Единороги в домике на дереве

В домике на дереве, в задымленном помещении, сидят два парня, что считают себя друзьями. Ни один из них не догадывается, что каждую ночь они мечтают о телах друг друга. Дружба ли это? Нам не узнать. Салли сидит где-то в углу, возле открытого окна, дабы хоть как-то охладиться и проветрить комнату. Ларри же развалился на диване, глядя в потолок. - Эй, ты там сейчас все скуришь! – Салливан отрывается от стенки, возмущенно нахмурив брови. -Не ругайся, Мальвина. Металлист передает скрученный наскоро косяк в худые бледные руки с черными ногтями. Ему нравится залипать на эти руки, тайно мечтая по ночам о том, как они будут держать возбужденный член. Протезник зажимает меж шрамированных губ косяк, затягиваясь посильнее. - Чел, ты аккуратнее, - посмеивается брюнет. - Иди ты нахуй. Протез покинул лицо Салли, когда тот только залез в домик. Здесь нечего бояться, Джонсон считает для себя это некой особой эстетикой. - Лар? – Салли встаёт на ноги и высовывает голову в окно, блаженно прикрывая глаза. Ветер обласкивает разгоряченное лицо, задевая глубокие шрамы и развивая голубые хвостики. - М? – Металлист садится на диван, массируя переносицу. - Мне скучно, - протезник качает головой. - Ты накурился так, что у тебя перед глазами единороги ебаться должны, - Ларри тихо посмеивается. - Хочу единорога, - младший вылез из окна, снова в прокуренное помещение. - С рогом? - Да, с больши-и-им рогом, - Сал разводит руками, показывая размер рога. - Значит, я единорог. - Правда? Парни заливаются смехом. -Здесь очень жарко, - Джонсон смотрит на Сала, хитро прищуриваясь,- Ты же не против, если я сниму футболку? - Снимешь? - Ну да. - Похуй, снимай, - еще затяг. Брюнет без стеснения стягивает верхнюю одежду, откидывая ее куда-то в угол. - Возмущаешься, что тебе не останется, а сам все сейчас и скуришь. Делись, давай, Кромсали. И снова косяк из бледных рук передается в смуглые крепкие руки патлатого. - Ну, пиздец, что за хуйню ты мне оставил? - У тебя где-то и третий припрятан, не пизди. Салливан мутным взглядом изучал тело смуглого парня, что совсем не переживая раскинулся на диване. Выделяющийся пресс, шрамы странного происхождения. Или не странного, партаки, что набивала Эшли. Странно, что она вообще таким занялась. - Все ты знаешь. Протезник лишь пожимает плечами. Ночь. Вся округа спит либо обдалбливается, как эти два парня. Никто не знает и даже не особо переживает, что будет завтра. -Как думаешь, у единорога большой хуй?- Салли лежит на полу разглядывая потолок. Фишер был прав, у Ларри и третий, и четвертый косяк нашелся. Видимо, он тот еще коллекционер. - А что попробовать хочешь? - Не смешно. - Допустим, большой, - Джонсон завязал высокий хвост - М-м-м, а у тебя? Салливан даже не дернулся, спросив, казалось бы, достаточно личный вопрос. - 9 дюймов. - Ты мерял? – Фишер привстает на локти, слегка улыбаясь, смотрит на Ларри. - А ты типа нет,- металлист закатывает глаза. - Не поверишь. - Серьезно? Ну, ты просто лох. - Иди нахуй. - Линейку дать? – подъеб со стороны патлатого, что-то такое личное и привычное, что иногда пролетает мимо ушей и остается без ответа. И снова молчание. Обычно, обоих парней не заткнуть, веселые истории таки льются, но теперь все по-другому. Оба размышляют, как сказать, как признаться, что тело горит, словно жаркая пустыня, когда они видят друг друга. Возбуждение накатывает с такой силой, что дрожат даже пальцы ног. Но они же только друзья. Так нельзя, скажете вы. Так можно. Так нужно. - Мальвина?.. Сал не любит такого обращения, но, когда это говорит Ларри. Все « Нет, нельзя» превращаются в «Конечно, можно». - Что? - Давай в правду или действие. Обоим ударило в голову одно. Эта игра никогда не значит ничего хорошего. Наверное… - Давай. - Правда или действие, Кромсали? - Действие. Протез в глазу Фишера не живо поблескивал в свете старой еле горящей лампочки. - Сядь ко мне на колени, - Джонсон смотрел прямо в глаза друга, ожидая действий. - Как-то по-гейски, - сказал голубоволосый и сел на колени патлатого. - Действительно. - Правда или Действие, Схерали, - протезник сел ближе, слегка поерзав. Брюнет шумно выдохнул. - Действие. - Я накрашу тебе ногти, - парень вошел в азарт, ухмыляясь искусанными губами Металлист улыбается. - Я согласен, но позже. Салливан и не прочь подождать. Ему нравится, что сейчас происходит. - Правда, - без вопроса справляется протезник. - У тебя есть Кинки? - брюнет не отводит глаз от Сала. - В чем? – шрамированная голубая бровь подскочила вверх. Лицо Джонсона посещает лёгкая улыбка. - Не будь глупым, Мальвина, ты прекрасно понимаешь, к чему все идёт. - Есть. - Какие же? - Это уже второй вопрос, - Фишер махает головой, а-ля «Не скажу» - Правда, - патлатому интересен более развернутый ответ на его вопрос, поэтому его и не нужно спрашивать. - Я тебе нравлюсь? – Сал вмиг стал серьезным, сосредоточенно глядя на Джонсона. - Даже не представляешь, как сильно. Камень упал с плеч. Это взаимно. - Правда. - Какие Кинки? - Укусы, засосы, асфиксия*, подчинение, - казалось, что Салли покраснел, но это лишь догадки. - А ты не такой тихий и невинный, каким кажешься, - металлист широко улыбался. - Правда или Действие, Ларри. - Действие. - Поцелуй меня. Два раза Джонсону повторять не надо. Он тут же впился в губы лучшего друга. Если он все еще друг. Или это называется друзья на ночь?.. Проколотый язык Салли неумело блуждал по рту Джонсона. Жара в помещении накалилась, казалось бы, до градуса кипения воды. Патлатый исследовал каждый шрам на губе голубоволосого. Воздух предательски заканчивался, но парни лишь ближе и ближе придвигались друг к другу. - Блядь, - Ларри отрывается, тяжело дыша, словно пробежал марафон. – Кто же знал, что ты такой ахуенный. Парни соприкасаются носами, глядя глаза в глаза. -Правда или Действие, Салли. -Правда. -Я тебе нравлюсь? Салливан смеется. -Повторяться нельзя, - блеснула улыбка на израненном лице, оголяя зубы. -Ладно, - металлист тоже улыбается, понимая, как близко счастье. – Я тебе симпатичен? -Нет, конечно, я просто люблю сосаться с друзьями. - Пидорас. - Получается так, - ухмылка. - Правда или Действие, Джонсон? - Ты не ответил. - Правда или Действие? – Фишер повторяет вопрос, зная, что совсем скоро патлатый узнает все ответы. - Действие. - Выеби меня, словно я самая грязная шлюха, - тихо, выдыхая горячий воздух на ухо Ларри, шепчет голубоволосый. - Что?., - паталтого словно лопатой по голове ударили. - Не глупи, Лар. Два раза такого не предлагают, - на губах сияет оскал. Металлист прижал к себе Салли, руками проникая под черный свитер и вовлекая подростка в дикий поцелуй. Поцелуй, словно они целуется первый и последний раз, словно их вот-вот разлучат. Горячие тела прижимались друг к другу, отдавались друг другу, будто это последний раз, последняя возможность быть счастливым. Друзьям так можно, вы просто ничего не понимаете. Протезник первым вырывался из поцелуя Ларри, дабы снять жутко мешающую кофту. Мешающую стать им ближе. Ещё ближе Брюнет одним легким движением положил Фишера под себя, а сам навис сверху, коварно улыбаясь. Одна рука парня легла на шею голубоволосого, а другая свободно блуждала по возбужденному телу. Язык прошелся по ключицам, оставляя мокрый след, ниже, по впалому животу, еще ниже, цепляя зубами резинку боксеров. Бледное худое тельце выгнулось навстречу ласкам. Рука брюнета сжимала горло протезника, заставляя того судорожно хватать воздух. Патлатый ставил алые засосы, словно кровавый закат, на фарфоровом теле. Его руки нагло стягивали бордовые джинсы с дырявыми коленями, любимые Сала. Ноги протезника в жутких синяках. Салли сам по себе немного невнимательный, часто падает, цепляясь за что-то, а иногда ему хватает и своих ног, из-за которых он спотыкается. Джонсон не всегда успевает его ловить, что весьма досадно. Или же, возможно, Салли подрабатывает втайне от друга, поэтому у него и синие колени. Не суть. Брюнет отошел от Сала, глядя на проделанную работу. Ухмылка победителя посещает лицо. Теперь это его мальчик. -Встань, - раз любишь контроль, так подчиняйся. Подросток встает, пытаясь волосами прикрыть лицо, полное смущения, словно недотрога услышала пошлый анекдот. - Нет-нет, поздно, дорогой мой, подними голову, - Джонсону нравилось быть властным, когда хрупкий Сал с острым языком полностью подчиняется ему. Словно заколдованный, Фишер поднимает голову. -Повернись, - приказ. Парень встает лицом к стене. - Нагнись. Ни одного слова против. Салливан нагнулся, опираясь руками на старый диван, что повидал так много. Теперь еще и горячие тела друзей, сжигающие друг друга изнутри. Хлопнула дверца шкафа, увешанного старыми фотографиями или плакатами групп, в частности, смысловой фальсификации. Рука металлиста развязала голубые хвостики и натянула волосы на себя. Хлопок по округлым бедрам. Лёгкий стон слетел с губ подростка демонстрируя патлатому, что его «другу» очень даже приятно. Смуглые руки стягивают черные боксеры. Еще хлопок. Стон. Брюнет погладил бедра, нажимая руками сильнее на спину, дабы подросток прогнулся ниже. Хлопок. Джонсон выдавливает смазку на пальцы и аккуратно вводит в Салли. Тело Фишера резко реагирует на чужие пальцы внутри. Голубоволосый втягивает живот, резко вдыхая воздух. - Расслабься, очень туго, Мальвина, - Джонсон слегка касается возбужденного органа подростка. Ларри начинает медленно двигать пальцы внутри, сгибать, раздвигать, пытаясь задеть комок нервов. Хриплые, отрывистые стоны начали срываться с шрамированных губ. - Л-Ларри. Ещё один палец. Салли изгибается, пытаясь насадиться на пальцы «друга» как можно глубже, сделать себе как можно приятнее, хотя лёгкая ноющая боль не отступает. - Повтори. Джонсон ускоряет темп. - Ларри… - Громче! - патлатый останавливается. - Ларри, блять! - Вот так, - он делает ещё несколько движений и вынимает пальцы. - Джонсон войди, сука, в меня! Эти слова срывают все стопоры. Пряжка ремня звякнула, упав на пол, словно змея. Пальцы быстро расстегнули пуговицу и ширинку, торопливо стягивая с бедер джинсы. Руки Салли потянулись к своему возбужденному члену. Дабы проложить наслаждение, как можно быстрее. - Не трогай! - приказ и удар по костлявым запястьям. Металлист снял боксеры, смазав член смазкой, вошел во всю длину. Долгая прелюдия, когда ты желаешь человека, как собака Павлова еды,- тягостная, жестокая мука. Слезы брызнули из глаз вместе с громким стоном. - Потерпи. Брюнет не двигается, замерев как каменная статуя, чтобы протезник привык. Медленно начинает двигать бедрами, постепенно повышая скорость. Пару минут и Джонсон с силой грубо втрахивает Фишера в диван, что скрипит, подавая звуки жизни. Пальцы с черными ногтями с силой сжимают ткань дивана, не находя ничего иного, чтобы вцепиться. Рванные громкие стоны вылетают один за другим. То от Салли, то от патлатого. Ларри хватает Мальвину за волосы, натягивая на себя, и сильным толчком доводит подростка до оргазма. Тело протезника выгибается и ослабленно падает на диван, тяжко дыша. Ларри падает рядом с ним. Пара минут, чтобы прийти в себя, чтобы перед глазами перестали пестрить разноцветные кружочки, а легкие гореть жарким пламенем. Бледная рука с черными ногтями легко касается члена «друга» отчего патлатый дергается. -Ты чего творишь? - Заткнись. Салливан массирует возбужденный орган, ускоряя движение рук. Хриплые, плохо сдерживаемые, стоны срываются с губ Ларри. Несколько секунд и Джонсон кончает с обрывистым стоном. Салли смеется. - Как видишь ебутся не только единороги. На устах Ларри расцветает улыбка, он смотрит на протезника из-под полуприкрытых глаз. - Еще косячок и повторим? Домик, что только был наполнен стонами, теперь полон хохота. Но это ненадолго.