Мы не слишком-то совместимы

— Ты правда думаешь, что я плохо целуюсь? Вопрос из ниоткуда, и в ответ Ю первым делом хочет рассмеяться. Но Цзыхун не прыскает над шуткой, как всегда, когда они вместе над чем-то прикалываются. Ю начинает понимать, что от него и правда ждут ответ. Из слов. Проходит пара секунд и: — Конечно, не думаю. — Попытка непринужденно рассмеяться звучит натужно даже для самого Ю. — Речь шла о Гао Шидэ. — Правда? — на лице Цзыхуна написано недоверие, и Ю проклинает собственное лицо за то, как легко его прочитать. — Ага, ну то есть, это же его первый раз. Так что выходит, это вроде часть образа, — у Ю не получается заставить себя перевести взгляд на Цзыхуна, и скорее всего, убедительности это ему никак не прибавляет. — К Шуи это тоже относится, но я тебе не говорил, что ты плохо целуешься. — Да, ну у тебя не было такой реплики. — Как и у тебя, — парирует Цзыхун, и Ю окончательно теряется. Он терпеть не может, когда Цзыхун становится вот таким невыносимым упрямцем. Если знает ответ, зачем тратит столько сил, чтобы вытянуть его из Ю? — Да, ну ты же знаешь, мы просто… — Ю хочет выиграть немного времени и разводит руками, очерчивая пространство между ними. Цзыхун смотрит безмятежно, но твердо, как будто готов не двигаться с места, пока Ю не закончит, неважно, сколько на это уйдет времени. — Мы просто не особенно совместимы? — неловко заканчивает он. — Не совместимы? — На лице Цзыхуна все еще остается скепсис. — Это как понять? Ю сам загнал себя в угол, да? Он же актер, надо было просто взять и сказать: «Мне понравилось с тобой целоваться! Было классно!» — и поставить здесь точку. Но Ю не нравится врать, особенно Цзыхуну. Частично поэтому работать с ним было одновременно очень легко и невероятно сложно. С Цзыхуном Ю всегда чувствовал себя насколько открыто, будто в сцене мог сыграть все, что угодно, и Цзыхун бы все подхватил. И съемочной площадкой дело не ограничилось. Ну, подхватил бы все — кроме, пожалуй, губ. Ю правда нравилось целоваться с Цзыхуном, он даже наслаждался, как наслаждался всеми их совместными сценами. Было легко и приятно и приносило удовольствие, которое от работы Ю не ожидал. Но блин, поцелуи и правда были не особенно хороши. — Мне было приятно с тобой целоваться! — Ю горд, как ловко он обошел вопрос и не соврал. — Но хорошими ты мои поцелуи не счел? Чтоб его. Прямо сейчас Ю правда, на сто процентов понимает порывы Шуи убить Гао Шидэ. Ю хочет придушить Цзыхуна — и дело с концом. — Ладно, ладно, — наконец уступает Цзыхун, — у тебя лицо, как будто сейчас помрешь от удушья. Посинело даже. Цзыхун хмурится, и Ю просто терпеть не может, когда он так делает. — Отвечать тебе не обязательно. Ю смущенно тянется закрыть ладонями щеки, а Цзыхун еще долгий миг не отводит от него глаз. Расстроенным или злым он не выглядит, и это радует. Но Ю непонятно, что именно читается сейчас во взгляде Цзыхуна, пожалуй, разве только капелька задумчивости. Тишина затягивается, и у Ю начинают чесаться ладони. — Можно зайти к тебе вечером? ~*~ Если призадуматься, Цзыхун вел себя достаточно странно. Сначала он весь такой расстраивается (хотя вроде и не расстраивается?), что Ю считает его поцелуи плохими, а потом разворачивается на сто восемьдесят градусов, забивает и решает потусить вместе. Ю не может отказать человеку, эротические навыки которого опустил, так что согласился он моментально, только и радуясь возможности загладить вину. Цзыхун приносит подношение в виде бутербродов — их общий удобный обычай, когда они вместе репетируют. Ю накрывает паника, потому что он еще не выучил реплики следующих сцен. Сказал бы ему Цзыхун, он бы готовился, а не дремал (и не волновался). Но Цзыхун сценарий не достает, только кладет бутерброды на кофейный столик и легко и непринужденно садится на диван. — Итак, — Цзыхун устроился поудобнее, и уголки его губ едва заметно приподняты — обычное выражение лица, когда он пытается приструнить улыбку. — Нам надо попрактиковаться. — О, дай-ка сценарий достану. Цзыхун тут же хватает Ю за запястье, не давая уйти. Он притягивает Ю к себе, ближе, чем Ю сидел до того, как встал было за сценарием. — Нет, — говорит он с абсолютно непроницаемым выражением лица, — давай потренируемся целоваться. Лишившийся дара речи Ю пару раз моргает. Конечно, они практикуют интимные сцены — позиции, движения, технические штуки и все такое. Ю знает, что им предстоит снова целоваться, но ему неизвестно, как, где или в какой позиции. Так что они на самом деле собрались практиковать? — Ю, ты меня услышал? Цзыхун задрал бровь и задает вопрос так, будто знает, что у Ю буквально кружится голова. Он не в силах избавиться от возмущения: Цзыхун выглядит абсолютно спокойно и собранно, даже деловито, а внутренности Ю в этот момент на космической скорости наворачивают круги между точками «что?» и «как?». Цзыхун наклоняется еще ближе и говорит: — Не хочешь? Ура, наконец-то на лице этого человека появилась тень неуверенности. Ю сам желал увидеть, что все это: визит к коллеге и внезапное предложение целоваться — которое не совсем вписывается в рамки обычного взаимодействия между бро — Цзыхуна тоже как-то трогает. Но в итоге он совершенно однозначно ненавидит такое выражение на лице Цзыхуна. Слова Ю на сегодня покинули. Он с ними изначально не мастак, но кажется, что бы он сегодня ни говорил, все было совсем мимо. Так что в ответ Ю обнимает Цзыхуна за шею и сокращает между ними расстояние. Все уже и так куда приятнее без целой группы людей, не сводящих с них глаз, без назойливых мыслей о положении рук и правильных углах. Ю осыпает закрытые губы Цзыхуна легкими поцелуями, пока тот прижимается губами в ответ лишь раз, и Ю просто… — Сильнее, — шепчет он, почти не отстраняясь от поцелуя, пока их рты все еще касаются друг друга, — больше активности губами. Так Цзыхун и делает. Он увереннее обнимает Ю за спину одной рукой и двигает губами активнее, с ответным пылом встречая каждый поцелуй Ю. Тот снова чуть отстраняется и проводит по губам Цзыхуна языком — быстро и дразняще. Цзыхун не отстает и размыкает рот. Уже сейчас он так хорошо следует наставлениям Ю. Они двигаются абсолютно синхронно: Ю прижимается губами к губам Цзыхуна, и теперь тот робко касается языком его губ. Рука Цзыхуна смещается к боку Ю. Он даже сквозь рубашку чувствует дорожку жара — ладони у Цзыхуна большие, и он всегда был таким теплым? Из головы Ю вылетают все мысли, ему нужно одно — чувствовать больше Цзыхуна. Он берет того за руку и кладет ее себе на шею. Дальше Ю не думает, но Цзыхун берет инициативу и совсем легонько сжимает ладонь, большим пальцем гладя кадык Ю. Что же, Ю это действие определенно по душе. Цзыхун гладит Ю за шею и, пользуясь возможностью, приподнимает его голову вверх и берет инициативу на себя. Поцелуй сильно замедляется, становится ленивым, почти тягучим. Но у Цзыхуна горячий язык, он, не торопясь, исследует каждый уголок и изгиб у Ю во рту. Будто у него в запасе вечность, которую можно целиком потратить на изучение того, как целовать Ю, как сводить его с ума, заворожить так, чтобы он мог думать только о Цзыхуне. Может, Ю попал в молоко, и Цзыхуна нельзя назвать неуклюжим, может, он предпочитает так целоваться. Пытливо. Развязно. Ю осознает, что только и может, что держаться за Цзыхуна, отдать его языку инициативу и робко отвечать своим. Цзыхун прикусывает Ю за губу, и тот стонет. Звук застает Ю врасплох, как, наверное, и Цзыхуна, потому что тот наконец останавливается и отстраняется. Оба тяжело дышат, и когда вообще Ю успел так откинуться назад? Ю распахивает глаза, а Цзыхун его по-прежнему держит и к нему льнет. — Хорошо? — говорит он, но усмехается при этом самодовольно, и в отместку Ю приходится его ущипнуть — знает ведь, что да. Пока они отодвигаются друг от друга, Цзыхун смеется, даже когда потирает на руке место щипка. Вот засранец. ~*~ Они выбирают локацию второго поцелуя, утверждают движения, положение камер. Съемочная группа поправляет скамейку. Пока они ждут, Цзыхун стоит рядом с Ю, рука его небрежно закинута тому на плечо, и он чуть на Ю опирается. Когда режиссер подходит, чтобы дать финальные наставления, Цзыхун не двигается с места. Точнее, двигается, но теперь рукой, лежавшей у Ю на плече, он гладит того по предплечью — вверх-вниз. Кажется, никто не замечает или же всем плевать, а больше всех — режиссеру. Но из-за невероятного жара, что разливается там, где Ю касается Цзыхун, из головы в миг испаряются все мысли. Ю надеется, ничего важного сейчас никто не говорит. Ю понимает, что режиссер ушел, но мимоходом, потому что Цзыхун придвинулся к нему еще ближе и сейчас сжимает за предплечье. — Для тебя я сегодня сделаю все куда более приятным, — шепчет Цзыхун ему прямо в ухо, и Ю бросает в дрожь. Кажется, Цзыхун стискивает его еще сильнее. Ю едва не начинает злиться: они делали и такое, и куда больше, и уже не раз. Цзыхун вел себя очень открыто и общительно, всегда был готов поговорить, дать погладить себя по спине, выклянчивал возможность вместе поужинать, пока сидел у Ю на коленях. И так сложно поверить или даже понять, почему один поцелуй — случившийся к тому же во имя профессионального роста — разбудил в нем подобное внимание к своим чувствам. И внимание Ю привлекают даже не собственные чувства, а Цзыхун, каждая смена выражения его лица и наклон головы, как он переступает с ноги на ногу и двигает своими огромными и горячими, как печка, ладонями. Но и поцелуй был не один, ведь так? В тот день Ю первым приехал на сет и ждал гримера. Цзыхун тогда пришел сразу после Ю, и вокруг костюмерной было не особенно много людей — большая часть персонала была занята подготовкой к съемкам. Тогда Цзыхун тоже встал рядом с Ю очень близко, как будто так и было задумано. Но потом он взял Ю за бедра, без усилий повернул к себе, наклонился и легко поцеловал. Одной рукой Ю на автомате схватил Цзыхуна за плечо, и пусть поцелуй длился всего пару секунд, в ушах у Ю сразу загремел пульс. — Думаю, теперь мы вполне совместимы, — сказал Цзыхун, и его самодовольное лицо Ю совсем не вдохновило. ~*~ Ю хочет и дальше все отрицать. Но он уже вторую ночь просыпается со стояком после снов о Цзыхуне, его дурацких ладонях, идеальном теле и красивом живом лице. Пора Ю признать: кажется, его намерения в отношении Цзыхуна перешли границу дружбы. Ю не будет дрочить на коллегу, на друга — эту черту он переступать отказывается. Так что он лежит без сна, раздраженно пытается избавиться от стояка усилием воли и чуть не пышет жаром от злости на Цзыхуна, потому что тот все начал, и по аналогии с Чжоу Шуи страдает именно Ю. ~*~ Ю рад получить сценарий и расписание на второй сезон. Перерыв между сезонами был очень коротким, и у них почти не было никаких дел, кроме парочки интервью тут и там. Ю говорили, что только после выхода сериала начнется настоящий промоушен, но он уже успел от него устать. Актерство на все сто стало его зоной комфорта. Почему-то быть Чжоу Шуи оказалось куда проще, чем собой. Конечно, Ю очень признателен, что у него есть работа, и понимает, что промоушен в нее входит. Но его интровертная душенька измоталась, пока он пытался не отставать от более общительных коллег. А особенно от одного конкретного коллеги, взявшегося трогать Ю, ближе к нему придвигаться, еще жарче нашептывать на ухо — и все это без оглядки на то, снимает их камера или нет. Когда Цзыхун ему звонит, Ю не удивлен. Несмотря на его неуместные новые чувства, они партнеры. И он сам в первую очередь хочет обсудить сценарий с Цзыхуном. Цзыхун очень близко к камере. Ю понимает, что на нем толстовка, только потому, что она затянута на шее. Цзыхун, кажется, лежит, и на лице у него играет ленивая усмешка. — Ты его прочитал? — спрашивает он. — Только первую серию. Уже предвкушаю офисный сеттинг, будем играть наших сверстников. Цзыхун цокает, и усмешка сменяется надутыми губами: — Даже взрослый Гао Шидэ меня моложе. — Лицо у тебя моложавое — вот что имеет значение, — усмехается Ю. — Правда? — Цзыхун тоже смеется. — Правда, — Ю не в силах сдержать улыбку, он так рад, что его чувства не мешают их непринужденным разговорам. И тут. — Думаю, тебе пойдет костюм, — говорит Цзыхун. У Ю перехватывает дыхание. Он даже не понимает, почему — слова не попадают и в топ двадцать самых скандальных вещей, сказанных ему Цзыхуном. Но то, как он говорит, низким голосом и обыденным тоном, почти мимолетная мысль. Будто бы Цзыхун часто думает о том, какой Ю красивый. — Говори за себя и свои широкие плечи, — после секундной заминки поддразнивает Ю, снимая напряжение, которое и так ему наверняка почудилось. После этого разговор уходит в сторону остальных актеров, и того, кто бы лучше смотрелся в костюме. Минут двадцать они бодро препираются на тему, останавливаясь наконец на Жуйцзя. — Нам через пару дней на студийные репетиции, не уверен, что смогу так быстро запомнить все свои реплики и сценические ремарки, — ноет Ю. Он-то может, но на него напала лень, и ему хочется слышать от Цзыхуна приятности. — Может, хочешь перед этим вместе попрактиковаться? Вопрос звучит обыденно, не раз и не два у них бывал точно такой разговор. Ю совершенно ясно знает, к чему все идет, но все равно ради приличия спрашивает: — В смысле… в смысле по видеосвязи? — Можно, — и через паузу, — или ты мог бы прийти ко мне. ~*~ «Это не ловушка», — думает Ю, когда заходит в квартиру Цзыхуна с упаковкой пива наперевес. «Но ты бы этого хотел», — шепчет внутри второй голос, и Ю хочется, чтобы его либидо перестало уже портить ему жизнь. В любом случае в первой серии поцелуев нет. Хотя нет, есть один небольшой, но его им явно практиковать необязательно. «Но все равно стоило бы», — этот дьявольский голос начинает Ю адски бесить. Что, наверное, отображается у него на лице, потому что Цзыхун открывает дверь и первым делом спрашивает: — Ты в порядке? — Ага, — улыбается Ю. Но у Цзыхуна привычка вцепляться в вещи бульдожьей хваткой, и он продолжает пристально глядеть на Ю, не приглашая внутрь, так что тот добавляет: — Так, думаю о своем. Цзыхун наконец дает Ю пройти, забирает пиво и ставит его на кофейный столик. — Ну, если я могу чем-нибудь помочь — обращайся. «Ага, обращайся». Ю посылает самому себе импульс заткнуться. Цзыхун ныряет в спальню за сценарием. Возвращается с ним и плюхается рядом с Ю на диван. Ю протягивает ему открытую банку пива. Ремарки в сценарии как всегда скудные. Ю и Цзыхун проходят по совместным сценам, а потом добираются до ссоры в офисе. — Тут написано только, что Чжоу Шуи загоняет Гао Шидэ в угол, — говорит Цзыхун, почесывая затылок. — Загоняет куда, к стене? В ответ Цзыхун пожимает плечами. — Ну, офис все-таки. Так что да? К стене! Он вскакивает с дивана и подходит к ближайшему пустому участку стены. — Загони меня в угол, — игриво говорит Цзыхун и показывает Ю язык. Ю определенно захмелел для происходящего. Они прикончили принесенное им пиво и взялись за заначку Цзыхуна. Но отступать Ю не привык, так что он тоже встает — при этом не торопится и показательно стонет. Цзыхун ждет, в ответ на ужимки закатывает глаза — и наконец Ю добредает до стены, у которой стоит Цзыхун. Как только Ю к нему приближается, Цзыхун поворачивается и делает пару шагов назад, в итоге опираясь на стену спиной. Он сладко улыбается Ю и выглядит так открыто и податливо. Ю же хочется прибегнуть к насилию. — Нет, — говорит Ю, оттаскивая Цзыхуна от стены. — В угол тебя должен загонять я, а не ты сам! — Ага, точно, точно, — энергично кивает Цзыхун — Ю уверен, что тот тоже для происходящего слишком захмелел. Но они приложили столько усилий, чтобы преодолеть целых пять шагов от дивана к стене, можно и завершить начатое. Ю трясет головой, чтобы в ней прояснилось, и устраивается на расстоянии вытянутой руки от Цзыхуна. Тот стоит лицом к нему и спиной к стене — готов, чтобы его к ней приперли. — Что мне сделать, чтобы вернуть тебя? Я сделаю все, что угодно. Цзыхун смотрит на Ю с такой тоской, что того бросает в дрожь. Когда Цзыхун становится Гао Шидэ, легко забыть его самого. Сейчас Ю чувствует лишь боль Шуи. — Ты правда хочешь меня вернуть? — И его ярость тоже. — Хорошо. Он толкает Шидэ в грудь и заставляет пятиться, пока тот не упирается в стену. Они так близко, что он чувствует боль и сожаление Шидэ. Но Ю не может позволить Шуи отвлечься: — Давай сделаем это. Он проводит по груди Шидэ наверх, зарывается пальцами в волосы на голове. Ослепленный желанием, он пальцами гладит губы Шидэ и не может отвести взгляд. Ю — а не Шуи — хочет, хочет и хочет так сильно, что желание разгорается у него в груди ярким пламенем. Ю едва не забывает продолжить: — Ты говорил, что сделаешь все, что угодно. Так давай же. Он спускает руку от губ Шидэ к его шее, раскрывает ладонь на груди и… «Попроси его тебя поцеловать». Из-за внезапности мысли Ю моргает. Но не успевает он снова стать Шуи, как Цзыхун хватает его за руки. Ю не до конца понимает, что происходит, и кажется, в сценарии такого нет, особенно потому, что дальше Цзыхун его резко отталкивает. Выглядит он запыхавшимся. — Ю, — говорит он и раз облизывает губы. — У меня разболелась голова. Думаю, мне нужно прилечь. Обычно, когда поздно, Цзыхун предлагает Ю остаться у него на ночь. Но сейчас он без слов отворачивается и идет убрать с кофейного столика пустые банки из-под пива. Ю безо всяких церемоний только что выставили вон. ~*~ Вместе со сценарием на вторую серию к Ю приходит зловещее предчувствие. Сценарий весьма небольшой. Ю листает до последней страницы, почти все — сценические ремарки и немного диалогов. И в самом конце: «И потом они страстно целуются». Ю коротко молится о своем психическом здоровье. ~*~ Почти полдня Ю терзает вопрос, стоит ли отменять практику с Цзыхуном. У них ритуал: перед репетициями в студии вместе прогонять реплики и обсуждать мизерные сценические ремарки. Сценарий очень активный, так что заполнить всю ночь скудными диалогами они никак не смогут. Им однозначно придется решать вопрос об «И потом они страстно целуются». Ю буквально чувствует, как у него едет крыша. Вообще-то, не испытывай Ю к Цзыхуну такое отчаянное вожделение, он был бы абсолютно за идею попрактиковаться, потому что сцена выглядит сложно. В ней много борьбы, Шуи швыряют из стороны в сторону, и, если ждать дня съемки, результат может выйти так себе. Но Ю и отчаянно вожделеет Цзыхуна, и хочет практиковаться. Он не может просто взять и разделить свою профессиональную и личную жизнь. Телефон Ю тренькает. — Что мне взять на ужин? Внезапно Ю чувствует нервозность. Он не хочет предполагать лишнее, но и мысль о чесночном дыхании его не радует. — Давай просто сделаем дома хот-пот. — Ладно, я тогда захвачу по пути нарезку свиной грудинки. Ну, Цзыхун явно даже не думал отменить встречу, а как обычно планирует ужин. Ю вздыхает. Он — актер, и такова его работа. Наверняка им предстоит целоваться на камеру еще минимум раз шесть. Что тогда изменят лишние пара поцелуев? ~*~ Цзыхун является в обычной футболке. Наряд у него непритязательный, но свою вечную толстовку оверсайз он не надел, и Ю не раз приходится усилием воли прекращать пялиться на бицепсы Цзыхуна. За ужином они говорят о работе. Ю непонятно, это разговор идет не очень или они просто увлечены готовящейся едой. Цзыхун пару раз расчесывает волосы пятерней, убирает с лица челку и… — Ты причесался? Вплоть до этой секунды Ю был уверен, что у Цзыхуна даже нет расчески. Миг Цзыхун выглядит смущенным, а потом парирует: — Расчесываюсь я! Перестань. Дальше он начинает бубнить, как Ю с фанатами на него дружно наседают, и тот не может удержаться от смеха. — Выглядит хорошо, — на автомате выдает Ю — их комплименты друг другу не редкость. Но теперь, когда слова вылетели у Ю изо рта, он понимает, что был искренен — Цзыхун правда хорошо выглядит. Им удается проработать первую половину сценария, упорно игнорируя вторую, где они только и делают, что дерутся и целуются. Но даже с тем, что Ю проговаривает с Цзыхуном реплики от лица Пэй Шоуи, до конфронтации они добираются меньше чем за час. Цзыхун чешет голову — они глядят друг на друга, не зная, как идти дальше. — Мне… мне швырнуть тебя на диван? — Он у меня слишком маленький, у нас потом не будет места. «Используйте кровать». Ю шикает на внутренний дьявольский голос. — Так… ладно, может, мне тогда, может, нам тогда начать сразу с того, как я сверху? Цзыхун вроде спросил, но уже принимается отодвигать кофейный столик подальше. Он тянет Ю, чтобы тот лег спиной на ковер, на котором стоял столик. Цзыхун забирается на Ю и опоясывает ему бедра своими коленями. Он пару раз то приближается лицом к лицу Ю, то удаляется: — Так не пойдет, ты слишком далеко. Но если я слишком приближусь, мне будет сложно говорить. Дай-ка я… Ю чувствует, как Цзыхун опускает бедра. Касание почти не случается, но Цзыхун поменял положение, и теперь одной ногой он между ног Ю. Цзыхун слишком близко к паху Ю, так что добром делу не кончиться. Цзыхун наклоняется к Ю за поцелуем, но тот его останавливает ладонью к груди. Ну или вернее, такая была задумка. В реальности первым отправляется локоть, которым Ю заезжает Цзыхуну по ключицам. — Ай, — восклицает Цзыхун, но все равно смеется. Ю в ужасе, и в качестве извинения он трет место, которое ударил. — Блин, прости. — Ничего, ничего. Мы здесь как раз поэтому, — говорит Цзыхун, хватает лежащую у него на груди руку Ю и прижимает к полу рядом с его головой. Он смотрит на Ю сверху вниз непроницаемыми глазами, и губы его недовольно сжаты — Гао Шидэ. Ю заворожен, и лишь секунду спустя он понимает, что ему сейчас положено быть Чжоу Шуи. Он запоздало отворачивается, и их зубы больно сталкиваются. Цзыхун с болезненным воплем с него скатывается и шлепает Ю по груди: — Ты на мои зубы охотишься, да? Ю поворачивает голову набок, хочет посмотреть, но Цзыхун улыбается, хотя и ощупывает губы. Ю переводит взгляд обратно на потолок и следует его примеру — хочет удостовериться, что не рассек губу. — Так дело не пойдет, — Цзыхун говорит непринужденно, но в его голосе слышно раздражение, которое Ю прекрасно понимает. — Что нам делать? Довольный, что с лицом все в порядке, Ю поворачивается на бок и как следует смотрит на Цзыхуна. Тот хмыкает, а затем тоже поворачивается, зеркаля взгляд. — Как насчет просто… поцелуя? — В смысле. — Почему ему не хватает дыхания? — Нашего личного? — В прошлый раз сработало. Цзыхун пожимает плечами, голова его чуть сползает по ковру, и волосы застревают под ней. Ю протягивает руку и нежно поправляет Цзыхуну волосы, чтобы освободить их из ловушки между головой и полом. Ю движется рукой дальше, Цзыхуну на шею, а пальцами играется с волосами у того на затылке. Цзыхун льнет к нему. Он мягко прижимается к губам Ю своими, придвигается ближе, руками обнимает Ю за талию и тоже притягивает того к себе. Неторопливо, лежа на боку, они обмениваются неспешными и сладкими поцелуями. Ю хорошо, причина всех мысленных терзаний как будто от него скрылась. Ю чувствует дрожь по телу от осознания, что он знает, как Цзыхуну нравится целоваться — нежно и романтично. Конечно, Ю целовался бы с Цзыхуном, эти поцелуи — чистое наслаждение. Он продолжал бы столько, сколько бы ему дали. Тихое и приятное тепло, что они делят на двоих, все больше сводит Ю с ума, и он готов признаться, как глупо было убеждать себя в обратном. Все заканчивается само собой. Когда Ю распахивает глаза, у Цзыхуна они все еще закрыты, на губах играет слабая улыбка, и он все так же близко. Ю не удается сдержаться, так что он тянется к Цзыхуну и еще раз легко его целует. И еще пару раз. Ю замечает, что Цзыхун выглядит довольным, а особенно, когда Ю его целует — как будто эти поцелуи приносят ему радость. Цзыхун пальцами вырисовывает на талии Ю неведомые узоры и словно купается в чувствах Ю. Цзыхун открывает глаза, и Ю чувствует, как между ними меняется атмосфера и нарастает предвкушение. Цзыхун скользит рукой по талии Ю и вниз, проходит пальцами по заднице, бедрам, а потом тянет за колено, закидывая ногу Ю себе через поясницу. Когда Цзыхун к нему наклоняется, Ю чувствует, как тлеющий в груди уголек разгорается бушующим пламенем и заполняет своим жаром все изнутри. Ревущий под кожей огонь наконец вырывается наружу — их губы сливаются друг с другом, стремясь стать ближе, еще ближе, как можно ближе. Цзыхун издает тихий, выражающий нетерпение звук и внезапно меняет их положение так, что теперь Ю под ним. На каждое прикосновение Цзыхуна Ю послушно отвечает, его тело выгибается под касаниями ладоней Цзыхуна, горячих, таких горячих, что Ю под ними вздрагивает. Удивляясь тому, сколько же жара может исходить от Цзыхуна. Тому, что Ю это осознает, хотя пылает сам. Тут Цзыхун хватает ладони Ю, до того сомкнутые у него на плечах, и с силой опускает на пол. От внезапного движения Ю охает и стискивает Цзыхуна ногами за талию, раз руками он так делать больше не может. Цзыхун крепко сжимает Ю за талию, крепче нужного, ведь Ю уже и так плавится от его прикосновений. Цзыхун с силой прикусывает Ю за губу. Тот открывает глаза — Цзыхун вглядывается в него с такими неприкрытыми желанием, болью и гневом, которые не может чувствовать сам. Но Ю чувства знакомы, как будто он знает того, кому они принадлежат, знает, что у этого человека на душе. Ах. Точно. Ю начинает вырываться из хватки Гао Шидэ, одно запястье освобождается, и им он отталкивает грудь Шидэ. На миг их губы разъединяются, но Шидэ не планирует сдавать назад, он грудью давит Ю на ладонь, пока губы того снова не становятся совсем близко. Ю отворачивается. — Гао Шидэ, — шепчет он со страданием и мольбой в голосе. Но мольбой о чем? Шидэ не отступает от губ Ю, хотя тот неустанно от него отворачивается. — Гао Шидэ! Ю наваливается вперед всем своим весом, пользуется удивлением Шидэ и переворачивает их местами. Он садится на Шидэ верхом, руками твердо прижимая того к полу за плечи. — Что случилось в Америке? — вопрошает он так отчаянно, что из груди едва не вырывается рыдание. Цзыхун, тяжело дыша, глядит в ответ и хмурится. Тут он резко расслабляется и едва заметно улыбается: — Снято. Ю ответно улыбается, скатывается с Цзыхуна и ложится рядом. Оба переводят дыхание. Вот и вернулись в исходную точку. — Хорошо вышло, — говорит Ю. — Вышло замечательно, — голос Цзыхуна раздается ближе, чем Ю ожидал. Он поворачивается и видит, что Цзыхун медленно к нему придвигается. Ю протягивает руку, и Цзыхун прижимается к его груди, а голову кладет на плечо. Ю все понимает, он пальцами расчесывает Цзыхуну волосы и массирует голову. У него чуть кружится голова, и он тоже чувствует себя немного не в своей тарелке. Ю пытается отделить вымышленные боль и предательство от того, чем они только что занимались. Но добиться это не так-то просто, так что Ю находит утешение в мягкости Цзыхуна, его нежных прикосновениях. Судя по блаженному выражению лица Цзыхуна, испытывает тот примерно то же самое. Цзыхун вздыхает. Ю шеей чувствует его дыхание и внезапно ощущает разряд отчаяния совсем иного рода. — Хочу подремать, поставь таймер. Ю тянет шею и глазами находит телефон на кофейном столике, через всю комнату, так что на требование Цзыхуна он решает забить. К тому же, даже вздумай Ю встать, он знает, что Цзыхун не сдвинется с места. Ю разворачивается в объятие целиком и обхватывает Цзыхуна рукой. Тревожность чуть отступает, клубком сворачивается в груди Ю там, где к ней прижат Цзыхун. — Спи, — говорит Ю. — Я тебя разбужу, — обещает он, хотя уже сам проваливается в сон. ~*~ Следующая студийная репетиция — мастер-класс по движениям. Они проходятся по упражнениям, где просто друг друга касаются, знакомятся с телами друг друга, чтобы игра получилась естественнее. Ю раздражает знающая усмешка Цзыхуна, когда он последовательно касается его щек, ушей, спускается вниз по шее. Ю в курсе, что им это все без нужды, но объяснить почему, у них вряд ли вышло бы. В конце концов, никто им не говорил в качестве подготовки к сценам целоваться. Цзыхун сам так решил, а Ю согласился, как бестолковый влюбленный щенок, что абсолютно соответствует истине. Сейчас они вместе тренируют переход в горизонтальную, «к поцелуям готовы» позицию. — Ладно, начните с рук у партнера на плечах, делать это нужно, глядя друг другу в глаза. Сначала можно… Ю мысленно выключает монолог — когда каждая мышца тела настроена на Цзыхуна, слова только отвлекают. Он даже не слышит команду «начали», но Цзыхун к нему наклоняется, и Ю автоматически подается назад. Ладони Цзыхуна мягко скользят по спине Ю, поддерживая, пока они аккуратно опускаются на пол. Инструктор восхищенно вздыхает: — Ребята, у вас выходит абсолютно естественно. Цзыхун давит смешок, и Ю обжигает его взглядом в ответ. Конечно, «естественно». Прошлой ночью Ю всего лишь провел несколько часов под Цзыхуном, над Цзыхуном, верхом и сбоку, и они целовались, целовались и целовались, пока в джинсах Ю не стало тесно, а легкие чуть не сгорели от нехватки воздуха. После короткого сна Цзыхун проснулся ненасытным и напористым, и они потом еще долго практиковались. У их соседей Ци и Дэхуна все совсем не так гладко. Инструктор обреченно на них взирает. Она решает, что им нужно поменять партнеров, чтобы Ю и Цзыхун помогли этой парочке обрести «естественность». Затея, конечно же, не срабатывает: когда Ю ведут не руки Цзыхуна, он отвечает неловкостью. Ю чувствует совсем крошечный укол довольства, когда Цзыхун тоже не достигает с Дэхуном успеха в упражнении. Цзыхун едва не остается с сотрясением, когда Дэхун безыскусно роняет его на пол. На лице инструктора проступает ужас, но она разрешает Цзыхуну продолжить и возвращает пары в изначальный состав. Ю и Цзыхун еще несколько раз показывают идеальный пример телесного взаимодействия, и инструктор от них отстает, сосредотачивая внимание на второй паре. Они сидят на полу и хихикают над трудностями коллег, пока Цзыхун прижимает к голове пакет со льдом. Он чуть толкает плечо Ю своим, и в ответ на вопросительный взгляд Ю протягивает лед. — Холодно, — дуется Цзыхун. Ю закатывает глаза. — Мне тоже будет холодно. Но он уже выхватывает у Цзыхуна из рук пакет со льдом и прикладывает его тому к голове. Цзыхун придвигается к Ю вплотную. ~*~ — Как думаешь, мы не слишком много целуемся? — вдруг спрашивает Ю однажды, немного отодвигая Цзыхуна за плечи — настолько, чтобы взглянуть в глаза. Цзыхун выглядит недовольным и в наказание сильнее стискивает Ю за талию, но только раззадоривает его пыл. Ю сидит на столе, а Цзыхун пристроился у него между ног, и все это — в какой-то темной кладовке. Цзыхун на глазах прокачал способность в любых обстоятельствах находить подобные укромные места, потом затягивать туда Ю и зацеловывать того до полусмерти. Не то чтобы Ю особенно жаловался, ну, кроме разве что вот сейчас. Прикрытые глаза Цзыхуна на миг негодующе распахиваются — почему это Ю остановился? — но потом по лицу его расползается фирменная усмешка. Ю снова хочется его придушить. Ему вообще часто хочется Цзыхуна придушить. Но и целовать хочется — и еще чаще, чем душить. Раньше постоянный контраст чувств к Цзыхуну Ю смущал, но теперь он с ними просто смирился. В конце концов, Цзыхун пока дышит, так что он с Ю в безопасности. — А так бывает? — спрашивает Цзыхун наконец. Но Ю продолжает смотреть серьезно, так что Цзыхун стирает с лица усмешку и задумывается всерьез. — Ю, — Цзыхун делает паузу и медленно облизывает губы, — я в деле. А чтобы у Ю не осталось вопросов, в каком именно «деле», Цзыхун резко припадает к его шее и осыпает ее нежными поцелуями. От сказанного у Ю снова перехватывает дыхание. Сейчас они ближе всего к точке, в которой более-менее четко заговорили о своих чувствах, и находятся при этом в темной кладовке. Пожалуй, Ю сам виноват, раз поднял тему. Цзыхун в последний раз прикусывает Ю за ключицу, останавливается и поднимает на него взгляд. Только потому, что они так близко, Ю видно лицо Цзыхуна. И черт, теперь во взгляде у того появилась неуверенность, которую Ю сейчас ненавидит так же сильно, как и когда он лицезрел ее впервые. Внутренний голос Ю кричит, чтобы он как-то стер это выражение с лица Цзыхуна. — Ага, — выдыхает он, — и я. Цзыхун расплывается в улыбке и снова его целует. А? И все, что ли? Кажется, Ю слегка в панике: разве им не нужно об этом поговорить? О карьере? Дружбе? Профессионализме? Что будет, если они расстанутся? Стоп, а они вообще вме… — Ю! — голос Цзыхуна выдергивает Ю из мыслей, и дальше Цзыхун продолжает настойчиво его целовать. — Хватит думать. Ю подчиняется и целует Цзыхуна в ответ.