День, когда время остановилось.

Близилось девятое мая. Германия сидел у себя в квартире, и, не торопясь, пил свежесваренный кофе. Он взглянул на календарь: второе число. Скоро опять нужно будет выходить на публику и поздравлять всех с окончанием Второй мировой. Какое же это лицемерие. Германия искренне ненавидел каждый год вылезать на всеобщее обозрение и поздравлять всех с «победой над нацизмом в нашей чудной стране», учитывая то, что многие неонацисты до сих пор устраивают поджоги, убивают, избивают мигрантов и евреев, терроризируют бо́льшую часть мира. Немец был очень удивлён, когда узнал, что в России таких полно. Ещё и эти чёртовы репарации. Он только четыре года назад смог полностью расплатиться за Первую мировую, а сколько ему ещё надо расплачиваться за Вторую, даже представлять страшно. Многие страны до сих пор относятся к Германии с настороженностью. И он понимает, почему. Ему уже никогда не вернуть себе полное доверие, ему никогда не простят свыше пятидесяти пяти миллионов жизней. Он вынужден нести на себе это тяжкое бремя и молча терпеть, платить репарации, поздравлять «союзников» с победой, а особенно Россию, да и вообще все страны, которые раньше входили в состав СССР. Ох, не зря ГДР перед своей смертью говорил: «Тебе будет намного тяжелее управлять страной без меня». Сейчас Германия понимает, почему его названный «брат» был прав, но в те времена эти слова казались полной чушью. Нужно было завершить объединение страны, а учитывая его характер и поклонение коммунизму, то оставался только один вариант: убить. Убить, занять место и наконец сделать страну единой. А сейчас — что? Даже некому выговориться. Австрии? Она вечно занята. Швейцарии? Чем он сможет помочь, если даже в войне не участвовал? Странам Бенилюкса? О, нет, эти карликовые государства уж тем более ничего не поймут и не захотят понимать. Порой немец задумывался: а справедливо ли то, что его часто обвиняют и тыкают пальцем в прошлое? Наверное, нет. Всё-таки не он устраивал войну, а Третий Рейх на пару с Гитлером. Нет, ну формально это был Германия, но сейчас всё изменилось, честно! А может, он всё же виновен? Член Евросоюза ничего не понимал, как бы ни старался. Иногда у него возникает стойкое ощущение, что многие страны, а особенно США, Великобритания и Франция специально пытаются пристыдить его за своё не самое радужное прошлое. Особенно Франция. Ох, эта расфуфыренная сука совсем зазналась! Ну и что, что она сверхдержава, это всё равно ничего не значит. Вот бы заткнуть ей рот навсегда, но Германия не может. Он вообще ничего не может. Только Россия и некоторые бывшие советские республики пытаются игнорировать всё это, за что им огромное спасибо. Иногда надо действительно забывать о прошлом и жить в настоящем. У Германии отличная медицина, лучшее в мире образование, хорошие машины, развитая культура. Он в конце концов пошёл на поводу у всяких сексуальных меньшинств и разрешил им почти всё, что только можно! А остальные ему в ответ — что? Нет, не оценивают его заслуги, а предпочитают в очередной раз упомянуть это блядское прошлое. Будь проклят Рейх, будь проклят Гитлер, будь проклята вся НСДАП и весь нацизм! Из-за них всех жизнь ФРГ превратилась в сущий кошмар. А с чего всё началось? Правильно, с поражения в Первой мировой. Великобритания и Франция ужасно давили на совсем недавно распавшуюся Германскую империю, принижали Веймарскую Республику, как только возможно. В стране царил ужасный кризис и безработица. Именно поэтому НСДАП смогла набрать популярность и выиграла на выборах: люди просто хотели найти спасение, наконец зажить нормально. Кто же знал, что с приходом нацистов к власти начнётся самая кровопролитная война за всю историю человечества? Третий Рейх, который пророчил себе тысячи лет правления, был свергнут за жалкие двенадцать лет. И эти двенадцать лет повлияли на историю славной Германии отвратительным образом. «За что боролись, на то и напоролись» — вроде так звучит эта русская пословица. Или это поговорка? Какая вообще разница? Израиль уже давно простил Германию и не злится на него ни капельки, Россия тоже, наверное. Хотя СССР никогда бы в жизни не простил. Слава Богу, что его больше нет. И ГДР тоже. Этот фанатик коммунизма не понимал, что был всего лишь марионеткой Союза. Хотя… Из ГДР был прекрасный собеседник, которому не было цены. Он мог хорошо выслушать, сопереживать. Всё-таки жаль, что его пришлось убить. Ну почему всё не может быть, как в Италии?! Ведь Гитлер черпал идеи для своего нацизма именно из фашизма Муссолини. Именно дуче начал это всё. А в Италии его, между прочим, многие до сих пор уважают! После окончания войны и ухода Королевства Италии с поста страны Италия-младший не сталкивался с особыми проблемами с адаптацией в обществе, в отличие от обоих Германий. Вся вина возлегла на плечи ГДР и ФРГ. — «Да, наверное, это несправедливое отношение ко мне и ко всему немецкому наро…» — Рассуждения немца прервал звонок телефона. Поставив чашку с уже остывшем кофе на ближайший стол, он подошёл к нему. — Deutschland auf der Kommunikationslinie. — Приветствую, многоуважаемый Германия. — В трубке раздался весёлый, мужской голос на английском языке, с таким сильным русским акцентом, что заметить его было просто невозможно. — Здравствуй, Россия. Зачем звонишь? Ты отвлёк меня от важных дел. — Опять думал о прошлом? — В ответ — молчание. — Ну ладно, не важно. Я звоню тебе, потому что хотел сделать специальное предложение. — Какое именно? — Скоро девятое мая, ну, ты сам понимаешь, День Победы, парад на Красной площади, всё такое… Я хотел предложить, не хочешь ли ты в этом году прилететь ко мне, в Москву? — Ты понимаешь, как твои жители будут смотреть на меня? — Раздражённо сказал Германия. Он никогда не любил покидать свою страну, свой народ, даже если это было ненадолго. — Даже если и так, они всё равно тебе ничего не сделают. У вас, на западе, полно стереотипов насчёт русских. Но мы на самом деле не такие. Далеко не такие. И если человек не глупый, то он прекрасно поймёт, что ты и вся современная Германия не имеет ничего общего с… Сам знаешь, кем. — Россия ненадолго замолчал. Повисла напрягающая тишина. — И вообще, когда мы в последний раз видели друг друга? Когда в последний раз общались? — Давно. Очень давно. — Вот, видишь. Нам просто необходимо снова встретиться! Я жду тебя в Кремле круглосуточно! — Я… Даже не знаю… У меня много дел и обязанностей, и, признаюсь честно, меня немного пугает население твоей страны. — Они тебя не тронут, просто не посмеют, я обещаю. — Агх… Ладно. Надеюсь, мои приближённые смогут ненадолго справиться без меня. Когда ты хочешь меня видеть? — Да хоть сейчас! Я рад тебе всегда. — Отлично. Сейчас… — Немец посмотрел на настенные часы. — Шесть с половиной часов вечера по моему времени. Если я полечу к тебе прямо сейчас, то в Москве я буду только поздней ночью. — Плевать. Можешь не торопиться, странам сон не обязателен. Встретимся чуть позже. — Ага, да. — Германия положил трубку и убрал телефон на место. — «Да, мне действительно нужно пообщаться с Россией и обсудить с ним все проблемы. Надо лететь.» — Он начал собираться.

***

— Здравствуй, Германия! — Россия поприветствовал только сошедшего с самолёта гостя в пафосном и явно тёплом кожаном плаще. Неудивительно: несмотря на начало мая, на улице было довольно прохладно. — Guten Abend, Russland. — Коротко поздоровался он в ответ. Они пожали друг другу руки. — Скажи мне, у вас здесь всегда так холодно? И… Тебе самому, случаем, не… Прохладно? — Германия оглядел Россию, на котором были надеты только брюки, рубашка с галстуком и пиджак. Собеседник лишь отмахнулся. — Вы, европейцы, такие теплолюбивые неженки. У нас, в России, такая погода не является чем-то удивительным. Так что мне не холодно. Ты договорился со своим правительством? — Да, они смогут протянуть и без меня. Лишь бы со страной ничего не случилось… — Да что с ней случится за пару дней? Ты слишком озабочен. Пойдём уже в машину. — Русский развернулся к своим приближённым и сказал: — Отведите нас к машине. — Здоровенные мужики только кивнули и пошли в неизвестном направлении. — Идём. — Германия в ответ покачал головой и пошёл за старым знакомым.

***

Водитель — лысоватый мужчина лет сорока, сел за руль, а страны разместились на задних сиденьях. Немец облокотился на дверь машины и стал смотреть в окно. Двигатель завёлся, и автомобиль тронулся с места. — Ну как там, в далёкой Германии? — Неожиданно подал голос Россия. — Хорошо. Живём потихоньку. Никого не трогаем. Развиваем науку и технику. — Ясно… А у меня ничего нового. Владимир Владимирович Путин всё ещё президент, все готовятся ко Дню Победы. — А что там с Украиной и Крымом? — Задал вопрос собеседник. — Именно! Этот хохол никак не может наконец заткнуться, никак не может признать то, что Крым — российский! Даже сами крымчане это давно подтвердили! — Да уж… Не волнуйся, рано или поздно он успокоиться. — Не то, чтобы Германия был сторонником России, нет, он осуждал присоединение Крыма, но постоянные споры насчёт полуострова достали абсолютно всех, особенно НАТОвцев. — А что насчёт… Гей-парадов? Россия чуть не расхохотался, но вовремя сдержался. — Гей-парады всё ещё запрещены и скорее всего никогда не будут легализованы. Неужели ты так сильно заботишься об «ущемлённых» меньшинствах? — Нет. На самом деле мне на них глубочайше плевать. Я разрешил им проводить это всё только для того, чтобы они отстали от меня и от правительства. Я больше чем уверен, что половина Европы сделала точно так же. — Мы подъехали. — Резко подал голос водитель, и машина остановилась. — Это то место, про которое Вы говорили? — Да, это именно оно. Спасибо, Виталий, я обязательно повышу тебе зарплату. Подожди нас, мы всего на полчаса. — Мужчина кивнул. — А теперь — Россия открыл дверь и вылез из машины. — выходим. Германия послушно вышел. — И где же мы? — Поинтересовался немец. — Как где, в обычном, пригородном парке. — Собеседник вопросительно посмотрел на русского. — Ну а что, ты говорил, что хочешь поболтать по душам. — Пояснил парень. — Это место идеально подходит для этого. Я ходил сюда, ещё когда назывался РСФСР. — Он пошёл по аккуратно вытоптанной тропинке. — «Что он задумал?» — Подумал про себя член Евросоюза, однако, всё же, последовал за Российской Федерацией. Они вышли к длинной аллее с фонарями и деревьями по бокам и бесцельно пошли вперёд. — Рассказывай. — Начал русский. — Что? — Всё! Я же вижу, что ты чем-то сильно встревожен. — Всё в порядке, честно. Просто меня мучает плохое предчувствие, будто должно случиться что-то… Очень нехорошее. — Это связано с Третьим Рейхом? — Да… Наверное. И с его союзниками тоже. — Японская империя и Королевство Италия? — Догадался Россия. — Не только они. У Рейха было много других союзников, но эти двое основные. — И с чем же связано это предчувствие? — Мне уже третью ночь снится один и тот же кошмар. Как будто, знаешь… Я даже не знаю, как описать. — Немец стал активно жестикулировать. — Как будто… Я стою в каком-то сухом тёмном лесу и просто смотрю в никуда, потом… Потом, среди кромешной тьмы начинают мелькать человеческие силуэты. Затем из-за дерева важной походкой выходит Королевство Италия в своей фирменной серо-синей милитаристской форме. — Прости, что перебиваю, но это, случаем, не та самая форма со странной феской с огромным орлом с фасцией в лапах? — Да, именно она, её ещё Бенито Муссолини носил. Так вот, Италия выходит и начинает медленно обходить меня, при этом говоря: «Ох, так вот каким ты стал, Великогерманский Рейх. Во что ты превратился?» — Германия помрачнел. — И самое страшное то, что я ничего не могу ответить. Он продолжает меня оскорблять, и в какой-то момент из-за другого дерева выходит Японская империя. Он также начинает медленно ходить вокруг меня, причитая. Потом они одновременно говорят: «Но это не страшно, ведь мы тебя исправим. Ты станешь даже ещё лучше, чем раньше». — Немец знатно занервничал. — Затем из тьмы вылезают остальные союзники Третьего Рейха, один из них валит меня на землю, и я больше не могу встать. «Ось» начинает совершать вокруг моего тела какой-то странный ритуал, и когда ко мне возвращается возможность двигаться, они поднимают меня и приставляют рядом непонятно откуда взявшееся зеркало в полный рост. И когда я вижу себя в это зеркало, то хочу закричать, однако я не могу даже разговаривать! Там я вижу себя, только в нацистской форме и с пистолетом в руках. Мои глаза, они… Красные? — Германия судорожно попытался найти нужное слово. — Да, кроваво-красные и обезумевшие. Члены «оси» начинают синхронно повторять раз за разом «Один из нас!», при этом водя непонятный хоровод и… Verdammt… Прости, пожалуйста. — За что?!.. Ты, спустя долгое время, делишься своими проблемами, я обязан выслушать их и постараться понять, что с ними делать. Рассказывай дальше, только не нервничай. — Ладно… Казалось бы, хуже быть не может, но, оказывается, может… Я, как вкопанный, стою рядом с этим зеркалом и чуть ли не плачу, и в этот момент буквально из воздуха сгущается чёрная дымка, которая обретает форму Третьего Рейха. Он подходит ко мне и кладёт руку на плечо, и то, что он говорит, становится последним ударом, после чего у меня случается истерика. Он говорит: «Ты отлично выглядишь, сынок. Я всегда мечтал увидеть тебя именно таким. Ты намного лучше той свиньи-коммуниста. Отныне и вовеки ты зовёшься «Четвёртый Рейх»!». После этого кошмар резко обрывается, и я подскакиваю с кровати, как ужаленный. — Ужас… Как такие кошмары ещё не нанесли тебе психические травмы? — В смятении проговорил Российская Федерация. — И… Как ты с ними борешься? Они же тебе не первую ночь снятся… — Я предпочитаю пить сильное снотворное или, в крайнем случае, напиваться, как Чехия. — Спокойно ответил Германия. — Ох… Это дерьмово… В любом случае, они все мертвы, ведь так? Они ничего тебе не сделают. Не должны… — В этом то и дело. Если Рейх точно мёртв, то насчёт его союзников я не уверен. Королевство Италия тоже признан умершим, а Японская империя пропал без вести. Насчёт остальных я не знаю. — Даже если они каким-то чудом выжили, то уже точно ничего не смогут сделать! Ты, хоть и не обладаешь ядерным оружием, но у тебя очень способная армия. Ты, насколько мне известно, хороший представитель, так что вряд ли твой народ совершит на тебя покушение, как это было с Рейхом или Гитлером. Всё будет хорошо… Надеюсь. — Собеседник тоже был встревожен. — Danke, Russland. Эти слова действительно важны для меня. Мне стало немного легче. Пойдём в машину, а то, как бы это иронично не звучало, мне действительно хочется спать. — Ладно. Я попрошу Виталия, чтобы он заехал к самому близкому к Кремлю пятизвёздочному отелю. Там ты сможешь переночевать. Я заплачу. — Ох, полагаю, это лишнее. Я заплачу сам. — Как скажешь. Они молча пошли назад. В машине тоже никто не разговаривал. Обе страны молча пялились в окна, рассматривая ночной пейзаж. Спустя где-то полчаса, Виталий подъехал к отелю. — Отель, как Вы и просили. — Сухо проговорил он. — Отлично. — Россия вышел из машины и достал из багажника небольшой дипломат, который Германия взял с собой. Он же, в свою очередь, тоже вышел из машины и осмотрелся. По улице почти никто не ходил, было абсолютно пусто и темно, только тускло горел свет в магазине с табличкой «Продукты 24» на другом конце улицы. Федерация вручил немцу дипломат, и они вновь пожали друг другу руки. — Слушай, Россия, перед тем, как мы попрощаемся… — Вдруг заговорил Германия. — Да, что? — Парень стал внимательно слушать. — Ты… Считаешь меня виноватым во Второй мировой войне? Русский слегка опешил от такого неожиданного вопроса и некоторое время молчал, а чуть позже медленно проговорил: — Нет, Германия. Война была развязана неадекватными людьми во главе с неадекватной страной, но сейчас всё изменилось. Не только люди, но и страны меняются. И в прямом и в переносном смысле. Возможно, СССР без колебаний ответил «Да», но я не Советский Союз. Все заслуживают прощения. Без исключения. — Мудрое изречение. Спасибо тебе за этот вечер. Увидимся завтра. — Да, конечно… — Россия смотрел вслед удаляющегося силуэта немца, который в конце концов скрылся за дверями отеля. — «Как жаль, что я не подумал пригласить его к себе раньше. Бедный парень столько мучается с его отвратительным прошлым. Ведь Первая мировая тоже развязалась из-за тогдашнего государства, Германской империи. Надо будет навести справки на Рейха и его подлиз, чтобы уж точно знать, мертвы они, или нет». — С этими мыслями русский сел в машину и поехал к себе домой.