Когда умерла любовь, ты стал моим спасением...

— Я как раз хотел с Вами поговорить, — улыбнулся Дмитрий. Его хорошее настроение ещё больше вывело певицу из себя, но она сдержала своё возмущение и направилась к своей гримерке. Дюжев двинулся следом, зайдя в комнату за партнёршей, предусмотрительно закрыл дверь. Никто из участников, кроме Распутиной и Малахова, выбывших из проекта, не стали уезжать из Останкино. Им предстояло сейчас отрепетировать с оркестром свои выступления и уже ближе к ночи должны были начаться съёмки шестого выпуска. Поэтому Дмитрию не хотелось испытывать судьбу на «незваных» гостей. Гвердцители обернулась к нему, и не дожидаясь его оправданий, всё-таки кавказская женщина уже завелась, и сейчас Дюжеву предстояло успокаивать и гасить её бурный темперамент, который он ещё никогда не видел… — Если Вы решили уйти из проекта, то могли об этом хотя бы сказать вначале мне! Вы, Дмитрий, поступили… поступили подло! — стала кричать на него, взмахивая руками, а глаза метали молнии, в них смешалась обида и боль. — А Вы посчитали, что лучше объявить о своём уходе во всеуслышанье! — Тамара… — Дюжев постарался вставить хоть слово, он был в растерянности, никогда не видевший деликатную Гвердцители в таком состоянии. Хотя, чего греха таить, такой она нравилась ему только ещё больше: живая, эмоциональная, искренняя и безумно сексуальная! — Нет! — закричала на него Тамара, не позволяя вставить даже слово, горячая кавказская кровь бурлила в ней. — Вы поступили очень по-мужски: бросили меня в середине проекта! После всего… что… что было… между нами… Её зелёные глаза были полны слёз от обиды и предательства… удар в спину! Она полюбила, открыла своё сердце, а он… словно поигрался с ней и довольный бросил… надоела ему! — Подлец! — закричала на него Тамара и постаралась оттолкнуть, ударив слабыми кулачками по груди. — Убирайтесь! Ненавижу! Подлец! Вон отсюда! Дюжев уже деликатно даже не пытался успокаивать Гвердцители, он обхватил её за плечи и прижал к себе, закрывая другой ладонью ей рот. Певица от подобного отношения стала брыкаться ещё больше, чтобы вырваться, не желая даже находиться рядом с Дмитрием лишнюю секунду. Но актёр был сильнее, поэтому ещё крепче прижал партнершу к себе: — Успокойтесь! У меня даже мыслей не было покидать проект и уж тем более Вас! Я сейчас Вас отпущу, а Вы, Тамара, выслушаете меня! Только на этом условии я разожму руки! Не имея возможности даже шевельнуться, Гвердцители кивнула, соглашаясь с актёром, а моргнув, из глаз сразу покатились слёзы. И Дмитрия сжалось сердце, отец ему всегда говорил, что настоящий мужчина не должен заставлять женщину плакать! Как и обещал, Дюжев разжал руки, но не отошёл от партнерши на на шаг: — Популярность проекта растёт, разговоры о нём не прекращаются, меня даже в ресторане, где я заказывал еду для нашего пикника, первое о чём спросили, это кто победит в проекте «Две звезды», — стал объяснять Дюжев. Но Тамара даже не смотрела на него, её взгляд был направлен в сторону, она не желала больше его видеть, тем более после такого наглого поведения, которое он себе позволил несколько минут назад. — Зная своеобразность и эгоизм театральных режиссёров, для которых их спектакль — центр вселенной, и все вокруг должны всё бросить и жить в театре во имя великой цели. Слух в театре уже ходит о моём участии в этом проекте, и когда он дойдёт до ушей главного режиссёра, тот станет открыто требовать прекращения участия в проекте. Дима надеялся увидеть на лице партнерши хоть какие-то эмоции, что она верит ему. Но Тамара только поджала губы, ведь он знал на что соглашался, когда они в кабинете Останкино подписывали контракты. — А рассказал я это всё сейчас на камеру только с одной целью, зная, что все в театре смотрят это шоу, я лишь объяснил ситуацию, что «да» режиссёры недовольны, но не смотря ни на что, я выбрал и выбираю Вас, Тамара! — уже срывающимся голосом закончил Дюжев. — Раньше обсуждать это с Вами мне казалось излишним, говорить о работе - последнее дело, а когда уже пошли разговоры в театре, я побоялся, что они могут как-то негативно отразится на Вас. Потом Вы улетели на гастроли, а в эти два дня, когда нам удавалось побыть наедине… меня не интересовало ничего кроме Вас! У певицы вздрогнули плечики, ведь они действительно в эти дни больше целовались, чем разговаривали. — И потом, я в камеру ни словом не обмолвился, что покидаю проект! Что Вы уже себе успели придумать?! — возмутился он, погладив её по щеке. — Могли бы и предупредить… — после паузы тихо сказала Тамара, понимая, что практически из ничего создала скандал и оскорбила Дюжева. Ощутив в ней перемены, актёр осторожно обнял её, бережно притягивая певицу к себе: — А мне нравится, когда Вы такая… эмоциональная! — Извиняться не стану! — надув губки обиженно произнесла певица, поднимая на него глаза. Дмитрий широко улыбнулся: — Зато сейчас мы точно выяснили, кто всегда будет виноват в нашей семье! — Что? — растерянно произнесла певица. Но Дюжев прильнул к её губам, и Тамара ответила, проникая языком ему в рот, обнимая за шею. Такой же страстной натурой как в ссоре, грузинка была и в отношениях. Дмитрий не выдержал! За этот день Гвердцители окончательно уже испытала его терпение и выдержку… Он обхватил певицу за талию и в два шага прижал возлюбленную к стене, отвечая на поцелуй, приспуская с её плеч шубу. Тамара прогнулась в пояснице, ощущая мужские руки на своём теле, но Дюжев пошёл дальше: его ладонь добралась до бедра певицы и потянула ткань платья вверх… У Гвердцители расширились глаза от страха, накрыв рукой мужскую кисть, певица постаралась остановить актёра. Разорвав поцелуй, она испуганно забормотала: — Нет! Дима, остановитесь! Пожалуйста… — её глаза были полны растерянностью. Актёр не смог давить на возлюбленную и разжал кисть, свободная струящаяся ткань спрятала под собой ноги певицы. Увидев настенные часы, Гвердцители призналась, опустив глаза: — Мне нужно отъехать… — Тамарочка, умоляю, не сбегайте от меня вот так! — взяв её ладони в свои, попросил мужчина. — Мне нужно Маму… в аэропорт проводить… она к семье в Тбилиси улетает… — запинаясь объяснила женщина свой отъезд. — Можно Вас отвезти? — умоляюще попросил Дмитрий, заглядывая партнёрше в глаза, понимая, что очень напугал её и методом успокоения в ссоре, и страстью. — Если Вам не сложно, — смущённо согласилась Тамара, понимая, что каждым своим отказом обижает и отстраняет от себя Дюжева. — Ну что Вы, Тамарочка! Я только рад! — актёр поочередно поцеловал её кисти, которые по прежнему держал в своих руках. — Мне нужно переодеться… — покраснев, призналась певица. — Да, конечно, извините, я уже ухожу, буду ждать Вас в коридоре… и сам тоже переоденусь, — поцеловав партнершу в щёку, мужчина покинул гримерку. Тамара устало опустилась на диван, спрятав лицо в ладонях: — Дима говорил о семье… он видит меня своей женой… но это невозможно… я же старше его… на… на шестнадцать лет… Но вспомнив, что мужчина ждёт её, певица взяла брюки и свитер, скрываясь за ширмой, переодевшись, певица надела шубу и вышла из гримерки. Дюжев ждал партнершу в коридоре и невероятно обрадовался, когда появилась Гвердцители. Мужчина тут же подошёл к певице: — Тамарочка, простите меня за эту выходку и за… я не должен был позволять себе подобное… — в глазах в мужчины была искреннее сожаление. Но певица уже понимала, что Дмитрий хоть и властный собственник, но не грубый. Да и она сегодня порядком пококетничала на мужском терпении. — Всё в порядке, — осторожно произнесла певица, улыбнувшись. — Поедем? — осторожно предложил Дюжев, прикасаясь к её ладони. — Да, — Тамара взяла его за локоть как своего кавалера. Дуэт уже вышел из Останкино, Дима галантно открыл для партнерши дверь своего автомобиля, когда их увидела одна из участниц проекта, скрепя зубами, соперница отвернулась. Она уже не первый раз видела Дюжева, ухаживавшего за Гвердцители. В пути к дому Тамары они больше молчали, актёр испытывал жуткое чувство вины за своё поведение. Рука на рычаге переключения передач немного подрагивала. Грузинка видела это, и дождавшись остановки на красном сигнале светофора, осторожно накрыла его кисть своей. — Дима… я не обижаюсь на Вас за… гримерку… правда… — Простите меня! — умоляюще посмотрел на неё актёр, и взяв женскую руку в свою, поцеловал. Певица в ответ улыбнулась, даря партнёру своё прощение. Они приехали к дому Гвердцители, женщина поднялась в квартиру, Инна Владимировна уже собрала чемодан и складывала в холодильник заблаговременно приготовленную еду для Тамуни: сациви, хачапури, мясное рагу, замороженные хинкали, пирожки с вишней. Родительница редко уезжала и оставляла свою дочь одну, но как и любая Мама, беспокоилась, чтобы Тамарочка в своём загруженном графике не осталась голодной. Гвердцители улыбнулась, увидев как Инна Владимировна заставляет холодильник едой: — Как прошли съёмки? — улыбнувшись, спросила женщина. — Хорошо, нам 40 баллов поставили! — Тамара улыбалась, чтобы не показать, как ей не хочется расставаться с Мамой. — Нас Дима в аэропорт отвезёт, а потом мы снова вернёмся в Останкино для репетиций и съёмок, — продолжила Гвердцители. — У вас всё хорошо? — осторожно спросила Инна Владимировна, почувствовав в голосе дочери странные нотки. — Да! — улыбнувшись, поспешила заверить Маму Тамара. Женщина ушла в комнату и принесла дочери в чехле зелёное платье: — Надень его, — предложила Инна Владимировна. — Хорошо! — широко улыбнулась певица. Они покинули квартиру, у подъезда их ждал Дюжев, он деликатно не стал подниматься в дом, справедливо решив, что женщинам есть, что обсудить и без его ушей. Актёр сразу же поприветствовал вышедших: — Здравствуйте, Инна Владимировна, — мужчина забрал из рук женщины чемодан. И потянул ладонь к чехлу в руках Тамары: — Это платье, оно не тяжелое, я справлюсь, — смущённо улыбнулась певица. Актёр кивнул и проводил женщин к автомобилю, галантно открыл для них дверь, после положил в багажник чемодан. Добрались они до аэропорта довольно быстро, проводив Инну Владимировну на стойку регистрации, сдали багаж. Дима отошёл в сторону, чтобы не мешать женщинам. Тамара тепло попрощалась с Мамой, стараясь улыбаться и не показывать, как ей больно отпускать родительницу, настолько они были привязаны друг к другу, что даже короткая разлука тяжело им давалась. — Обязательно позвони, как прилетишь, — попросила Гвердцители. — Конечно, не волнуйся! — Инна Владимировна поцеловала дочь в щеку и ушла в зал ожидания. Грузинка смотрела ей в след, и только когда Мама скрылась, певица тяжело выдохнула, расставание далось нелегко. К ней со спины подошёл Дмитрий: — Тамарочка, — осторожно обратился к ней актёр. Певица обернулась к партнёру, медленно сократила между ними расстояние и прижалась к его груди, обнимая за пояс. Дюжев на секунду растерялся, а после обнял женщину за плечи.