В дверном проёме

Коты мало интересовались людьми. Коты-оборотни тем более. Несмотря на это, они жили бок о бок с ними, иногда мелькая в сказках в качестве компаньонов сильных магов. Нельзя сказать точно, являлись ли те оборотни реальными или же приписывались к человеку, как некий титул, подчёркивающий его индивидуальность. Вот с эльфами коты-оборотни дружбу водили, не крепкую, но дивный народ был, по крайней мере, интересен и понимал волшебных существ лучше кого-либо в мире. Солембум к человеческому роду не испытывал особенной привязанности, хотя продолжал следовать за Анжелой – из странных кошачьих соображений. Но, живя бок о бок с двуногими, волей-неволей начинаешь присматриваться к ним лучше, не любоваться – кошки не любуются глупыми существами, – но наблюдать в наиболее выгодные моменты. Солембум со временем понял, когда стоит наблюдать за людьми. Всего несколько секунд, когда они замирали в дверном проёме лавочки Анжелы, ошеломлённо моргая из-за резкой смены освещения, а после – от того, что их взгляд не мог зацепиться ни за одну вещь в помещении из-за обилия безделушек, мешочков и сохнувших на верёвках травах. На короткий миг они становились теми, кем должны были быть – несмышлёными детьми, не могущими толком ориентироваться в окружающем их мире. Люди изначально такими были, начиная с момента, когда прибыли в Алагейзию, переплыв море вслед за эльфами. Снимались все эмоциональные маски, рушились ментальные барьеры, ломались роли и осыпались к ногам несметные количества историй об их величии. И вот высокопоставленный чиновник ошалело хлопал глазами, потеряв гордый вид. Чудесное зрелище. Но потом волшебство момента пропадало, и посетитель лавочки делал шаг внутрь, приняв независимый вид и с деланным равнодушием оглядываясь кругом. Вся личность оставалась в дверном проёме, замерев в ореоле солнечных лучей, чтобы исчезнуть в закоулках памяти кота-оборотня. Солембум не коллекционировал эти моменты, не сохранял, они терялись между множества знаний о мире в его голове. Поэтому он с предвкушением ждал прихода очередного посетителя, свернувшись на верхней полке, откуда был хорошо виден дверной проём.