в доме твоём

      Впервые Тесей заходит домой к Барду спустя неделю знакомства — забрать учебник, который Бард случайно прихватил позавчера, и выпить чаю, раз уж пришёл. Тесей рассматривает подранные обои, ковёр на стене и захламленный стол, пока Бард возится на кухне и рассказывает, как весь второй день в этой квартире потратил на перемывание её с хлоркой. Десять минут превращаются в сорок, а потом Тесей возвращается в свою квартиру и удивляется контрасту.       На следующий же день он снова приезжает — кажется, забыл вчера наушники. Наушники обнаруживаются в кармане куртки, и они просто сидят на диване и обсуждают что-то, даже не так важно, что. Пустота собственной квартиры, как выясняет Тесей, ощущается не так сильно, если до ночи переписываться с Бардом. А ещё он узнаёт, что в убитую каморку на конечной станции метро может хотеться сильнее, чем в довольно хорошую квартиру близко от универа. И со временем понимает, почему.       Потому что на стене висит гирлянда, которую было лень снимать после нового года, а на ней фотографии: мама Барда, какой-то концерт, незнакомые Тесею люди и неожиданно он сам — на кухне Барда увлечённо рассказывает что-то. Бард смущается и говорит что-то о том, что надеется, что таких фото станет больше. Тесей не верит своим ушам.       Потому что из еды может быть только гречка с помидорами, а иногда даже без помидоров, но обязательно есть несколько сортов травяного чая. И всегда можно просидеть на кухне до самого закрытия метро, грея руки о кружку с лисой и греясь самому о смех Барда, рассказывающего очередную историю из лагеря, где он почти всё лето проработал вожатым.       Потому что даже если Тесей не успевал на последний поезд, можно было остаться ночевать у Барда — просто поставить будильник на час раньше, чтобы успеть к первой паре. Тесей знал, что на стену лучше не опираться рукой («на меня однажды так одна плитка упала, прямо на ногу, так что аккуратнее»), что нужно подождать около минуты, пока пойдёт горячая вода («её сложно настроить, но оно того стоит»), и что всегда можно взять яблочный шампунь Барда («да господи, я знаю, что ты по полбанки тратишь, бери!»). А ещё он знал, что засыпать под стук клавиш ноутбука, перебор струн гитары или тихое дыхание рядом («ну а куда я тебя положу, не на пол же») было как-то легче. Иногда даже без успокоительного.       Потому что успокоительное теперь лежало среди остальных лекарств. Тесей вообще-то всегда носит его с собой, но однажды забыл — и очень невовремя. Помогли разговоры и пение полушепотом, когда сил говорить не осталось. Тогда же выяснилось, что спать в обнимку теплее, чем в квартире с самым мощным отоплением.       Потому что сидеть в одеялах под только согревающейся батареей и слушать разборки бомжей во дворе — очень романтичная обстановка, способная сподвигнуть на первый поцелуй. И второй. И третий. И ещё.       Потому что здесь Тесей не может всю ночь учиться или работать. До двенадцати ночи Бард обязательно начинает читать лекции о важности сна, а если и это не срабатывает, аккуратно забирает из рук Тесея чашку кофе и уже прямо уговаривает его пойти спать. Пару дедлайнов Тесей таким образом пропустил, но по утрам ему действительно было немного лучше. Может, дело не столько во сне, столько в обстановке.       Потому что как-то Тесей, лёжа на диване и упираясь головой в ногу Барда, рассказал о том, как ему здесь хорошо, и неловко замолчал — не привык делиться таким, хотя с Бардом привыкать начинал. Бард сбился с ритма, но играть какую-то знакомую мелодию не перестал. И как бы между прочим бросил: «а переезжай ко мне».       Потому что над озвученным в шутку предложением они всерьёз задумались. Тесей предложил переехать к нему, но Бард отказывался наотрез — мол, квартплату там он не потянет, а сидеть на шее у Тесея не хочет. Он предлагал поискать другую квартиру, хорошую и недорогую, поближе к универу, но тут уже Тесей не хотел возиться с этим, потому что подходящую квартиру искать сложно и долго, а он так устал и вообще у Барда тут так… На этом он оборвал мысль, а Бард улыбнулся и кивнул — понял.       Потому что однажды они поставили тяжёлые сумки на пол, и Бард, открывая дверь, произнёс:       «Добро пожаловать домой, Тесей».