Таинство Созидания

      Планета была готова к Посеву. Процесс её формирования давно завершился, а кора полностью затвердела и стабилизировалась. Сформированные из остывшего, мантийного расплава борозды и складки рельефа состояли, преимущественно, из базальтовых пород, покрытых небольшим количеством вулканического пепла. Горный ландшафт, равно как и глубокие впадины отсутствовали. Основными элементами рельефа оставались равнины и углубления, являвшиеся, по сути, ударными кратерами. Образованные в те времена, когда атмосфера планеты была более разряженной, они стали своеобразными «чашами» вместившимися в себя водные бассейны.       Поначалу они существовали изолированно друг от друга, но по мере остывания поверхности и ускорения процесса конденсации начали сливаться вместе, образуя ранние океаны. Они, пока что ещё, были мелкими, а их воды представляли собой «первичный бульон», состоявший из аминокислот и азотистых оснований, складывавшихся в нуклеотиды. Сложные, органические молекулы, спонтанное возникновение которых было обусловлено воздействием электрических зарядов и высоких температур, являлись одним из ключевых условий, для возникновения жизни. Как и искусственно насыщенная кислородом атмосфера, окутывавшая планету плотным слоем. Её проницаемость для солнечных лучей оставалась сравнительно слабой, из-за чего у поверхности царил сумрак.       Этот мрачный мир каменистых пустынь и уплощённых возвышенностей, образованных монотонно-серым, первичным веществом, был готов для Посева. Уже не мёртвый, но ещё и неживой, он был подобен плодородной почве, ожидающей, когда в неё упадут семена жизни, посеянные чьей-то заботливой рукой. Пока же ветер нёс только пыль, летевшую над пустошами тёмными облаками.       Те, кому предстояло заронить первую искру жизни в, пока что лишь готовились к Таинству Созидания. Стоя на краю небольшой возвышенности, извергавшей бурный поток воды в пенистую бездну внизу, они оба остро предощущали грядущие Сотворение Жизни, на бесплодной и пока что ещё безымянной планете. Право наречь имя миру было предоставлено тем, кто будет жить на ней. Будучи убеждены, что не имеет права вмешиваться даже в такой малости, двое предпочитали пользоваться обозначением, присвоенным планете бортовым компьютером. Они были здесь чужаками, но восхищённые потрясающими пейзажами, полюбили это мир, как свой.       Посмотреть здесь действительно было на что. Ведь только в этом месте, в густых сумерках вечно пасмурного дня можно было почувствовать всю мощь облаков, готовых обрушиться на голову всей своей тяжестью. Вода, мощнейшим потоком низвергалась с обрывистого склона и падала в пропасть, поднимая поднимая оглушительный грохот. Сотни, тысячи, миллионы брызг разлетались во все стороны, повисая в воздухе облаками. Если бы небосвод не был закрыт тучами, они сверкали бы словно бриллианты, но из-за отсутствия солнечного света казались лишь полупрозрачной пеленой. Мутной взвесью, придававшей воде серо-свинцовый оттенок.       Двое существ, замерших у края уступа, с которого срывался водопад, не были похожи друг на друга ни в чём, кроме разве что очертаний. Их тела обладали характерной, прямоходящей формой с двумя парами конечностей и были практически полностью обнажены. На этом сходства заканчивались и начинались различия. Мужчина был намного выше своей спутницы и значительно крупнее неё. Его габариты и комплекция наводили на мысли о древнегреческих богах и титанах, изваянных в каррарском* мраморе.       Было что-то навязчиво-волшебное в этом статном, призрачном существе с полупрозрачной кожей цвета чистого фарфора и блестящими, чёрными глазами, выражение которых невозможно было прочесть. Тяжёлый, нахмуренный лоб и плотно сжатые губы придавали гиганту угрюмый вид, нисколько не умаляя его скульптурной красоты. Он смотрелся удивительно посреди безрадостной мрачности этого пасмурного дня, и не испытывал и тени дискомфорта, стоя в одной только церемониальной, набедренной повязке.       Взгляд титана был устремлён к горизонту. Он обозревал свои владения подобно Богу, готовившемуся дать жизнь своему Творению. В детстве, когда они из Старейших оторвался от своих обязанностей, чтобы рассказать детям о том, как их раса издревле использовала собственные тела чтобы засевать жизнь другие планеты, он и подумать не мог, что когда-либо будет избран для этого великого славного дела. Нет, серьёзно – такой шанс выпадал одному из миллиона, тогда как даже в его группе было немало более достойных кандидатов. Но Судьба распорядилась так, что он стоял здесь, готовясь посеять Семена Жизни, на безымянной планете.       Какая-то часть его всё ещё колебалась и, может быть даже, приходила в ужас от осознания того, что именно означала эта высокопарная фраза. Однако Создатель не позволил себе колебаться. Из всех путей этот – единственный не был закрыт для него.       Даже вернувшись к сородичам, он так и не нашёл среди них своего места. Нет, его не изгоняли и не отвергали. Напротив – приняли с распростёртыми объятьями и даже представил и к награде за разрешение конфликта двухтысячелетней давности, пообещав установить его лик в Зале Славы. Посмертно, естественно. Его раса всегда выказала людям большую любовь и терпение, чем к представителям других созданных ими видов. Быть может, дело заключалось в том, что люди больше других были похожи на своих Создателей? А может, остальные видели в Человечестве тот же потенциал, что он увидел в Эли, однако многие обрадовались, принесённой им вести. Старейшины же отменили приказ об Очищении Мира, который их предшественники отдали когда-то в сердцах.       Однако ни почёт, ни уважение, ни всеобщее внимание не дали бледному пришельцу того, чего он хотел – принадлежности. Даже окружённый толпами почитателей и просто любопытствующих сородичей, желавших узнать подробности давних событий из первых рук он чувствовал себя обособленным. Всегда находиться в центре внимания, но никогда не принадлежать к разношёрстной толпе вокруг. Поначалу Создатель надеялся, что постепенно неприятное чувство сойдёт на нет, но он лишь крепло со временем. Это заставило понять его понять одну простую вещь – его время ушло. Его семья, друзья и даже потомки были мертвы. Генетическая линия прервалась ещё до того, как люди предприняли первую робкую попытку выйти в Космос, потерпев сокрушительную неудачу.       Ему не было места в Раю. Как, впрочем, и его жене – Элизабет Шоу. Женщине, которую он полюбил всем сердцем. Это было так странно – проспать две тысячи лет, чтобы проснувшись, найти любовь в лице представительницы расы, которую он послан был уничтожить. Странно и прекрасно, как в рассказах тех далёких лет, когда представители его цивилизации ещё прилетали на Землю с исследовательскими и просветительскими миссиями и, проникнувшись любовью к аборигенам, оставались среди них на годы и века.       Эти воспоминания заставили Создателя отвлечься от бесцельного разглядывая пустоши и посмотреть на женщину, стоявшую рядом. Значительно уступая ему в росте, она казалась такой хрупкой на фоне его массивной фигуры, что он испытал внезапный и немного несвойственный его сдержанной натуре прилив нежности. В обёрнутой вокруг бёдер ритуальной повязке, с голой грудью и развевающимися на ветру ярко-рыжими волосами, которые за годы в Раю успели отрасти до приличной длины, Эли была прекрасна.       На фоне окружавшей их серости её локоны были подобны живому костру, и Создатель не совладал с искушением в последний раз прикоснуться к ним, запустив пальцы в их шелковистую медь. Он всегда восхищался этой чертой человеческих женщин, и любимая специально отращивала и ухаживала за ними, чтобы порадовать его. Вот и сейчас Эли улыбнулась в ответ на его такой привычный жест, хотя её кожа давно покрылась мурашками под порывами холодного ветра, а соски побелели встали дыбом, подобно маленьким башенкам. Несмотря на неудобство и страх перед Таинством Созидания, в её карих глазах была одна только решимость.       Она была готова. Создатель смотрел на стоявшую рядом с ним женщину и улыбался. Коротко и немного скупо. Ониксово-чёрные глаза пришельца светились любовью. При виде этого улыбка, тронувшая губы Шоу сделалась шире. Она боялась того, что должно было произойти. Боялась и, одновременно, жаждала этого. Ибо в каком-то смысле, ритуал свершающийся сейчас, был воплощением её давней мечты о материнстве. Пусть и не совсем в привычном человеку виде. Ей предстояло стать матерью всей жизни на этой планете. А ему – её отцом. Они были Божественной Четой и пришли сюда, чтобы разделить это бремя и принести Жертву – вместе.       Кто бы мог подумать, что его жена, решит последовать по выбранному им пути. Он не предлагал и, тем более, не принуждал её, боясь, что Эли откажется приносить себя в жертву. Ведь в начале их пути она была переполнена энтузиазмом и подобно ребёнку радовалась самой возможности побывать на планете его расы. В мифическом Раю, куда смертным, как известно, путь был заказан.       Сейчас ему было забавно это вспоминать, но поначалу человеческая женщина удивлялась чуть ли не каждому фонарю, и то и дело просила разрешения изучить тот или иной предмет домашнего обихода. Да он и сам многому удивлялся – за две тысячи лет технологии его расы основательно продвинулись вперёд и ему во многом пришлось разбираться заново. Это раздражало, но гигант стоически сносил неудобства, вызванные своеобразным «скачком во времени», как и подобало представителю могущественной и древней расы, которых другие существа во Вселенной называли Создателями, Инженерами Жизни и Планетарными Садовниками.       Присутствие Шоу поддерживало его, давая силы противостоять обстоятельствам и бороться за собственное, пусть и недолгое счастье с ней. Даже когда они только встретились, она была уже зрелой женщиной по меркам своего народа. Пора её юности осталась в прошлом, но Эли ничуть не сожалела об этом и не цеплялась за уходящие мгновения. В отличие от безумного старика, чуть было не подписавшего смертный приговор своей расе. Она осознавала, что Дар Вечной Жизни запретен, и создавшие его сами ужаснулись собственного творения. Предпочли похоронить знания о нём и умертвлять всякого кто, осмеливался просил о подобном.       Эли была не такой. Она искала ответы и видела смысл в знаниях, а не в пустом продлении бессмысленного существования. Поэтому он и не убил её тогда. Поэтому Старейшие позволили ей остаться. Сделали исключение, разрешив человеку посетить Рай. Только посетить, а не остаться в нём, и уж тем более не навсегда. У человеческого существа попросту не было столько времени.       Шоу уже умирала. Естественные механизмы клеточного старения уже начали разрушать её организм. Медленно, но верно. Они оба знали, что вскоре наступит день, когда её красота окончательно побледнеет, а сама Эли станет такой же дряхлой и немощной.       С теми знаниями, которые ей удалось получить здесь, женщина могла бы вернуться на свою родную планету и провести остаток жизни подобно Пророчице древних богов, обучая людей основам знаний, полученным от тех, кто создали их. Однако это идея давно потеряла для Шоу всякий смысл. Она покинула Землю в поисков ответов, а не из желания поведать о них миру. Она искала знания для себя, а не для всех остальных. Экспедиция подорвала основы её веры в Человечество. Поэтому, получив возможность побывать в Раю и прикоснуться к знаниям, что его обитатели скопили за миллионы лет развития цивилизации, Шоу согласилась не раздумывая.       Однако, получив ограниченный доступ к Великой Библиотеке, на полках которой были собраны книги об окружающем мире и таких тонких понятиях, как мораль, этика и философия, она окончательно раздумала возвращаться на родную планету. И не потому, что её место было теперь рядом с ним (а точнее – не только поэтому), просто Эли поняла то, что его вид уяснил уже очень давно – любое знание должно было быть заслужено. А люди, в виду отсутствия морали, не заслужили малой толики открывшихся ей тайн.       Какую бы информацию его жена ни поведала своим сородичами, они обязательно обратили бы её во зло. Даже если бы она рассказала об основах этики Создателей, люди либо выстроили бы на основе её слов Новую Религию, ради которой проливали бы кровь как и столетия назад, либо исказили бы суть сказанного женщиной, и использовали для промывания мозгов собственным соплеменникам и воспитания рабов. Нет, люди не были готовы к таким знаниям. И Эли не собиралась давать им их ни в каком виде.       Вместо этого она выбрала путь, пройти по которому отваживались немногие. Путь Праматери Жизни. Путь Создательницы. Это нужно было сделать до того, как её тело окончательно одряхлеет, а накопившиеся в ДНК ошибки сделают генетический материал непригодным для построения базиса, служащего основой для жизненных структур. Впрочем, Шоу и сама не собиралась ждать, пока состарится окончательно и жизнь станет ей в тягость. Она прочла все Наставления, найденные в Великой Библиотеке, и все Мемуары тех, кто уже прошёл по этому пути, шагнув из жизни к подлинному Бессмертию. Бессмертию не физическому, но экзистенциальному.       Перейти на новый уровень существования и продолжать жить в популяции. Обрести Вечную Жизнь в наследии тысяч и тысяч видов, порождённых твоим генетическим кодом. Какая судьба может быть желаннее? Шоу поняла это и, каким-то непостижимым для него образом сумела убедить Старейших позволить ей это сделать. После происхождения необходимых Ритуалов Очищения, включавших и медитативные практики, которые им обоим пришлось изучить. Подготовка была долгой, но теперь их время пришло.       Все слова давно были сказаны. Они уже попрощались накануне – когда в последний раз разделили трапезу, беседу и ложе, как и подобает супругам. Поэтому Создатель поднял на ладони сосуд, оставленный им Старейшиной. Сделанный из тусклого, матово-серого металла, испещрённого ритуальными символами, он представлял собой плоскую и округлую миску. Она была такой маленькой, что буквально утонула в чаше его огромной ладони. Мгновение Элизабет колебалась, а затем накрыла его пальцы своими. Их взгляды встретились, а улыбки стали шире и ярче от чувств, вложенных влюблёнными. Это был Конец, но, одновременно, и Начало.       Между металлическими краями сосуда была натянута органическая мембрана, расползшаяся от одного прикосновения. За ней обнаружилось то, что Создатель ожидал, и чего так боялся увидеть. Чёрная, маслянистая жидкость, перетекавшая и бурлившая так, словно она обладала собственной волей. Эта почти божественная субстанция, называемая Старейшими Эликсиром Жизни и Смерти обладала двойственными свойствами. Его народ использовал её, чтобы через самопожертвования заселять миры подобными себе существами. Тела тех, кто отважился выпить Эликсир, распадались на сверхсложные, органические молекулы которые, попав в благоприятную среду, начинали усложняться и воспроизводить себя, запуская эволюцию вещества* и давая начало Новой Жизни.       Однако для того, чтобы процесс прошёл правильно, тот, кто решил пожертвовать собой, должен был находиться в определённом состоянии тела, духа и разума. Те, кто приступал к Таинству Созидания без должной подготовки, порождали отвратительные мутации, заселяя миры чудовищной жизнью, которую впоследствии приходилось уничтожать. Чтобы не допустить этого, были разработаны специальные упражнения и духовные практики, помогающие достичь определённого физического и психо-эмоционального состояния.       Но даже в тех случаях, когда всё было сделано правильно, всё равно оставался риск воплотить собственное зло через акт Творения. Создатель боялся этого больше всего, но страх не овладел ни его сердцем, ни разумом. Это было недопустимо сейчас, так как иначе его страх передался бы будущим существам. Как и его слабость. Как Создатель, он не имел права преподносить им этот ядовитый дар, а потому усилием воли заставил себя успокоиться. Он пришёл сюда не для того, чтобы колебаться или сомневаться.       — За Жизнь Вечную, – торжественно произнесла Элизабет, переплетая их пальцы на чаше, как будто они были новобрачными.       — За Жизнь Вечную, – эхом откликнулся Создатель, поддержав последний тост из всех, которые им ещё доведётся произнести.       Чтобы испить Эликсир Жизни и Смерти одновременно, ему пришлось склониться, а ей – встать на цыпочки. Когда же равновесие было достигнуто Таинство Созидания достигло, наконец, своего апогея. Не сводя глаз друг с друга человеческая женщина и представитель расы богов одновременно коснулись губами краёв гладкого металла с двух разных сторон и синхронно проглотили черную субстанцию, что была способна создавать миры и разрушать их. В тот же миг их обоих скрутила тяжкая судорога, заставив прижаться друг к другу выронив чашу. Живая смерть чернотой расползалась по венам. Их тела расползались буквально на глазах, но прежде, чем это стало необратимо, влюблённые соединили губы в страстном поцелуе, смакую горечь Смерти и сладость Жизни.       Сливаясь в предсмертном объятии Создатель и Элизабет Шоу опустились на колени, судорожно цепляясь друг за друга, а затем и вовсе завалились на бок, потеряв остатки сил. Бурное течение реки подхватило их стремительно распадающиеся, но так и не разомкнувшие объятий остовы, и швырнуло вниз – прямо в ревущую бездну, заполненную взбитой до состоянии белёсой пены, водой.       Свершилось. Они пали в Вечность, став Богами, сотворившими Новый Мир. Да, так и становились Богами, ибо божественность была заключена вовсе не в Бессмертии, и уж точно не в Силе. Её не было в Знании, что так превозносили некоторые, или Любви, которая, так или иначе, всегда была субъективна. Нет, истинная божественность крылась в умении Творить. Создавать жизнь, по молекуле отдавая себя своему Творению, как это только что сделала Божественная Чета. Но пусть их собственный и завершился, для жизни, рождённой их жертвой, это было только начало пути. Ведь прямо сейчас, в водоёме, принявшемся в себя останки двух непохожих, но искренне любивших друг друга существ, уже появились одноклеточные организмы, несущие в себе искру этой Любви.