Вспомнить имя свое

Когда они приблизились к деревне, местные смотрели на ведьмака не злобно, только удивленно. Шептались, но не хватались за вилы и топоры, что было само по себе удивительно. - Седоголовый вернулся! Тятька, смотри! - кричит мальчуган, тыкая грязным пальцем на ведьмака. Отец мальчика, только пробормотал под нос что-то про магического выродка и направился к избе главы деревни. Мавис даже не шевелилась, только выглядывала из капюшона, да морщила лицо, чувствуя запахи помоев. Они неслабо били по обонянию, но она и говорить что-то не смела, осматривая деревенских жителей. Босые, грязные и чумазые, война и на них оставила след. По дороге, Геральт успел рассказать немного о мире, и новость, что сейчас идет война, ее не обрадовала. Высовываться или как либо вести себя... "необычно" - не стоило. Сейчас, смотря в безрадостные суровые лица, грязную и рваную одежду, она сжимается сильнее, боится сделать лишнее движение. И ведь не знаешь, как к ней отнесутся местные. Захотят вилами затыкать или на костре сжечь. - - Где староста? - ведьмак ловко соскочил с лошади, придерживая ту под узды. Мавис не стала рыпаться, если нужно, ведьмак сам снимет ее с лошади. Как до этого, сам ее посадил на нее, - Я убил гулей, их была целая стая. Вот, - к ногам селян упала та самая веревка, с нанизанными на нее уродливыми головами. Изуродованные человеческие лица, вытянутые и распухшие, без глаз, с клыками. Рытвины украшали их обезображенные морды. Деревенские бабы вскрикнули, схватили детей, заперли в избах, скрывшись сами. Деревенские мужики зашептали молитвы Мелитэле, сложили в молитвенном жесте руки и ведьмак покачал головой. Все как обычно. Долго на одном месте они не простояли, староста деревни, дедок, принес им маленький холщовый мешочек и протянул Белому Волку. Пока Геральт отсчитывал каждый орен, староста недоверчиво осматривал ведьмака, словно на нем вторая голова выросла. - - Мы думали вас угробили, милсдарь ведьмак. - С чего вы так взяли? - приподнимает седую бровь, отсчитывая сорок шестую монету. - Так вас не было уже третью ночь. Идти на кладбище побоялись, вот и подумали что померли, - развел руками староста Оксен, качая лысой головой. Белый Волк замер, всматриваясь в старческое лицо. Три дня? Он ушел только сегодня ночью. - Меня полдня не было. Я сегодня ночью на кладбище ушел. - Три дня назад было это, милсдарь. Вам любой в деревне скажет. Ведьмак вздохнул. Он прекрасно помнил, что только недавно сражался с гулями, зашел в портал... Черт. Неужели он побывал в портале три дня? Да ни одно живое существо, на веку и памяти Геральта так сделать не смогли. Обычно, переход между порталами занимал максимум пять минут. Две из которых, ты приходишь в себя после перехода, стараясь не выблевать внутренности на твердую почву. - - Милсдарь ведьмак, а шо цэ это за дивчинка с вами? - старик любопытно поглядывал на девушку в седле, что чуть ли не зубами вцепилась в поводья. Остальные жители тоже глазели на пришлую, словно та была какой диковинной зверюшкой. Нужно было уходить, пока интерес не вылился во что похуже. - Она со мной. Комната еще в силе? - староста занервничал, когда в руках ведьмака осталось совсем немного монет, - Мы договаривались на сто восемьдесят. Пятнадцати не хватает, - он хмуро посмотрел на старика. Потихоньку, но Геральт начал закипать. Мало того, что жизнь ему подсунула не самый приятный сюрприз в лице какой то пигалицы, сам он весь побитый после падения, так еще и не доплатили, - Холера! Видя хмурое лицо мутанта, Оксен начал что то лепетать про простой комнаты, что ее держали для ведьмака, чтобы другого не заселить, но ведьмак только недовольно рыкнул. - Какой простой, в вашей деревне если и есть проезжие, то это только заблудившиеся. - Не обессудьте, господин! Но у Геральта не было столько сил, чтобы спорить дальше. Только наказав приготовить бадью с горячей водой и ведра с холодной, Геральт направил лошадь к стойлу, после снимая Мавис с седла. Та покачнулась, когда встала на ноги и потянула руку вниз, ощупывая зад. Морщилась, что то тихо прошипела под нос про мозоли и уставилась на Геральта. - Мы сейчас пойдем в комнату. Не высовывайся. Приготовят ванную, чтобы мы вымылись. Придется спать вдвоем на одной койке, - Мавис кивнула, хмуро осматривая корчму, - мыться тоже. На этих словах девчонка вздрогнула и озадаченно посмотрела на Волка. И Геральт понимал, что менять им воду не будут, даже для стирки. И придется им вдвоем мыться и в этой же воде потом стирать вещи. - Про баню. Обязательно вдвоем? - тихо спросила девочка, следя краем глаза за местным населением. Те продолжали глядеть за пришелицей, тихо шептаться между собой и тыкать в ее сторону пальцами. - Ну ты можешь не мыться вовсе, - хмыкнул Геральт, стягивая обмундирование уже в комнате. Девчонка возмущенно посмотрела на Волка, буркнула что-то про чистоплотность и Геральт пояснил, - Нам воду менять не будут. А я мыться хочу. И есть выбор. Либо ты не моешься вовсе, либо мы туда пойдем вместе. - Может в начале я, а потом ты? - Нет уж. Я довольствоваться холодной водой не намерен. Да и не бойся, что я там не видел. Посмеиваясь с возмущенного лица Мавис, Геральт вышел из пристройки, заходя в корчму. Запах жареного мяса, алкоголя и отходов ударил по чувствительному обонянию, но ведьмак направился прямо к прилавку, сразу делая заказ на двоих людей. Трактирщик возмущенно что-то пробурчал, и уже попросил монетку, как наткнувшись на внимательный взгляд змеиных глаз, заткнулся, высокомерно бросив, что подойти можно будет через пару часов. Усевшись за лавкой с пинтой пива, разбавленного до ослиной мочи, Геральт хмуро осмотрел таверну. Людей тут не было, по крайней мере во вменяемом состоянии. Один мужик лежал под лавкой, спал. Второй в хлам, рюмку за рюмкой опрокидывал в себя дешевый спирт. В том, что спирт дешевый, Геральт и не сомневался. - Ведьмак, так что же это. Ты нас получается избавил от бестии? - спросил трактирщик, сменив гнев на любопытство. Геральт хмыкнул. Бестия. Как же. - Да. Пояснять разницу между настоящей бестией и гулем у него желания не было. После глотка второсортного пойла, сидеть - тоже. Но нужно было что-то решать с одеждой для Мавис. - У вас тут никто не сможет одолжить или продать рубаху да штаны? - Не ведьмак, на тебя не налезут наши портки, - осмотрев широкие плечи ведьмака, трактирщик покачал головой, в печи помешивая угли. - Не мне. Девушке. Невысокая, со мной приехала, - Геральт не стал вдаваться в подробности, но увидев заинтересованное лицо мужика, единственного, кто тут был трезвым, вздохнул. - - Странную девчинку вы привели, неужто бабена ваша? - Моя. Ну так что? Найдется рубаха да штаны? - подумав, добавил, - И сапоги какие. Трактирщик задумался, а после куда то ушел. Когда ведьмак допивал пиво, оставалось последние три глотка, к нему подошел трактирщик, протянул рубаху мужскую, для пацаненка может быть, и серые штаны с неаккуратными стежками. Пыльная, но по крайней мере привычная для этих мест одежда, неаккуратной стопкой лежала на широкой смуглой руке. В другой тот держал сапожки, с потертостями, грязные, но целые. Геральт вопросительно приподнял брови, когда трактирщик сел напротив него. - Бери, денег не надо. Это вещи сынка моего, сгинул на тех самых болотах, шалопай. Я нашел его тело, разодранное как тряпка. Я уверен, это тот бес Леха то моего изувечил. Но ты отомстил за него, поэтому бери, - Геральт отказываться не стал, - Женка моя, как узнала что ты с тварями теми разобрался, отдала вещички. Видел я девицу то, думаю пойдут портянки, - И ему было глубоко плевать, подойдут одежонки Мавис или нет, если мозги есть, напялит. Трактирщик благодарно кивнул и ушел за прилавок, а Геральт направился обратно в пристройку, где его ждала девушка. Та смотрела сквозь щели на открывающийся вид и что-то сосредоточенно обдумывала. Поблагодарив за вещи, Мавис села в углу, уткнувшись в стенку. Было видно, что она устала, но девочка упорно держала глаза открытыми, тихо морщась, при шевелении. Задница стреляла болью каждый раз, как она хоть чуть-чуть двигалась. Осознание происходящего доходило до нее, как сквозь толщу воды. Другой мир, монстры, странный мужчина с змеиными глазами и седой, как столетний старик. - Что мне делать? У Геральта так же вертелся этот вопрос в голове, а ответа найти не мог. От бесконечных приключений он устал, ему еще искать свою дочь. Зимой смысла делать этого не было, нужно было возвращаться в Каэр Морхен, чтобы подготовиться к странствиям. Зима была не за горами, месяц, полтора, и повалит снег. Нужно было увидеться с Весемиром, старикан был умным и мудрым, он бы помог. - Тебе со мной нельзя, - покачал головой Геральт. На испуганный взгляд девицы, нахмурился, - Ты извини, но помочь тебе сможет только чародей. Сильный. И как вариант, я могу отвезти тебя к какому барону, чтобы он с тобой возился. А я поеду в Каэр Морхен, он далеко. И дорога к нему нелегкая: много монстров, суровый климат, нехватка провианта. Сейчас денег мало, а получаю я не так как хотелось бы. Тебя брать рискованно, я то проживу на вылавливаемую дичь. А ты не факт, что вытерпишь. - Ты ведь их получается спас? - удивительно верное замечание. Жаль порой многие этого не понимают, наглеют и стараются уклониться от оплаты. Как это было сегодня. Несмотря на то, что гули не лезли в деревню, не ровен тот час, как они бы нападали на деревенских, выйдя те в поля или в лес. Вопрос времени, - Получил за это деньги. И меня спас. Тебе ведь они нужны? Геральт кивнул, заинтересованно смотря за действиями Мавис. Та завела руки за спину, к шее и как предположил ведьмак, отстегнула цепочку. Та заблестела золотом в ее руках и Мавис протянула ее ведьмаку. Тройная, на каждой цепочке висело по фигурному кулону. Интересная побрякушка, выхватив из рук цепочку стал рассматривать. Витиеватые сплетения, сразу заметно, что заморское украшение. Тонкая ювелирная работа, необычный дизайн. Продать можно , даже за неплохие деньги. Хватило бы даже на хорошую кобылу. Но смотря на потаенную грусть в темных глазах и застывшее каменным изваянием лицо, с хорошо скрытой печалью за ней, Геральт протянул цепочку обратно. Мавис не забрала: - Она золотая. - Спрячь обратно. Если случится чего неожиданного, припасем на черный день - но Геральт понимал, что он не тронет ее цацку. Одежка Мавис не понравилась, это было заметно по сморщившемуся лицу, по недовольному взгляду. Геральт смотрел на все со снисходительной усмешкой, пока перебирал оставшиеся эликсиры. Заметив его взгляд, девчонка хмыкнула: - Не мне выбирать. Еще раз спасибо, что нашел вещи. Главное чтобы не было гнид. - Кстати о них. Ты умеешь брить? - ведьмак почесал заросшую бороду. Она до сих пор зудела, что было неудивительно. Пролазить месяц в лесах, без нормальных или хотя бы приемлемых гигиенических процедур, не то что вшей подхватишь, можно и опарышами обзавестись. - У тебя вши? - Тебя это смущает? Когда дочь старосты деревни лично решила известить гостей о готовой бане, Мавис с радостью схватила вещи и пошлепала за тучной девицей, чьи груди явно не влезали в хлопковую блузу, утянутую подранным корсетом. Та что то чирикала по дороге, глядела с любопытством на нее, на что Мавис не обращала внимания, как и не обратила на то, что ведьмак отлучился. Вытащив из седельных сумок бритву, ведьмак направился в бани, он приметил небольшое здание, еще когда только приехал в деревню. В отдельной комнате уже лежали грязные вещи Мавис. Значит уже купается. Геральт сам поспешил раздеться, только укрыл бедра куском ткани, который притащила та девчонка, дочь Оксена. Думается Геральту, что Мавис будет не в восторге увидев его причиндалы. Чуть задержавшись в дверях, Геральт опустился у грязной кучи. Пошарил по карманам, ощупал одежку. А овечья шерсть, которую он сразу приметил, и вовсе не овечья. Вся ткань была словно... неживой. Только пахла болотом, пылью и угадывался тонкий запах духов. Совсем не такой, как у Трисс, что то более освежающее и терпкое. В карманах, кроме пары бумажек, ничего не нашлось. Положив находку обратно, Белый волк зашел в купальни не забыв прихватить бритву. Мавис сидела спиной к Геральту, тряпкой натирая уже красные руки. Пар клубился под потолком, приятное тепло кололо кожу. Скинув накидку, ведьмак погрузился в воду, осматривая спину напротив. Практически касаясь руками смуглой спины, облаченный в лиф, размер бадьи не позволял отодвинуться и на миллиметр, ногами Геральт уперся в задницу девицы. Та вздрогнула, чуть повернула голову, встречаясь с ведьмаком взглядом и вылезла, представляясь перед мужчиной во всей красе. С некоторым удивлением Геральт отметил, что фигура у девушки хороша. Может быть у нее не было идеального плоского живота, аккуратных грудей, которые он и так не видел, те скрывали лиф, но уж дряблых боков и рябых бедер она не имела. - Стесняешься? Или противно? Девчонка старалась не смотреть на рельефную, покрытую шрамами грудь и ведьмак это заметил. Он давно привык, что многие бабы, будь то проститутки или другие дамы, проводившие с ним ночь, реагировали на его боевые заслуги. И чаще всего, после восхищения его фигурой, приходила оценка его шрамам. - Мне на вас голого пялиться? - фыркнула, садясь на табуретку. Она не поспешила укрыться простыней, только засунула ноги в бадью и зажмурилась. - Тебя смущает только то, что я голый? - Ага, - все же сидеть рядом с мужчиной в одном нижнем белье ей надоело, поэтому отыскав серую простынь, сразу укуталась. Геральт с удивлением отметил, что девочка его даже не смущается. Кидает на него заинтересованные взгляды, рассматривает каждый шрам, не скрытый мутной водой, но интерес был явно... не сексуального характера. Сколько ей лет? Какая у нее семья? Ей явно больше двадцати. Наверняка в родном мире остался ее муж, может быть даже дети. Но последнее он откинул, редко ведьмак видел девушек с ладной фигурой после родов. Остальное время они провели в молчании, пока она не увидела бритву и не взяла в руки. - Надеюсь ты не захочешь вскрыть мне горло, - в этот момент она посмотрела на него, как на дурака. - Ага, конечно. Буду я свой билет домой убивать. Нанеся густую пену на его лицо, равномерно все распределив, Мавис осторожно заработала станком, оттягивая свободной рукой кожу лица. Каждый миллиметр она мелкими движениями выскабливала шею, щеки, опуская после бритву в тазик с теплой водой, заранее принесенный дочкой старосты. - А сами не могли побриться? - Сделав вид, что он не услышал вопроса, Геральт ополоснул гладкое лицо. Ни порезов, ни проплешин. Удивительно аккуратная работа. Так могли брить только цирюльники, что обучались парикмахерскому искусству. - Ты цирюльник? Хорошая работа. Мавис покачала головой. - Нет. Но приходилось брить дедушку пару раз. А обычных бритв не признает. Только вот такие, - и кивнула на лезвие в своем руке. Геральт не стал уточнять, что за такие "обычные" бритвы. Сил на вопросы совершенно не было, а желание поесть и отоспаться, еще как было. Вымывшиеся, выстиравшиеся они зашли в корчму, где на отдельном столе стояло две чашки с жаркое, пару кусков хлеба и две пинты пива. Геральт брал на свое усмотрение и думал, что немного алкоголя не помешает уставшему телу и разуму. Что его, что спутницы. К полночи таверна наполнилась людьми, пришли еще несколько мужиков, только вот Геральта насторожили татуировки, неместная одежда и оружие на поясе. С топорами и дубинами, они весело хохотали в другом конце корчмы, тиская в руках ту самую дочь старосты деревни. Стараясь не обращать внимания на громкие завывания одного из этой банды, ведьмак провел Мавис к их столу, куда им указал трактирщик. Тот тоже особо не был доволен тем посетителям, но сказать ничего не смел. Пока драк не устраивают, пусть жрут и пьют, да деньги платят. Мавис насторожено смотрела на компанию, поверх геральтовых плеч. Медленно ела жаркое и следила за обстановкой. На ней трепыхалась рубаха, заляпанная, но по крайней мере целая, завязанная у самого горла. Заправив ту в штаны, что были ей в самый раз, Мавис старалась закатать рукава посильнее, что бы те не лезли в глубокую чашку, наполовину уже опустошенную. - Кислятина, - она скривилась, когда схватила пивную кружку и сразу сделала три богатырских глотках. Проглотила разведенное пойло, передернулась, но сделала еще несколько глотков, осушив сразу наполовину деревянную посудину, - но привыкнуть можно. Ух! Геральт спрятал приподнятые уголки губ за куском черствого хлеба. Завывание продолжались, Мавис краем глаза следила за ними, напряженная и уставшая - выдавали подрагивающие плечи, нахмуренное лицо и мелко дергающаяся нога под деревянным столом. - Успокойся, - посоветовал Геральт, - пока мы их не трогаем - они не трогают нас. Когда они разобрались с ужином и уже собирались покинуть хибару, к ним подошел подвыпивший мужик из той самой разношерстной компании. Мавис сразу села на место, не желая как либо приближаться к толстому потному мужику с кривым носом, а последний как раз имел непосредственный интерес к девчонке. - Слышь, милая. Ты бросай этого урода, да к нам присоединяйся, - икнул и указал неопределенным маханием рукой в сторону своей компании. Сидящие за столом мужики с интересом смотрели за своим дружком, не забывая мацать большие груди старостовой дочки, да поочередно ныряли руками под зеленый подол задранной юбки, - мы тебя приласкаем. Не то, что это дерьмо бесло... э-э-э... белво... седой. Геральт тяжело вздохнул. В какой бы корчме он не останавливался, всегда находились смельчаки да дураки, которые умудрялись лезть к нему в потасовку. И чаще всего им не нравилось, что на него, мутанта да выблядка, обращали внимание местные бабы. Но в этот раз ситуация в корне различалась. - Нам проблемы не нужны, мужик. Пропусти, - бандюган, в чем ведьмак уже успел убедиться, явно не расслышал слов, продолжая пялиться на сжавшуюся Мавис. Та сидела белая, как полотно, что можно было бы принять ее за покойника, если бы не еле видимое подрагивание рук, да тихое дыхание. Будто его и нет вовсе. - Ну девочка, иди сюда, сладкая, - заулюлюкал мужик и уже потянул руки, как Геральт перегородил незадачливому ухажеру путь. Тот уже открыл рот чтобы заорать, как ведьмак начертил в воздухе Аксий. Пьянчуга сразу замолчал, взгляд опустел, стал как у дохлой рыбехи. - Ты сейчас уйдешь к своим и оставишь нас в покое. И свои запрети к нам лезть, - тихо процедил Геральт, краем глаза замечая, что сидевшие за дальним столиком мужики заподозрили что то неладное и зашевелились. Благо, бандит полностью закрывал обзор своим толстым телом на Геральта, и его дружки не видела ведьмачьего знака. Обычно, на махинации Геральта, реакция всегда была однотипная - лезли либо с кулаками, либо в страхе шарахались. И последнее было явно не в характере этих бандитов. Заколдованный аксием, мужик повернулся в обратную сторону и прошествовал к своему столу. Уличив удобный момент, ведьмак схватил Мавис за руку и выскользнул из корчмы, направившись в обход к пристройке, в которую их разместили. Из щелей завывал сквозняк, и не раздеваясь полностью, только скинув сапоги, они легли на соломенный матрац, укрываясь куском ткани, который тут принимали за одеяло. Девочка молчала, продолжая напряженно буравить взглядом пространство перед собой. Она явно была перепугана. - Если отправишься со мной, такое не раз повторится. Луна уже давно находилась высоко в небе, освещая улицы маленькой деревеньки, а Геральт так и не заснул. Мешали хаотичный мысли, да плачущая под боком девочка. Она тихо тихо душила всхлипы в соломенную подушку, да изредка шмыгала носом. Но Белый Волк лезть не собирался, да и не знал как к ней подступиться. Обычно его раздражали женские слезы и сопли, но девочка явно не была простой деревенской бабой, которых он навиделся за свою жизнь. Да и не завывала как раненная белуга. По воспоминаниям Геральта, Йеннифер тоже далеко была не плаксой, и если что то и случалось неприятное в жизни чародейки, та гневалась и искала средства и людей, которые смогли бы это все решить. Порой это был сам Геральт. Уже ближе к утру Мавис выдохлась, погружаясь в сон. А ведьмак решил, что еще на сутки, но задержится в деревне, чтобы нормально подготовиться к отъезду.