Я пульсирую, моя кровь красная и не боится жить.
«В мире существует 7 человек, которые выглядят как вы» — читает Хёнджин в названии статьи. Но что если один из них встретится с вами? Хван учится в выпускном классе серого здания с зелёным забором. Он жил с понедельника по пятницу, прерываясь на качели возле дома и вишневую пепси из ларька. С понедельника по пятницу он прожигал глазницы желтым светом лампы, да и, вообщем то, не был против. Вот только, когда цифры в голове начали разрывать ему капилляры, а кровавое чернило разрывать нутро, Хёнджин решил что-то поменять. Сжёг старые вещи, среди которых была голубая толстовка с котёнком и звёздные джинсы, заменив их на белые рубашки со стрелочными штанами. Отрастил белые пряди волос и перестал кататься на качелях с пепси, заменив вишневые ароматизаторы такими же вишневыми губами волхвов с тонкими пальцами. Перебегая забор, Хенджин врезается в тощую фигуру в чёрном свитере с красным шарфом. — Слепая ворона, гляди прямо.— Хван стряхивает грязь в перемешку с лиственными огрызками. Вот только не встаёт. Глаза набухают размером с космический Кеплер, а вчерашняя алгебра заменяется взглядом напротив. Веточная фигура вся в чёрных пятнах: свитер, рюкзак, носки и смоляные волосы. Пухлые губы и тусклая родинка под глазом. Хван Хёнджин. Только его убитая версия. Восковая статуя. Мягкая игрушка, наполненная водой и плотью вместо наполнителя. У плюшевого Хёнджина такой же смех и любовь к вишне. Только вот никакие губы он не целовал. Боится, что случайно высосет душу вместе с языком. У него есть белый кролик и полудохлая ящерица, которая перепутала клетку с мясорубкой. А ещё ему как-то странно: он Хёнджин наоборот, который упал ему в ноги, матерясь под нос. Он вроде такой же, но совершенно другой. У него нет домашних питомцев, а вместо ящерицы с радостью засунул бы в мясорубку свою руку. Странные они, эти двуликие Хваны. Весной они встречаются по вечерам и гуляют среди мусорок и липовых деревьев. У Хёнджина ( тот, что с выбеленными прядями) руки в бинтах и черничная жевачка. А у хёнджиновой чёрноволосой версии кофейные сигареты. Из квартиры несёт персиковым гелем для душа и средством для розжига костров. Хваны сидят на полу и пытаются пожарить зефир на самодельном костре. На улице январь и снег метёт, а в комнате дым от сухих веток и сахарный сироп. — Хочешь, я тебя сожгу? — Хмыкает зефирный мальчик и подносит зажигалку к лицу второго. За секунду чёрная прядь вспыхивает красным, а Хёнджину кажется, что он покрасился рыжим.Теперь к запаху зефира и веток прибавилась палёный локон и красное пятно на лбу.
** Они сидят у прозрачной остановки из треснутого полистирола и играют в рваные карты. — А если нам понравиться один человек? — Хёнджин с кроличьей футболкой кидает даму — То я тебя убью. — Мальчик с волосами из зубной пасты отбивается королём. — Я выиграл. А у кролика нос дёргается. Не зря. В феврале дверь скрипит от розовых кед с чёрными шнурками. Ли Феликс, такой же пятнистый, как неудачно напечатанные обои или клякса на тетради. С глазами-бусинами и крошечными руками. А Хёнджин расстраивается, что тогда не сжёг плюшевого до конца. Вроде бы всё так же, но теперь каждую свободную минуту Хваны хотят друг друга задушить. Хотя проткнутого булавкой глаза не зашло, но все равно внутри всё скрипит. Сидя возле липового дерева, Хёнджин с выжженными волосами кидает в воду камни. Кролик на футболке начинает блевать кровью. Из хёнджинового тела торчит деревянная палка. — Круто, я умру, как вампир. — Хёнджин смеётся. Кашляет слезами и желчью. Потому что даже если у одного дохлая ящерица и кроличьих взгляд, а у другого отмёрзшее змеиное сердце, всё равно останется самый живучий. И если где-то есть ещё 6 таких же, как он, блондин проткнёт каждого. Потому что змеи всегда жрут кроликов.