losing game

Илья заходит в тёмную холодную квартиру. Отопление отключили как нельзя кстати, в октябре. Скидывает куртку, оставаясь в теплом свитере, проходит на кухню и выпивает стакан воды. Идет в гостиную и падает на диван, открывая телефон. Инстаграм как всегда заполнен однообразными историями знакомых и знаменитостей. В ленте новые публикации. @vika_smirn Уже год. Я не верю ♡ Фотография с их свадьбы. Илье уже почти не больно, он почти спокойно рассматривает свадебный снимок и почти спокойно открывает комментарии. @goga_smirn ♡♡♡ @vasya_kr аоаоаа любимые @sanya_sanya в смысле год? я в любви @ksusparrow какие вы красивые♡ Илья усмехается с комментария Ксюши. Знает он, что у нее на душе: с неделю назад только зависли у нее на квартире с красным полусладким на двоих. Сам несколько минут думает: писать или нет? В итоге просто ставит лайк и выключает телефон. С Гошей они почти не общаются. Точнее он иногда заходит к ним, раз в месяц примерно. Но все, что было раньше, неумолимо уходит в бездну воспоминаний. Илья не знает, что у Гоши на душе. Но он, кажется, счастлив со своей женой, у него стабильная работа, они копят на собственную квартиру, и все у него замечательно. Аж бесит. А Илья скучает. Конечно, большую часть своего времени он занят работой: помимо детской школы искусств у него появилась подработка в небольшом архитектурном центре, в котором он надеется задержаться и подняться. Но такими поздними вечерами, когда сна ни в одном глазу (хотя целый день на ногах объяснял маленькими детишкам, как правильно строить светотени) почему-то на душе тоскливо. Илья много вспоминает и этим делает себе больно. Он вспоминает. Вспоминает тёплые и крепкие объятия, немного шершавые, обветренные губы, которые Гоша постоянно облизывал на ветру. Вспоминает тёплые руки на спине, пальцы в волосах. Тёмные глаза, морщинки около глаз, в уголках рта и между бровями и широкая улыбка. Громкий и заразительный смех, шёпот по утрам. Вспоминает часы на левой руке, пальто и рубашки поверх футболок. Вспоминает жизнь и любовь в его глазах. Вспоминает боль, отчаяние и мольбу о прощении во взглядах. Вспоминает собственные слабости и утопает в них вновь. Падать оказалось больно. Падать дважды — невыносимо. Падать бесконечно — страшно и тяжело. Илья знал, куда шёл, окунаясь в омут с головой снова. Знал, но не понимал. Думал, что зависимость от человека не так страшна: с нее легко слезть. Нихера подобного. Зависимость от человека больнее всего. Наркотики, алкоголь, сигареты. Ты сам удерживаешь себя от порыва, но можешь сорваться и тем самым помочь себе. А когда дышишь человеком, живёшь им, а он тобой нет — хоть в лепёшку расшибись. Можешь миллион раз думать, что в этот раз все будет иначе, и разбиваться с каждым разом все сильнее. Дышать человеком легко, но больно. Поэтому нельзя. Дышать нужно воздухом, а в человеке просто однажды задохнешься. Илья задыхается. Задыхается вот уже четыре года. Четыре чертовых года сам затягивает себе удавку на шее. А Гоша живет счастливо, с прекрасной женой, с прекрасной работой, с прекрасной квартирой, с прекрасными перспективами, с прекрасной жизнью. Илья прекрасно тонет. Илья смотрит на часы: время переваливает за полночь. Пора бы спать, хотя бы попробовать, но как только он снимает  себя тёплую уличную одежду, в дверь звонят. Он не успевает натянуть на себя зимнюю пижаму и в одних трусах идет к двери. Смотрит в глазок: Гоша. Вдох. Выдох. Открываем дверь. — Привет. Можем поговорить? Такие разговоры хорошим не заканчиваются — Илья знает — поэтому кивает и пропускает гостя в квартиру. Гоша скидывает куртку и ботинки и проходит в тёмную гостиную. В темноте встает посередине комнаты, ждет Илью. Тот натягивает на ноги мягкие тёплые штаны и выходит к гостю. — Чай? У меня отопление отключили, могу что-то тёплое дать, если ты надолго. Гоша в одной футболке руками растирает предплечья. — Нет, спасибо. Повисает тишина. Илья стоит в проходе, Гоша — в середине. В темноте уже не так темно, да и холод не такой холодный. Напряжение нарастает. Гоша явно пытается что-то сказать, но мнётся еще несколько минут. Ебанное чувство дежавю. — Вика беременна. Снаружи абсолютно спокоен, а внутри все падает. Падать бесконечно —страшно и больно. Никогда не знаешь, на какой выступ напорешься, и когда уже появится это гребанное дно. Вдох. — Поздравляю. Интересно, как там Ксюша? — Что-то еще хочешь сказать? — Илья идет ближе к середине комнаты. подходя слишком близко к Гоше. Гребанная тишина. Илья смотрит на Гошу в полной темноте, освещаемого лишь светом луны. Он все такой же до невозможности красивый. Темные большие глаза, чуть взъерошенные волосы, часы на левой руке, на безымянном пальце правой — кольцо. Илья не видит — чувствует, потому что Гоша берет его за руку. Он снова поджимает губы и смотрит как-то виновато. — Гош… Он привстет на носочки и прикасается своими губами к губам Ильи. Гоша чуть давит, начиная целовать, а Илья сначала пытается себя контролировать и отстраниться, но буквально через секунду разум тонет в ощущениях. В воспоминаниях. В шершавых, обветренных губах. В небольшой щетине.  В мягких подушках пальцев. Тонет и целует нежно, слегка напирая в ответ. А на краю сознания: будет больно, будет больно, будет больно! В шершавых, обветренных губах. Будет больно. В небольшой щетине. Будет больно. В мягких подушках пальцев. Будет больно. В шершавых, обветрен… Будет больно! Илья отстраняется. Все еще держит Гошу за руку, но обрывает все шансы. В первую очередь себе. — Прости меня, — Гоша не открывает глаз, опускает голову и шепчет в холодный воздух квартиры.— Прости меня. Прошу, помоги. Я так сильно запутался, устал. Я не понимаю… — Гоша, — Илья все еще держит его за руки, и слова даются ему невероятно тяжело, потому что внутри все захлестывает.— Гош. Отпусти меня. Гоша открывает глаза и поднимает взгляд на Илью. — Хватит. У тебя будет ребенок. От твоей жены. Она тебя любит. И ты ее любишь, — больно.— Если у тебя осталась хоть капля совести, то вернись к ней и будь рядом. Она не заслужила твоих вечных метаний. Если ты хоть когда-нибудь меня любил, — больно, — прекрати делать мне больно. Прекрати давать мне надежды и живи своей жизнью. Я устал. Если ты хоть немного остался тем, кем был, возьми себя в руки и реши, наконец, чего ты хочешь. Но теперь без меня. Больно. — Прости. Шепотом в пугающую тишину квартиры, где они вдвоём в холодном октябре. Илья тянется чуть вниз и едва касается его губ своими. Оставляет себе на память последний невесомый поцелуй. Последнее воспоминание: шершавые, обветренные губы, небольшая щетина и тёплые и мягкие подушечки пальцев. Гоша отпускает его руки и уходит из квартиры, закрывая за собой дверь. Илья так и остаётся стоять посреди комнаты, чувствуя ураган внутри. Это точно конец. Остались лишь воспоминания. На телефон приходит сообщение: @ksusparrow прикинь что? замечательная новость, Вика беременна. я вот отмечаю под наше любимое. может завтра встретимся? Илья отвечает положительно и ложится спать. Сон приходит почти сразу. Илья закрывается в одеяло, в надежде переждать этот холодный октябрь, как все прошлые. Холодный октябрь — его личное чертово проклятье.