк. - Ладно... Если станет плохо, скажи мне об этом сразу, хорошо? - Произнес Арсений, метаясь взволнованными голубыми глазами по лицу Антона, внимательно разглядывая его. Шастун на это лишь кивнул, и они пошли в ближайшую кафешку. По дороге Арсений рассказывал Антону о том, как в детстве любил рисовать космос, и как его "мазня"(как выразился сам Попов), нравилась его родителям, и они говорили, что он прирожденный художник. Потом Арс говорил, что именно из-за его "космической мазни" мама отправила его в художественную школу, где он влюбился в рисование, что в будущем помогло ему определиться с профессией. Антон не до конца понимал, как художка связана с дизайном интерьера, но вопросов не задавал. Ему очень нравилось слушать красивопоставленную речь Арсения, его бархатный голос, от которого по коже пробегали мурашки. Наконец они зашли в кафе. Это было очень милое и уютное место. Весь интерьер был в стиле кантри. Деревянные столики, стулья, стены, светло-коричневые диванчики и мягкое теплое освещение. Выбрав столик у окна, они сели друг напротив друга. Тут же к ним подошел официант, сказал что-то на французском и положил на стол два меню. - Что будешь кушать, Тош? - Поинтересовался Арсений, разглядывая немногочисленные, но многообещающие своим видом блюда. Антон на самом деле был не очень голоден, в первую очередь из-за плохого самочувствия. - Салат наверно какой-нибудь... Тут есть цезарь? - Такс... Да, есть! Цезарь и все? Тут очень много вкусного мяса... Свиной шашлык будешь? - Сказал Арсений и облизнулся. Антона умилил этот жест, и он согласно кивнул. - Ну и чудесно, я тогда тоже шашлык буду и... О! Рататуй! Смотрел этот мультик? - Нет, не смотрел, но что-то знакомое... - Тогда это отличный повод, чтобы сегодня вечером посмотреть, согласись? А я тогда его и закажу... - Арсений жестом позвал официанта, после чего тот сразу метнулся к мужчине, выслушал все, что говорил ему Попов, попутно записывая в блокнот. С разрешения забрал меню и ушел в сторону кухни. - Я могу считать этот завтрак свиданием? - Спросил Арсений с улыбкой, смотря в тут же округлившиеся глаза Шаста. ЧТО ЕМУ БЛЯТЬ ОТВЕТИТЬ? ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СПРОСИЛ? Стоп, получается Арсений считает это свиданием, значит ему нравится Антон... Или это шутка? Голова парня разрывалась от вопросов, скапливающихся в ней, в то время пока он МОЛЧА смотрел на Арса, превращая ситуацию в неловкую паузу. - Я сейчас... - Антон резко поднялся из-за стола, от чего голова отозвалась сильной болью, парень почувствовал головокружение, и в глазах потемнело. Шаст схватился за стол, чтобы удержаться на ногах, той самой рукой, на которой были десятки порезов. - Антон? Ты как? - Арсений тоже пристал, внимательно наблюдая за действиями парня, готовый в любую минуту подхватить его на руки. - Ничего, - сказал тот с натянутой улыбкой. И тут Арсений перевел взгляд на руку, крепко сжимающую край стола. Антон понял, что рукав предательски поднялся, оголяя раны. -Тош... Это что? - Парень тут же одернул руку, от чего-то испуганно смотря на Попова -Антон. Покажи. - Мужчина резко взял руку Шаста, от чего тот всхлипнул. Поняв, что парню больно, Арсений ослабил хватку и полностью поднял рукав. - Тош... Зачем? - Арсений поднял невообразимо голубые глаза на парня. - Я..., - начал он оправдываться. Щеки покраснели, и глаза опять были на мокром месте. Голос совсем осип, в горле пересохло, от волнения он не мог сказать ни слова. Вдруг сейчас Попов наорет на него? Отчитает или бросит прямо здесь и уйдёт, посчитав сумасшедшим? Антона начало потрясывать. - Тош, сядь сюда. - Сказал Арсений, указывая на место рядом с собой. Шастун послушно сел и мужчина заключил его в свои обьятия, позволяя Антону уткнуться носом ему в шею, тихо плача. Арсений аккуратно водил рукой по спине парня, выводя какие-то узоры, нежно трепал по волосам, стараясь успокоить. Шастун сейчас походил на маленького крольчонка, который забился в норку и дрожал, боясь хищников вокруг. Совсем маленький и одинокий комочек. Антону стало легче. Он вдруг ощутил себя таким нужным, а Арсения таким близким и родным . Этот запах кофе и совсем слабый, еле заметный запах духов, пьянил и согревал. Мужчина приподнимает лицо Антона, заглядывает в заплаканные ярко-зеленые глаза и нежно прикасается губами к мокрой от слез щеке, целуя парня. У Антона по телу разлилось приятное тепло, перетекающее в солнечное сплетение. Так не хотелось отпускать его... Но вскоре пришел официант с заказом, и Антону пришлось отсесть на противоположную сторону стола. Несмотря на то, что голова продолжала болеть, Антону стало гораздо лучше. В кафе они просидели два с половиной часа. Кушали и выпивали какое-то безумно вкусное шампанское. За это время, казалось, они стали самыми близкими людьми друг другу. Арсений стал вторым человеком, после Димы, который узнал, что Антона продавала собственная мать. Попов сам чуть не плакал, пока Шаст рассказывал ему об этом, не говоря уже о самом Антоне. Арсений же рассказал о единственных в его жизни и то провальных отношениях с девушкой-Аленой. Откровения за откровениями, каждый из них вскрывал потаенные карты своей жизни. Выходя из кафе, они решили прогуляться, по словам Арсения, он хотел провести Шасту экскурсию, чтобы тот не терялся и более менее знал местность. Купили еще одну бутылку шампанского и распивали ее прямо из горла. Гуляли повсюду, общались, смеялись. Так они веселились до вечера. Уже изрядно пьяные они вернулись домой, в синенькую Арсеньеву квартиру. - Тош? А я же тебе говорил про мультик? Давай посмотрим? - Сказал Арс, стягивая с себя кроссовки. - Давай, - согласился парень, уже зевая. На часах почти севшего телефона время показывало: 20:03 Раздевшись, Антон пошел в ванную. Она была такой же синей, что уже не удивляло парня. Скинув с себя одежду, Шастун встал под горячий душ. Раны на руке сильно жгло, но он терпел и старался расслабиться. Этот вечер отложился в памяти в папку воспоминаний с надписью "невероятно" . Да, Антон действительно полюбил Арсения. Он больше не хотел его отпускать. Только быть рядом, обнимать, целовать и... Антон вышел из душа, с одним лишь полотенцем, повязанным на бедрах, и обнаружил, что пока он мылся, Арсений уже включил мультик и терпеливо ждал своей очереди в ванну, сидя на диване. - Тош... Ты такой красивый, - внезапно сказал мужчина, и парень заметил, что тот пристально изучает своими морскими глазами каждый кусочек его тела. - С-спасибо...? Арс улыбнулся, встал и направился в ванну. А когда проходил мимо Антона случайно или специально провел кончиками пальцев по предплечью парня, от чего тот вздрогнул, покрывшись мурашками, и немного покраснел. Арсений только спустя 30 минут(ЧТО МОЖНО ТАК ДОЛГО ДЕЛАТЬ В ДУШЕ) вышел, дал Антону свою одежду, состоящую из безразмерной футболки нежно-розового цвета и белых шорт. Потом мужчина все-таки продезенфицировал и перебинтовал руку парня, дуя на рану, при каждом вздохе и вслипе. И только к десяти часам вечера они наконец уселись смотреть мультфильм. Антон сидел на мягком диване, прижимаясь к Арсению, положив голову ему на плечо, и медленно проваливался в сон, думая о том, что сегодня был действительно потрясающий день...