◦ ◦ ◦
Впервые за долгое время Брюс приглашает Джейсона на ужин, и Джейсон, все еще не уверенный в том, что поступает правильно, нерешительно перешагивает порог поместья. Альфред встречает его с улыбкой и провожает в гостиную, где собралась уже почти вся бэт-семья. Джейсон кивает Барбаре и Дику, который с чрезмерным энтузиазмом машет ему рукой, обнимает Стефани и Кассандру, которых не видел, кажется, целую вечность, и взлохмачивает волосы Дэмиену. – Я сломаю тебе пальцы, если ты сейчас же не прекратишь это, Тодд. «Мелкий говнюк». Джейсон перебегает взглядом от одного знакомого лица к другому и, не найдя того, с кем хотел поздороваться в первую очередь, оборачивается к Альфреду. – А где Тим? Это не тревога в его голосе, вовсе нет. Дэмиен цыкает и, пользуясь подвернувшейся возможностью, высвобождается из захвата Джейсона. – Боюсь, мастеру Тимоти нездоровится. Я счел своим долгом отправить его в постель и надеюсь, что вы не станете его беспокоить. Тем, кто однажды прикончит Тима Дрейка, определенно будет сам Тим Дрейк. Джейсон благодарен Альфреду за его безграничное терпение и несгибаемую волю – он, пожалуй, единственный во всем мире, кого не рискуют ослушаться даже своенравные подопечные Брюса Уэйна. – Я только проверю, все ли в порядке. Джейсон поднимается вверх по лестнице и задумчиво скользит ладонью по перилам. Он не живет в поместье уже много лет, но до сих пор отчетливо помнит свою первую ночь, в которую так и не смог заснуть, помнит, как спускался по этим самым ступеням к завтраку, как часами просиживал в библиотеке и как выбирался на крышу через окно спальни, чтобы покурить и поразмыслить. Джейсон останавливается перед дверью в комнату Тима и собирается постучать, но потом передумывает и осторожно приоткрывает ее – если Тим спит, его лучше не будить. «Спит он, как же». – Со слов Альфреда, ты вроде как плохо себя чувствуешь. В комнате темно, и единственным источником света служит экран ноутбука Тима. Тим поднимает глаза. Его лицо выглядит куда бледнее обычного, и Джейсон знает, что главная причина – вовсе не освещение, которое делает его похожим на призрака. – Всего лишь мигрень. На тумбочке Джейсон замечает кувшин с водой, пустой стакан и россыпь таблеток. «Всего лишь». Он проходит в комнату, не дожидаясь приглашения, и садится на кровать рядом с Тимом. Тим неловко ерзает, пытаясь отодвинуться, но Джейсон мягко удерживает его на месте. Он опускает ладони Тиму на шею и бережно надавливает подушечками пальцев на углубление у основания черепа – от внезапного прикосновения Тим охает, и к его щекам приливает кровь. – Выдыхай, Тимми, это просто массаж. А теперь сядь прямо и ради всего святого расслабься, твои мышцы натянуты как струна. Тим колеблется несколько мгновений, но затем все же выпрямляется и прикрывает глаза. Джейсон уверен, что Тиму чертовски больно, однако заставить его сказать об этом сможет разве что сыворотка правды. Он массирует шею Тима легкими круговыми движениями и позволяет своему взгляду свободно блуждать по его лицу. У Тима непростительно длинные ресницы, красиво очерченные темные брови, аккуратный, чуть вздернутый нос, усыпанный крошечными, едва различимыми веснушками, и пухлые розовые губы. Было бы глупо отрицать, что он очень хорош собой. – У тебя «всего лишь» мигрень, поэтому ты сидишь здесь в полной темноте и пялишься в ноутбук, напрягая глаза и делая себе только хуже, – с небольшим укором в голосе говорит Джейсон. – Это важные… дела… – сонно бормочет в ответ Тим. Тим буквально тает, и напряжение понемногу покидает его тело. Он заваливается вперед, утыкаясь лбом Джейсону в плечо, и ноутбук сползает с его колен. Тим смешно сопит, и Джейсон улыбается, ощущая, как его дыхание приятно щекочет кожу. Уложив Тима на подушку и накрыв его одеялом, Джейсон возвращается в гостиную, довольный своей маленькой победой над Красным Робином. Утром, выключая на телефоне будильник, Джейсон обнаруживает входящее сообщение. «Спасибо, Джей». Эти два слова необъяснимым образом наполняют его сердце теплом.◦ ◦ ◦
В следующий раз Джейсон встречает Тима в доках, где люди Черной маски принимают очередную партию оружия. Заметив Красного Робина, они открыли беспорядочный огонь, чем и привлекли внимание бывшего неподалеку Джейсона. Он направлялся домой после продуктивной беседы с группой наркодилеров, выбравших в качестве своей точки сбыта одну из старших школ Готэма, однако звуки выстрелов внесли коррективы в его планы. Джейсон бесшумно приземляется рядом с Тимом и едва не получает удар посохом в лицо, уворачиваясь в последнюю секунду и поднимая руки в примирительном жесте. – Полегче, птенчик. – Ты можешь не подкрадываться ко мне? – Тим опускает бо и нервно передергивает плечами. – Ну прости, обещаю в будущем предупреждать о своем появлении громким нецензурным криком. Губы Тима трогает улыбка, а складка между его бровями разглаживается. «Возможно, показалось». Джейсон перезаряжает пистолеты. Ряд металлических контейнеров надежно защищает их с Тимом от пуль и не позволяет приспешникам Сиониса подобраться ближе. – Никогда не понимал, зачем они это делают. То есть… в кого вообще они сейчас стреляют? Тим пожимает плечами и выглядывает из-за угла. Джейсон присоединяется к нему, чтобы оценить дислокацию. – Шесть, семь… восемь? – спрашивает Джейсон. – Десять, – поправляет его Тим, кивая на два грузовика. – Водители тоже вооружены. Они почти завершили погрузку, я чуть было не опоздал. Джейсон переводит взгляд на Тима. Это совсем на него не похоже. У Красного Робина всегда все схвачено так, что и придраться не к чему, а потому все эти «чуть было», «едва» и «в последний момент» уж точно не про него. – Давай так, я иду вперед и расчищаю дорогу, а ты идешь следом. Моя броня покрепче твоей будет. – Ты же в курсе, что у тебя предплечья голые, Джей? Джейсон усмехается и, проигнорировав замечание, взбирается на крышу контейнера. Он обеспечит Тиму заградительный огонь и отвлечет внимание на себя, а уж с остальным тот справится без труда. Джейсон ожидаемо оказывается под шквалом пуль, и Тим, выждав подходящий момент, выскальзывает из своего укрытия. Что-то в его движениях кажется Джейсону странным. Лучше спуститься вниз. Ноги Джейсона касаются земли ровно тогда, когда Красный Робин делает то, чего, наверное, не делал ни разу за всю свою жизнь. Он спотыкается на ровном месте. «Только бы успеть, только бы успеть, только бы…» Джейсон хватает Тима за плащ – хоть на что-то эта тряпка сгодилась – и отбрасывает его в сторону, одновременно с этим всаживая пулю в правое плечо тому, кто только что стрелял в Тима и промахнулся лишь по счастливой случайности. Джейсон чувствует, как закипает кровь. Он в бешенстве. Что ж, эти ребята сами напросились. Пять минут спустя девять человек лежат бесформенной грудой рядом с одним из грузовиков. Джейсон выволакивает из водительской кабины десятого, который смотрит на него с ужасом и даже не сопротивляется, и, ударив его в висок, небрежно швыряет к остальным. Он находит взглядом Тима и стискивает зубы. «Нет, не показалось». Тим сидит на том самом месте, куда отлетел после броска. Его голова опущена на сцепленные в замок руки, волосы спутаны, плечи дрожат. Джейсон никогда не видел его таким. Он снимает шлем, подходит к Тиму и встает перед ним на одно колено. – Тим… – Пожалуйста, не говори ничего. У Джейсона не было времени думать о том, какой Тим легкий, когда он вытаскивал его с линии огня, но сейчас, видя Тима разбитым и беззащитным, Джейсон не может не зацикливаться на этом. Его нервозность, скованные движения и эта ошибка, за которую он несомненно сейчас съедает себя изнутри – Джейсон знает причину. – Малыш, когда ты последний раз спал? Тим не отвечает. – Посмотри на меня. Тим упрямо мотает головой. – Тимми, посмотри на меня. Джейсон осторожно прикасается ладонями к его щекам, и Тим наконец поднимает на него взгляд. Он пытается молча протестовать, но сдается, когда Джейсон снимает с него маску. Глаза Тима красные, воспаленные и мокрые от слез. – Прочитаешь мне лекцию? – Нет. Джейсон поглаживает Тима большим пальцем по щеке. Он знает, что Тиму бесполезно говорить про сон или еду – все равно не послушает. Знает, что Тим в первую очередь думает о других, забывая о себе. Тим говорит, что это его жизнь, но Джейсон понимает, что он просто не умеет жить по-другому. Может, стоит его научить? – Я сообщу в полицию, – тихо произносит Тим. – Да, конечно. Джейсон возвращает Тиму маску, и они, удостоверившись, что все десять бандитов крепко связаны, покидают доки. В квартале от того места, где им предстоит разделиться, Тим резко останавливается на одной из крыш и зовет Джейсона по имени, нарушая затянувшуюся тишину. Они не всегда соблюдают правило об именах, но Джейсона это мало волнует. Он хочет называть Тима «Тимом» и будет, и ему приятно слышать, как Тим называет его «Джеем». От того, что они так поступают, мир до сих пор не развалился, так что, возможно, еще какое-то время он продержится. – Ты был прав, наверное… наверное, мне нужен отдых. Джейсон поворачивается к Тиму. Он видит, что ему сложно признавать это и еще сложнее – говорить об этом вслух. Тим выглядит растерянным и сбитым с толку, будто не понимает, как такое вообще могло с ним произойти. Ветер треплет его волосы, и он неловким жестом заправляет их за ухо. – Прости, что сорвался тогда, – продолжает Тим. – Я правда ценю твою помощь. – Не извиняйся, я все понимаю. Итак, неделя? Территория Красного Робина довольна обширная, и Джейсон думает, что скучать ему точно не придется. Вместе с тем из его головы не идет и другая мысль, которую он не спешит озвучивать, поскольку не уверен в том, как Тим воспримет такое предложение. – Ты уже сделал для меня слишком много, – Тим вскидывает руки. – Стеф и Касс у меня в долгу после одного расследования, они не откажутся. Все будет в порядке, мы и раньше подменяли друг друга. Джейсон ощущает небольшой укол ревности. Стефани и Кассандра отлично справляются со своими обязанностями по защите города, этого он не отрицает, однако сам факт того, что Тим доверяет им больше, заставляет сердце Джейсона болезненно сжиматься, и он ругает себя за то, что заморачивается из-за такой ерунды. – Это не значит, что я не доверяю тебе, Джей, – заканчивает Тим, словно читая его мысли. – Просто не хочу пользоваться твоей добротой. – Добротой? – усмехается Джейсон. – Ты портишь мою репутацию, птенчик. – Ты сам ее портишь, – отвечает Тим с едва заметной улыбкой на губах. Их разделяют всего несколько шагов, и это расстояние кажется Джейсону настоящей пропастью. Он не может взять и уйти сейчас, предоставив Тима самому себе на ближайшую неделю. Его желание чересчур эгоистичное, но момент подходящий, и Джейсон не намерен его упускать. В конце концов, если Тим откажется, он не станет его осуждать. – Хорошо, тогда у меня есть одно условие для этого твоего небольшого «отпуска», Тимми.◦ ◦ ◦
Джейсон все еще не верит, что Тим согласился провести с ним следующие семь дней, и старается не думать о предстоящих встречах как о свиданиях. Он присмотрит за Тимом и проследит за тем, чтобы он достаточно спал, не забывал о еде и держался подальше от работы – как дневной, так и ночной – и на этом все. Отправив Тиму место и время первой встречи сообщением, как они договорились накануне, Джейсон падает обратно на подушку. Ответ приходит практически сразу. «Окей» и улыбающийся смайлик. Телефон выскальзывает из рук Джейсона и больно ударяет его по лицу. Во что он, черт возьми, ввязался?День первый
Тим сидит на скамейке в тени деревьев и, опустив голову, сосредоточенно изучает свои кроссовки. Он не похож сейчас ни на Тимоти Дрейка-Уэйна, ни на Красного Робина – самый обычный мальчишка, которого оторвали от компьютера и вытащили на свежий воздух. Он одет в светлые джинсы и полосатый джемпер, рукава которого доходят ему до середины ладоней, и Джейсон искренне надеется, что в рюкзаке, который Тим прижимает к себе, нет ничего, связанного с летучими мышами или Уэйн Энтерпрайзес. – Привет, Тимми. Тим поднимает голову. – Привет. – В качестве извинения за опоздание, – Джейсон протягивает Тиму картонный стаканчик, источающий горько-сладкий аромат. – Хотя на самом деле я опоздал, потому что стоял в очереди за кофе, так что одно вытекает из другого. – За латте с ореховым сиропом я готов простить почти все что угодно. Тим делает небольшой глоток обжигающе-горячего напитка, и Джейсон, опустившись на скамейку справа от Тима, завороженно смотрит, как его скулы покрываются нежным румянцем. У Тима такая светлая кожа, что стоит крови слегка прилить к щекам, как они сразу же приобретают розоватый оттенок. Джейсон находит это очаровательным и спешит вернуться мыслями к планам на вечер. У него нет большого опыта в свиданиях («Это не свидания, Джейсон»), но для каждого дня он постарался выбрать что-то особенное, то, что запомнится Тиму и поможет ему отвлечься от груза, который он в одиночку несет на своих плечах. Джейсон посвятил этому остаток предыдущей ночи и чувствует, будто они с Тимом поменялись местами – у него все расписано на неделю вперед, и впервые за все то время, что они знают друг друга, это Тим будет следовать его указаниям, а не наоборот. – Что с УЭ? – У меня что-то типа творческого отпуска. Тэм пришлось перенести пару встреч и ответить на несколько неудобных вопросов, но она и не из таких ситуаций выкручивалась. Не представляю, как бы я разбирался со всем этим без нее. Пока они разговаривают, солнце скрывается за горизонтом. Джейсон допивает свой кофе и, точным броском отправив стаканчик в контейнер для переработки, поднимается на ноги. Время почти пришло. Тим удивленно озирается по сторонам – наверняка он думал, что к вечеру парк, как обычно, опустеет, однако людей становится все больше, и это его озадачивает. – Ты знаешь что-то, чего не знаю я, верно? – Понимаю, для тебя это в новинку, но да, мы не просто так пришли сюда сегодня, – Джейсон протягивает Тиму руку. – Идем, как раз успеем отхватить лучшие места. Тим закидывает рюкзак на плечо, и Джейсон ведет его к возвышенности на берегу водохранилища. Устроившись на траве, Тим пихает Джейсона локтем в бок. – Так и не скажешь, зачем мы здесь? Джейсон уверен, что Тиму не нравится пребывать в неведении, однако он не собирается портить сюрприз, а потому отрицательно качает головой. Тим вздыхает и зябко ежится, и Джейсон не раздумывая набрасывает ему на плечи свою куртку. Вокруг в основном парочки и семьи с детьми, и Джейсон задается вопросом, не принимают ли за парочку их. Тим стискивает края куртки тонкими пальцами и разворачивается к Джейсону. Он хочет что-то сказать, но его слова тонут в первом залпе фейерверка. Глаза Тима расширяются, и Джейсон, видя в них отражение искрящихся разноцветных всполохов, даже не пытается сдержать улыбку. Тим жадно ловит каждую новую вспышку, расцветающую яркими огнями на темном ночном небе. Он выглядит таким милым и по-детски восторженным, что Джейсон совершенно забывает обо всем остальном – сияющий от счастья Тим Дрейк занимает все поле его зрения, и он не может оторвать от него взгляд. – Я никогда не был на фестивале фейерверков. Столько раз хотел попасть – еще с детства, но у меня так и не получилось. Как ты узнал? Они направляются к выходу из парка, и Джейсон останавливается, чтобы закурить. Он делает несколько затяжек, наблюдая за тем, как ветер подхватывает дым и относит его в сторону, и только после этого отвечает. – Я не знал. И тоже никогда не был на фестивале, поэтому подумал, что будет здорово посмотреть на фейерверки вместе. Уже поздно, я провожу тебя домой. От парка Робинсон до небоскреба, в котором живет Тим, можно дойти пешком, и всю дорогу Тим задает наводящие вопросы, стараясь выяснить, к чему готовиться завтра, но Джейсон успешно держит оборону, отвечая упрямым молчанием. – Ты не любишь сюрпризы, Тимми? – Я чувствую себя некомфортно в условиях недостатка информации. Тим говорит это с абсолютно непроницаемым выражением лица, вынуждая Джейсона драматично закатить глаза. Они заворачивают за угол, и Джейсон улавливает впереди какое-то движение. Он жил на улице и был сайдкиком главного борца с преступностью в этом городе, поэтому знает, что блик, который он заметил несколькими секундами ранее – это свет, отразившийся от гладкой поверхности лезвия складного ножа. Его владелец не заставляет долго себя ждать. – Чудесный вечер, не правда ли, голубки? – Советую не рисковать здоровьем, – предостерегает Джейсон. – Подержи мой рюкзак, – просит Тим. – Стой, у тебя же… Сделав быстрый рывок вперед, Тим ловко подныривает под руку несостоявшегося грабителя и, оказавшись за его спиной, аккуратно бьет его ребром ладони в шею. – …отпуск. Я мог бы сам. Тим забирает у Джейсона рюкзак, достает из него пластиковые наручники-стяжки и, надев их на лежащего без сознания на земле мужчину, вызывает полицию. – Только не говори, что у тебя там костюм, – Джейсон указывает на рюкзак. Тим переступает с ноги на ногу. – Тим? – Не костюм, – немного помолчав, произносит Тим. – Так, по мелочи кое-что. Не то чтобы Джейсон думал, что будет легко. Тим кажется смущенным, и Джейсон хочет на него злиться, но не может. Он действительно понимает. Перейдя пару оживленных магистралей, они наконец достигают пункта назначения. Над ними возвышается один из самых роскошных небоскребов Готэма, и Джейсон, присвистнув, запрокидывает голову. – Не одиноко тебе в своей башне, принцесса? – с усмешкой интересуется Джейсон. – Иногда бывает, – отвечает Тим, возвращая ему куртку. Приоткрыв стеклянную дверь, ведущую в фойе, Тим в нерешительности останавливается, а затем оборачивается к Джейсону. – Спасибо за сегодня, Джей. Завтра я исправлюсь, обещаю. – Пообещай лучше, что выспишься. Утром я напишу, хорошо? Тим кивает. – Доброй ночи. – Сладких снов, Тимми. Джейсон думает, что единственный способ контролировать то, как Тим соблюдает их договоренности – это быть рядом с ним двадцать четыре часа в сутки, но предлагать ему такое считает самой настоящей наглостью. Он проходит пешком половину квартала, выкуривает две сигареты и лишь только после этого ловит такси.День второй
Утро следующего дня выдается пасмурным и прохладным, а прогноз обещает небольшие кратковременные дожди. Джейсон стоит у плиты и продолжает бросать выжидающие взгляды на телефон, не обращая внимания на безнадежно подгорающий на сковороде бекон. Ответ от Тима приходит через час, когда Джейсон, меряя шагами кухню, допивает вторую кружку черного чая с лимоном. «Это потому что он спал, когда получил твое сообщение, и ответил сразу же, как проснулся. Успокойся». Он не должен так тревожиться за Тима. Красный Робин не приспособлен к нормальной человеческой жизни и чертовски упрям, но он не ребенок, которому требуется постоянный присмотр, верно? Джейсон трясет головой. Он может сколько угодно убеждать себя в этом, но не думать о Тиме у него получается с трудом. Чем чаще они пересекались в патрулях, тем больше Джейсон замечал то, чего не видел в Тиме раньше. Он выучил все его привычки и жесты. Знает, как Тим ведет себя, когда сосредоточен, взволнован или устал, знает, как звучит его голос, когда он не хочет продолжать разговор, и знает, как блестят его глаза, когда он, увлеченный расследованием, находит очередную зацепку по делу. В какой-то момент их отношения из партнерских, когда они работали вместе исключительно по необходимости, переросли в дружеские, и Тим перестал хмуриться и смущаться, слыша в свой адрес очередное милое прозвище. Малыш. Птенчик. Тимми. Джейсону нравится произносить каждое из них. От раздумий Джейсона отвлекает телефонный звонок. Учитывая мелодию – «I will always love you» Уитни Хьюстон – гадать, кто именно звонит, не приходится. – Что же ты так долго трубку не берешь, любимый? – Радуйся, что я вообще ответил, Рой. Чего тебе? – Чем таким важным ты занят, раз умудрился забыть, что несколько дней назад попросил меня об услуге? Мне начинать ревновать? – Рой в динамике пыхтит – делает вид, что обиделся – и Джейсон, прикрыв глаза, негромко смеется. – Ладно, я же не просто поболтать звоню. Объявились твои контрабандисты, и не где-нибудь, а в Готэме, так что даже ходить далеко не придется. Сегодня ночью разгружаются, всю инфу я тебе сейчас отправлю. Джейсон чертыхается. В свете последних событий он действительно забыл о контрабандных поставках химикатов, которые отслеживал в течение последнего месяца, и теперь думает, почему эти ребята не могли подождать с отгрузкой товара хотя бы до следующей недели. Ну, ночь у него в любом случае свободна. – Спасибо, я у тебя в долгу. – В пожизненном, Джейберд, – Рой делает паузу. – Кстати, Кори передает привет. Я понимаю, у тебя в Готэме куча серьезных бэт-дел, но мы всегда готовы наведаться в гости, чтобы составить тебе компанию за выпивкой или помочь отпинать чью-нибудь преступную задницу, так что не стесняйся обращаться. Они перебрасываются еще парой фраз, и Джейсон чувствует себя странно, когда Рой, попрощавшись, завершает звонок. Он скучает по нему и Кори, но не хочет им мешать. Оставшееся до встречи с Тимом время Джейсон проводит за изучением присланных Роем материалов и составлением плана. Заказчик – Пугало, и в этом нет ничего хорошего.◦ ◦ ◦
Тим опаздывает, и Джейсон уже собирается позвонить, когда наконец замечает его, спешно пробирающегося между другими посетителями кинотеатра и явно запыхавшегося. В большой теплой толстовке с символикой Чудо-женщины, черных джинсах и потрепанных красных кедах Тим выглядит как один из студентов Университета Готэма и отлично вписывается в окружающий его контингент. Рюкзака за его плечами нет, и Джейсон надеется, что это можно считать относительным прогрессом. Тим отбрасывает челку со лба, и Джейсон на мгновение задерживает взгляд на его пронзительных сине-голубых глазах, раскрасневшихся щеках и приоткрытых губах. Губы он рассматривает, пожалуй, чуть дольше, чем следует. «Черт». – Прости, – виновато выдыхает Тим. – Привет. – Привет, малыш. Заблудился по дороге? Тим забавно морщится и удивленно моргает, когда Джейсон вручает ему клубничный молочный коктейль. – Сегодня день без кофе. Ужас, отразившийся на лице Тима, сложно описать словами. Конечно, никто не запретит ему влить в себя два литра кофе, когда он вернется вечером домой, но до этого времени Джейсон будет внимательно следить за тем, что он пьет. Они находят свои места уже после того, как в зале выключают свет. У них билеты на последний ряд, но Тим не придает этому особого значения. Смутить его «местами для поцелуев», как на то рассчитывал Джейсон, не удалось, и он думает, что это даже к лучшему – в конце концов, Тим получил внушительную дозу стресса, оставшись без кофе на ближайшие несколько часов, и дополнительные потрясения ему ни к чему. Джейсон не помнит, когда последний раз ходил в кино – ему кажется, что это было в прошлой жизни, что, учитывая обстоятельства, не так уж и далеко от истины. Он отрывается от экрана, чтобы взглянуть на Тима, и с удивлением обнаруживает, что тот спит, свернувшись калачиком в кресле. Судя по всему, ночью Тим снова нарушал их договоренности и, скорее всего, вообще не сомкнул глаз – поэтому не сразу ответил утром на сообщение и поэтому же опоздал. Джейсон знает, что не имеет права указывать ему, как жить, да и не хочет этого делать – лезть к другим с непрошеными советами не в его правилах, но, черт возьми, с каждым днем он беспокоится за Тима все больше и больше и понятия не имеет, как спасти его от самого себя. Мягкий капюшон толстовки служит Тиму подушкой, и Джейсон, вздохнув, возвращается к просмотру фильма – он не станет будить Тима до его окончания. – Тимми, – тихо зовет Джейсон, осторожно касаясь его плеча. Тим неохотно открывает глаза и по-совиному моргает. Джейсон не сомневается, что сейчас он хочет перевернуться на другой бок и накрыться одеялом, поскольку еще не до конца проснулся и не осознает, где находится. На то, чтобы прийти в себя, Тиму требуется буквально несколько секунд – он резко садится и заливается краской. – Я… – Заснул в самом начале фильма, да. Честно говоря, ты не очень много потерял, но могу пересказать все в подробностях, если хочешь. Тим смотрит куда угодно, только не на Джейсона, и всем своим видом напоминает провинившегося щенка. После сеанса Джейсон собирался отвести его в небольшое уютное кафе на соседней с кинотеатром улице, однако убитое состояние Тима кардинально изменило его планы. Тим не произносит ни слова, пока они едут в такси, и Джейсон не пытается с ним заговорить. Он на что угодно готов спорить, что Тиму снова не по себе, и не хочет углублять это чувство, отчитывая и упрекая его за то, что он такой, какой есть. Тим выходит из машины, и Джейсон уже почти произносит «что ж, спишемся завтра», когда Тим, слегка наклонившись, заглядывает в салон и спрашивает: – Зайдешь? Прикинув, сколько у него в запасе времени, Джейсон кивает. Он расплачивается с таксистом и следует за Тимом в фойе небоскреба – безлюдное и на его вкус излишне пафосное. Лифт доставляет их на самый верх, и теперь, уверенный, что никто посторонний их не услышит, Джейсон обходит Тима, преграждая ему путь, и задает вопрос, который вертелся у него на языке всю дорогу. – Над чем ты работал? Тим дергает шнурки своей толстовки и закусывает нижнюю губу. – Контрабанда химических веществ… – …прибывает в Готэм сегодня ночью. Получатель – доктор Джонатан Крейн, также известный как Пугало. Уж не знаю, судьба это или что-то другое, но мы снова ведем одно и то же расследование независимо друг от друга, Тим. Я организую что-нибудь на ужин, а ты поделишься тем, что тебе удалось откопать, поешь и отправишься в постель. Дальше я сам разберусь. В твоем холодильнике же есть что-то, из чего можно приготовить еду? Джейсон не дает Тиму ни единой возможности возразить и почти улыбается, когда на его лице отражается замешательство вперемешку со смущением. – Альфред заезжал на днях, – рассеянно отзывается Тим. – Кухня там. Я… принесу ноутбук. Пентхаус Тима выглядит необжитым, и если бы не встречающиеся то тут, то там локальные островки хаоса – пустые кружки на журнальном столике, скомканный плед на диване и брошенное поверх него зарядное устройство от телефона, тот самый вчерашний рюкзак на полу – Джейсон сказал бы, что он никому не принадлежит. Тим возвращается в пижаме с Финном и Джейком и с ноутбуком под мышкой. «Ну да, только приключений ему сейчас не хватает». – Ты ничего не имеешь против карбонары? Тим качает головой, и Джейсон возобновляет поиск необходимых ингредиентов. Обнаружив целую полку чая, он демонстрирует ее Тиму, и тот смешно хлопает ресницами – кажется, он не в курсе, что в его доме можно пить не только кофе. Джейсон отправляет спагетти вариться на плиту и обжаривает чеснок и ветчину в оливковом масле, пока Тим подробно рассказывает ему о том, какие именно химикаты направляются в Готэм, и показывает схему склада, служащего Крейну убежищем и лабораторией одновременно. Джейсон добавляет к этому полученную от Роя информацию, и Тим делает несколько заметок. Поставив перед Тимом тарелку пасты и кружку ромашкового чая, Джейсон садится напротив. Он мысленно корректирует порядок своих действий, отмечая лабораторию Пугала как приоритетную цель. – Скинь мне все, что у нас есть по этому делу. – Уже. Тим не уклоняется, когда Джейсон протягивает руку, чтобы взъерошить ему волосы, и Джейсон на секунду задумывается, а не слишком ли много он себе позволяет, вот так вторгаясь в его личное пространство. – Ты лучший, Тим. – Знаю, – Тим ненадолго замолкает, сосредоточенно наматывая спагетти на вилку, а затем поднимает на Джейсона взгляд и добавляет: – Джей, я мог бы… – Нет. – Но… – Нет, Тим. Ты не пойдешь со мной. Также ты не будешь удаленно вести меня и снабжать информацией, как мой персональный Оракул. Ты будешь спать. Только закончив фразу, Джейсон понимает, что его слова прозвучали, пожалуй, чересчур грубо. Он не может запретить Тиму пойти с ним, но он может попросить его об этом. – Слушай, я не хочу указывать тебе, что делать, более того, я не вправе ограничивать тебя или что-то тебе запрещать, но я волнуюсь за тебя, – глядя Тиму в глаза, продолжает Джейсон. – Не потому что боюсь, что ты с чем-то не справишься, просто… даже лучшим из нас иногда требуется отдых. Сколько ты уже на ногах, часов тридцать? Уверен, для Красного Робина это не проблема, но мы договорились, что на ближайшие семь дней ты забудешь о своем плаще, чтобы восстановиться и вернуться на улицы Готэма с новыми силами и свежей головой. Я улажу все с этими химикатами и утром тебе напишу. Ну что, по рукам? Тиму будет сложно оставаться в стороне, Джейсон в этом не сомневается, поэтому использует последний аргумент, который, как он надеется, станет решающим в их маленьком споре. – Или ты думаешь, что в одиночку Красный Колпак не справится с таким заданием? Вот, значит, в чем причина, да? Ты разбиваешь мне сердце, Тимми. – Дело вовсе не в этом. Джейсон хочет спросить, а в чем же тогда, но он и так знает ответ – ему не нужно, чтобы Тим произносил его вслух. После непродолжительного молчания Тим наконец кивает. – По рукам. Тим настаивает на том, чтобы еще раз проверить данные и обсудить план, и Джейсон не может ему в этом отказать. Джейсону нравится наблюдать за Тимом, когда тот включает режим Красного Робина – от него не скроется ни одна деталь, а его способность анализировать информацию и видеть общую картину поражает воображение. Джейсон прекрасно знает, что сам он далеко не дурак, но Тим… Тим чертов гений. О таком напарнике можно только мечтать. Тим провожает Джейсона до лифта. Он трет глаза и зевает, прикрывая рот ладонью, и совесть Джейсона ворчит, напоминая ему о том, что он после недолгой, но ожесточенной борьбы с собой все же добавил в чай Тима легкое снотворное. – Будь осторожен, ладно? Тим произносит это таким милым сонным голосом, что сердцу Джейсона становится тесно в его грудной клетке. К черту химикаты, к черту Крейна – он хочет притянуть Тима к себе, поцеловать его в макушку и пролежать с ним под боком в кровати до самого утра. Джейсон делает глубокий вдох. Он должен думать не об этом. – Я всегда осторожен, птенчик. Двери лифта закрываются, и Джейсон начинает мысленный отсчет до следующей встречи с Тимом. Всего несколько часов, и он снова его увидит.◦ ◦ ◦
С самого начала все идет как по маслу. Это не должно удивлять, ведь в составлении плана принимал участие Тим Дрейк, однако, как бы Джейсон ни старался, избавиться от непрошеных мыслей ему все равно не удается. Оставив контрабандистов связанными в порту – товар при них, и полиция уже в пути – Джейсон отправляется за Пугалом. Быстро сообразив, что поставка сорвалась, Крейн пытается сбежать. Загнанный в угол, он лихорадочно озирается по сторонам в поисках путей отступления, но не находит ни одного. Крейн покорно поднимает руки над головой и просит не стрелять. А затем взрывает склад – вместе с собой, Джейсоном и экспериментальными образцами своего нового токсина. Джейсон не помнит, как вытащил оглушенного взрывом Крейна из-под обломков и заковал его в наручники, не помнит, как сообщил Гордону о токсине, и уж тем более не помнит, как добрался до ближайшего безопасного дома, отбросил в сторону разбитый шлем, стянул с себя куртку и броню и зашил рваную рану на боку. Он вдохнул достаточно газа Пугала, и самые потаенные страхи впиваются мертвой хваткой ему в горло, когда он безвольно роняет голову на подушку и теряет сознание. Раньше под воздействием газа страха Джейсон видел Джокера и слышал его безумный смех вперемешку с тошнотворным хрустом ломающихся костей. То, что он видит и слышит сейчас, гораздо хуже, и он ничего не может сделать для того, чтобы этот кошмар прекратился.День третий
Стук в дверь повторяется, становясь громче и настойчивее, и Джейсон, вздрогнув, распахивает глаза. Выхватив из-под подушки пистолет, он принимает сидячее положение, и от этого резкого движения его голова идет кругом, а желудок переворачивается. События прошлой ночи видятся смутными и расплывчатыми, и последствия интоксикации все еще дают о себе знать. «Долбаный Крейн со своим долбаным газом». Об этой квартире Джейсон не говорил никому. Он снимает пистолет с предохранителя и медленно подходит к двери. Ее до сих пор не вышибли – уже хорошо. Джейсон осторожно заглядывает в глазок и, выдохнув и опустив оружие, открывает перед незваным гостем дверь. Стоящий на пороге Тим замирает. Его рука застывает в воздухе, и он смотрит на Джейсона своими огромными глазами, в которых плещется тревога. – Тим, какого черта? Мысли постепенно начинают проясняться. «Твою ж мать». – Я понимаю, что не должен знать об этом месте, но, возможно, я, эм… немного следил за тобой, пожалуйста, не сердись. Можешь называть меня сталкером. Хотя ты и так называешь. Ты не написал утром. И не ответил на сообщение, которое я тебе отправил. И на звонок. Ну, может, не на один, скорее, на десять. Я места себе не находил, а когда проверил новостную сводку, чуть с ума не сошел. Эта квартира расположена ближе всех к лаборатории Крейна – про другие я тоже знаю, прости – поэтому я приехал сюда сразу же, как узнал о взрыве. Джей, я… Я думал… Тим говорит быстро и сбивчиво, и Джейсон едва поспевает за ним. Его разум затуманен, однако даже в таком состоянии он улавливает основную мысль. Тим Дрейк беспокоится о нем и боится его потерять. Тим одет в спортивные штаны и футболку с надписью «I woke up like this», и Джейсон готов поклясться, что так оно и есть – волосы Тима торчат во все стороны, но ему, кажется, нет до этого ровным счетом никакого дела. Взгляд Тима скользит по обнаженному торсу Джейсона и останавливается на пропитавшейся кровью повязке на его боку. – Это ерунда, Тим. – Это не ерунда. Тим смотрит упрямо, и Джейсону очень хочется поцеловать его в веснушчатый нос, чтобы убрать это хмурое выражение с его лица. У него нет желания спорить, поэтому он отходит в сторону, приглашая Тима внутрь. – Только Бэтсу не докладывай. Да и про остальные квартиры тоже. – Ты правда думаешь, что меня нужно об этом просить? «Нет. Наверное, нет». Хотя его отношения с Брюсом и стали в последнее время не такими натянутыми, Джейсон еще не готов раскрыть перед ним все свои карты. Он говорит, что чувствует себя гораздо лучше, но Тим не отстает до тех пор, пока Джейсон не получает дозу антидота – он сделан на основе другого образца токсина, однако, по словам Тима, в любом случае поможет избежать затяжного эффекта и ускорит восстановление. Тим негромко ругается, осматривая шов, и просит у Джейсона аптечку. Джейсон и сам в курсе, что это не шов, а тихий ужас, но на большее в тот момент он был не способен. – Удивительно, как ты не истек кровью. Руки Тима порхают над раной, его прикосновения легкие и приятные, и Джейсон, наслаждаясь этими ощущениями, запрокидывает голову. – Я живучий, Тим. Нужен кто-то посерьезнее Пугала, чтобы меня убить. Тим напрягается, и Джейсон уже жалеет о своих словах. Он научился спокойно говорить о своей смерти, но Тим выглядит так, словно сказанное Джейсоном причиняет ему физическую боль. – Какие планы были на сегодня? – спрашивает Тим, бережно накладывая повязку. – Планы? – эхом отзывается Джейсон. Прохладные пальцы Тима на его коже мешают сосредоточиться. – Ну, для нас… Я облажался в первые два дня и честно собирался реабилитироваться, но что-то снова пошло не так. – Да уж, в этот раз облажался я, Тимми, причем по полной программе, так что на твои маленькие промахи можно закрыть глаза. А сегодняшние планы автоматически переносятся на завтра, уверен, что хочешь знать заранее? – На завтра? Вот уж нет. Тебе нужно отдохнуть хотя бы пару дней. Рана может воспалиться, да и газ страха… – Я в порядке. «Теперь, когда ты здесь». Галлюцинации, спровоцированные токсином, все еще напоминают о себе, и Джейсон сомневается, что в принципе когда-либо сможет их забыть, поэтому ему так важно видеть перед собой Тима – целого и невредимого. Живого. – Ладно, – сдается Тим. – Но обязательно напиши или позвони мне, если что-то потребуется или если… ну, станет хуже. Он указывает на рану и, подхватив с пола рюкзак, направляется к выходу. – Прямо сейчас мне требуется пицца и хорошая компания. Присоединишься? Считай это компенсацией, раз уж я – «сорвал наше свидание» – испортил тебе выходной. Обещаю быть послушным мальчиком и не делать ничего, что может потревожить рану. Они заказывают пиццу и весь остаток дня смотрят «Время приключений» – Джейсон не мог не припомнить Тиму его вчерашнюю пижаму, и Тим вместо того, чтобы смущаться и отнекиваться, охотно согласился отобрать для марафона свои любимые серии. Он держится на расстоянии, но Джейсону достаточно того, что он может видеть его и говорить с ним. Тим улыбается, и Джейсон, ощущая как по телу разливается тепло, всем сердцем желает, чтобы он делал это чаще. – Если завтра будешь чувствовать себя не очень хорошо, я снова приеду. Серий в запасе еще много, и нам не обязательно вытаскивать тебя куда-то. А сейчас иди спать. – Заметано, Тимми. Ты тоже ложись сразу, как вернешься домой. Утром я напишу. В этот раз – точно. Джейсон ворочается в кровати, когда приходит сообщение. «Доброй ночи, Джей» и сонный смайлик. Следом Тим кидает еще одно, и Джейсон со стоном роняет телефон. Нет, он этого не сделает. Он не станет дрочить на селфи Тима Дрейка в пижаме с Финном и Джейком. Тим уютно устроился в гнезде из одеяла и подушек и, глядя в камеру, улыбается так лучезарно, будто во всем мире нет никого счастливее его. Темные взъерошенные волосы, нежная кремовая кожа, острые ключицы и самые, черт возьми, прекрасные глаза, которые Джейсон видел в своей жизни. «Даже не смей». Он откидывается на подушку, делает селфи и, убедившись, что выглядит вполне прилично и ничем себя не выдает, набирает Тиму ответ. «Доброй ночи, малыш. Еще немного и ты узнаешь истинное значение словосочетания «крепкий здоровый сон». Поверь, тебе понравится. Увидимся завтра». Только после отправки Джейсон понимает, что не задумываясь поставил в конце сообщения маленькое красное сердечко.День четвертый
Яркий солнечный свет пробивается в комнату сквозь неплотно закрытые жалюзи, и Джейсон, хмурясь, переворачивается на другой бок. Рана тут же дает о себе знать, но уже не отзывающейся во всем теле острой болью, как это было в первые сутки, а лишь едва ощутимым дискомфортом, и такая динамика не может не радовать. Значит, планы на сегодня остаются в силе. Отыскав затерявшийся под одеялом телефон и взглянув на часы, Джейсон с нескрываемым удовольствием утыкается лицом в подушку – у него есть еще немного времени, и он не собирается тратить его впустую. Ему нужно восстановить силы, и самый лучший способ сделать это – поспать еще пару-тройку часов. Уже проваливаясь в сон, Джейсон думает, что чувствовал бы себя куда спокойнее, если бы рядом с ним, свернувшись калачиком, негромко посапывал Тим Дрейк. Уведомление звякает, когда Джейсон, на ходу вытирая полотенцем влажные волосы, возвращается из душа. «Доброе утро. Ты как?» Тим написал, не дожидаясь сообщения с местом и временем встречи. Еще пять минут назад Джейсон не был до конца уверен в том, что вчерашний день ему не привиделся, однако Тим развеял все его сомнения двумя простыми фразами, и Джейсону очень хочется заключить его в объятия прямо сейчас. «Доброе утро, Тимми. Я полон сил, так что «Время приключений» придется отложить на неопределенный срок. Не расстраивайся сильно». Надпись «Птенчик набирает сообщение», всплывающая в диалоге, выглядит невероятно мило, и Джейсон улыбается – Тим не раз пытался отобрать у него телефон, чтобы переименовать себя, но сделать это ему так и не удалось. «Финн и Джейк никуда не денутся, к тому же я могу совершенно случайно проспойлерить тебе финал, это так, к слову. Ты точно в норме?» У Тима есть все основания полагать обратное, поскольку он лично занимался раной накануне, а также прекрасно осведомлен о том, что каждый новый токсин Пугала в чем-то отличается от предыдущего и может обладать дополнительными, еще не изученными свойствами. Ему действительно не все равно. «Точнее не бывает». Следующее сообщение застает Джейсона врасплох. Он моргает и перечитывает его еще раз. «Хорошо, тогда открой, пожалуйста, дверь». Сердце Джейсона моментально срывается в галоп. Он не должен так реагировать, не должен воспринимать это как нечто, выходящее за рамки устоявшихся между ними отношений. Он дорожит Тимом и любит его, но Тиму вовсе не обязательно любить его в ответ. Только не после того, через что ему пришлось пройти. Джейсон до сих пор отводит взгляд каждый раз, когда видит тонкий шрам, оставшийся на шее Тима после их первой встречи. Он никогда себя за это не простит. За это и за многое другое. Джейсон делает глубокий вдох, считает до десяти и откладывает телефон. Открыв дверь, он небрежно приваливается плечом к косяку и скрещивает руки на груди, стараясь вести себя максимально естественно. – Это очень крипово, ты в курсе? Впрочем, спасибо, что не влез через окно. В одной руке Тим держит телефон, в другой – бумажный пакет из пекарни через дорогу. Он смотрит на Джейсона снизу вверх, на мгновение опускает глаза и снова поднимает их, краснея и не говоря ни слова. Судя по реакции Тима, что-то не так. У Джейсона уходит несколько секунд на то, чтобы осознать, что боксеры и переброшенное через плечо полотенце составляют всю его одежду. Мысленно отметив, что боксеров на нем в принципе могло и не быть, он делает вывод, что все еще относительно пристойно, хотя выбить Тима из равновесия ему удалось в любом случае. – Я должен убедиться, что ты в порядке. И раз уж ты не слишком одет, с этого мы и начнем. Тим протискивается мимо Джейсона и вручает ему пакет с выпечкой. Джейсон заглядывает внутрь – там и впрямь его любимые круассаны, он понял это еще по запаху. О том, как Тим узнал, он подумает позже. Возможно, проверит квартиру на наличие жучков и камер. «Только бы не было камер». – Как скажете, доктор Дрейк. Уши Тима становятся такими же красными, как и его скулы, но в остальном он держится неплохо. Осмотрев рану, Тим удовлетворенно кивает и накладывает новую повязку. Он уже не кажется таким встревоженным, как вчера, однако Джейсон ощущает острую потребность извиниться за то, что заставил его переживать. Тим не обязан был приезжать к нему ни прошлым утром, ни этим, и все же он здесь. – Знаешь, я могу и привыкнуть к тому, что ты вот так обо мне заботишься. И что мы тогда будем делать? – спрашивает Джейсон, натягивая джинсы и футболку. – Если тебе можно заботиться обо мне, то почему мне нельзя заботиться о тебе? – вопросом на вопрос отвечает Тим. – А вообще я надеюсь, что ты больше не будешь меня так пугать. – Я… – Не извиняйся, мы сами выбрали этот путь и каждый день рискуем своими жизнями. Вероятность того, что Крейн взорвет склад и ты надышишься токсином, была не нулевой, но, с другой стороны, вероятность того, что прямо сейчас начнется инопланетное вторжение, тоже не нулевая, так что… Просто в следующий раз я буду поблизости и смогу прикрыть твою задницу. – Только мою задницу? – Что? – Ну, будешь прикрывать только мою задницу? А как же все остальное? Или ты считаешь, что задница – самая ценная часть моего тела? Тогда выдыхай, Тимми, в этот раз она не пострадала. Разговор, планировавшийся Джейсоном как серьезный, в два счета сворачивает в совершенно противоположное русло – и это, пожалуй, к лучшему, он все равно не был к нему готов. Они оба понимают, как опасно то, чем они занимаются, и какими могут быть последствия, и все же встревоженное лицо Тима, с которым тот буквально вломился в его квартиру днем ранее, не идет у Джейсона из головы. Плечи Тима начинают дрожать, и он издает звук, больше всего похожий на сдавленное фырканье, а затем, не сумев сдержаться, заливается звонким искренним смехом. Глаза Джейсона широко распахиваются. Он знает, что пялится, но ничего не может с собой поделать. – Ты весь ценный, Джей. Но, учитывая твои габариты, вряд ли я смогу прикрыть тебя целиком, – наконец произносит Тим. – Я понял, прикроешь то, до чего дотянешься, – ухмыляется Джейсон. – Завтракать будешь? Тим кивает, и Джейсон направляется к холодильнику. «Ты весь ценный, Джей». Ему нужно отвлечься, занять мысли чем-то другим. Тим не подразумевал ничего такого, конечно, нет. Он всего лишь отшутился, так почему тогда ни один из известных Джейсону способов не помогает унять рвущееся из груди сердце? Тим о чем-то рассказывает, но Джейсон практически не слышит его – он полностью сосредоточен на размеренном шкворчании масла на сковороде, и его пульс понемногу возвращается в норму. На завтрак Тим получает омлет, жареный бекон, один из двух купленных им круассанов и кружку черного чая, на которую он косится с подозрением. Джейсон делает вид, что не замечает этого, и утыкается в тарелку. – Самое время сказать, куда мы сегодня идем. – Узнаешь, когда мы туда доберемся. Тим смешно надувает щеки, и Джейсон в очередной раз отмечает, что ему чертовски нравится его дразнить.◦ ◦ ◦
Сахарная вата оказывается на вкус совсем не такой, как помнилось Джейсону, и Тим смеется над унылым выражением его лица. Они окружены палатками со сладостями и напитками и всевозможными аттракционами, а над их головами возвышается самое большое на восточном побережье колесо обозрения, месяц назад возобновившее свою работу после масштабной реконструкции. Джейсон не помнит, кто из готэмских психопатов стал причиной того, что колесо пришлось практически возводить заново, но это и не имеет особого значения – в конце концов, в этом городе каждый день происходит что-то подобное. Тим отщипывает кусочек ваты, и Джейсон, слыша, как довольно он урчит, с чистой совестью отдает ему всю порцию. Задумавшись, Тим может без посторонней помощи за раз уничтожить самую большую упаковку маршмэллоу, так что нет ничего удивительного в том, что сахарная вата ему тоже по душе. В качестве компенсации морального ущерба Джейсон покупает себе кофе по-ирландски, а для Тима берет мокко. Когда телефон Тима жужжит, Джейсон скептически выгибает бровь. – Тебя вроде как не должны беспокоить рабочими вопросами. Тим достает телефон из кармана, пробегает глазами сообщение и улыбается. – Стеф интересуется, как проходит наше свидание. Джейсон давится кофе. – Это не свидание. – Так ей и напишу. Тим отпивает кофе и отправляет Стефани ответ. Он не возражает, не говорит «ну что ты, Джей, конечно, это свидание», и Джейсон отчитывает себя за то, что надеялся, пусть и самую малость, услышать от Тима эти слова. С другой стороны, он не говорит «само собой, кто вообще мог подумать, что это свидание», а просто соглашается, не комментируя. Хотел бы Джейсон знать, что Тим думает на самом деле. Телефон Тима снова жужжит, и Джейсон возвращается к реальности. – Она не верит. Признаться честно, Джейсон и сам не верит. Они с Тимом не так уж часто видят друг друга в гражданской одежде и практически не остаются в такие моменты наедине, поэтому последние несколько дней воспринимаются как что-то личное, то, что принадлежит только им двоим – и больше никому. Джейсон молчит, и Тим отрывается от телефона. – Смотри, там плюшевый медвежонок в костюме Робина. Не знал, что таких выпускают. Тим указывает в сторону ближайшего к ним разноцветного шатра – пневматическое оружие, подвижные мишени и куча мягких игрушек, среди которых действительно есть бурый медведь с глазами-пуговками, одетый в пестрый костюм Робина. Джейсон сразу замечает рядом с ним медведя побольше с символом летучей мыши на груди – судя по восторженным взглядам проходящих мимо детей, это самый желанный приз из всех. Отлично. Если что и поможет Джейсону привести мысли в порядок, так это оружие в руках, пусть и не боевое, и несколько точных выстрелов в цель. Он протягивает Тиму свой кофе. – Подержи-ка. Скучающий в шатре парень зевает и без особого энтузиазма перелистывает страницы комикса. Он убирает полученную от Джейсона купюру в жестяную коробку и, жуя жвачку и лопая через слово пузыри, объясняет правила. Чем больше мишеней поразишь, тем лучше будет приз, самые ценные – уточки, но и попасть по ним сложнее всего. – Простите, уточки, – бормочет Джейсон, пока Тим, стоя чуть поодаль, с интересом за ним наблюдает. Джейсон взвешивает в руках винтовку – дешевая пневматика со сбитым прицелом и смещенным центром тяжести, вряд ли кто-то обращает на это внимание. Он не осуждает, ведь каждый выживает как может, но и благотворительностью заниматься не собирается. Уточки переворачиваются одна за другой, следом за ними отправляются тучки, и последними свое получают флегматичные солнце и луна, которые падают неохотно, скорее всего, из-за утяжеления или какого-то другого фокуса. Парень, до этого лениво опиравшийся локтями о стойку, выпрямляется, вынимает наушники и широко раскрывает рот, забывая про жвачку. Видимо, на его памяти все мишени еще никто не сбивал, да и ему ли не знать, как сложно это сделать. В его глазах читается неподдельное восхищение. – Чувак, ты че, военный или полицейский? Или, может, спецназовец? – Нет, нет и нет. Сам не понял, как так получилось. Повезло просто, – отмахивается Джейсон, возвращая винтовку. – А, может, ты… – парень понижает голос до шепота. – Красный Колпак? Если че, я прям большой поклонник. Джейсон слышит бульканье – это Тим хрюкает в стаканчик с кофе – и надеется, что его собственный смех звучит не слишком напряженно. Он выдавливает из себя кривую улыбку. – По-твоему, я на него похож? – Ну… мне кажется, он, типа, повыше. И плечи у него пошире. А еще он вроде бы совсем уже взрослый мужик. С такой, типа, брутальной сединой и сексуальным голосом. – Мы точно о Красном Колпаке говорим, а не о Дефстроуке? – вмешивается Тим. Происходящее его явно веселит. Парень серьезно призадумывается. – Так, приятель, давай уже сюда вон того медведя и определись на досуге, чей же ты большой поклонник. Справочник какой-нибудь почитай, что ли. Джейсон забирает у Тима свой кофе, которого в стаканчике стало значительно меньше, чем было пять минут назад, и вручает ему медвежонка-Робина. «Теперь это точно выглядит как свидание». – Не расстраивайся, Джей. Все у тебя хорошо и с ростом, и с плечами, и с голосом. Брутальной седины, конечно, не хватает, но с ней можно не торопиться, поседеть ты всегда успеешь. – Сдался мне такой фанат, который одного линчевателя от другого отличить не может. Надо было промахнуться пару раз, да? А то реально подозрительно, кто-то и правда мог спалить. – Тогда я не получил бы своего Робина, так что нет. Вы с ним, кстати, на одно лицо. Тим разглаживает медвежонку плащ, поправляет маску и гордо демонстрирует его Джейсону. «Своего Робина». Он флиртует. Весь день ведет себя так легко и непринужденно, будто для них вполне естественно выбираться куда-то вместе. У Тима больше опыта в свиданиях, да и в отношениях в принципе, и Джейсон чувствует себя глупо и боится совершить какой-нибудь опрометчивый поступок только потому, что дружелюбное поведение Тима видится ему чем-то большим. – У меня тоже розовые щечки и пуговицы вместо глаз? – спрашивает Джейсон и, когда Тим разворачивает медвежонка к себе, чтобы еще раз как следует его рассмотреть, продолжает: – Знаешь, мы ведь здесь не ради плюшевых Робинов и даже не ради сахарной ваты. Джейсон поднимает голову, прикрывая глаза ладонью от яркого света, и Тим следует его примеру. Прямо над ними колесо обозрения купается в солнечных лучах, завершая очередной оборот. – Я уже начал думать, что ты не предложишь. Когда за их спинами с негромким шипением закрывается дверь кабинки, Тим удивленно вскидывает брови. – Разве с нами никого не должно быть? – Видимо, нет. Кабинки колеса действительно рассчитаны на несколько человек, но Джейсон обо всем позаботился. Полный оборот занимает почти тридцать минут, и он хочет провести это время без чужих любопытных взглядов. Тим подходит вплотную к стеклу и крепче прижимает к себе медвежонка. Джейсон прячет руки в карманах куртки и встает рядом с ним. – Мы нередко видим Готэм с высоты птичьего полета, но почти всегда – ночью. Вот я и подумал… Джейсон замолкает. Ему кажется, что он говорит какие-то чересчур очевидные вещи, но другие темы для разговора не идут ему на ум. Если Тим будет, не произнося ни единого слова, полчаса смотреть на город, то Джейсон все эти полчаса будет неотрывно смотреть на него. – Знаешь, с верхних этажей Уэйн Тауэр открывается невероятный вид, но у меня никогда не было и пяти минут на то, чтобы насладиться им. Да и дома мне обычно не до этого. Я почти забыл, что Готэм может быть таким… – …красивым? Слова срываются с губ сами. Тим поворачивается, и у Джейсона перехватывает дыхание. В простых синих джинсах и толстовке, которая велика ему на пару размеров, и с этой очаровательной и немного печальной улыбкой Тим выглядит совсем не таким, каким Джейсон привык его видеть. Сейчас он – настоящий, и Джейсон не может не любоваться каждой его чертой, каждым движением и каждым взмахом ресниц. – Да, красивым, – тихо повторяет Тим. Что бы Джейсон там ни представлял, губы Тима все равно окажутся слаще и нежнее, чем он способен себе вообразить – в этом он не сомневается. Ему стоит лишь протянуть руку, взять Тима за подбородок, слегка наклониться и узнать наверняка. Он колеблется слишком долго и упускает момент. Тим отворачивается, возвращаясь взглядом к раскинувшемуся под ними городу, и Джейсон ругает себя за то, что вообще посмел думать о поцелуе с ним. Полчаса пролетают как одно мгновение. Они направляются в «Бэтбургер», когда Джейсон замечает растерянно озирающегося по сторонам малыша, который, шмыгая носом, пробирается сквозь толпу. На вид ему лет пять, и никто из посетителей парка не обращает на него внимания. Он находит укрытие в проходе между двумя палатками и высовывается оттуда, похожий на крошечного испуганного зверька. Джейсон касается плеча Тима, указывая на мальчика, и тот, кивнув, следует за ним. Джейсон приближается к ребенку осторожно, чтобы не напугать его еще больше. Мальчик делает неуверенный шаг назад, и Джейсон медленно поднимает руки, показывая, что не причинит ему вреда. Тим держится чуть позади – он твердо убежден, что не ладит с детьми, и всегда доверяет общение с ними Джейсону. – Эй, – мягко произносит Джейсон. – Не бойся, я тебя не обижу. Ты потерялся? Мальчик отступает еще на шаг и молчит, хмурясь и пряча ладони в рукавах слишком большого для него джемпера. Джейсон переглядывается с Тимом и опускается перед ребенком на корточки. – Как тебя зовут? – Мне нельзя разговаривать с незнакомыми. – Я Джейсон, а это – Тим. – …Энди. – Теперь мы знакомы, Энди. Расскажешь, что случилось? – Я был с мамой, но кто-то толкнул меня, когда мы пошли за мороженым, и мой воздушный шар улетел. Я пытался поймать его, но заблудился… и теперь я тут, и мне страшно. – Мы найдем твою маму, только не плачь. Энди всхлипывает, и Джейсон гладит его по голове. Тим подходит ближе, наклоняется и отдает мальчику медвежонка. – Вот, возьми. Робин присмотрит за тобой и защитит тебя. Все будет хорошо, пока он рядом, обещаю. Энди смотрит на плюшевого Робина огромными глазами и, заключив его в объятия, совсем забывает про слезы. – Тут недалеко дежурит полицейский, я его приведу, – добавляет Тим, обращаясь к Джейсону. – Ждите здесь. Тим исчезает в толпе, и Джейсон рассказывает Энди о Бэтмене и Робине, стараясь отвлечь и развеселить его, что, судя по реакции ребенка, получается у него довольно неплохо. Через десять минут Тим возвращается с полицейским и молодой женщиной – заплаканной, но счастливой. Энди бросается к ней, и она, упав на колени, притягивает его к себе. Она еще долго благодарит Джейсона и Тима, размазывая по щекам тушь, и они, чувствуя себя немного неловко, успокаивают ее и заверяют в том, что она вовсе не ужасная мать. Уже уходя, Энди протягивает Тиму медвежонка, но Тим только улыбается и треплет его по волосам. – Он хочет остаться с тобой и быть твоим другом. Ты не против? Энди сияет от радости и машет на прощание рукой. Джейсон и Тим машут ему в ответ. – А говоришь, с детьми общаться не умеешь. – Это все магия Робина, Джей. – Кстати, если хочешь получить еще одного плюшевого Робина, тебе придется выиграть его самому. С тем недоделанным фанатом Дефстроука я больше связываться не собираюсь. – Зачем мне плюшевый Робин, когда у меня есть настоящий? Который, помимо прочего, обещал мне двойной бэтбургер, бэт-картошку и крылышки Найтвинга. Тим, совершенно не стесняясь, берет Джейсона под руку и уверенно ведет в направлении «Бэтбургера». Они находят свободный столик, заказывают вдобавок к тому, что перечислил Тим, еще кучу всего, и объедаются так, что спустя полтора часа с трудом могут шевелиться. Последнее крылышко Найтвинга достается Джейсону, потому что Тим грозится взорваться, если хотя бы еще раз до конца дня посмотрит на еду. В метро Тим дремлет, устроившись у Джейсона на плече, и Джейсон нисколько против этого не возражает. Он снова провожает Тима до дома, окончательно соглашаясь со Стефани в том, что пора уже начать называть вещи своими именами. Это определенно было свидание, и впереди еще три дня, которые могут полностью изменить жизнь Джейсона, если он все же решится на тот шаг, который по многим причинам не позволяет себе сделать уже не один год.День пятый
Еще вчера Джейсон мог с уверенностью сказать, что планы на этот день абсолютно точно не включают в себя неожиданный визит Роя Харпера, но когда Рой будит его телефонным звонком и непростительно бодрым для такого раннего утра голосом сообщает, что они с Кори прямо сейчас направляются в Готэм, все планы конечно же летят к чертям. Джейсон успевает принять душ, одеться и выпить кружку очень крепкого кофе, прежде чем распахивается дверь – у Роя есть ключ и нет ни малейшего понятия о личных границах. Он вваливается в квартиру и, отсалютовав, первым делом совершенно по-хозяйски заглядывает в холодильник. Вошедшая следом Кори ведет себя более цивилизованно, за что Джейсон мысленно ее благодарит – если бы и она была такой же отбитой, как Рой, он бы давно сошел с ума. – Вы здесь только для того, чтобы опустошить мой холодильник? – осведомляется Джейсон. – Не говори глупостей, Джейберд, – подмигивает Рой. – Мы здесь для того, чтобы опустошить твой холодильник и отлично провести время. Закатим вечеринку, а потом устроим рейд по готэмским барам. Я так по ним скучал… – А по мне ты не скучал? Джейсон не может скрыть улыбку, когда задает этот вопрос. Усмехнувшись, Рой заключает его в медвежьи объятия, и Джейсон отвечает ему тем же. Они через многое прошли вместе, и Рой Харпер всегда будет тем, кому он в любой ситуации безоговорочно доверит свою жизнь. – Он очень скучал по тебе, Джейсон. И я тоже скучала, – произносит Кори, сгребая в охапку их обоих, и Джейсон, плотно прижатый к Рою, ощущает себя котлетой в бэтбургере. За завтраком выясняется, что Рой и Кори прибыли в Готэм не совсем по той причине, которую Рой озвучил изначально. Они в курсе инцидента с Пугалом и, несмотря на то, что Джейсон не проигнорировал ни одного сообщения и несколько раз написал «я в порядке», все равно решили убедиться в этом лично. – Ты и впрямь выглядишь довольно бодро, поэтому мое предложение с вечеринкой и барами остается в силе, – констатирует Рой, щедро поливая панкейки в своей тарелке кленовым сиропом. – Сегодня я встречаюсь с Тимом, так что… – начинает Джейсон. – Ты встречаешься с Тимом?! – в один голос переспрашивают Рой и Кори. Джейсон вскидывает руки в защитном жесте. – Я не встречаюсь с Тимом в этом смысле. Мы просто проводим время вместе… по ряду причин. Горящие глаза Роя и Кори ясно дают понять, что такое объяснение их не устраивает, и Джейсон кратко обрисовывает ситуацию, не вдаваясь в подробности. Рой слушает его с лицом Вилли Вонки в исполнении Джина Уайлдера, всем своим видом как бы говоря «ну давай, рассказывай мне тут». Эмоции Кори прочитать сложнее, но Джейсон не сомневается, что она солидарна с Роем. Эти двое слишком хорошо его знают. – Значит, сначала двойное свидание, вечеринка и бары – потом. Так волнующе. – Это не… – …свидание, Джейберд. Называй как угодно, суть не поменяется. Еще и с Тимом Дрейком. Сколько лет ты уже кругами ходишь? Пора действовать. – Только попробуй выкинуть какую-нибудь глупость, Рой, и я оторву тебе голову. Рой честно пытается изобразить самое невинное выражение, на которое способен, но, как бы он ни старался, кривая ухмылка все равно делает его похожим на хитрого лиса. Чем дальше, тем больше это напоминает миссию в духе Отряда самоубийц, и Джейсон надеется, что не провалит ее с треском.◦ ◦ ◦
После долгих уговоров Рой все же соглашается отложить бары и вечеринку до лучших времен – у него, конечно, феноменальные деструктивные способности, но полностью разрушить сегодняшние планы Джейсон ему не позволит. Они заезжают за Тимом, и тот, судя по его виду, совершенно нормально воспринимает двух лишних пассажиров в машине, будто им тут самое место. – Знаешь, Тимми, Джейберд такой скрытный, он почти ничего не рассказывает нам с Кори. Давно вы встречаетесь? Джейсон чудом не выворачивает руль. Он впивается в него так, что белеют костяшки пальцев, и бросает предостерегающий взгляд в зеркало заднего вида – если Рой продолжит в том же духе, придется его где-нибудь высадить. – Это наше пятое свидание. Или четвертое, потому что третье вроде как не считается? Тим не краснеет и не смущается, а в его голосе нет ни единого намека на шутливый тон. Боковым зрением Джейсон замечает, что Тим смотрит на него, задумчиво склонив голову. Либо он очень хорошо играет по правилам Роя Харпера, который самодовольно ухмыляется сейчас от уха до уха, либо действительно считает их встречи долбаными свиданиями. Джейсон выставит себя полным дураком, если начнет отнекиваться. Сколько ему лет, в конце концов, тринадцать? – Как ты можешь быть таким жестоким по отношению к «Времени приключений» и пицце, Тим. Разумеется, третье считается. Рой спрашивает что-то еще, но провокационных вопросов больше не задает, и их с Тимом диалог быстро переходит на язык, который Джейсон не понимает. Тиму точно пришлась бы по душе мастерская Арсенала, а Рой был бы в полном восторге от Гнезда Красного Робина. Может, стоит как-нибудь наведаться в гости к Рою и Кори, прихватив с собой Тима. Джейсон отгоняет эту мысль. Для начала нужно все прояснить. Они оставляют машину на парковке у торгового центра и занимают столик в симпатичном ретро-кафе с шахматным полом, красно-белыми диванчиками из кожзама и самым настоящим музыкальным автоматом для виниловых пластинок. У них есть неаполитанское мороженое, и Джейсон не раздумывая его заказывает. Тим отдает предпочтение ванильному с соленой карамелью, Рой выбирает ромовое с изюмом, а Кори – клубничное с кусочками печенья. Пока они едят, Рой травит байки – по-другому это не назовешь – вспоминая самые позорные, по мнению Джейсона, эпизоды из их карьеры. – О да, ваш ролик «Найми-мышь» хорошо так завирусился в свое время, – смеется Тим, и Джейсон закрывает лицо руками. – Ну что, Джей? – Это было ужасно, – бормочет Джейсон. – Рой, расскажи что-нибудь чуть менее унизительное. – Извиняй, такого не держим. Вторая порция мороженого помогает Джейсону вернуться в относительную зону комфорта, и он с удовольствием делится им с Тимом, когда тот спрашивает, можно ли ему попробовать. Рой, нисколько не стесняясь, фотографирует – Джейсон слышит характерные щелчки камеры его телефона, а в ярко-зеленых глазах Кори сверкают лукавые искры. Закончив с мороженым, они отправляются по магазинам – Кори, увидев витрину ближайшего, незамедлительно принимает решение обновить пляжный гардероб и, не теряя времени, увлекает за собой своих спутников. Она говорит, что ей нужно непредвзятое мнение, поскольку от Роя ничего кроме «без купальника будет гораздо лучше, детка» не услышишь, на что Рой демонстративно надувается и обиженно тянет «но ведь правда же». Их небольшая компания, состоящая из одной сверхгорячей красотки и трех парней, толпящихся у примерочной, где она переодевается, смотрится довольно любопытно. Другие покупатели откровенно пялятся, и Джейсон догадывается, какие мысли крутятся у них в головах. Извращенцы. Кори отодвигает в сторону шторку и придирчиво осматривает отражение в зеркале. Она выглядит шикарно, и это уже шестое бикини из выбранных ей десяти, которому Джейсон готов дать такую характеристику. Он присаживается на диванчик рядом с Роем, идущим на очередной рекорд в «Angry Birds», и приваливается к нему спиной. Советчики из них обоих никудышные – в отличие от Тима, который последние полчаса выдает замечания исключительно по существу. Они с Кори останавливаются на трех вариантах, и Тим предлагает привлечь к делу независимого эксперта. Джейсон искренне надеется на то, что благодаря Стефани Браун их с Роем страдания закончатся в самое ближайшее время. Стефани не подводит, и Кори в итоге выбирает два купальника – белый, который вообще не оставляет простора воображению, и лиловый в крупный горошек. Оплачивая покупку и наблюдая, как Кори снимает с вешалки вечернее платье с кружевным лифом и воздушной юбкой, Рой и Джейсон отчетливо осознают всю безвыходность ситуации – купальники были только началом. Кори внимательно изучает находку, прикладывает к себе и, обреченно вздохнув, уже собирается вернуть платье на место, как вдруг внезапно замирает и переводит полный заинтересованности взгляд на Тима. – Идеально, – объявляет она и, взяв Тима за руку, ведет его в сторону примерочных. – Кажется, меня похищают, – растерянно моргая, произносит Тим. Замешательство на его лице дорогого стоит. – Джей?.. – Сейчас тебе понадобится вся твоя выдержка, – толкнув Джейсона в бок, усмехается Рой. – Справишься? – Я вполне могу подождать здесь, – отвечает Джейсон. – О нет, ты совершенно точно не можешь. Кори вручает Тиму платье, и Джейсон, глядя на плотную черную шторку, за которой тот скрывается, сразу же вспоминает все совместные задания, которые оказывались на грани срыва только из-за того, что к работающему под прикрытием Тиму начинали клеиться на его глазах. Ублюдки, полагающие, что им все разрешено, из раза в раз ведут себя так, будто перед ними не живой человек, а кусок мяса, созданный для удовлетворениях их потребностей, и это отвратительно. Тим вполне способен дать отпор даже на каблуках и в сковывающей движения одежде, но смотреть, как он позволяет лапать себя ради высшей цели, и ничего при этом не предпринимать Джейсон не может. В конечном счете пару рук он все же сломал, однако его напарнику об этом знать совсем не обязательно. – Ну как? Тим выходит из примерочной. Когда он привстает на носочки и поворачивается вокруг своей оси, чтобы Кори могла оценить платье со всех сторон, Джейсон забывает, как дышать. Спереди асимметричная юбка едва доходит Тиму до колен, сзади – стелется по полу, а кружевной верх туго обхватывает грудь и тонкую талию, подчеркивая изящные изгибы его тела. – Ты похож на диснеевскую принцессу, – комментирует Рой, снимая видео. – Сто пудов, если начнешь петь, сюда сбежится всякое волшебное зверье. Проверим? – Только попробуй использовать в качестве компромата, – ледяным тоном отрезает Тим. – И своим пением я скорее вызову Ктулху, чем волшебное зверье, уж поверь. А ты что скажешь, Джей? «Хочу усадить тебя к себе на колени и целовать до потери пульса», – явно не самый подходящий ответ в данных обстоятельствах. Джейсон не без труда вспоминает, что Тим оказался в платье только потому, что единственный оставшийся размер не подошел Кори, зато ему пришелся в самый раз. Тим забавно поджимает пальцы босых ног и выжидающе смотрит на Джейсона. «Сейчас главное не сказать какую-нибудь глупость». – Лавандовый – не твой цвет. «Что?» Тим на мгновение застывает – судя по всему, Джейсону удалось его удивить – а затем насмешливо фыркает. – Определенно. А вот Кори он очень к лицу. Жаль, что нужного размера нет. Пока Тим переодевается обратно, Кори бросает последний взгляд на платье, которому сегодня суждено остаться на вешалке. Рой напоминает ей о купальниках и о том, что у него на примете есть райский уголок в Тихом океане, где можно обновить их и насладиться вкуснейшими тропическими коктейлями. Настроение Кори заметно улучшается. Они обходят еще несколько магазинов, и Джейсон, пытаясь вытащить Тима из комикс-шопа, не замечает, как зависает сам, так что теперь уже Рой и Кори настойчиво тянут их к выходу. Джейсон успевает прихватить футболку с Чудо-женщиной, а Тим – виниловую фигурку Красного Колпака. – Поставлю его рядом с Красным Робином. – У тебя есть твоя уменьшенная копия, Тим? – Ага, теперь будет и твоя. Корабль Кори, скрытый режимом невидимости, прячется в тени водонапорной башни на одной из крыш недалеко от квартиры Джейсона. Небо уже начинает темнеть, и на улицах города один за другим зажигаются фонари. Рой отводит Джейсона в сторону и вежливо напоминает, что Тим вряд ли станет ждать его всю жизнь. Джейсон отвечает, что как-нибудь справится без его советов, и Рой ухмыляется. – Наверное, мне тоже пора, – говорит Тим, когда Рой и Кори, попрощавшись, наконец оставляют их наедине. – У меня есть другое предложение, раз уж мы избавились от балласта, но если ты устал, я отвезу тебя домой. С непривычки Рой кому угодно мозги вынесет своей болтовней. Еще и Кори с платьем. Ты прости, что они… такие. – Этот балласт – твои друзья, Джей, и я знаю, что они тебе дороги. Я хорошо провел время, правда. Только вот день еще не закончился. Опять ничего не скажешь заранее? Джейсон качает головой, и губы Тима трогает едва заметная улыбка. – Заскочим ненадолго ко мне. Нужно кое-что приготовить.◦ ◦ ◦
Тим достает фигурку из коробки и ставит ее на книжную полку рядом с томиком «Гордости и предубеждения». У этого Джейсона непропорционально большая голова и маленькое тело с крохотными ручками и ножками. Он смешной и в то же время милый, и Джейсону становится интересно, как выглядит Красный Робин. – Оставишь его? А как же малыш Тимми, он не будет грустить? – Однажды они встретятся. «Звучит так, словно… нет, это не то, о чем ты думаешь». Джейсон делает сэндвичи, заваривает чай и переливает его в термос. Он не сомневается, что Тим, который наблюдает за ним с дивана, уже обо всем догадался. Пробравшись через вечерние пробки, они выезжают за город и оказываются вдалеке от ярких огней, шумных магистралей и воя полицейских сирен. Джейсону кажется, что в этой непривычной тишине его сердце бьется непозволительно громко. Тим залезает на капот и откидывается на лобовое стекло, Джейсон протягивает ему контейнер с сэндвичами и, скрестив ноги, устраивается рядом. – Отсюда даже звезды видно. И весь Готэм как на ладони. – Мне здесь нравится. Это, пожалуй, второе мое любимое место для размышлений. – После карниза с той самой горгульей? – После него, да. Они отыскивают на небе одно созвездие за другим, и Тим хмурится, когда над городом загорается бэт-сигнал. Прямо сейчас Бэтмен, возможно, с Робином или Найтвингом, спешит на крышу полицейского департамента Готэма, чтобы встретиться с комиссаром Гордоном и узнать об очередном происшествии, с которым его люди не в состоянии справиться без ставшей уже привычной помощи мстителя в маске. Тим отвинчивает крышку термоса, наполняет ее чаем и втягивает носом разливающийся в воздухе цитрусовый аромат. – Эрл грей? – Ты делаешь успехи. Тим вертит в тонких пальцах крышку-чашку и задумчиво смотрит на город. Он наверняка думает о том, что случилось, и Джейсон очень хочет, чтобы он поделился своими мыслями, а не держал их в себе. Допив чай и вернув крышку на место, Тим переводит взгляд на Джейсона. – Извини, что я так ответил Рою. Ну, про свидания. Тебе пришлось подыгрывать, неловко как-то вышло. – Это же Рой Харпер, Тим, он бы все равно не отстал, а у тебя получилось быстро его угомонить. Хотя теперь он думает, что у нас все серьезно. – Он будет тебя этим донимать? – Если только самую малость, не переживай. А еще не переживай о том, что в данную минуту происходит в городе. Старина Бэтс, конечно, уже не первой свежести, но на ногах еще держится и страх по-прежнему внушает. К тому же ты и сам скоро снова будешь в строю. – Интересно, что ты припас на следующие два дня. – Что-то, что тебе понравится. Я надеюсь. – Пока ты ни разу меня не разочаровал. «Пожалуйста, не говори это таким тоном. И не смотри на меня так». Винить Тима в сложившейся ситуации глупо. Джейсон знал, на что шел, когда предлагал ему эти «свидания», и знал, к чему они закономерно приведут, учитывая те чувства, которые он уже много лет испытывает к третьему Робину. Все его попытки отстраниться от Тима неизменно проваливаются, и он раз за разом, сам не понимая как, оказывается в Готэме плечом к плечу с тем, кому когда-то давно причинил своими действиями непростительно много боли. – Последний сэндвич тебе, – замечает Джейсон, меняя тему. – Ты все еще ужасно тощий. – Если кто-то не такой здоровенный, как ты, это еще не значит, что он тощий, Джей. У меня вообще-то тоже есть мышцы. В подтверждение своих слов Тим задирает джемпер, демонстрируя идеальный пресс, но сэндвич все же забирает. Джейсон проливает чай и чертыхается. Глядя, как Тим смеется, запрокинув голову, он думает о том, чтобы, отбросив на минуту все свои сомнения, заткнуть этого наглого мальчишку поцелуем и посмотреть на его реакцию. «Еще два дня, а что потом?» Эта идея была плохой с самого начала. – Ты когда-нибудь загадывал желание на падающую звезду? – спрашивает Тим, всматриваясь в раскинувшееся над ними бескрайнее небо. – Как-то не приходилось, – пожимает плечами Джейсон. – Да и вряд ли это работает. – Давай проверим? Тим усаживается удобнее, и Джейсон достает из багажника плед – если Тим решил дождаться падающую звезду, то они могут застрять надолго. – Вот, держи. – А ты? – Не замерзну. – Не любишь пледы, потому что они похожи на плащи, если сделать вот так? Тим, набросив на себя плед и придерживая его за края, раскидывает руки в стороны, прищуривается и низким голосом произносит: – Я ужас, летящий на крыльях ночи! Джейсона разбирает смех, и Тим, навалившись на него всем весом, обнимает его и заворачивает в плед вместе с собой. Он слишком близко, и Джейсон, не в силах сопротивляться, крепче прижимает его к себе. – Ты теплый, – шепчет Тим, утыкаясь носом Джейсону в ключицу. Его дыхание щекочет кожу. – Эй, а на звезды кто будет смотреть? Тим что-то бормочет, и Джейсон опускает подбородок ему на макушку. Звезды отходят на второй план – в его объятиях Тим Дрейк, так что смысла загадывать желание уже нет. Если только попросить у звезд, чтобы этот момент длился вечно. Джейсон поднимает взгляд, и на его глазах яркая черточка, вспыхнув, пересекает небосвод. – Звезда… – Успел загадать желание? – Нет. «Оно чересчур эгоистичное». – Значит, в другой раз. – Да, в другой раз. Тим ерзает, разворачивается спиной к Джейсону и сползает вниз, упираясь затылком ему в грудь. Джейсон смыкает руки на талии Тима и пытается не думать о том, как сильно хочет прикоснуться губами к его шее. Они высматривают падающие звезды, говорят о книгах – Тим признается, что не читал ни один из романов Джейн Остин – и теряют счет времени, из-за чего возвращаются в город только в третьем часу ночи. – Уже поздно, а у меня есть гостевая спальня, так что можешь остаться… если хочешь. Не то чтобы они с Тимом никогда раньше не ночевали под одной крышей. Они и на одной кровати спали, когда после шедших по какой-либо причине наперекосяк совместных заданий падали без сил, едва добравшись до ближайшего безопасного дома, но сейчас все иначе. – Звучит заманчиво. Слова опережают мысли, и Джейсон ругает себя за то, что не говорит «нет». Тим объясняет, как проехать на парковку, и уже через пять минут Джейсон во второй раз за последние четыре дня переступает порог его пентхауса. В гостевой спальне – кровать размера «квин сайз», и Джейсон, уткнувшись лицом в подушку, изо всех сил старается взять эмоции под контроль. Он очень надеется, что не испортит все завтра.День шестой
Пятое звуковое уведомление вынуждает Джейсона пошевелиться, восьмое заставляет открыть глаза, а десятое порождает непреодолимое желание швырнуть телефон в стену. Не вылезая из-под одеяла, Джейсон вслепую нащупывает телефон на тумбочке, на автомате вводит пароль и открывает мессенджер. Рой спамит фотографиями – они с Кори наслаждаются отдыхом где-то посреди Тихого океана и выглядят чертовски счастливыми, потягивая из украшенных зонтиками и кусочками фруктов бокалов прохладные тропические коктейли. «У меня есть для тебя кое-что еще», – пишет Рой. В конце сообщения стоит какая-то похабная рожа, и Джейсон неосознанно напрягается. От Роя Харпера можно ожидать чего угодно. Это видео. «Ты похож на диснеевскую принцессу», – доносится из-за кадра голос Роя. Тим награждает его убийственным взглядом, а затем обращается к Джейсону, и Рой переводит камеру с Тима на него. Если бы тогда Джейсон знал, что в тот момент у него на лице было написано вообще все, то предпочел бы провалиться сквозь землю. Он совершенно точно уверен, что таращиться на людей вот так – незаконно. Следом идут фотографии, и Джейсон просматривает их одну за другой. Тим, сидя практически вплотную к нему, покушается на неаполитанское мороженое. Тим стоит на цыпочках в примерочной, демонстрируя Кори платье. Тим сосредоточенно листает книгу по D&D. Тим улыбается, глядя ему в глаза. Тим, Тим, Тим. «Он вчера прямо-таки светился. Ты поцеловал его на прощание?» Джейсон делает глубокий вдох. «Ты знаешь, что я не могу». «Я знаю, что ты убедил себя в том, что не можешь, не должен, не имеешь права и так далее. Если ты не оставляешь выбора себе, то хотя бы Тиму дай возможность этот выбор сделать. Поговори с ним». Джейсон откладывает телефон и переворачивается на спину. Поговорить с Тимом. В этом же нет ничего сложного, верно?◦ ◦ ◦
Джейсон обнаруживает Тима сидящим за барной стойкой на залитой солнцем кухне. Перед ним стоит ноутбук, а в руках он держит кружку, доверху наполненную ароматным кофе. Тим выглядит так, будто еще не до конца проснулся, и Джейсон не может не улыбаться, видя его таким взлохмаченным и сонным. – Доброе утро, птенчик. Что хочешь на завтрак? Тим отрывается от ноутбука и рассеянно моргает, глядя на Джейсона. – Ты забыл, что я тут? – прерывая затянувшуюся паузу, спрашивает Джейсон. – Нет, нет… – отвечает Тим, отодвигая в сторону ноутбук. – Просто уже час дня, вряд ли это можно будет назвать завтраком. – Я живу по принципу «когда проснулся, тогда и утро», а утренний прием пищи называется завтраком. И даже не пытайся меня переубедить, Тим. Тим негромко смеется. Он заправляет волосы за ухо и, опустив на пол ноги в разноцветных носках, слезает со стула. – Как насчет хлопьев? Или ты хотел организовать что-нибудь убийственно сытное в духе Альфреда Пенниуорта? – Я совершенно точно не против хлопьев. Пока Тим достает из шкафа коробку с хлопьями, высыпает их в миски и заливает молоком, Джейсон набирает сообщение. Планы самую малость изменились, и ему нужно предупредить об этом остальных. – Это же… – …«Lucky Charms» с маршмэллоу. И прежде чем ты что-то скажешь, нет, мне не десять, и да, они вкусные. – Эй, я не осуждаю! Тим подозрительно щурится, но порцию хлопьев и стакан апельсинового сока Джейсон от него все же получает. Это очень похоже на сон. Планируя их с Тимом встречи неделю назад, Джейсон и подумать не мог, что все так обернется. Пересекаться с Тимом в поместье или делить с ним безопасный дом – это одно, ночевать в его пентхаусе и завтракать на его кухне – совсем другое. – Кстати, я нашел платье для Кори. Его должны доставить через три дня, сможешь передать? У Джейсона были подозрения, что Тим этим утром тайком решал какие-то рабочие вопросы, однако, как оказалось, он был занят совсем другим. Скорее всего, Кори забыла о платье сразу же, как вышла из магазина, но о нем не забыл Тим – прошло всего несколько часов, а он уже отыскал его и оформил заказ. – Твои детективные навыки впечатляют, Тимми. Рой и Кори сейчас загорают на пляже за много сотен миль отсюда. Попрошу их заглянуть в Готэм, когда они устанут отдыхать, и ты вручишь подарок лично, идет? – Я… не хочу показаться навязчивым. Или странным. Это же странно? – Это не странно, Тим. И они будут рады встретиться с тобой снова. Когда Тим уходит, чтобы переодеться, Джейсон пишет еще несколько сообщений – все в пути, но кое-кто опаздывает, ссылаясь на заблокировавшую мост пробку. «Шевели своими сладкими булками, приедешь последним – будешь за все платить». Джейсон уверен, что это вполне весомый аргумент, особенно если учесть, сколько еды потребуется на всю компанию. Он смотрит на раскинувшийся далеко внизу город, и слышит, как домофон оповещает о прибытии первых гостей, которые после продолжительной дискуссии решили-таки воспользоваться дверью – у Джейсона до последнего оставались сомнения в том, что своими аргументами он сумел склонить чашу весов в нужную сторону. Вломиться через окно, конечно, было бы эффектнее, особенно средь бела дня и в пентхаус Тимоти Дрейка-Уэйна, но вряд ли что-то такое осталось бы незамеченным сотрудниками расположенных в соседних зданиях офисов, случайными прохожими и пронырливыми журналистами, у которых глаза и уши есть буквально повсюду. Тим возвращается из спальни и выглядит крайне озадаченным, на ходу застегивая верхние пуговицы рубашки. Домофон и не думает замолкать. – Я никого не жду, – неуверенно произносит Тим. – Твоих рук дело, да? – Просто впусти их, иначе они найдут другой способ попасть сюда, это я тебе гарантирую, – ухмыляется Джейсон. Лифт прибывает наверх, и холл тут же наполняют голоса. До Джейсона долетают обрывки фраз, сдавленное бормотание Тима и громкий смех Коннера. Они давно не виделись, и Джейсон не хочет мешать воссоединению лучшей команды героев с лучшим Робином во главе. – Итак, Юная Справедливость снова вместе, – объявляет Коннер, когда все четверо заходят в гостиную. – Мы бы и раньше собрались, но у того, на кого я, конечно же, не буду показывать пальцем, слишком много взрослых дел и обязанностей и совсем нет времени на старых друзей, которые скоро станут старыми в прямом смысле, если все продолжится в том же духе. Тебе есть что сказать в свое оправдание, Тим? Тим обреченно стонет и выскальзывает из-под заброшенной ему на плечо руки Коннера. Вероятно, он слышит это уже не первый раз. Пообщавшись с Коннером, Джейсон узнал, что тот регулярно предпринимает попытки оторвать Тима от работы, но упрямство и трудоголизм Красного Робина всегда берут верх. «Рад, что у тебя получилось, потому что единственный вариант, который у меня оставался – это похитить его и держать в заложниках в Смолвиле как минимум месяц. Ну, знаешь, свежий воздух, крепкий здоровый сон, яблочные пироги тети Марты и все такое», – написал Коннер, когда Джейсон поделился с ним своими планами. Тогда Джейсон задался вопросом, как так вышло, что ему удалось убедить Тима взять перерыв, если даже Супербой с этим не справился, и пришел к выводу, что все дело исключительно в стечении обстоятельств. Впрочем, это все равно не объясняет, почему Тим принял его предложение. Он мог провести свободную неделю со своими друзьями как в Готэме, так и в любой другой точке мира, но по какой-то причине сделал иной выбор. Кэсси удобно устраивается в кресле, Барт, напевая «Get the party started», c довольным видом выкладывает на журнальный столик закуски и сладости, а Коннер прибавляет к ним напитки – и не только безалкогольные. Джейсон серьезно задумывается о том, переживет ли пентхаус Тима эту вечеринку, а также о том, когда нужно будет остановить Супербоя, чтобы вечеринку пережил Готэм. – Ты продолжаешь меня удивлять, Джей, – говорит Тим, наблюдая, как его друзья обсуждают, какую пиццу лучше заказать. – Как ты с ними связался? Без обид, но вряд ли телефон Кона у тебя под номером один в быстром наборе. Или я о тебе чего-то не знаю. И о нем заодно. – Ревнуешь, птенчик? – вопросом на вопрос отвечает Джейсон и, когда Тим скрещивает руки на груди и, наклонив голову, выразительно выгибает бровь, продолжает: – Через Дэмиена. Вернее, через Дэмиена и Джона. Так что я теперь вроде как в долгу у мелкого гремлина. – Я не стою таких жертв. «Ты стоишь любых жертв, и я готов ради тебя на все». – Это всего лишь Дэмиен, Тим. Я справлюсь. – Спасибо, – после паузы добавляет Тим. – Я чувствовал себя виноватым перед Коном, он столько раз пытался меня куда-нибудь вытащить, оторвать от работы, от костюма, от Готэма, а я сопротивлялся, как упрямый баран, и с каждым днем загонял себя все сильнее. – У тебя прекрасные друзья, которые беспокоятся за тебя и желают тебе только добра. Не отталкивай их и не забывай, что УЭ и костюм Красного Робина – это далеко не вся твоя жизнь. – Я постараюсь. Через десять минут приезжают Барбара, Стефани и Кассандра с домашним печеньем и булочками, еще через десять – Дик, который, осознав, что прибыл последним, и заметив Кид Флэша, первым делом пересчитывает наличные в кошельке и с несчастным видом проверяет баланс карты. Джейсон решает как следует насладиться его страданиями и сказать ему о том, что это была шутка, позже. За музыку отвечает Барт, и, поскольку его предпочтения меняются с той же скоростью, с которой он перемещается, говорит и мыслит, Фредди Меркьюри соседствует в плейлисте с Кэти Перри, Куртом Кобейном, Бритни Спирс, саундтреками к диснеевским мультфильмам и японской попсой. Когда пицца заканчивается и Стефани предлагает сыграть в «правду или действие», Джейсон выбирается на воздух, чтобы покурить. Эта игра может быть опасной, особенно если некоторые игроки уже не слишком трезвы, и он предпочитает не рисковать. Щелкнув зажигалкой и сделав первую затяжку, Джейсон внезапно понимает, что не курил с того самого дня, который они с Тимом провели в парке Робинсон, и в принципе не вспоминал о сигаретах все это время. Он смотрит на багряный закат и думает о том, как же должен быть загружен Тим, раз в его плотном графике не находится и пяти минут на то, чтобы полюбоваться Готэмом с террасы своего пентхауса. Судя по доносящимся из гостиной звукам, игра уже в самом разгаре, но Джейсон не торопится возвращаться и достает из пачки вторую сигарету. Тим подходит бесшумно, как и всегда, и облокачивается на ограждение рядом с ним. Ветер ерошит его волосы, и Джейсон хочет провести ладонью по этим длинным темным прядям и собрать их в хвостик. – Я выбрал действие. – И что тебе нужно сделать? Не прыгнуть с крыши, я надеюсь. – Нет. Мне нужно поцеловать Джейсона Тодда. Сигарета в пальцах Джейсона так и остается незажженной. Тим не смотрит на него, и между ними повисает неловкая тишина. Вот за такие сюрпризы Джейсон и не любит «правду или действие». То, что он не участвует в игре, не спасает в итоге ни его, ни Тима. – Это просто глупая игра, Тим. Никто не потребует от тебя доказательств. – Ты же понимаешь, что один из нашей компании – супер, который видит и слышит сквозь стены и в данный момент наверняка подсматривает и подслушивает, верно, Кон? – Вовсе нет! – громко возмущается из гостиной Коннер. – Убедился? Так… можно мне тебя поцеловать? Щеки Тима покрывает легкий розоватый румянец, и Джейсон пытается прикинуть, как много алкоголя находится сейчас в его крови. Он не должен пользоваться случаем. Это неправильно. Смех Тима приводит Джейсона в себя и отрывает от лихорадочного поиска выхода из вставшей перед ним моральной дилеммы. – Ты такой джентльмен, Джей. – Что? – Я трезвый и полностью себя контролирую. Ты же об этом думаешь? Тим отводит в сторону руку Джейсона, в которой он все еще держит сигарету, и заглядывает ему в глаза. «Это просто глупая игра», – думает Джейсон, когда Тим, получив разрешение, встает на носочки и тянется к его губам. Он целует осторожно и нежно, и Джейсону огромных усилий стоит не превратить этот невинный поцелуй в нечто большее. Тим отстраняется под раздающиеся из гостиной аплодисменты и одобрительные возгласы друзей и, не говоря ни слова, спешно покидает террасу, оставляя Джейсона наедине со своими мыслями и бешено колотящимся сердцем.◦ ◦ ◦
Тим провожает гостей, и Джейсон задерживается, чтобы помочь ему убрать беспорядок и вынести мусор. Дик собирается патрулировать остаток ночи и возвращается в Бладхэвен, Барбара, Стефани и Кассандра едут в Часовую башню, а Коннер, Кэсси и Барт отправляются по домам. – Останешься? – спрашивает Тим, когда они завершают уборку. – Сегодня я, пожалуй, переночую у себя. Есть пара дел, да и одежду не помешало бы сменить, – отвечает Джейсон. – У нас впереди еще один день. Я напишу утром. Пара дел это, конечно, самая настоящая ложь. Правда заключается в том, что Джейсон снова убегает, как делает каждый раз, когда у него появляется возможность поговорить с Тимом о своих чувствах и внести наконец ясность в их отношения. Он убеждает себя в том, что Тим вовсе не выглядел печальным, когда смотрел, как закрывались двери лифта, и сильнее вдавливает педаль газа в пол.День седьмой
Пожарная лестница предательски скрипит, когда Джейсон перелезает через подоконник и, устроившись на ступенях, достает из пачки последнюю сигарету – он понятия не имеет, сколько выкурил накануне вечером, вернувшись от Тима, и предпочитает об этом не думать. Вместо этого Джейсон думает о том, какой же он идиот. Это был шанс, тот самый «подходящий момент» – и он его упустил. Поцелуй запутал его мысли и чувства еще сильнее, и он не нашел варианта лучше, чем сбежать, оставив Тима одного. Джейсону кажется, что сейчас, совершая ошибку за ошибкой, он активно наверстывает все, что пропустил в подростковом возрасте. Он не позволяет себе пересечь черту, которую сам же и провел, но с каждым днем все отчетливее ощущает, как размываются ее границы – постоянная близость Тима действует подобно наркотику, а вкус его губ не под силу перебить даже крепкому табаку. Джейсон набирает сообщение и, выдохнув облако дыма, нажимает кнопку «отправить». «Доброе утро, Тимми. Я заеду за тобой в шесть. Оденься во что-нибудь неформальное». Тим отвечает спустя час. Открывая мессенджер, Джейсон ожидает чего-то наподобие лаконичного «ок» без точки или чуть менее лаконичного «да пошел ты, Джейсон», однако сообщение выглядит совсем иначе. «Доброе. Насколько неформальное?» – спрашивает Тим. «Удиви меня». Тим присылает задумчивый смайлик. «Я посмотрю, что можно с этим сделать. До встречи».◦ ◦ ◦
Удивить Джейсона Тиму определенно удается. Он одет в белую футболку, красную кожаную куртку, темно-синие потертые джинсы и высокие черные ботинки на шнуровке и похож на вокалиста какой-нибудь группы, исполняющей легкий альтернативный рок. – Тебе идет, – улыбается Джейсон, когда Тим плюхается на пассажирское сиденье рядом с ним. – Это из твоего личного гардероба или из гардероба для работы под прикрытием? – Из личного, Джей, – пристегивая ремень безопасности, отвечает Тим. – Ты в курсе, что в гардеробе для работы под прикрытием в основном платья, и ты видел их все или почти все. Тим ведет себя так, будто ничего неловкого между ними вчера не произошло. Джейсон знает, как хорошо он умеет скрывать свои эмоции, и обходит эту тему стороной. Уже завтра все вернется в прежнее русло. Что ему остается сегодня, так это держать себя в руках и постараться не налажать еще больше. Тим не спрашивает, куда они едут, и рассказывает, что едва не проспал утром все на свете, отключив на автомате будильник, а затем еще долго искал телефон, который каким-то чудесным образом оказался под подушкой – он не помнит, как затолкал его туда, и даже не почувствовал вибрацию, когда пришло сообщение. Он не должен извиняться за то, что ответил не сразу, но все равно это делает, пусть и не прямым текстом. Джейсон отшучивается, что уже готов был вломиться в пентхаус Тима так же, как Тим вломился к нему несколько дней назад, и Тим смеется и обещает впредь реагировать на сообщения оперативнее. У входа в клуб постепенно выстраивается очередь, и Джейсон паркуется на противоположной от него стороне дороги. Тим выходит из машины и, окинув взглядом собравшихся, поворачивается к Джейсону. – Значит, концерт. – Ага. У тебя с собой нет ничего запрещенного? – Хотел посмотреть, как я буду объяснять охраннику, зачем мне наручники и дымовые гранаты? У меня и карманов-то подходящего для них размера нет. – Жаль, это было бы весело. Тим корчит рожицу и направляется в конец очереди, Джейсон, проверив билеты, следует за ним. Они нисколько не выделяются на фоне других, но Джейсону все равно кажется, что на них поглядывают с любопытством. Тим часто появляется на обложках журналов и первых полосах газет, однако то, как он выглядит сейчас, не слишком соотносится с привычным образом Тимоти Дрейка-Уэйна. Сам Тим не особо переживает по этому поводу – привстав на носочки, он пытается рассмотреть афишу в яркой неоновой рамке, но с того места, где они стоят, ее практически не видно, и Джейсон сдается, озвучивая ответ на незаданный Тимом вопрос. – Smash Into Pieces. Слышал как-то у тебя в плейлисте в Гнезде, а потом сам подсел. У них буквально пару дней назад стартовал американский тур. Тим округляет глаза. – Джей, ты… – …классный, знаю. – Очень. Тим произносит последнее слово, закусив ноготь и отвернувшись. Получается тихо и невнятно, но Джейсон все равно его слышит. Тим считает его классным. Мозг Джейсона зацикливается на этой информации и отказывается воспринимать что-либо еще. В клубе людно и царит полумрак, и Тим, к немалому удивлению Джейсона, берет его за руку. Этот простой и ни к чему не обязывающий жест заставляет Джейсона вздрогнуть – прикосновения Тима всегда были для него чем-то особенным, но теперь, после шести дней в «нерабочей» обстановке, они воспринимаются как что-то глубоко личное и интимное. Тим приваливается к его плечу и указывает на один из расположенных по периметру зала столиков. Тим идет туда, а Джейсон отправляется за коктейлями – до начала концерта еще есть время, и он заказывает классический мохито для себя и арбузный – для Тима. Клуб заполняется довольно быстро, и к столику Джейсону приходится пробираться, лавируя между успевшими набиться в фанзону зрителями. – Ну и чего ты ломаешься? – доносится до Джейсона. – Я уже сказал, что не заинтересован, или мне повторить? К тому же, если ты принял меня за девушку, то наверняка будешь разочарован. Советую попытать счастья где-нибудь еще. – Это просто подкат такой, солнышко. Ты же умный мальчик и все понимаешь. – Это дерьмовый подкат. Звук, который производят с размаху поставленные Джейсоном на столик стаканы, получается чуть более громким, чем он планировал, и эффект дает максимальный – неприятный тип, липнущий к Тиму, запинается и поднимает на Джейсона глаза. Они с ним почти одного роста, и Джейсон непроизвольно отмечает, что Тим испепеляет своего несостоявшегося ухажера презрительным взглядом. То, что тот выше его едва ли не на целую голову, нисколько не мешает Тиму смотреть на него сверху вниз. – Лучше уберись, если не хочешь лишиться зубов, – спокойно говорит Джейсон, подталкивая к Тиму арбузный мохито. – А ты кто, его парень? Прибежал защищать свою тощую сучку? – Мне не нужно его защищать, он вполне способен сломать тебе челюсть самостоятельно. Но если ты еще раз откроешь рот вместо того, чтобы испариться из поля моего зрения в течение ближайших десяти секунд, челюсть сломаю тебе я. Желаешь в этом убедиться – вперед, но я бы на твоем месте поверил на слово. Что может быть хуже драки перед концертом? Джейсон не сомневается, что вырубит ублюдка одним ударом, но из клуба их точно вышвырнут, и вечер будет испорчен. Он сжимает кулаки и разжимает их только тогда, когда они остаются наедине и Тим накрывает его руку ладонью, осторожно переплетая свои тонкие пальцы с его. Джейсон вздыхает и делает большой глоток мохито, игнорируя трубочку. – Ты прямо как магнит, Тим. – Ага, для мудаков. Джейсон с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться вслух. «Ты же знаешь, что это относится и ко мне». Группа, выступающая на разогреве, заканчивает саундчек, и Тим, допив коктейль, тянет Джейсона к сцене. Они пробираются в первый ряд и занимают место почти по центру. Пропустив Тима вперед, Джейсон опирается руками о заграждение по обе стороны от него – дурацкое собственническое действие, которое он позволяет себе, оправдываясь тем, что так Тиму будет комфортнее. Через пятнадцать минут Джейсон убеждается, что не зря закрыл собой Тима. Чем ближе время выхода группы, ради которой все здесь собрались, тем теснее становится в фанзоне, и уже на первых нотах «Rise up» пустого пространства вокруг практически не остается. В полной темноте находящиеся на сцене и над ней прожекторы рассекают воздух словно лазерные мечи и окутывают участников группы и зрителей ярким неоново-синим светом. Джейсон не замечает, как, прижавшись к Тиму плотнее, начинает подпевать. ♪ Young hearts take all the deep cuts Old scars here to remind us of who we are How far we come ♪ Эта песня каждой строкой напоминает Джейсону о том, кем он был. ♪ These cuts never leaves us the same We are what comes from the choices of yesterday From a taste of hell ♪ Через что прошел. ♪ Tearing down these walls Dreaming of a new horizon Out of ashes we will rise Rise up ♪ И кем стал. ♪ Sometimes we need to break Before we get up again again again We need to believe In the impossible ♪ От песни к песне расстояние между Джейсоном и Тимом сокращается, но Тим, кажется, совсем не возражает – он откидывает голову Джейсону на грудь, и Джейсон, не отдавая себе отчета в том, что делает, обнимает его за талию. – Это был потрясающий вечер, Готэм, но все хорошее когда-то заканчивается. У нас осталась для вас еще одна песня. Одна очень особенная песня, – объявляет вокалист. Он раскидывает руки в стороны, и за его спиной на огромном экране загорается символ Бэтмена. – Так и знал, что они сыграют ее последней! Тиму приходится практически кричать, чтобы перекрыть рев толпы, и даже так Джейсон едва его слышит. С момента своего первого появления и по сей день Бэтмен постоянно находится под гнетом неодобрения и общественного осуждения – его преследуют, обвиняют в том, что он сам является причиной того, что город наводнили психопаты, и принуждают снять маску. Однако простой и непреложный факт заключается в том, что на самом деле жители Готэма обожают своего Темного рыцаря, и реакция на финальную песню служит лучшим тому доказательством. ♪ I'm off to save the world, like I'm some kind of Batman I'm gonna make you see the power that is me Uhhhh-uh, it's what we do that defines us Uhhhh-uh-uh-uhhh, I'm doing it all for you ♪ Джейсон не может отвести взгляд от Тима, который, запрокинув голову, смотрит прямо ему в глаза. Он подпевает, и Джейсон жалеет лишь о том, что его голос тонет в окружающем их мелодичном смешении звуков. ♪ Let me be your superhero Your dynamite Let me be the one to hold you To do you right ♪ Инстинктивно наклоняясь ниже, Джейсон буквально всем телом ощущает исходящий от Тима жар и замирает в какой-то паре дюймов от сладких нежно-розовых губ. Тим выдыхает последнюю строчку песни и, поднимаясь на цыпочки, тянется вверх – стройный, гибкий и чертовски соблазнительный. Его глаза искрятся ярче, чем тысяча звезд, а руки плавно скользят по шее Джейсона. Это слишком похоже на признание. ♪ Let me be everything you need to feel alright ♪ Когда участники группы выходят на поклон, зрители прощаются с ними так громко, что пол под ногами Джейсона дрожит, но ему нет никакого дела до того, что происходит вокруг. Тим растворяется в его объятиях, и это все, что имеет сейчас значение. «Не делай то, о чем потом пожалеешь. Не смей его целовать». В зале включается свет, и Тим повисает на руках Джейсона, все еще прижимаясь к нему спиной. – Ты как котенок, Тим. Такой же легкий. Тим улыбается и складывает ладони в «кошачьи лапки». – Мяу. – Аккуратнее, есть подозрения, что этот жест запатентован, – смеется Джейсон, и Тим присоединяется к нему. Увести разговор в сторону, не возвращаться мыслями к тому, что было меньше пяти минут назад, не думать о губах Тима. После душной фанзоны прохладный ночной воздух приятно ласкает кожу, и Джейсон вспоминает о том, что у него закончились сигареты. Он покупает пачку в небольшом круглосуточном магазине на соседней улице и закуривает, прислонившись к выщербленной кирпичной стене ближайшего переулка. Тим стоит рядом, и Джейсон старается не дымить в его направлении. Сделав еще одну затяжку, он выбрасывает окурок в мусорный контейнер и негромко произносит: – У нас компания, Тим. – Вижу. Шестеро. Двое уверены, что мы их не заметили. У четверых ножи, у одного – пистолет. – Ты такой наблюдательный. – Внимание к деталям не раз спасало мне жизнь, Джей. Судя по всему, без драки сегодня обойтись все же не получится. Тот самый парень, которого отшил в клубе Тим и которому Джейсон пообещал сломать челюсть, идет впереди остальных, демонстративно поигрывая ножом-бабочкой. Если он действительно считает, что выглядит угрожающе, то у Джейсона для него плохие новости. – Кому-то не помешает выучить значение слова «нет», – замечает Тим. – Кому-то не помешает заткнуться, не люблю болтливых. – Тогда я точно не в твоем вкусе. Тим дерзит, гордо вскинув голову. Он кажется спокойным и расслабленным, но Джейсон знает, что любой, кто сунется к нему с кулаками, незамедлительно об этом пожалеет. Они оказываются спиной к спине рефлекторно, еще до того, как их берут в кольцо. У этих ребят нет ни единого шанса против Красного Колпака и Красного Робина, но им еще только предстоит сделать для себя это открытие. Тим двигается быстро и грациозно. Он легко выбивает у одного из нападающих пистолет и отправляет его в нокаут, одновременно с этим отражая атаку справа. Джейсон отбирает ножи еще у двоих, и они, оставшись без оружия, отступают назад и торопливо покидают переулок. Следующий удар, принятый Джейсоном на скрещенные перед собой руки, отбрасывает его к стене. «Отлично, можно не сдерживаться». Он ловит обеспокоенный взгляд Тима и в ответ показывает ему один из выработанных ими за годы совместной работы условных знаков: «я сам разберусь». Тим кивает и возвращается к своему противнику, ловкой подсечкой роняя его на землю. Джейсон уклоняется и наносит удар за ударом – у его оппонента нет тактики и мозгов, но он сильный и выносливый, и Джейсон успевает как следует потренироваться, прежде чем тот оседает наконец бесформенной кучей на асфальт. Последним, исторгая нецензурные выражения, сбегает клеивший Тима парень. – Я планировал сломать ему челюсть. – Если это тебя хоть как-то утешит, я сломал ему руку. В нескольких шагах от них раздается хруст, и из-за угла, споткнувшись о порвавшийся мусорный пакет и почти вспахав носом землю, вываливается пацан. Джейсон протягивает ему руку, помогая подняться, и с ужасом понимает, что мальчишка цепко сжимает в пальцах телефон, продолжая записывать видео. Они с Тимом слишком увлеклись – на них нет масок и костюмов, и манера боя выдает их с головой. Если видео всплывет в сети, им конец. На себя Джейсону плевать, он вообще официально мертв, а вот у Тима будут большие проблемы. – Ты же не собираешься выкладывать это в инстаграм или еще куда-то? – Шутишь? Собираюсь, конечно. Это же куча просмотров и новых подписчиков. Вы их так раскидали! – А если я очень вежливо попрошу тебя удалить видео? – Я очень невежливо пошлю тебя на хрен. Джейсон вздыхает – другого ответа он и не ожидал. Осторожно ударив мальчишку ребром ладони в шею, он подхватывает его, не давая упасть, и перебрасывает телефон Тиму. – Что? Не смотри на меня так. Побудет без сознания минут десять-пятнадцать, ничего с ним не случится. – Телефон лучше забрать. Удалить файл из памяти и облака недостаточно, он сможет его восстановить. – Тим, твое плечо. Только сейчас Джейсон замечает, что левый рукав куртки Тима распорот, и рваные края разреза испачканы кровью. Тим бросает на него быстрый взгляд и отмахивается. – Царапина. А вот куртку жалко, она мне нравилась. – Царапина или нет, ее нужно обработать. Моя квартира ближе, поедем сразу же, как разберемся с этим… недоразумением. И с меня такая же куртка. – Ты не хочешь знать, сколько она стоила. – Да плевать, Тим. Джейсон неосознанно повышает голос, отчего Тим удивленно вскидывает брови. Если бы он не потащил Тима в клуб, ничего этого бы не произошло. – Все в порядке, Джей. Голос Тима звучит мягко и успокаивающе, и Джейсон, сделав глубокий вдох, берет себя в руки. Он злится на себя и не должен срываться на Тима. Оставив мальчишке новый телефон и дождавшись, когда он придет в себя, они возвращаются к машине, и уже через десять минут Джейсон открывает перед Тимом дверь своей квартиры. – Все данные он без особого труда скачает из облака своей учетной записи. Ну, за исключением того видео. – Ты не слишком переживаешь? – Он подросток, Джей. Здесь вся его жизнь. Тим откладывает телефон и, поморщившись, снимает куртку. Рукав белоснежной футболки, как и рукав куртки, разрезан и уже насквозь пропитался кровью. – Футболку тоже снимай, я принесу тебе другую. Джейсон садится на диван рядом с Тимом. Он смывает кровь с его плеча и, очистив и обеззаразив рану, накладывает повязку. У Тима шрамы по всему телу – Джейсон знает это наверняка, ведь они не раз штопали друг друга после совместных заданий, более того, некоторые из этих шрамов Джейсон оставил своими собственными руками и до сих пор ненавидит себя за это. Тим надевает чистую футболку, рукава которой доходят ему до локтей, и, прикрыв глаза, приваливается к Джейсону. – Отвезти тебя домой? – спрашивает Джейсон, утыкаясь носом в макушку Тима. – Завтра, – тихо отвечает Тим. – Как скажешь, птенчик. Бережно приобняв Тима за талию, Джейсон заваливается на подушку и увлекает его за собой. Он чувствует, как Тим, свернувшись калачиком, обвивает его руками, и от этого все его тело покрывается мурашками. – Спасибо за эти семь дней, было здорово. – Обращайся, когда снова соберешься в отпуск. Ивент-агентство «Красный Колпак и Отбросы» всегда к твоим услугам. Тим смеется. – Ты удивительный, Джей. – Стараюсь. Сладких снов, Тимми. – Сладких снов. Слушая размеренное сердцебиение Тима и то, как очаровательно он сопит, Джейсон еще долго не может заснуть. Он так ничего ему и не сказал, но завтра все это будет уже неважно.◦ ◦ ◦
Телефон продолжает настойчиво звонить, и игнорировать его дальше становится попросту невозможно. Джейсон нехотя открывает глаза и видит, как Тим выбирается у него из-под бока и, отыскав свою куртку, в кармане которой лежит телефон, наконец поднимает трубку. – Да, Тэм, привет. Я приеду в офис чуть позже. Что? Почему не приезжать? В смысле проверить твиттер? Хорошо, я перезвоню. Тим откидывается на спинку дивана, и Джейсон, придвинувшись ближе, аккуратно заправляет выбившуюся прядь волос ему за ухо. – Что мы проспали? Вторжение инопланетян? Третью мировую? – Почти. Пользователи твиттера не могут решить, гей я или бисексуал. – Что? Тим протягивает Джейсону телефон. В топе трендов один под другим располагаются два хэштега – #BisexualTimDrake и #TimDrakeIsGay, и количество твитов с ними уже исчисляется тысячами. – Все началось с этой статьи, которая вышла сегодня в девять утра. Нужно отдать твиттерским должное, за час с небольшим они вывели мое имя в мировые тренды. Тим открывает профиль Вики Вейл и по ссылке переходит в ленту новостей на сайте «Готэмской Газеты». «Тимоти Дрейк-Уэйн и его загадочный спутник. Что скрывает самый завидный жених Готэма?» Фото, сопровождающее статью, сделано вчера вечером в клубе, и Джейсон рассматривает его, стискивая телефон побелевшими от напряжения пальцами. Они действительно похожи на парочку. Учитывая популярность и узнаваемость Тима, чего-то такого стоило ожидать, но Джейсон до последнего надеялся, что все обойдется. «Ты чертов эгоист, Джейсон Тодд». – Представляю, как они расстроятся, когда узнают, что я всего лишь твой брат. «Мертвый к тому же». Тебе ведь придется делать какое-то официальное заявление? – Если бы я делал официальное заявление каждый раз, когда Вики Вейл что-то обо мне пишет, только этим бы и занимался. Я не собираюсь ничего опровергать или подтверждать. Это личное, и я не хочу… Звякает уведомление, и на экране всплывает сообщение от Тамары Фокс. Передавая Тиму телефон, Джейсон отчаянно пытается подобрать слова, но «прости, я идиот» – единственное, что приходит ему в голову. – Тэм пишет, что Уэйн Тауэр осаждают репортеры и что она продлила мой творческий отпуск еще на три дня. Забравшись на диван с ногами, Тим поправляет съехавшую с плеча футболку и перезванивает Тамаре. Джейсон слышит лишь отдельные обрывки фраз – его внимание расфокусировано, а мысли не желают возвращаться в нужное русло. – Прости, это все из-за меня, – тихо произносит Джейсон, когда Тим заканчивает разговор. – Ну, во всяком случае, неделя прошла, и ты больше не обязан проводить время в компании того, кто регулярно доставляет тебе проблемы. Хоть какой-то плюс, верно? Цепкий взгляд Тима вынуждает Джейсона отвернуться. Он не кажется сердитым или расстроенным и выглядит скорее неуверенным – будто хочет что-то сказать, но не решается. – Ты ни в чем не виноват, Джей. Пусть пишут, говорят и думают что угодно, быть собой я от этого не перестану. УЭ тоже не пострадает – все эти слухи и сплетни давно стали неотъемлемой частью моей жизни, и нашим инвесторам и партнерам нет до них ровным счетом никакого дела, их интересует исключительно прибыль. Да, нас видели вместе, но Вики Вейл любой кадр со мной превращает в новость для первой полосы. Я привык, и если уж на то пошло, это я должен извиняться, потому что твиттер теперь гадает, кто ты такой. Между прочим, во многих твитах отмечают, что ты очень даже ничего, и хвалят меня за хороший вкус. Тим не просит отвезти его домой, и Джейсон не предлагает. Посовещавшись, они заказывают на завтрак пиццу и, пока ждут ее, успевают выпить по кружке горячего чая с мятой и обсудить самые популярные твиты. К одиннадцати часам хэштег #BisexualTimDrake с небольшим отрывом вырывается вперед. – Знаешь, эти семь дней были для меня особенными, и я рад, что восьмой день тоже провожу с тобой, вот только… – Тим делает паузу и тянется за куском пиццы. – Я все не так понял, да? – О чем ты, Тим? – Эти семь дней… чем они были для тебя? Сердце Джейсона пропускает удар. Он так долго убегал от себя и своих чувств и теперь, глядя на Тима, не знает, как ответить на такой простой и в то же время сложный вопрос. Джейсон может отшутиться или солгать, но разве это не тот самый «подходящий момент»? По неизвестной причине вселенная вновь дает ему шанс. – Я… пытался проанализировать твое поведение, но в итоге еще сильнее запутался, – добавляет Тим. – Звучит глупо, понимаю, ведь это не информация по очередному расследованию и не данные из базы полицейского департамента Готэма. Ты поможешь мне разобраться в том, что между нами происходит? Потому что один я не справлюсь. Если ничего не происходит, значит, я ошибся, ведь такое случается в том числе и с Красным Робином. В конце концов, я всего лишь обычный человек. – Ты какой угодно, но уж точно не обычный, Тим. Ты упрямый, целеустремленный и проницательный. Временами ты та еще заноза в заднице и зачастую так дерзишь, что я не могу определиться, хочу я ответить тебе в том же ключе или послать все к черту и поцеловать, потому что в такие моменты ты выглядишь восхитительно. От твоей улыбки невозможно оторваться. А еще от твоих глаз. Ты преданный друг, надежный напарник и единственный из нашей семейки, с кем я не чувствую себя чужим. Ты простил меня после всего, что я сделал, хотя не должен был, и мне целой жизни не хватит, чтобы хоть как-то отплатить тебе за это. Ты дал мне возможность узнать тебя лучше и увидеть без всех твоих масок, несмотря на то, что Брюс был от этого не в восторге. За эти семь дней я кое-что для себя понял. Вернее, лишний раз подтвердил очевидное. Ты невероятный, и я никогда не буду достаточно хорош для тебя. Сделав глубокий вдох, Джейсон замолкает. Он сказал все и даже больше – кроме, пожалуй, трех главных слов, но он не хочет обременять ими Тима, который смотрит на него ошарашенным взглядом и все еще держит в руках ненадкусанный кусок пиццы. Соус стекает по его пальцам и капает на футболку, и Тим, моргнув и встрепенувшись, хватает с журнального столика салфетку. – Я… мне никто не говорил ничего подобного раньше. Ты правда думаешь, что я такой? – Я не думаю, Тим. Я знаю. Тим откладывает салфетку и закусывает губу. – Ты не прав, Джей. – В чем? – Ты считаешь, что недостаточно хорош, но это не так. Что это вообще значит? Я не какой-то там идеальный принц из сказки. – Конечно, нет. Ты принцесса, Тимми. Расплата за «принцессу» не заставляет себя ждать – Тим легонько бьет Джейсона в плечо и улыбается, наблюдая за тем, как он преувеличенно демонстративно потирает ушибленное место. – Это же были свидания, да? Семь первых свиданий, потому что именно так они и ощущались. Ты хочешь, чтобы на этом все закончилось? – Я хочу позвать тебя на восьмое. – Тогда у меня есть одно условие. Я соглашусь, если ты поцелуешь меня прямо сейчас. Отступать и продолжать обманывать себя теперь, когда все уже сказано, бессмысленно. Джейсон проводит ладонью по щеке Тима и на мгновение замирает, утопая в синеве его глаз. Тим подается вперед, подталкивая его, и их губы соединяются. Этот поцелуй совсем не похож на первый – он глубже и смелее, и Джейсон, оставив все свои сомнения позади, обхватывает Тима за талию. Он не может изменить прошлое, но его будущее – в его руках.