ангедония.

Шумно втягиваю холодный воздух носом. Сквозняк, что проносится пугающим и больным завыванием между стареньких многоэтажек обдувает открытые части тела, накрывая голову большущей пеленой ледяного шёлка. Совсем что-то сродни фаты, чудно. Моя так старательно уложенная укладка уже успела растрепаться под натиском ветра, обрамляя скуластое и грубое лицо чёрным каскадом волос. Стою, опираясь на перила уютного балкончика. Первая затяжка и горький, едкий дым молниеносно промчался к моим лёгким, от чего те видимо болезненно сжались и попытались выплюнуть гадость через надрывной кашель. Одно лёгкое движение длинных, словно паучьих пальцев — сигарета ломается напополам, а после летит вниз с балкона в необъятную тьму. Всё таки курение это не моё. Аккуратно трогаю своё лицо, словно забываясь. Провожу пальцами по подбородку, губам. Уродливые рубцы украшают эту часть лика, насмешливо перекрывают друг друга в крестообразном "узоре". Столько времени прошло, а они даже не бледнеют, от холода становясь только ярче и слегка синея. Самое настоящее клеймо. Пальцами касаюсь носа с выделяющейся горбинкой и снова натыкаюсь на шрам. Белесая полосочка, не помню когда уже я его получил. Если не помню, то это не так уж и важно, не так ли?...Верно. Моя истина, моя дурацкая пародия на философию. Если хорошенько присмотреться к себе же в зеркальце то наверняка можно найти много маленьких кривых полос, цвет которых колебатся от светлых к более тёмным. Думаю, шрамы красят тело мужчины... Их полно не только на лице. Худощавое тело, что давно потеряло свою хоть какую-то спортивную форму, также было щедро осыпано этими метками. Рука касается ключицы. Пулевое ранение. Снаряд был маленького калибра и рана затянулась относительно быстро. Холодные пальцы заскользнули под большую бесформенную рубашку, робко ощупывая впалый живот с натянутой на бок зажившей кожей. Если это не везение, то что? Спасибо благосклонной матери фортуне, вот только жаль что даже после этого я не верю в неё. В своей жизни я уже много раз балансировал на грани между жизнью и неизведанной пропастью, кой называли смертью. Мне было честно говоря плевать. Да, в моменты такого мне было страшно, адреналин фонтанировал в крови и сильно ударял в голову, заставляя протягивать руку вслед за светом. Но сейчас я стою и думаю, может зря это всё? Может тогда всё таки стоило сдаться и показать капризной жизни белый флажок? Не знаю. Ничего не знаю. Что было - того не миновать. Руки давно перестали брести вдоль этого давно поломанного тела, если не снаружи, то наверняка внутри. Хватаюсь за жестяную баночку, что одиноко стоит на маленьком столике рядом. Пальцы искусно поддевают колечко от банки с каким-то напитком. Сам не помню что взял в местном масс-маркете. Алкогольный коктейль, кофе, энергетик или же газировка? Сейчас ситуация напоминала русскую рулетку. Бинго, газировка. Сладкий фруктовый привкус окатил язык, на время оберегая меня от противного гнилого привкуса и желчи. Я почти не ел последние дни, только пил, иногда закидывая в себя краюшку хлеба или какие-то дешёвые снэки. Да, это было плохо. Организм истощался, работал на полную, желудок страдал, чувство пустоты в нём уже успело природниться. Но увы я не мог заставить себя нормально поесть, даже дойти до холодильника или плиты было непосильной задачей, чего уж там говорить о боях на арене. Раньше они являлись моим выигрышным билетом, основным способом заработка. Был прекрасный симбиоз, круговорт боли-адреналина-крови, денег, чувства превосходства и доминирования. Но по воле случая я выгорел, подал в отставку. Тихо собрал свои скудные вещички из ящика в благоухающем общежитии и молча ушёл. Молчание золото, я считаю. Всё что происходило за последние годы моей жизни казалось незначительным и вторичным, а главное, не вызывало никакого отклика в душе. Апатия. Она словно холодная, но одновременно с этим капризная дама, что даже после слов "Нам стоит расстаться" продолжает хватать за руку, жаться к груди как подбитое животное, искося поглядывая своим коварным взглядом. А у тебя нет сил её спихнуть от себя, сказать ей много нецензурной брани, разозлиться, накричать. Ты просто словно обнимаешь её в ответ, аккуратно кладя подбородок на её макушку и тихо вздыхаешь, прикрывая глаза. Да, именно так. Может быть другие назвали бы меня сильным, а может окликнули бы слабаком и неудачником, по причине того что я продолжаю так жить. Чудно каждый день ложиться спать и не знать, вернее не хотеть знать что будет завтра. Серые дни сменяются индентичными. Иногда под сердцем колется противная зависть, странное равнодушие вперемешку с разочарованием. Ведь немало людей, таких как я. Они по крайней мере выбрались из этого вязкого болота. Они продолжают жить нормально по своим меркам, находят занятия по душе, находят смысл в мелочах. Я понимаю, что всё в моих руках, я в любой момент могу всё поменять...наверное. Хочу ли я этого? Не могу знать точно, я давно пересёк грань между "А может..?" и "...Плевать". Аккуратно приглаживаю свои лохматые волосы, возвращая их в прежний вид, хотя назвать это так можно было с натяжкой. Острый слух улавливает, как кто-то за дверью провернул ключ в замочной скважине и толкнул старенькую дверь. Скрежет из-за несмазанных петель заставил меня на долю секунды зажмуриться, рефлекторно склоняя голову набок. Не припомню, чтобы я давал кому-то ключи. Забываю такие важные вещи...Так или иначе, я не идиот чтобы дать их какому нибудь сомнительному человеку. Когда в квартире тихо - слышно всё. Я слышу как стучат его каблуки на туфлях, видимо переобувается. Вешалка прогибается под весом верхней одежды, наверняка это пальто. Не знаю почему я так считаю. Тихое шуршание пластиковых кульков. Вот он видимо проходит на кухню, ставит пластиковые кульки на столик. Чувствую, как фигура пересекает расстояние от кухни до балкона буквально в два счёта из-за своих длинных ног. Он стоит рядом со мной, такой холодный, вижу краем глаза белоснежную кожу на его руке, но не смотрю на лицо. Отчего то боюсь, отчего то не могу поднять взор. Низкий, чуть хриплый смешок нарушает уставы тишины. Что-то ёкнуло внутри, где-то около сердца, и я мельком посмотрел на него... -Прости, я забыл твоё имя. Виновато опускаю взгляд, приковывая его к ночной бездне. Провалы в памяти стали появляться всё чаще и чаще, после того как я почти перестал думать и вовсе не переваривал информацию. Видимо деградирую. По другому это назвать было нельзя. Чужая ладонь аккуратно похлопывает меня по плечу. Отвлекая на сие действие моё внимание, второй рукой он забирает банку с холодной газировкой, отпивает из неё и тихо смеётся. -Мортис, меня зовут Мортис. Ну ты даёшь, Кольт. Снова смешок. Мортис...в его голосе ощущается теплота, но вместе с этим и странная тоска. -Не припомню чтобы я давал тебе ключи... Заминаюсь. Пережёвываю сказанные мною же слова снова и снова, чтобы не ляпнуть что нибудь глупое. Мортис вздохнул. Его ладонь на этот раз уместилась на моей спине. Пару раз хлопнув по ней, он провёл своими пальцами вдоль позвонков, сверху-вниз. После чего последовало резкое и грубое нажатие в районе поясницы, что заставило меня схватиться за спину и встать ровно, даже слегка выгнуться. Я посмотрел на него насупившись, будто бы вот-вот и из моих глаз мелькнут опасные искры. -Ты бы не доверил ключи незнакомцу...И вправду, совсем ты плох старина, я конечно понимаю что редко приходил, а последнее время так вообще отбывал в Румынии...Но не думал что ты так запустишь себя, дружище. Он мягко улыбнулся, сверкнув белоснежными и до жути острыми зубами. -Вот что, тебя нельзя оставлять здесь одного...