Попытка.

- Хён, хён, привет! - жизнерадостный голос Чжун Хона в трубке заставил Ён Гука счастливо улыбнуться - не очень часто лидер слышал его в последние дни, и тем более не очень часто улыбался из-за этого. - Привет, малыш, - хрипло произнёс Гук. Что-то надо делать с голосом - слишком грубо звучит, так и напугать не сложно. Гук прочистил горло. - Как ты там? Как ребята? - Ты не поверишь, тут столько всего нового! Мы с ребятами были в Лувре, представляешь! Видели работы да Винчи! А ещё поднимались на Эйфелеву башню! Хён, а ты знал, что Ён Дже-хён боится высоты? Ха-ха-ха! Это было забавно, видеть его лицо!.. Жаль, что ты с нами не поехал, хён, - тараторил макнэ без задней мысли. - Здесь прекрасно, просто замечательно, но дома всё же лучше. Ты когда поправишься? - Не знаю, Чжун Хон, врачи пока молчат... Надеюсь, вы приедете уже очень скоро, мне тут безумно скучно без вас, - тихо говорил Ён Гук, слыша, как макнэ на другом конце недовольно дышит в трубку. - Ён Гук-хён, мы все соскучились... Я соскучился, - пробормотал Зело, отчего лидера передёрнуло, но не от отвращения, а от боли. Боли, что он чувствовал, когда снова и снова думал, что больше не увидит ни свою группу, ни своего макнэ. - Скоро уже увидимся, Чжун Хон, не волнуйтесь... Не волнуйся. Всё будет хорошо, обещаю. Ладно, мне пора, на процедуры... Передавай привет ребятам, - еле слышно проговорил Гук, но его всё же услышали. - Пока, хён! Выздоравливай! - прокричал Зело в трубку и сбросил звонок. Ён Гук сжал телефон в руке так сильно, что выступили жилы. Не было сил, совершенно не было сил испытывать это терпение и боль. Вторая неделя проходила точно так же, как и предыдущая - лидер всё ещё лежал в больнице из-за того, что подцепил вирус, названия которого никак не мог запомнить (записать ведь лень, да и зачем это), а мэмберов, чтобы оградить от заражения, отправили в отпуск, в Париж, где они посещали музеи, исторические места и концерты. Идея экскурсии по самому романтическому городу мира очень вдохновила ребят, но лидер оставался в больнице, и это невероятно угнетало - с ними не было того, кто мог одним своим присутствием давать повод для спокойствия. Особенно грустили Зело и Хим Чан. Первый от того, что его любимого хёна не было рядом, а второй от того, что врачи отобрали его лучшего друга и закрыли в больнице. Конечно же, грустить никому не приходилось очень долго - программа отдыха была очень насыщенной, и вместить апатию и тоску получалось не всегда, но каждый вечер перед сном Зело писал своему хёну смс-ки с пожеланиями хороших сновидений. Ён Гук не любил громких слов и крылатых выражений, но то состояние, когда он читал сообщения Хона, всегда описывал как "сердце кровью обливается". Действительно, такие моменты причиняли ещё больше боли, чем уже её было, и если сравнивать её с наполнившимся водой стаканом, то уровень воды уже давно достиг критической точки, и жидкость довольно долгое время переливается через край. Вот такие сравнения Гук любил, описывая подобное в текстах, которые сочинял, пока находился один в больнице. Конечно, неужели отпускать это время зря? И вот сегодня после очередного звонка Зело лидер не выдержал. Слёзы хлынули из глаз непрекращающимся потоком. Ён Гук глотал слёзы, но не вытирал их, нет. Зачем? Они всё равно никуда не денутся, впитаются в кожу, въедаясь в неё своей солью... Чёртов вирус, который Гук всё ещё не запомнил по названию. А если он не поправится? Если иммунитет не выдержит? Дальше этой мысли парень старался не заходить, потому что он уже приготовил пачку таблеток на вечер. Особый вечер. Да, Банг Ён Гук, сильный душой парень, который являлся лидером одной из самых известных групп корейской музыкальной индустрии, просто не мог больше выносить ощущения, что скоро он лишится самого дорогого, что у него есть. Вернее, что у него было - своя группа, ставшей семьёй. Сколько было моментов с ними, которые совершенно не хотелось терять из памяти? Он был уверен, что даже если он и сможет поправиться, то эти моменты забудутся, а повторить их никогда не удастся - кому будет нужен инвалид? В том, что он станет инвалидом, Гук был уверен более, чем на 100 процентов. Все эти процедуры имели не простой результат, как химиотерапия, к примеру. Но на это точно можно было закрыть глаза, ведь таблетки готовы, как готов и сам Ён Гук. Последние пару дней парень изучал все закоулки, все углы больницы, чтобы узнать, где будет спокойной место для принятия таблеток. Упоминания слов "суицид" и "самоубийство" Гук старательно избегал даже в мыслях, не то, что вслух. Эти слова пугали, отталкивали от превращения их значения в жизнь, и лучше действительно не думать о них. Он предпочитал думать, что делает благое дело. Почему благое? Ну, во-первых, никому не будет нужен инвалид, и если его семье придётся возиться с ним, то уж лучше он избавит их от этой обязанности, чем будет наблюдать, как они мучаются. Во-вторых, уверенность в том, что друзья отвернутся от него, зашкаливала. В-третьих... Зело. Не сосчитать, сколько раз Ён Гук ловил себя на мысли, что ему приятно общество младшего. Приятно сидеть вместе, прижимаясь друг к другу на тесной скамье, приятно, когда макнэ лежал, устроив голову на коленях лидера, приятно держать его за руку, когда Зело становилось страшно, и он сразу хватался за хёна, как дети за взрослых. Несмотря на их разницу в возрасте, Чжун Хон очень часто старался быть рядом с Гуком, постоянно спрашивая его о чём-либо, неважно о чём, будь то солнечная система или произнесение слов в тексте. Иногда, но только иногда Ён Гук забывался, с наслаждением рассматривая безумно красивую улыбку на лице макнэ, отчего последний смущался, немного краснея. Но, несмотря на такие моменты, Банг всегда стеснялся того, что чувствовал. Да и для группы такие проявления должны быть странными. Видимо, ему, как лидеру, это прощалось - забота и любовь по отношению к мэмберам обязательна. Жаль, что Гук не увидит никогда ни своих парней, ни Хона... Но опять же, об этом Гук старался не думать, впуская в голову только позитивные мысли о том, что больше никто не будет мучиться от него и его болезни. *** Наступил вечер, все посетители разошлись, и в помещениях остались лишь больные и меньшая часть медработников. Гук пораньше лёг в кровать, старательно сделав вид, что очень хочет спать. Его соседи по палате, два парня-иностранца, сегодня проводили ночь в женском отделении, куда их провёл хитрый медбрат, получивший за это "на лапу" немного денег. И если это было плохим поступком, Ён Гуку же наоборот, сыграло на руку то, что никто не поднимет шум, что больного нет в кровати в ночное время. Спустя примерно час после отбоя Гук еле слышно выскользнул из своей палаты, незаметно обойдя пост дежурной, скрылся за углом и чуть ли бегом направился к той самой комнатке, которую обнаружил совершенно случайно, когда искал "важное" место. Видимо, пословица "кто ищет, тот всегда найдёт" серьёзно работает. Это была палата, которой уже давно не пользовался, судя по её захламлённости. Её использовали в качестве небольшого склада, оставляя в ней старые неработающие аппараты и прочие ненужные вещи. Отличное место для того, чтобы остаться здесь надолго. А может, и навсегда, смотря, как будут часто сюда заходить... Ён Гук тихонько затворил за собой дверь и сел на пол за большим шкафом, прислонившись спиной к стене. Вот и всё. Никаких прощаний. Никаких слов. Просто уйти и не оставить проблем своим близким. И пусть будут говорить, что это удел слабых. Ён Гук принял это решение на трезвую голову, а не как истеричный эмо-подросток после легкомысленной ссоры. Таблетки в кармане вдруг показались неподъёмным грузом. Парень быстро достал их и положил перед собой на пол. Хватит ли? То, что от передозировки именно этих таблеток летальных исход, он был уверен. А вот в количестве он немного сомневался. Хотя, если будет неудачная попытка, всегда есть возможность повторить это, только нужно будет найти "материал". "Ладно. Пора". Гук высыпал в ладонь с дюжину серых таблеток и посмотрел на них. Интересно, а если всё-таки не хватит? Хотя, вряд ли, насколько он узнал о них, должно хватить и одного десятка. "Соберись, Банг Ён Гук, ты мужик или кто", - отчаянно произнёс шёпотом лидер и, поднеся ладонь с таблетками к лицу, быстрым движением закинув их в рот. Пару секунд он не шевелился, после чего сглотнул всё и замер. Ощущения совершенно не давали ничего нового, а привкус во рту обещал оставить неприятные воспоминания. Хотя, эти воспоминания должны остаться только до определённого времени, если всё произойдёт. Гук откинулся на стену и прикрыл глаза. Почему-то стало клонить в сон. Наверное, уже таблетки пошли в действие. Может, написать смс-ку Зело? Хотя, сейчас он, наверное, наслаждается Парижем, и не стоит его отвлекать. Голова закружилась, это Ён Гук почувствовал даже с закрытыми глазами. Он обхватил руками голову и лёг на пол. Голова резко заболела, буквально пронзилась колющей болью. Гук сжал зубы. Главное, перетерпеть. Но вдруг наступила тошнота, и лидера, как только он перевернулся на живот, вырвало. Он попытался сдержать рвотный позыв, но ничего не вышло, и его рвало и рвало, несколько раз... Гук опёрся на пол руками и попытался встать, правда, получилось только со второй попытки, но всё же получилось. Он встал, держась за стену. Голова закружилась ещё сильнее, и Банг упал на пол, ударившись головой. В глазах начало темнеть, и сознание медленно затухало. Перед глазами вдруг замелькал образ паникующего Чхве Чжун Хона - видимо, всё же получилось, и таблетки подействовали... - Ён Гук-хён! Что?.. Чжун Хон? Что он здесь делает? Он же должен быть в Париже! - Хён, зачем ты сделал это, зачем?! - запричитал в это время Зело, хватая Банга за плечи и пытаясь приподнять. - Доктор!!! Гук хотел было произнести имя макнэ, но из губ вырвался лишь хрип, что, видимо, ещё сильнее напугало младшего. Кажется, он даже заплакал. - Хён, хён, господи, хён, пожалуйста, только не умирай... Господи, зачем, зачем, зачем тебе это нужно было, ну зачем?!.. ДОКТОР!!! Вашу мать, доктора сюда!!! Хон ругается? Ничего себе! "Нужно будет надрать ему уши", - подумал Гук, но немного запоздало вспомнил, что умирает. "Умираю?.." Он же действительно захотел покончить с собой. Пока над ним хлопотали медсёстры и врачи, а рядом суетился обезумевший Зело, к Ён Гуку возвращалось понимание. Понимание того, что он натворил. Покончить с собой. И правда, зачем он сделал это? Чтобы не быть обузой? Да, обузой он бы точно был, но разве он лишний? Он никогда не был обузой! Его же всегда любили, даже когда он был непослушным сыном, даже когда злился на своих мэмберов, даже когда заболел, в нём нуждались, а он так легкомысленно решил всех избавить от проблем! Дурак! Банг почувствовал, что больше не может пошевелиться. Чёрт, чёрт, зачем он сделал это... *** - Чж... - Ён Гук попытался произнести имя макнэ, но с первой попытки у него это не вышло. Видно не было совсем ничего, как будто зрение отобрали. - Чжун... Чжун Хон? - Я здесь, Ён Гук-хён, я здесь. Гук почувствовал, как его взяли за руку, и по ощущениям понял, что это его малыш. - Малыш, как... Как ты здесь оказался? - прошептал лидер, не в силах говорить в полный голос. Мда, в следующий раз придётся брать больше таблеток... "В следующий раз?" - промелькнуло в голове у Ён Гука. - Я упросил менеджера отпустить меня к тебе, и ребята меня поддержали, посадили на самолёт, а тут уже меня встретили из агенства... И сразу отправили к тебе, как я и хотел. С тем звонком я хотел сообщить, что еду, но потом решил сделать сюрприз, а тут... Такое. Вот. И я не хочу поднимать эту тему, если не хочешь ты, - Зело вдохнул, как понял Гук. Зрение почему-то не возвращалось, но в глазах была не темнота, а наоборот, свет. Значит, всё ещё не безнадёжно. Банг ничего не ответил. Наверное, нечего сказать на такое, но ведь и оставлять без ответа нельзя. Рано или поздно придётся объясниться. А как будет дальше, станет понятно потом. Сейчас главное только то, что Чжун Хон прижимает ладонь Ён Гука к своим холодным губам, а свет в глазах начинает рассеиваться, и Гук может хоть немного разглядеть слабую улыбку малыша. Своего малыша.