***
Следующий день прошёл весьма… Заурядно. Очередной доклад от старшины Романо об освобождённых территориях, жертвах (а их было уже за десять тысяч с обеих сторон) и прочем. Работа, тихий говор радио, новости, генералы, секретарь, ужин и сон. А вот на следующий день Манчини рассказал кое о чём интересном… — Собрание, говорите… — Королевство задумчиво почесал подбородок. — Ага. Разведка доложила буквально пару минут назад. Говорит, Ваш республиканский оппонент не сможет там присутствовать по каким-то «личным причинам». — Манчини устало потянулся, размял руки и пару раз хрустнул пальцами. Сегодня он проснулся гораздо раньше, чем обычно, и на завтраке ему казалось, что ещё чуть-чуть, и он будет валяться лицом в салате. Италия коварно улыбнулся: — Отличная новость, синьор Манчини. Пора нанести старым «друзьям» визит. Думаю, выступление в Болонье я отложу… — Он задумчиво почесал подбородок вновь. — На первое июня, наверное. — Как скажете, вождь. Собрание будет проходить в Вашингтоне, впрочем, как обычно. Оно начнётся в шесть вечера по тамошнему времени, поэтому Вам стоит поторопиться. — И Вам. — Фашист невольно усмехнулся, увидев удивлённое лицо лидера партии. — Вы отправляетесь со мной, Манчини. — Что?.. — Алессандро выронил вилку, и она со звоном упала в тарелку. — И Вы, Моррети. — Обратился вождь к генералу, что сидел рядом со своей супругой и что-то радостно обсуждал, посмеиваясь. Выглядел он крайне счастливым. Услышав свою фамилию, он мгновенно заткнулся и повернулся к мужчине. — Я с радостью с Вами поеду, синьор. — Замечательно. Тогда собирайтесь, через полтора часа мы уже должны быть на пути в Вашингтон. Постарайтесь подобрать грамотного пилота и выбрать наиболее безопасный путь, чтобы нас не подстрелили. Ах да, и возьмите двух надёжных сквадристов. — Я Вас понял. — Манчини встал из-за стола и вышел вон. Моррети последовал его примеру, попрощавшись с женой. Италия обернулся на правую часть стола, где сидели воплощения стран. — А вы, парни, без меня тут не скучайте. Я ненадолго. И не убейте друг друга случайно. — Расскажи мне потом о выродках русской свиньи. — Попросил Рейх, не отрывая взгляда от пособия по итальянскому. — Интересно, а РСФСР до сих пор готов на всё ради коммунизма?.. — Теперь его зовут Российская Федерация, запомни это. И его политика уж точно не с уклоном в марксовскую доктрину, скорее наоборот. — В любом случае свиньёй он останется вне зависимости от идеологии, такая уж у него порода славянская. — Вот! Узнаю старого Третьего Рейха! — Итальянец встал со стола и направился к выходу, предварительно потрепав немца по голове, опять испортив его причёску. Нацист лишь поморщился, но ничего не сказал. Дойдя до двери, Королевство обернулся и осмотрел сидящих. — Ладно, бывайте, парни. — И, кивнув генералам, скрылся в коридоре.***
Самолёт им доставили, на удивление, быстро. В Вашингтон они прибыли в пять часов вечера по римскому времени, но тут, в Америке, было всего одиннадцать, так что у них есть ещё целых семь часов. Первое, что увидели генералы, сквадристы и сам Италия, выйдя из самолёта — это яркое, слепящие глаза Солнце и абсолютно безоблачное небо. Королевство невольно закрыл лицо рукой, пытаясь спастись от болезненного света. Но основные неприятности ожидали их в городе: так как машины там у них не было, а вариант «вызвать такси» их не особо привлекал, вся компания решила идти пешком, тем более до здания Великого Собрания Всех Государств не очень далеко. И прогулка явно обещала быть интересной. Конечно, абсолютно все взгляды прохожих были обращены на них. Какие-то были удивлёнными, какие-то — осуждающими, а совсем редкие — восторженными. Грозные чернорубашечники с пистолетами в кобурах явно не внушали доверия, но несколько особенно смелых парней и девушек подходили к генералу сухопутных войск, узнав в нём понравившегося им писателя некоторых бестселлерных романов, и просили автограф, на что тот неохотно, но отвечал, расписывая свою аккуратную подпись на каких-нибудь бумажках. Были и те, кто подходили к Италии и пытались сделать с ним селфи, но тот лишь недовольно хмурился и скалился, а сквадристы поспешно прогоняли молодёжь куда подальше. В общем, единственному, кому эта прогулка хоть немного понравилась, был Моррети — всё-таки он был горд за то, что смог написать нечто культовое. Наконец они подошли к высокому и вычурному зданию — отелю. Войдя внутрь, компания мгновенно приковала к себе взгляды всех присутствующих: толстых дяденек в чёрных смокингах, что заявились на какие-то важные встречи; женщин неопределённого возраста с явно накаченными губами и грудью; персонал, что шустро бегал туда-сюда, желая угодить постояльцам. Гости подошли к стойке регистрации, за которой сидела миловидная девушка с невинными голубыми глазами. Взглянув на преступников, она невольно сглотнула и задрожала от страха. — Чем могу п-помочь?.. — Заикаясь, спросила она. — Дайте нам два номера. Первый — на троих, второй — на двоих. На сутки, не больше. — Фашист обернулся к Манчини. Тот нехотя достал из кошелька две сотни долларов и положил их на стойку. — Сдачи не надо. Девушка лишь покивала головой и протянула им ключи. — Триста второй и триста шестой, на пятом этаже… — Ага. — Королевство швырнул одну связку чернорубашечнику. — Отправляйтесь к себе, солдаты. Я вас вызову, если понадобитесь. — Так точно. Все вместе они направились к лифту и поднялись на пятый этаж в полнейшей тишине, после чего жандармы, отсалютовав, скрылись в своём номере. Вождь подошёл к двери и открыл её, пропуская главнокомандующих внутрь. — А Вы уверены, что это было… Необходимо?.. — Неуверенно спросил Алессандро. — Вождь всегда во всём уверен, Манчини! — Тут же пресёк его Моррети, уперев руки в бока. В такой позе он выглядел особенно забавно, учитывая, что Манчини был выше его на полторы головы. — Не советую расслабляться, синьор Манчини. Мы здесь ненадолго. Я снял тут номер, чтобы мы не ошивались на улице, как бомжи. Ну, и чтобы не привлекать лишнего внимания. — Как скажете. А теперь я, с Вашего позволения, выйду на лоджию и перекурю. — Он тут же скрылся на той самой лоджии, закрыв дверь. — И только попробуйте тут надымить, я Вас лично придушу! — Крикнул ему вслед Габриэле, усаживаясь на идеально заправленную кровать и включая телевизор, висящий напротив неё. Генерал начал переключать каналы, пытаясь найти что-то по своему вкусу, в то время как Королевство присел на противоположный конец кровати, снял феску, положив её на прикровотную тумбочку, и, освободившись от портупеи, расстегнул пиджак, завалившись на кровать прямо в сапогах. Моррети невольно поморщился и продолжил переключать каналы. Италия положил руки под голову и неспешно закинул ногу на ногу, полностью расслабившись; когда на экране мелькнул знакомый ему фильм «Пятый элемент», он воскликнул: — Стойте! Переключите обратно, там как раз идёт одно из моих любимых современных кино. Пауль пожал плечами и переключил обратно. — А, «Пятый элемент»?.. Не думал, что Вы любитель подобного. — Я люблю всякое. — Королевство бесцеремонно вырвал из руки генерала пульт, прибавив громкость; только сейчас он обратил внимание на то, что руки у него выглядят как-то… Болезненно. Ногти слегка отросшие, но чистые; пальцы какие-то неестественно длинные, костлявые; на ладонях можно отчётливо разглядеть вены. Взглянув лишь на его руки, уже можно понять, что этот человек болен. Человек хмыкнул: — Ни в чём Вас не упрекаю, но Вы могли просто попросить. — Я не привык у кого-то что-то спрашивать. А теперь давайте смотреть фильм, надо же как-то скоротать эти часы.***
Манчини думал, приглушённо слыша речи персонажей из телевизора и редкие фразы генерала и воплощения, и не мог поверить, что фанатичный писатель смог подобраться к вождю ближе, чем он. Как это возможно?!.. Он — лидер партии и всего Итальянского Фашистского Движения, он должен быть правой рукой вождя, а уж никак не… Не важно. Если так будет продолжаться, то его могут выпнуть с места лидера партии и поставить туда Моррети. Ну уж нет! Он не позволит этому карлику занять его место! Алессандро выкинул бычок и пошёл в обратно в номер.***
Эти семь часов полетели совсем незаметно. Все трое тупо пялились в телевизор, смотря разнообразные фильмы и передачи, и иногда перекидывались парой слов о положении на фронте, оставленных во Флоренции людях и будущих планах. Когда на экране телевизора появилась реклама, Манчини взглянул на часы: — Уже шесть часов, товарищи. Мы опоздали. — Ничего страшного, Манчини. Я планировал появиться эффектно. — Королевство встал с кровати и начал приводить себя в порядок. — Собирайтесь, господа. Я хочу, чтобы вы видели лицо американского зазнайки, когда я войду в зал собраний.***
23.IV.2021 (18 часов 2 минуты)
США громогласно постучал молотком и заявил: — Что же, господа государства, я объявляю очередное всемирное собрание открытым! — Он был готов провалиться сквозь землю от этих раздражённых и усталых взглядов, обращённых к нему. Штаты прекрасно понимал, что опять отвлёк многих от своих дел, но по-другому поступить не мог. — Слышь, Штаты, — Прохрипел Ирландия, недовольно потирая глаза. — я, конечно, всё понимаю, но вот это — нет. Какого чёрта ты нас вызвал?! — Америка невольно возмутился, когда к нему обратились на «ты». — Ты хоть понимаешь, что у нас и свои дела есть?!.. — Успокойтесь, господин Ирландия. Заранее извиняюсь за то, что отвлёк вас всех от ваших дел, но у меня есть веская причина для этого. Но до того, как мы перейдём к основной теме собрания, я хочу представить вам Берлин. — Он посмотрел на место Германии, но там сидел не он, а некто гораздо выше. Голубоглазое, жилистое и крепко сложенное, с флагом в виде чёрного медведя на белом полотне с красными полосами по краям, «второсортное» воплощение с зализанными назад блондинистыми волосами и в деловом матово-синем костюме с красным галстуком. Берлин. — Он будет временно заменять Федеративную Республику Германию и представлять интересы его правительства. Берлин кивнул и поднялся со своего места, окинув взглядом всех и совсем ненадолго задержавшись на России. — Хочу поприветствовать всех присутствующих. Сразу предупреждаю: тут я разговариваю откровенно. В отличие от моего «хозяина» — Он показал кавычки пальцами. — мне нечего скрывать. Если ко мне есть какие-то вопросы, то советую задать их прямо сейчас. Нельзя откладывать тот тезис, что подготивил для вас США. — Где Германия, столичный? — Поинтересовался Россия, приподнимаясь со стула. Заместитель ФРГ поморщился от такого прозвища и тона, с которым произнёс реплику русский. — В Баварии. Под надзором нужных лиц. Мы не можем доверять ему после того, как он упустил международных преступников. Федерация нахмурился: уж не посадили ли его европейского «дружка» под замок и теперь насильно держат в этой Баварии?.. В любом случае спорить со столицей он не собирается, и так проблем дохрена. Берлин вздохнул и продолжил: — Раз это всё, то я передаю слово герру США. — Он сел обратно, демонстрируя золотой перстень на среднем пальце. — Спасибо, господин Берлин. Как вы знаете… — Американец кинул взгляд на пустующее место Японии и мысленно выдохнул, ведь Японская империя так и не появился. — Япония больше не с нами. Вместо неё теперь радикально настроенный империалист. Снова. — Ох, ну наконец-то появился кто-то, противостоящий политике Вашего кабинета! — Саркастично проговорил Иран, медленно хлопая в ладоши и растягивая губы в еле заметной ухмылке. Все удивлённо охнули, а Штаты сжал ладони в кулаки и оскалился. — Вам слово не давали! Сейчас решаются дела международной важности, мы все, не только Североатлантический Альянс, обязаны избавиться от очагов фашизма раз и навсегда! — В кои-то веки он оказался прав! — Воскликнул Россия. — Пора прекращать всё это светопреставление и уничтожить этих отморозков. — Согласна! — Поддакнула Беларусь и ударила своим миниатюрным кулачком по столешнице. — Столько людей погибло из-за их безумных идей! Да что там, и воплощения тоже умирали из-за них! Тот же Кот-д’Ивуар или… Япония. — Штаты невольно запнулся, говоря её имя. Гана опустила голову и закрыла её руками, когда упомянули её друга. Гвинея же только отвёл взгляд, и его руки немного задрожали. — Японская империя не должен задержаться на посту государства надолго. Я-то постараюсь, чтобы он там не засиживался. — Америка деловито поправил галстук и пригладил волосы. Неожиданно двери распахнулись и в проёме появился… Японская империя собственной персоной. — Не засиживался?.. Хах, смешно. И как же ты это реализуешь? Сбросишь на меня третью атомную бомбу? Все (ну, кроме Ирана и Таиланда) в шоке повернули головы и уставились на него. — Т-ты… — Сквозь зубы прошипела Франция. Зелёные глаза со всей возможной яростью и стервозностью уставились на японца, а губы, намазанные яркой красной помадой, обнажили ряд белоснежных зубов. — Да, я тоже рад тебя видеть, моя любимая европейская стервочка. — Да как ты!.. — Довольно. — Прогремел низкий голос Великобритании, после чего Франция тут же заткнулась. — Почему я не удивлён? Вы всегда умели появляться эффектно. — О, привет, старый англичанин! До сих пор ходишь в этом позорном цилиндре? Чел, на дворе двадцать первый век, а не девятнадцатый! Британец предпочёл не реагировать на колкость империалиста. Тот же нарочито медленно обвёл взглядом всех присутствующих. — Как много новых лиц… Раньше независимая Африка казалась мне сказкой! И Океания… Австралия, круто выглядишь! Прикольная шляпка! Австралиец одарил его раздражённым взглядом и поспешно снял свою шляпу из крокодиловой кожи, убрав её куда-то под стол. Взгляд империи метнулся к столу с надписью «Азия». — Так значит, жиды всё же смогли образовать независимое государство? Похвально, ха. — Проговорил империалист, смотря на Израиль. — Вы весьма харизматичны, господин Японская империя. Но это не отменяет отвратной манеры Вашего поведения. — Иудей показательно зевнул и подпёр щёку рукой. Японец на это лишь отмахнулся и продолжил бестактно рассматривать лица воплощений. — Иран, а Вы что, больше не монархия?.. Нет, я, конечно, слышал о том, что у Вас теперь республика, но Ваш предшественник был очень… Яркой личностью, а Вы на фоне его выглядите, как чёрное пятно. Без обид, говорю, как есть. Не подскажете, где может быть Ваш папаша? Я мог бы с ним встретиться и… — Он мёртв. — Мгновенно отрезал шиит. — Советую не упоминать его, если не хотите неприятностей. США, который наконец-то отошёл от шока, в ярости скинул все бумаги и папки с кафедры и заорал, угрожающе размахивая руками; так сильно заорал, что у него лицо покраснело, а в глазах капилляры полопались. — Т-ты!.. Как ты смеешь тут находиться, особенно после самого негуманного из всех возможных убиств убийства Японии и незаконного занятия поста представителя страны!.. Да ты не должен даже приближаться не то, что к этому зданию, но и вообще ко всем пятидесяти штатам моей страны! — Воу-воу!.. — Империя поднял руки в примирительном жесте. — Полегче, америкашка! То убийство было очень даже гуманным, просто твой западный мозг с парочкой извилин не способен это понять и принять! Штаты оскалился ещё сильнее; его пальцы заскребли поверхность кафедры, издавая противный звук. Канада, сидящий рядом, попытался отодвинуться от него куда подальше, ведь казалось, что сейчас США сорвётся на первом попавшемся государстве. Куба же привычно усмехнулся и закинул ноги на стол. — Да как ты смеешь! Я великая сверхдержава с самой мощной экономикой, я одолел самого СССР в Холодной войне, я основал величайший военный альянс — НАТО, я, в конце концов, изобрёл атомную бомбу и сбросил её в двойном экземпляре на твои города!.. И после этого ты, японское ничтожество, смеешь мне перечить?!.. Россия невольно засмеялся, выслушав всю эту лекцию. Учитывая, что НАТО уж точно не «величайший военный альянс». Уж точно не с нынешним реалиями. А за ним засмеялись и другие. Саудовская Аравия, Египет, Алжир, Барбадос, Китай, Куба, Вануату и кто-то ещё из Океании, Азии и Африки; даже Иран хихикнул. Однако члены НАТО и ЕС оставались максимально серьёзны. — Я не желаю рассусоливать тебе все пункты, что ты перечислил, но скажу лишь одно: ты далеко не прав. А теперь, если позволишь, я пройду на своё законное место. — Империя указал на пустующее место Японии. Она как раз стояла за кафедрой, как самая развитая страна своего материка. — Ч-ч-что?!.. — Америка, продолжая истерить от несправедливости, наблюдал, как японец медленно занимает место Японии и небрежно смахивает с кафедры табличку с её именем. — Итак, какая сегодняшняя тема собрания? — Поинтересовался он, облокотившись на кафедру. — Пошёл вон отсюда! — Заорал США так, что у всех ближайших стран уши заложило. — Нет. Я же представитель страны, я имею право участвовать здесь. — Ты незаконный представитель страны! — Так мы начнём собрание или нет? — Убирайся отсюда, ублюдок! — «Идиоты. Что один, что второй. Неужели мне придётся сотрудничать с этим… Хамоватым японцем?.. Но… Если пожелает Аллах, то я не смогу противиться… Что ж, если придётся, то я его потерплю.» — Думал Иран, наблюдая за «бессмысленным», по его мнению, спором. Остальные страны предпочитали молчать. Кто-то достал книгу или телефон, другие начали что-то рисовать или писать, третьи молча смотрели на спорящих. — …Может, сюда ещё и твой итальянский дружок заявится?!.. Вот тогда будет полный фашистский набор! В этот момент дверь снова распахнулась, и на пороге появились… Королевство Италия и его прихвостни. Слева стоял низкий мужчина в чёрных брюках и в пиджаке серо-синего цвета. На его ногах красовались вычищенные до блеска ботинки, а сам он всем своим видом прямо-таки источал эстетику тридцатых годов прошлого века. Зализанные назад волосы и пустой взгляд тёмно-карих, почти чёрных, глаз идеально дополняли его образ. Справа же стоял бородатый мужик в серо-синей форме и с фуражкой с золотым орлом на голове. Он выглядел, как какой-то военный, ведь был одет в типичные милитаристские китель, галифе и немного грязные чёрные сапоги. — Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте! — Итальянец усмехнулся, оглядывая всех своим цепким взглядом и раскрепощённо разводя руки в сторону. — Что я пропустил?