Mein Herz ist nur du

Дазай всегда считал, что его невозможно любить. «Я этого не заслуживаю. Да и не собираюсь я влюбляться» - так Осаму думал до того момента, пока не осознал, что, когда он встречается с определёнными серыми глазами, как будто скрытыми за линзами очков, его сердце невольно замирает. «Мне нельзя любить. Это принесёт только одно горе. Перестань, глупое сердце.» Но оно не переставало. Казалось, что с каждым днём его сердце всё больше и больше тянулось к своему единственному спасительному островку надежды на светлое и действительно счастливое будущее. Но, как бы ему не хотелось, всё было не так радужно. И опять он заливает ноющую боль в груди старым-добрым бурбоном. В такие вечера хотелось, как никогда раньше, находиться в полном одиночестве и пить, пить, пить без остановки. Возможно, даже пустить одинокую слезу, однако Дазай даже наедине с самим собой был максимально закрыт. Он пытался шутить, но попытки были, признаться, так себе. - Какой же я дурак.. - грустно смеялся суицидник, пьяным взглядом смотря в потолок. Сколько он уже выпил? Осаму не считал. Внезапно возникшее желание позвонить его объекту воздыхания и высказать всё, а там пусть Куникида сам разбирается, было отброшено подальше, он и так доставил Доппо немало хлопот за последнюю неделю. Внезапно, Дазай перевёл взгляд на часы. Половина пятого утра. Уже клонило в сон от физической и моральной усталости. Вставать с такого удобного (разумеется нет) пола совершенно не хотелось. Не было никаких сил. Поэтому парень позволил себе закрыть глаза и окунуться в царство Морфея. Сон его был беспокойным. Снились картины давнего прошлого и страшного будущего. Дазай вскочил в холодном поту от громкого и настойчивого стука в дверь. Взгляд в который раз упал на часы. Ровно восемь. Он знал только одного человека, который мог прийти в такое время в его законный выходной. И, кое-как приведя себя в порядок, сопровождаемый громким стуком в дверь и, не удосужившись убрать последствия вчерашнего вечера со стола, он всё же открыл. Куникида застыл. Его взору предстали: синяки под глазами, взъерошенные волосы (Да уж, Осаму, ты мастер приводить себя в порядок), печальный взгляд, направленный на него, резкий запах не выветревшегося алкоголя, ударивший в нос, а потом резко сменившееся лицо Осаму, привычная фальшивая улыбка и он заговорил: - Доброе утро, Куникида-кун. - голос был тихим и немного хриплым. Только проснулся, понял Доппо и не был удивлён. - Что-то случилось? У меня ведь выходной сегодня, разве нет? - Доброе, Дазай. У тебя всё нормально? - Куникида сам от себя не ожидал этого вопроса, а уж Осаму и подавно. На секунду его лицо приняло удивлённое выражение. На душе суицидника скребли кошки. «Настолько заметно?» Он мысленно грустно хмыкнул, и, вновь вернув свою привычную нахальную улыбочку на лицо, ответил: - А что, беспокоишься обо мне, м? - В голове парня роилась куча мыслей: «Зачем он пришёл?», «Что ему нужно?» и крохотная надежда на то, что обладатель очков действительно за него волновался. «Чёртого сердце.» - Ты всю неделю странно себя вёл, вот и спросил. - Куникида отвёл взгляд. Действительно беспокоился. - И ради этого ты пришёл ко мне в восемь утра в мой законный выходной?.. Куникида-кун, ты действительно.. - Осаму не удержался и тихо рассмеялся. Это был его искренний смех. Только этот забавный зануда мог рассмешить его даже тогда, когда он находился в худших эмоциональных состояниях. Только этот человек мог одним предложением успокоить его израненную душу и заставить почувствовать себя настоящим и живым. Это потому что у Куникиды талант или просто потому что это его любимый Доппо? Для парня в очках этот мир в момент перестал существовать. В нём остались только искренняя улыбка и задорный смех того, кого он так сильно любил. На осознание своих чувств Куникиде понадобились долгие три месяца. Принять подобные, не следовавшие его «Идеалу», чувства было достаточно сложно, но смирение всё-таки пришло и на смену ему появилось беспокойство и тепло в груди от любого (случайного ли?) прикосновения. Куникида вернулся из своих мыслей от лёгкого касания к его руке. - Ты чего, Куникида-кун? - почему-то Осаму не хотелось притворяться клоуном рядом с милым его сердцу очкариком, поэтому он впервые за долгое время искренне проявлял свои эмоции. Возможно это из-за похмелья, а может ему просто надоело всё скрывать. Признаться, Дазай и сам не знал ответа. - Всё в порядке. Задумался. - Кончики ушей Доппо заалели, когда он всё же не сдержался и аккуратно переплёл их пальцы. Осаму на пару секунд забыл как дышать, уже после тихо прокашлявшись. Только сейчас Дазай заметил в одной из рук парня пакет. - Что там? - заинтересовано смотря, Осаму чуть сильнее сжал чужую руку. Вторя Дазаю, Куникида прокашлялся. - Я как знал, что ты опять будешь пить, поэтому прихватил таблетки от головной боли. Ну и немного сладостей к чаю, если ты пустишь меня. - Слова парня расходились с действиями. С одной стороны, говорил он с максимальным недовольством и раздражением, но с другой, он поглаживал чужую тыльную сторону ладони, смотря куда угодно, но не на Дазая. - Куникида, ты.. - Осаму настолько растерялся, что и не знал что сказать. На больную голову много и не подумаешь, будем честны. Но свою мысль он в итоге сформулировал и озвучил. - Проходи. Но, предупреждаю, у меня грязно.. - и, ещё немного поразмыслив, добавил, -..хотя, ты и так это знаешь. - И, всё ещё держа парня за руку, Осаму потянул его в квартиру, всё-таки поддавшись своему сердцу, тем более инициатором был сам Доппо, так что, можно сказать, он и не при делах. Зайдя внутрь, Куникида непроизвольно обвёл коридор взглядом. Квартира Осаму из-за отсутствия какого-либо декора казалась такой пустой. Парень постарался откинуть эту мысль. - Я сам поставлю чайник. А ты лучше выпей таблетку, а то смотреть на тебя невозможно. - И опять эта грубость расходящаяся с действиями. Доппо нехотя отпустил руку Осаму, аккуратно надавливая на его плечи, тем самым заставляя сесть на ближайший стул. «Ну, в этом весь Куникида.» Осаму уголками губ улыбнулся своим мыслям. И только сейчас он понял как же сильно болит у него голова и как же сильно ему хочется пить. В этот момент перед ним оказались стакан воды и, выдавленная из блистера, таблетка. Тихо поблагодарив за заботу и получив недовольное бурчание в ответ, хозяин квартиры наконец-то совершил живительный глоток воды и сразу же проглотил таблетку. Наблюдая за снующим по кухне Доппо, который решил, видимо, перемыть всю немногочисленную посуду в его доме, пока не закипел чайник, Осаму тепло улыбался. Ему действительно не хотелось скрывать искренних эмоций от этого парня. Достаточно быстро закончив с посудой, Куникида снова вернулся к суициднику, прикладывая руку к его лбу, а другую к своему. Дазай удивлённо взглянул парню в глаза. -Ты чего, Куникида-кун? - шёпотом произнёс Осаму. -Температуры нет. - убирая руки, парень резко развернулся и подошёл к, начавшему закипать, чайнику, оставляя шокированного Дазая за столом. Выключая чайник, Куникида мысленно корил себя за то, что сегодня он слишком уж много себе позволяет в отношении суицидника, это может его напугать. Но, видимо, Осаму устал от недосказанности, потому что он встал со своего места, подошёл к отвернувшемуся Доппо, и, с усталым грустным вздохом уткнулся головой между чужих лопаток. -Дазай? - Куникида застыл на месте, боясь его спугнуть. -Прости. Просто я немного устал. - парень хмыкнул - Забавно, правда? Я же ничего такого не делаю, чтобы устать. - Куникида аккуратно развернулся и, сам от себя такого не ожидая, прижал парня к себе. -Уставать - это нормально, Осаму. - очкарик сжал суицидника в объятиях. От интимности ситуации оба парня покраснели, как будто они два подростка, а не достаточно взрослые люди. -Да. Как скажешь, Доппо. - Дазай осторожно обнял Куникиду в ответ, утыкаясь головой теперь в плечо. Спустя некоторое время парень в очках аккуратно перебирал чужие волосы, позволяя осмелевшему Осаму обнять себя покрепче. -Думаю, нам стоит поговорить. - получив в ответ тихое "угу" в своё плечо, парень продолжил, пытаясь собрать свои мысли в кучу. - Что ж. - Осаму поднял голову смотря в, ставшие такими родными, серые глаза. Он боялся. Очень боялся, что Куникида скажет, что всё это ошибка, что они взрослые люди и должны понимать, что всё, что они делают сейчас совсем неправильно, но услышал он совсем не это. -На протяжении трёх месяцев я думал об..-Доппо уже второй раз за день смущённо кашлянул. -..отношениях между нами. - Дазай терпеливо слушал. Он бы вообще не осмелился что-то сказать, так и оставив недосказанность между ними. - В общем, мне пришлось пересмотреть многие приоритеты, но я всё же решил, что.. - Доппо осторожно коснулся своим лбом чужого, стараясь не отводить взгляда от родных шоколадных глаз. - Что без тебя моя жизнь будет уже не та. Я.. Люблю тебя. - Потратив всю свою смелость и покраснев от головы до пяток, он отстранил своё лицо от чужого, смотря куда угодно, только не в поражённое услышаным лицо напротив. Глаза Дазая предательски защипало, сказывалось ли похмелье или накопленные эмоции, кто знает. Парень положил свои руки на чужие щёки, притягивая Доппо к себе и прикасаясь своим носом к его. -Я тебя тоже. Очень сильно, Доппо. - нежно улыбнувшись, не знающему что сказать, очкарику, Осаму поцеловал его в кончик носа. Куникида, получив зелёный свет, мягко притянул Дазая к себе, ластясь как кот к его рукам и невесомо зацелововая всё лицо парня, заставляя его довольно жмурится. Внезапно Осаму тихо рассмеялся, чем вызвал вопросительный взгляд у Доппо. -У тебя лечебные поцелуи? Моя голова перестала болеть. - пояснил парень, всё ещё посмеиваясь. Куникида прыснул, снова соприкосаясь лбами с Дазаем. Парни смотрели друг другу в глаза, глупо, совсем по-детски, улыбаясь. Они уже забыли о выпитой Осаму таблетке, о вскипевшем чайнике, обо всём мире за пределами маленькой квартиры, которую в скором времени покинет её хозяин, ведь Доппо, когда ему нужно, бывает очень настойчив. Они просто наслаждались друг другом, чувствуя себя самыми счастливыми людьми на свете. «Неужели я наконец-то буду счастлив?»